Сказка для взрослых. Часть первая. Главы 5 - 10

Глава 5. Стойбище народа тартар.
Царевич Иван, Дамира (сестра Айдара), Айдар (князь народа тартар).

***
     «Корабль на колёсах» изнутри напоминал оружейную комнату, только очень большую. На стенах висело обычное и учебное оружие, а пол устилал довольно тонкий ковер синего цвета. Дамира сидела на ковре в расслабленной позе с закрытыми глазами. Примочка явно пошла ей на пользу. Отек спал, а от синяка осталась небольшая тень под глазом. В помещении больше никого не было.
- Садись, царевич. Отдохни пока. Без испытания нам никак не обойтись. А то ещё решат, что мы нарушаем обычай.

     Перспектива быть изувеченным вдохновляла не очень. Но Айдар обещал, что всё пройдёт нормально, поэтому Иван решил не переживать попусту и предоставить возможность событиям идти своим чередом. Поскольку мебель отсутствовала, пришлось тоже сесть на ковёр.
     Через некоторое время явились две высоченные девицы в уже знакомой серой одежде. Поклонившись Дамире, они замерли в той же позе, что и их предводительница.
- Тебе, Иван, надо будет продемонстрировать этим слабым женщинам, что ты мужчина, - указала княжна на девиц, каждое движение которых явно демонстрировало прекрасно развитую мышечную систему и ухватки опытного бойца. - Или предпочитаешь сразиться со мной одной?
- Зачем обижать тебя, такую беззащитную? Настоящему мужчине и два таких слабых создания – непозволительная поблажка, - автоматически ляпнул Иван, сразу даже не сообразив, что несёт.

     Две пары сузившихся зрачков заставили царевича внутренне содрогнуться. Но слово не воробей …
- Девочки, на этот раз без увечий. И никаких синяков на лице. Тебе, царевич, нужно продержаться против них пять минут. Пропустишь удар или нет – не важно. Главное, чтобы не запросил пощады.

     Иван, почему-то, вдруг перестал бояться. Накатила злость и мгновенно расплавилась в холодную ярость. Одно дело, когда бьют братья – воины, каких мало, а другое дело бабы, пусть и здоровые, как мужики.
     Соперницы были опытными воинами и явно почувствовали что-то такое. Видно поэтому не бросились сразу, а начали обходить Ивана с двух сторон, слегка помахивая деревянными саблями. Он почти прозевал их бросок, но почти не считается. Обнаружив себя в объятиях друг друга, девицы зарычали и, забыв о тактических изысках, бросились на Ивана плечом к плечу.
     Слава богу по голове прилетело всего раз. Не смотря на ярость, противники помнили о приказе Дамиры. Иван тоже попадал, из-за чего одна из воительниц вынуждена была переложить саблю в правую руку. Но и одной фурии вполне хватало, чтобы гонять царевича чуть ли не по потолку.
- Хватит, - скомандовала княжна.

     Обе девушки остановились так неожиданно, что Царевич не удержал равновесие и упал на колени.
- Ты что, Иван, передумал на мне жениться? Просишь руки у Зарины?

     Почему-то шутка не возымела на царевича никакого воздействия. Ему было всё равно, что говорит эта смазливая дылда. Лишь бы скорее всё закончилось.
- Всё ещё в восторге от твоих прелестей, княжна, и не мыслю себе никого другого в качестве спутницы жизни, - старательно выговорил Иван, вставая на ноги.
- Ну, что ж. Тогда второе испытание. Его мало кто прошел. Попробую понять сколь умен ты, воин.

     Почему-то, про «воина», прозвучало безо всякой издевки.
- Скажи мне, Ваня, сколько звёзд на небе.
- Как в сказках бают или с научной точки зрения?
- По-всякому.
- Ну, если верить исследованиям Михайло Гусляра, в сказочной традиции образ количества звёзд используется, как аллегория богатства, в зависимости от того, что считается более ценным. Как-то, много, как звёзд на небе, коней, овец, монет, драгоценных камней. В переносном же смысле этот образ используется вообще в значении много. Если же обратимся к исследованиям Гюнтера Шваба, то в западном народном творчестве …
- Хватит про сказки, а то мои девы уже остекленели. А на самом деле сколько?
- Несколько миллиардов. Я точно не помню.
- Что-то многовато у тебя получается. Даже если вокруг всей земли посчитать, пожалуй, столько не наберётся.
- То, что ты принимаешь за звёзды – целые бездны звезд, только очень далеко. Потому и выглядят, как одна звезда.
- Понятно. Вообще-то правильный ответ – две. «Очи твои, как две негасимые звезды в бездне небес».
- Ты мне не дала до поэзии дойти. Разумеется, этот образ широко используется, как в поэзии трубадуров, так и …
- Достаточно!, - почему-то взвилась Дамира, - Третье задание самое простое. Сделай мне предложение выйти за тебя замуж, но так, чтобы я поверила, что это на всю жизнь. Девочки, покиньте нас, но наружу не высовывайтесь.
     Ну, чего молчишь? Говори что-нибудь, чтобы хоть какое твоё «бу-бу-бу» подруги услышали.
- А что говорить?

- Какая разница. Хоть про звёзды свои, хоть про сказочников заморских.
- Может лучше обсудим, что мне делать дальше?
- И то дело. Сейчас позову подруг и сообщу им, что выхожу за тебя. Потом оденемся поприличнее, возьмёшь меня на руки и вынесешь к людям. Только на землю не опускай, пока священник не разрешит. А дальше будем сидеть истуканами пол дня, пока остальные веселятся.
- Надо потренироваться.
- Чему?
- На руках тебя поносить. А на свадьбе жених с невестой целуются?
- Нет.
- Ну, слава богу!, - вырвалось у Ивана, отчего Дамира слегка поморщилась. - Только сразу после обряда.

     Ошарашенное лицо царевича невольно заставило княжну усмехнуться.
- Переживёшь, как-нибудь.
- Легко тебе говорить. Я никогда ни с кем не целовался. Как-то не до того было. Да и в кого там в институте влюбляться – одни солидные матроны, да мымры очкастые.
- Подумаешь. И я тоже. Что тут такого? Ко мне брат никого за версту не подпускал. Не переживай. Ткнулись друг в друга губами и всё целование. Как брата в щёку. Только в губы.
- Как маму в щёку, - эхом отозвался царевич.
- Что сначала целоваться будем или на руках меня носить? - спросила Княжна.
- Думаю лучше начать с меньшей нагрузки.

     Будущие супруги стали лицом к лицу и потянулись друг к другу губами. При этом княжне пришлось слегка наклониться, а царевичу чуть приподняться на цыпочки. Получилось вполне сносно. Ничего такого ужасного. От Дамиры приятно пахло травами и дымом костра. Княжна отстранилась первая.
- Теперь бери меня на руки, - сказала она слегка осипшим голосом.

     Весила Дамира, по ощущениям, не так уж и много, но и не так, чтобы мало. В общем, средне. На час – полтора сил хватит. Только что-то не торопилась слазить с рук. Наверно привыкала к непривычному положению тела в пространстве. Жалко, что ли. Пусть привыкает. Только волосы нос щекочут и очень хочется чихнуть.
     Внезапно раздался стук в дверь кладовой, куда втиснулись подруги княжны.
     Дамира соскользнула с рук Ивана и громко крикнула:
- Выходите!

     Слегка задохнувшиеся подруги, с видимым облегчением, выбрались из тесной каморки и встали на вытяжку бок о бок.
- Сообщите людям, что свадьба состоится, - торжественно промолвила Дамира и юные воительницы покинули помещение.
- Ты одежду принёс? – спросила княжна.

     Иван молча показал узел с вещами.

- Тогда быстро переодеваемся, - скомандовала Дамира, снимая серую рубаху, под которой ничего не было. Точнее было, но вовсе даже не одежда. Когда в угол полетели серые штаны, Иван зажмурился и ощупью стал пробираться к своей одежде. А ещё говорят, что восточные девы целомудренны и застенчивы. К Дамире это явно не относилось.

     За спиной раздался смех девушки.
- Ты что, голых женщин не видел? Или думаешь, что меня чем-то удивишь? Я среди мужчин выросла. В походах чего не насмотришься.

     Голых женщин Иван видел и не раз. Лекарю трудно без этого обойтись. Да и в баню ходили всем семейством, как было заведено исстари. Но тут, почему-то, всё было иначе. Поэтому, уткнувшись взглядом в тюк с вещами, быстро переоделся и обернулся к невесте.
     Дамиру трудно было узнать. Тело девушки тонуло в чем-то воздушном и зелёном. Обруч на голове сменила диадема, украшенная изумрудами. В ушах появились серьги с такими же камнями.
     А глаза, похоже, такого же цвета. Или это просто отражение?
     Додумать Иван не успел, потому что Дамира шустро взобралась к нему на руки и кивнула в сторону выхода.
     Толкнув дверь плечом, царевич замер. До земли было метра полтора с гаком. С не маленьким таким гаком, гарантирующим компрессионный перелом позвоночника или, как минимум, острый радикулит, именуемый в народе прострелом в спине. Если бы без Дамиры, то совсем другое дело.
     Но деваться было некуда и царевич прыгнул вниз. В спине что-то хрустнуло, кольнуло, но позвоночник, как ни странно, выдержал.
     Глаза княжны, и так не маленького размера, теперь занимали пол лица.
- Покрасоваться решил?! Не мог дождаться, когда крыльцо прикатят?!! – сердито зашипела она, - А если бы сломал себе что?

     Таким идиотом Иван не чувствовал себя никогда в жизни.
     Публику, выходка царевича, наоборот, привела в восторг. Правда, гарантийный срок эксплуатации позвоночника резко сократился и расчётное время удержания невесты на руках показалось сильно завышенным.
     Похоже это понимали все, потому что обряд венчания прошел быстро и без проволочек. Поставив княжну на землю, Иван ощутил что-то близкое к наслаждению. Дело было за малым – изобразить статую во главе свадебного стола.
     Операция «первый поцелуй новобрачных» прошла без сучка и задоринки. Правда ощущения мало чем напоминали давешние. Спектакль он и есть спектакль.
     Застолье тянулось долго и, для молодоженов, нудно. Народ пировал и веселился. Песни сменялись танцами, танцы – играми и, снова, пели и танцевали.
     К вечеру спина затекла и потеряла чувствительность. У Дамиры, похоже, дела обстояли не лучше. Если бы не небольшие перерывы для личных секретных дел, то свадьба и вовсе превратилась бы в пытку. А так вполне сносно дотерпели до торжественных проводов в спальню, где, не раздеваясь, рухнули на широкую постель.
     Ещё какое-то время снаружи доносились выкрики «ценных» советов и пожеланий молодым по наиболее эффективному выполнению супружеского долга, перемежавшиеся хохотом и песнями. Но очень скоро доброхоты устали разговаривать со стеной и отправились пировать дальше.
     Стало почти тихо. Лишь издалека доносились приглушенные звуки свадебного пира.
     Через какое-то время княжна подняла руки перед собой и, расслабив, хлопнула ими по кровати. Иван повернул голову на звук, а потом повернулся на бок. Дамира сделала то же самое.
     В полумраке спальни глаза девушки казались звёздами в черной бездне.
- Ну, что ж, супруг мой, - выдохнула она, - у нас осталось самое неприятное.
- Какое? – оторопело просипел Иван.
- Надо чтобы завтра ведунья провозгласила нас мужем и женой.
- И что?
- Простыни будут смотреть и меня.
- Ну, и дичь у вас тут!
- Это только для правящей династии. Слишком важно для всех.
- А чего тогда Айдар говорил, что любить нам друг друга не обязательно?
- Причем тут любовь? Я должна родить наследника. А жить можем, хоть на противоположных концах стойбища. Ладно. Давай разберёмся с этим и баиньки.

     Планы провести несколько месяцев, изображая молодоженов, не просто разбились вдребезги. Мир рушился!
     Иван, будучи лекарем, понимал, как оно. Преимущественно теоретически. Однажды братья, по пьяни, провели «практические занятия» с участием какой-то очумевшей от выпитого дворовой девки. Это было ужасно! Потому и сбегал всякий раз, когда веселье достигало стадии оргии.
     А тут вообще не поймёшь что. Страшно.
- А мне думаешь не страшно? -  правильно истолковала его заминку княжна. Она разделась и швырнула наряд под стену.

     Слава богу в спальне был полумрак и разглядеть что-то в деталях было невозможно. Но и от того, что удавалось – била лёгкая дрожь.
- Кто у нас мужчина? Или мне всё делать самой?

     Иван не очень понимал, что с ним происходит. Во всяком случае, как оказался в объятиях Дамиры. Неуклюжее начало. Судорожный вздох девушки и далее волна безумия, когда нет ничего, кроме бесконечного движения вверх, к взрыву наслаждения.

Глава 6. Стольный Град. Терем царевича Савватия.
Царевичи Савва и Святослав, Маф (не сказочный дракон).

***
     Дракон, обмотав пузо хвостом, там, где теоретически могла быть талия, и усевшись по-человечески на пол, лишь немного возвышался над собравшимися за столом. Всё, что ему накладывали в блюдо, изображавшее тарелку, исчезало в мгновение ока.
     Савва с ухмылкой наблюдал за суетой взмыленных поваров и прислуги. Как-то очень быстро ушло чувство опасности при взгляде на эту чавкающую и облизывающуюся клыкастую морду.
     Наконец гость икнул и прислонился к стене, ловко удерживая в лапе бутыль заморского вина.
- Забытое удовольствие, - блаженно выдохнул он, наполовину опорожнив сосуд, - Жаль, больше не лезет. Страшно вспомнить какую гадость заставляли жрать эти уроды. Особенно когда гадость верещит и вырывается.
- А ты, что не мог попросить нормальную еду? – Удивился Святослав.
- Сначала сделали что-то и я вообще говорить не мог, а потом защитным контуром пугали и грозились кормить через зонд, если дальше отказываться буду. Я им – принесите чего-нибудь жареного, а они мне тащат обугленного барашка. И ещё обижаются, когда материться начинаю. Стереотипы мышления. Если дракон, так непременно людоед и живодёр. А если у меня тонкий гастрономический вкус? Например, утка у вас была слегка суховата, салат – с вяловатыми огурцами, а подливка, на котлетах, чем-то горелым отдаёт.
- Ты же жрал, как не в себе? И ещё нахваливал, - удивился Савва.
- Ну, так это же ЕДА! Нормальная. Пусть и не люксовая. С той гадостью, которой меня в институте мучали, даже сравнить нельзя. У меня папа, между прочим, повар.
- Кто? – У Саввы отвисла челюсть.
- У нас древняя цивилизация. Не техногенная, правда. Хотя дворцы имеются.
- А в наших сказках бают, что вы в пещерах живёте и принцесс воруете, - удивился Святослав.
- Ваших, что ли?
- Ну, да.
- Как та кровопийца из лаборатории?
- Примерно.
- И нафига они нам сдались? Я уже не говорю о том, что цивилизованный дракон на голой земле, а тем более скале, спать ни за что не согласится. У нас очень тонкое осязание и обоняние.

     Клыкастый гурман выпил оставшееся в бутыли и аккуратно поставил её на пол.
- Не плохое вино, только солнца в нем маловато.
- Какое есть, - Савва встал из-за стола и развалился в кресле, - Ещё пить будешь?
- На сегодня достаточно.
- Так что? Займёмся делом? – Святослав подвинул стул поближе к гостю, - Кстати, как тебя зовут?
- Я ещё молодой и настоящее имя мне не положено. Мама звала Лучиком. Папа - никак. Да мы его и видели то не каждый год. Какие-то секретные дела государственной важности. А брат с сестрой только обзывались, пока не уехали в столицу на учебу.
- Сложно у вас с этим.
- Наверно сложно. Но мы привыкли. Можете звать меня Мафуариламптом.
- Как?!
- Ладно. Мафом. Это одно из наших родовых имен.
- Мафом, так Мафом. Послушай, а что ты можешь сделать для демонстрации силы?
- Да ничего особенного. Коня, если постараться, хвостом сшибу. Но быстро бегать не могу. Устаю очень. Камни дробить - больно. Испугать, разве что, кого-то могу, если рычать погромче.
- Летать, значит, не умеешь тоже.
- Смотря что считать полётом. Крыльями махать, при моём-то весе, нет смысла. Мы не летаем. Мир летает вокруг нас. Полёт дракона – смещение пространственных пластов относительно друг друга. Только на это надо очень много энергии. Автономно получается только у старших. Но им по тысяче лет, а то и больше.
- Жаль Ивана нет. Ты, Савва, может определи Мафа в лабораторию, где пространство двигают. Думаю, он им сгодится для опытов.
- Опять опыты!!! Лучше сдохну.
- Не обращай внимания, Маф. У военных такое мышление. Либо ты опыты проводишь, либо над тобой. – Рассмеялся Савва. - Подучишься там, может чего ценного вспомнишь или придумаешь.
- Да я сам их там обучать могу. В лаборатории, где надо мной издевались, пространство построено более-менее аккуратно. Даже взрыв охранного контура выдержало. Тоже, между прочим, бездарная работа. Дышать боялся. А за стенкой явно какой-то урод разворачивал. Ни стабильности, ни конфигурации. Того и глядишь схлопнется.
- Тем более тебе там самое место. Возьмём в штат. Предоставим жильё. Как тебе такой вариант?
- А у меня есть выбор?
- Значит договорились. Кстати, про осязаемые иллюзии …
- Их в меня запихнули. Понятия не имею как работает. Спрашивайте у своих изуверов.
- Понял. Пару дней у меня поживешь. А потом что-то придумаем. Дарья! Отведи гостя в его комнату и устрой так, как попросит.

     Маф с трудом встал на четыре конечности и, слегка покачиваясь, побрёл вслед за ключницей.
- Ну, что скажешь, брат. – Савва уселся рядом со Святославом.
- Если взлетит, да ещё иллюзию нацепить… Голов двенадцать.  Да чтобы огнём дышали. Очень даже впечатлить противника можно. И по земле можем муляж катить да огнем плеваться, будто бы у нас одновременная атака с земли и воздуха двумя драконами. Ни одно войско не выдержит. Побегут как зайцы.
- А если эти выдержат?
- Значит мы все погибнем. Или до того придумаем ещё что-то стоящее.
- Ты у меня заночуешь?
- Нет. Домой поеду. Вели седлать коня. С Нюшей в баню сходим и спать.

     Савва уже как-то слышал от Свята это имя, что было не совсем типично для брата, но решил ни о чем не спрашивать. Своих проблем хватало.
     Проводив Святослава, он немного послонялся по терему и решил, что стоит заглянуть в Институт, пока без него там всё не «схлопнулось».

Стольный град. Институт.
Савва (царевич, директор Института), Лия (лаборантка отдела 63), Провидица (научный секретарь Института).

***
     63-ю лабораторию уже начали ремонтировать. Вместе с домом Ивана. Лаборантка, которую, как оказалось, звали Лия, принимала в этом самое активное участие. Чудо, пыхтя и отдуваясь, волокло огромный обломок, вцепившись в привязанную к нему верёвку.
     Отобрав у ретивой подчинённой каменюку, Савва швырнул булыжник в ковш подъёмника и свирепо уставился на лаборантку.
- Вас кто допустил до работы, сударыня?! – прорычал он, - Вам неделю велено отлёживаться.

     Лия шмыгнула носом, размазала пыль вперемешку с потом по физиономии и этим ограничилась, рассматривая носки коротких сапожек непонятной расцветки.
- А ну марш домой! И чтобы я неделю тебя здесь не видел.
- За неделю тут всё уберут, - буркнуло Чудо не поднимая глаз.
- И что с того?
- Это моя лаборатория.

     Пересилив в себе желание отшлёпать по заднице упрямую дуру, которой наплевать на своё здоровье, Савва набрал в лёгкие воздуха для того, чтобы доходчиво, без единого матерного слова, объяснить безответственной сотруднице, как она не права и … передумал.
- Пошла бы умылась, Чучелко, - неожиданно для самого себя произнёс он.

     Две карие пуговицы из-под рыжей чёлки удивлённо уставились на начальство.
- У меня имя есть! – пискнуло чумазое создание и, с гордо поднятой головой, потопало к выходу.

     Савве стало неудобно за своё поведение. Ну, пришла и пришла. По голове её, конечно, не слабо приложило. Но лекарь сказал, что ничего страшного. Ладно. Дел хватает и без этой малявки.
     В дверях лаборатории стояла Провидица и терпеливо ожидала начальство.
- У вас ко мне дело?
- Да, царевич. Может пройдём для доклада в ваш кабинет?

***
     Кабинет Саввы хранил явные следы деятельности предыдущего директора. Кругом были полки с книгами и непонятными устройствами. Стол больше походил на верстак, поэтому с собеседниками Иван общался сидя в кресле у маленького столика. Посетители либо стояли, либо усаживались на большой кожаный диван.
     Провидица предпочитала стоять.
- Первое. Список ваших, Савва, заданий , будет сегодня распределён между отделами. Предварительные сроки исполнения оглашу завтра.
Второе. Помещение для дракона выделено. Ему установлено жалование начальника отдела пространства и времени, так как я предлагаю передать ему руководство этим подразделением.
Третье. Лабораторию 63 логично перепрофилировать под задачи вышеупомянутого отдела.
Четвёртое. У Лии имеется жених и папаша с весьма консервативными представлениями о браке. Сосватана с детства. Свадьба состоится в начале зимы.
Пятое. …
Думаю остальное подождёт до завтра.

     Провидица внимательно посмотрела на изменившегося в лице Савву и вышла из кабинета.


Глава 7. Кочевье народа тартар.
Царевич Иван, Дамира (Жена Ивана, сестра Айдара, князя народа тартар), Айдар (князь народа тартар), Асхат (глава самого крупного рода народа тартар), Рустам (сомнительная личность, глава небольшого рода народа тартар).

***
     Дамира лежала на боку, по-детски подложив сложенные вместе ладошки под щеку, и хмурилась во сне. Ивану хотелось что-то сделать … он и сам не понимал, что. Но что-то хорошее, что бы понравилось этой женщине. И ещё погладить по коротко остриженным волосам? Или поцеловать.
     Только будить жену хотелось ещё меньше. Точнее, как раз очень даже здорово было бы растормошить соню. Но как это сделать, чтобы не испугать и не обидеть?
- И долго ты намерен так громко шуршать и разглядывать меня, словно увидел впервые?
- Я… Ну… Это… Боялся тебя разбудить.
- Ночью спать не даёт. Утром будит ни свет, ни заря.
- Это… Заря уже была. Наверно…  Я не хотел. Извини. Я…

     Оказавшись распластанным под этой заразой (ну и тигра!), Иван понял, что на него не сердятся. Совсем наоборот. Потому осмелился нежно сжать в объятиях счастье, которое улыбалось и корчило уморительные рожицы. И ещё поцеловать, не целясь, куда-то в район улыбки.
     Дальше, сами понимаете …
     Второй раз молодожены проснулись от шума за стеной.
- Обед для царевича и княжны, - громко повторил кто-то противным голосом.
- Оставьте у входа, - отозвался Иван.
- Наверно пора одеваться, Мирчик? - неуверенно спросил он.
- Ты как меня назвал?
- Извини.
- Да что ты всё извиняешься? Просто интересно. Не успел жениться и уже кличку жене придумал. Как собаке.

     Иван готов был вырвать себе язык.
- И ничего не как собаке. У нас дома все имеют прозвища. Святослав – Свят. Савва – Сова.
- А тебя как кличут?
- Нюха.
- Как?!! – расхохоталась Дамира.
- И ничего такого. Когда маленький был, Ванюху сократил до Нюхи, чтобы проще было выговорить. С тех пор и приклеилось.
- Выходит, что со мной ты очень даже гуманно обошелся. Ладно. Я подумаю, как мне к этому относиться.

     Супруги оделись, как подобает при их новом статусе, быстро перекусили и, взявшись за руки, чинной парой вышли из свадебного шатра.
     Солнце клонилось к закату. Но всё равно было душновато. Встречавшиеся по пути в княжескую резиденцию люди улыбались и поздравляли молодоженов.
Айдар выглядел не таким мрачным, как накануне. Скорее сосредоточенным.
- Поздравляю. Вижу, что не покусали друг друга ночью, а только слегка поцарапали. Это вселяет надежду.
    Большую надежду, - добавил он, заметив, что лица молодоженов запылали румянцем, - Скоро придут старейшины родов. Объявлю о том, что ты мой наследник.
     Обрати внимание на Асхата (глава самого большого рода – спит и видит, как отделиться) и Рустама (урод, каких мало). Дамира покажет.
     Неделю сидите тихо и постарайтесь ни с кем не общаться. Вы молодожены. Вам простительно забыть о делах.
     За это время Расим введёт в курс дела. Познакомит с верными людьми. Проведёте манёвры со стрельцами. Живьём увидишь, как мы воюем и на что пригодны более всего. Может что присоветуешь Расиму. Но имей ввиду. Он у Свята учился и сам способен вашим войском командовать.
    Скот на продажу я уже отправил. С погонщиками ушли купцы и лекарь. Закупят всё что надо.
Ты, Ваня, постарайся разобраться, как у нас тут всё устроено. Это иногда важнее в воинских делах, чем военная сила.
     У меня на это времени нет. Вечером уходим.
     Дамира, хоть и изображает иногда козу строптивую, с мозгами дружит и всё тут знает. С ней советуйся. Но воли особо не давай. Ежели её заклинит, она вообще перестаёт что-нибудь соображать. Прям берсерк какой-то.

     Дамира фыркнула и закатила глаза, но спорить с братом не стала.
     Айдар хотел ещё что-то сказать, но в дверь простучали и, появившийся в ней Расим, сообщил, что главы родов прибыли к Князю.
     Асхат чем-то напоминал Айдара. Такая же гора мышц при необычной пластике и лёгкости движений. И такой же пронзительный взгляд черных глаз.
     Рустам, напротив, не отличался внешней статью. И смотрел на супругов вполне себе доброжелательно. Но было в нём что-то такое, что заставляло насторожиться.  И ещёдать себе обещание никогда не поворачиваться спиной к этому человеку.
     Мероприятие по передаче власти поражало своей простотой и будничностью. Полтора десятка глав родов, внимательно и без видимых эмоций, выслушали Айдара, поклонились новому князю и отправились по своим делам.
     Потом молодая чета вышла к толпе, собравшейся у дворца Айдара. Князь объявил о своём наследнике, а пожилая женщина в странной одежде, - про то, что они муж и жена. Ещё не отошедшие от свадебного пира кочевники с энтузиазмом занялись организацией нового праздника.
     Пришлось второй раз изображать статуи.
     Поздним вечером, оказавшись в шатре, который служил их первым жилищем, Иван с Дамирой совсем уже собрались лечь спать, поскольку ни на что другое просто не было сил. Но тут объявился Расим с приказом Айдара перебираться в княжеские хоромы.
     Многоэтажное сооружение практически пустовало. Кроме Расима там обретались два угрюмых охранника из княжеской гвардии.
     Ивану стало зябко в этой пустоте. Дамира тоже настороженно оглядывалась по сторонам. Только сейчас обоим дошло, что весёлой праздничной суете, играм разума и ратным забавам пришел конец. Новая жизнь начиналась прямо сейчас со всей своей безжалостной неотвратимостью.


Где-то за пределами сюжета романа и планеты Земля. Кто-то.

***
- Сказка и сказка. Ну, волшебная. И что?
- Они живые. Мне с ними интересно.
- Вся их жизнь состоит из твоих слов и мыслей. Если бы они сами …
- Думали и совершали поступки?
- А как иначе может произойти что-то неожиданное.
- Я попробую.
- И сколько можно про степь?
- Сколько нужно. Не мешай.
- Похоже, благодарности от тебя не дождёшься. Вот и помогай после этого.
- В формулировках ты сама точность.


Глава 8. Стольный Град. Терем Святослава.
Царевич Святослав, Нюша (любимая женщина Святослава), Сёма (домовой в тереме Святослава).
Повествование от лица Святослава.

***
     Отодвинул план лечебницы на угол стола и раскрыл толстенную книгу расходов. Голова пухнет от цифр и непривычных вводных, в реализации которых опыт военачальника оказался слабым подспорьем.
     Три дня назад обнаружил, что Демьян Головин – купец первой гильдии, на треть завысил стоимость камня для фундамента будущего бастиона и на половину - леса для крытого рынка у восточных ворот.
     Сначала, ПО-ХОРОШЕМУ, поинтересовался у гада, что за цены такие причудливые? Гад начал отнекиваться, юлить и прикидываться нищей сироткой. По старой привычке не сдержался и дал в морду. Огрёб и от Совы, и от царя-батюки, к которому этот урод обратился с жалестной челобитной.
     Конечно, проходимец уже сидит в темнице и подробно описывает людям Лавра «когда, где и сколько». Но какую гору бумаг пришлось перевернуть, чтобы доказать очевидное.
     Хорошо было в войске. Приказал и сделали. Не сделали – нужники чистят или бегут пятый километр в полном снаряжении. А тут ничего этого нельзя. К каждому ищи подход.
     Часа три проговорили с батей про сложности да причуды людских характеров и о многом другом. Как всё-таки погано быть самодержцем, если хочешь, чтобы страна процветала и народ был счастлив. Так и подмывает приказать, так и тянет казнить и миловать.  Только нельзя. Где они те страны, где самодержцы кичились своей властью и величием, наплевав на всех остальных? Нет их. А наша держава веками стоит. Гнётся, да не ломается. Как ты к людям, так и они к тебе. Простая истина, да не просто с нею жить власть имея. Ну, и Крёстная …
     Очень захотелось бросить всё и отправиться в свои покои, где Нюша наверняка ждёт меня на поздний ужин.
     Что за баба?! Всегда всем довольна и ни на что не жалуется. Шлёпнешь по заднице – хохочет, пошлёшь подальше – идёт. И не воет, а просто так идёт. И возвращается по первому зову. Без надутых губ и истерик. Только глазищи таращит да лыбится во весь рот. И никогда ничего не клянчит. Ещё попробуй что-то всучить.
     Сначала думал, что дура. Но она такой порядок в бумагах навела, что Сова удивился.
     Тогда решил, что хитрая змеюка, которая норовит в душу залезть. Так и сказал. Думал юлить начнёт или оправдываться. А она села на лаву, глазищами похлопала, а потом и призналась, что так оно и есть. Змеюка. Мечтает. Потом встала, чмокнула в щеку и ушла.
     Три дня искали. Обнаружили в дальнем монастыре, где эта дурища собралась постричься в монахини.
     Вовремя успел. Сграбастал в охапку и привёз домой. Всю дорогу молча таращилась на меня, будто увидела впервые, а на следующий день после возвращения, словно и не было ничего, - весёлая, шустрая и ласковая.
     Рядом с ней было легко и просто. Словно с самим собой.
     А самое странное – пропал интерес к другим бабам. И вовсе даже не потому, что после иной ночи ноги были, как ватные, и слегка кружилась голова. Как-то неправильно было идти к кому-то другому. Даже скучно. Ну, что там могло быть такого, чего много раз не видел и не пережил за свою беспутную жизнь?
     А про Нюшу никогда не скажешь, какой она предстанет перед тобой завтра. То на голове у Мордастика не пойми что. То вся в черном. Одни глазищи наружу. А то и вовсе целый день почти голая шляется, ну никак не удержатся от взрослых шалостей в самом неподходящем месте.
     Обнаружив, что сижу и глупо улыбаюсь, тряхнул головой, отгоняя наваждение, и придвинул к себе книгу доходов. Ну и нудное же занятие. А куда денешься?
     Лёгкий шорох в углу комнаты отвлёк от бумажной каторги.
- Здорова, Хозяин! – басовито пискнул домовой Сёма.

     За годы Сёминой службы, так и не понял, как тому удаётся издавать такие странные звуки.
- И тебе здравствовать, мил человек.

     Ну, и что, что домовые не люди. Во-первых, если не присматриваться, то очень даже похожи, только ростом невелики. А, во-вторых, они обожают подобное обращение. Если добавить сюда склочный характер и непредсказуемое поведение мелких, то лучше уж переусердствовать с почтением к домовому, чем обидеть невниманием чрезвычайно полезного домочадца.
- Есть? Пить? Чего хочешь?
- Твоя баба уже закормила. Сейчас пузо треснет. Дело у меня.
- Садись. Излагай.
- Моя баба на сносях. Говорит, что всё нормально, но мне неспокойно. Вдруг что не так.
- Поговорю с Саввой. У них в Институте наверняка кто-то в этом разбирается. Завтра скажу, что можно сделать.
- Нам же туда хода нет? Проклятое место. Все пути перекорёжены, а некоторые вообще завязаны узлом.
- Наука! Она и не такое может. Я сам стараюсь лишний раз в Институте не появляться. Нервы берегу.
- А как же ?..
- Ко мне кто-нибудь придёт.
- Хорошо. Тогда я пошел.
- Всего хорошего.

     Во время своих визитов Сёма редко приносил ценные сведения. По большей части то, что было уже известно из других источников. В основном передавал сплетни про дворцовые интриги да мелкие пакости тутошней дворни. Крупных пакостников уже давно сплавил. Кого в темницу, кого на все четыре стороны. Но уж если приносил…
- Айдар передал княжение Ивану и женил его на Дамире. Сегодня Ваню могут убить. Не наверняка, но есть шанс. Ильчик, сука, что-то темнит. У Дамиры, скорее всего, будет ребёнок. Но кто, мальчик или девочка, пока точно сказать нельзя. А вот что точно, так это то, что у тебя будет сын.

     Сёма гнусно ухмыльнулся и исчез.
     Как обухом по голове! Не понятно сколько просидел, тупо уставившись на то место, где недавно стоял Сёма, а потом кинулся в свои покои.
     Нюша, укутанная в мой любимый халат, посапывала, свернувшись калачиком на моём любимом кресле. В дверях зевал и мужественно удерживал глаза открытыми дежурный повар Вадим. На столе сиротливо стыл ужин.
     Махнув Вадиму, чтобы уходил, уселся рядом с креслом и … было не очень понятно, что делать дальше.
     Иметь женщин мне с братьями не возбранялось. Сколько осилишь, столько и имей. До свадьбы можно особо и не скрываясь. Если, конечно, без скандалов и по обоюдному согласию. После уже тайно. И то, обычно, в тех случаях, когда семейная жизнь не сложилась. А вот дети до свадьбы под категорическим запретом. Да таким категорическим, что головы сносят не только виновнице происшествия, но и виновнику. И хорошо, если в фигуральном смысле. То есть дальняя застава, учеба, до седых волос, за границей или мужской монастырь самого жесткого устава. И правильно. Незаконные дети царской семьи – это, в лучшем случае, нежелательные наследники, а в худшем – кровавая смута.
     Поэтому опростоволосившиеся девицы ребёнка вытравливали загодя и молчали об этом всю жизнь.
     Раньше никогда не обращал внимания на эту проблему. С одной стороны, женщины попадались опытные, а с другой, - кого по молодости волнуют чужие трудности, да и свои собственные из тех, что не перед носом?
     Сейчас эта дурость и легкомыслие дали о себе знать во всей красе. Дело даже не в ребёнке. Это был конец тому, что стал считать своей личной жизнью. От одной мысли, что опять начнутся пьянки с готовыми на всё бабами, хотелось что-то сломать или врезаться на полном скаку в строй вражеского войска. Про Нюшу вообще… думать было страшно.
     Мордастик вздрогнула, словно услышала мои мысли, и открыла глаза. На душе почему-то вдруг полегчало. А когда улыбнулась и погладила по голове, стало и вовсе всё просто и ясно.
     НИ-ЗА-ЧТО!!!


Глава 9.  Кочевье народа тартар и его окрестности.
Иван (князь народа тартар, царевич), Айдар (бывший князь народа тартар), Расим (помощник Ивана,друг и доверенное лицо Айдара), Асхат (глава самого большого рода народа тартар), Дамира (княгиня, жена Ивана), Рустам (мутная личность, глава небольшого рода народа тартар).

Разговор двух стрельцов стрелецкой тьмы.

-  … мы, однако, люди простые, степные и вашим городским премудростям не обученные. Ну, разве что, мазать начнёшь. Однако. У вас, лупоглазых, с меткостью не очень.
- А вы, стало быть, с детства целиться приучены. От того такие все, с прищуром, ходите.
- Какие есть, однако.
- Может, всё-таки, ты сегодня с пищалью, а я на подаче.
- Нашел дурака, однако.  Табун лошадей почистить быстрее, чем это чудище железное. Однако.
- Хватит дурня корчить, харя косоглазая. Сегодня твоя очередь.
- Хош я и тебе такую же харю организую. С прищуром.
-  Это бабушка на двое сказала. Как пойдёт. А помнишь, как мы Ушастому с Вадей вмазали? У Лопуха не то, что прищур прошел, так и вообще всё на лоб повылазило.
     Приятели сдавленно всхрапнули, как два довольных собой и жизнью жеребца и поволокли тяжеленную конструкцию на позицию для стрельбы.

***
      Манёвры княжеского войска Ивана не впечатлили. Прежде всего своей неброской обыденностью.
      Кони скакали, всадники рубились деревянными саблями, гремели залпы пищалей и пушек. Всё как у людей. Только коней много, а пехоты и вовсе нет.
     Потом сидели с Расимом в небольшом шатре, полагающемся войску по уставу, и молча цедили зелёный чай из медных мисочек, изображавших пиалы. Наконец Расим поставил «пиалу» на войлочный пол и вытер рот рукавом.
- Есть какие мысли, княже?
- Откуда? Я вообще не понял, чем это войско отличается от полков Святослава. Я имею ввиду мобильные конные.
- Ничем. Разве что у Святослава стрельцы в казармах или летних лагерях живут, а у нас – дома. Только для манёвров и собираем. Постоянно вместе - гвардия. Была. Теперь пограничные дозоры рода выставляют. Сам понимаешь, что за вояки. У каждого рода тоже что-то вроде гвардии имеется. Эти ничего. Только их не много. Если всех собрать – тысяча может и наберётся. Да и прямой власти над ними у тебя нет. Теперь твоя гвардия – мой десяток, твой десяток охраны да сотня Терхана. Можно и весь род его считать – там нашего брата - кочевника меньше половины и те в столице обучались ремёслам да наукам всяким. А, по большей части, и вовсе люди пришлые. Да и в Граде гарнизон под твоей рукой. Там побольше будет – тысячи четыре. И те, кто там живёт, давно себя считают царскими подданными. Отсидеться, в случае чего, можно. Только после этого какой ты будешь князь. Разве что Града с окрестностями. В степи станет княжить Асхат. А то и вовсе резня за власть начнётся, как это было до отца Айдара.
- Я с Терханом завтра встречусь. Интересно, что за мастера у него и на что годятся. Может что-то и надумаем. А ты с главами родов переговори, чтобы в дозоры отправляли только своих лучших воинов. Сами понимать должны, что беду упреждать надо.
- Поговорю. Но не очень уверен, что согласятся. Их лучшие воины - личная охрана и порядок в роду. Сам понимаешь – без дураков никак. И просто уроды попадаются. Приходится в узде держать.
- Тогда пусть по нескольку человек от рода выделят в сводный отряд.
- Это вообще маловероятно. Чтобы своих людей под власть соседа?
- Под мою личную власть. Княжеский дозорный полк. И абы кого не берём. Только лучших.
- А вот это уже что-то. Может понравиться всем. Если чьи-то люди в полк не попадут, будет позор всему роду.
- А ты проследи, чтобы такого не было. Хоть по паре человек, но ото всех возьми.
- Договорились. Завтра и начну.
- Мне тут больше делать нечего.
- Забери в охрану десяток Терхана. А я ещё пару дней погоняю это воинство.

***
     В хоромах Айдара было уже не так мрачно и пусто. На первом этаже Дамира командовала целым отрядом женщин, наводящих какой-то, только ей ведомый, порядок. Оба стражника тоже были привлечены к данному таинству на правах вспомогательной силы. Нагруженный седлом и оружием Иван с трудом дотянулся чмокнуть жену в щеку и отправился наверх.
     На фоне говорливой суеты первого - второй этаж выглядел образцом порядка и спокойствия. Здесь всё было почти также, как и при Айдаре. Хмурые стражники опустили лестницу и, после того, как Иван поднялся, затянули её обратно.
      Надо было занести походное снаряжение ещё выше, на третий этаж, где имелась спальня и кладовые, но сначала Иван решил заглянуть в кабинет Айдара, чтобы заодно прихватить и то, что не понадобилось на учениях. Охранник помог открыть и закрыть дверь.
      Свалив вещи в кучу и прикидывая сможет ли он это всё уволочь за один раз, Иван сразу и не заметил, что не один в помещении.
     На любимом кресле Айдара, вольготно развалившись и ослепительно улыбаясь, восседал Рустам.
- Рад тебя видеть, князь. Давно мечтал посидеть на этом месте.
- Ну, и как оно?
- Удобно. Надо будет себе такое же завести.

     Вроде надо было бы удивиться или напрячься от неожиданности, но у Ивана, по не понятной ему самому причине, отключились эмоции. Остался только холодный расчет. Если не убили сразу, значит от меня что-то нужно. Раз что-то нужно – будем разговаривать.
- По какой нужде пожаловал?

     Рустам встал с кресла и пересел на диван.
- Садись, князь. Твоё место свободно.
- Это как посмотреть.
- Согласен. Посмотреть стоит. А почему на меня не кинулся? Говорят, ты неплохой воин.
- Был бы собакой – кто его знает. А поскольку посадили княжить – приходится соответствовать.

     Иван уселся в кресло Айдара и постарался принять величественную позу.
- Зря стараешься, - тихо рассмеялся Рустам, - Не похож ты на князя.
- А на кого похож?
- Откуда мне знать? Не видел таких, как ты. Потому и пришел поговорить.

     Иван точно знал, что перед ним сидит и добродушно улыбается смерть. И никакое воинское искусство ему не поможет. А ещё нарастало любопытство. Уж больно всё было странно: что этот нежданный гость, непонятно как проникший в кабинет, что странная его манера вести общение.
- Говори, раз пришел.
- Ты, князь, не сердись за непрошенный визит. У меня в мыслях не было тебя обидеть. Зря ухмыляешься. Я пришел предлагать помощь. Если найдётся тот, кому её стоит предложить.
- С чего бы такая щедрость. Вы же с Айдаром не любите друг друга.
- Бери выше – ненавидим.
- И давно это у вас.
- С детства. Он был больше и сильнее, а я умнее. Со стороны это выглядело красиво, когда княжич лупил меня по любому поводу. А я мог ответить только какой-нибудь гадостью, после которой уже лупили его. Постепенно у нас это вошло в привычку. Потому он стал великим воином, а я – гнусной тварью, которую все вокруг боятся и терпеть не могут.
- Мне можно уже пускать скупую мужскую слезу?
- Тебе то зачем? Вот если бы Айдар… Но что-то я сомневаюсь, что такое счастье светит мне в этой жизни. Мы не враги, князь. И мой народ мне не враг, хоть многие тут терпеть меня не могут. И мне известно кое-что из того, что ни тебе, ни Айдару разглашать не велено. Такая уж у меня привычка знать то, что мне знать не положено. И то, что мне теперь известно, пугает меня не меньше, чем тебя, Иван. Потому ты ещё живой, а я предлагаю тебе помощь.

     Рустам демонстративно разрядил два небольших арбалета и спрятал их куда-то в глубь одежды.
- Я понимаю княже, что ты мне не доверяешь и ещё долго доверять не будешь. Это – плохо. Ещё хуже, что ты никакой правитель. И времени становиться настоящим князем у тебя нет. Если я правильно понимаю, его нет ни у кого.

     Рустам внимательно посмотрел на непроницаемое лицо Ивана и продолжил.
- Айдар слишком полагался на гвардию. Не замечал очевидное. В народе стало слишком много недовольных и это недовольство ловко подогревается двумя пришлыми. Я за ними давно наблюдаю. Вроде люди, как люди, а глаза стеклянные, словно у мёртвых. Если прикажешь – попробую допросить. Только что-то мне подсказывает, что это невозможно.
- Давно появились?
- С месяц назад. Откуда - никто не знает.
- Допроси, если получится. Ещё что посоветуешь?
- Я?! Какой из меня советчик. Это уж ты сам, княже, разбирайся. Твоя доля. А рассказать ещё кое-что могу. Набегов восточных соседей уже полгода, как не было. Айдар считал, что это потому, что мы здорово их проредили в прошлый раз. Так-то оно так, только за Великой Рекой давно стоит огромное войско и ничего не делает. Кочевники так не могут. Лошадей и скот кормить надо, а значит кочевать. А они стоят и их становится всё больше и больше.

     Эмоции вернулись к Ивану внезапно, как удар молнии. Захотелось схватить Дамиру в охапку и бежать домой, под защиту родных стен и стрелецких полков брата.
- Вижу проняло тебя, Иван? Меня тоже. Уходить в Град будем? Или как?
- Не знаю. Подумать надо. Ещё есть что-то странное?
- Народу много с юга бежит, только у нас не задерживаются. Словно гонит их что-то.
- Так перепуганы что ли?
- И это тоже. Рассказывают про какие-то корабли небесные, чёрные ладьи без вёсел и парусов, огонь извергающие. Только так люди редко бояться, чтобы все, как один и до безумия, до потери себя.
- Тоже глаза стеклянные?
- Да нет. Обычные. Поговорить можно. Если не останавливать. А ежели кого-то задержать пытаешься, превращаются в безумцев. В судорогах бьются, кричат дикими голосами.
- Надо к царю гонца послать.
- Давно послал. Только в ответ никаких известий.
- А много народа прошло?
- Пару тысяч наберётся.
- Это не много. Пограничные кордоны справляются. Потому твоему письму и не дали ход. Я сам напишу. Завтра отправлю. Тебе помощь нужна?
- Людей хватает. Если будет что-то интересное – дам знать или сам приду.
- А что ты думаешь про Асхата?
-  Надутый дурак. Ещё хуже, чем Айдар. Только и годится, что рубиться в строю да гулянки устраивать.
- Ясно. Жду известий. И постарайся в следующий раз зайти через дверь.
- Договорились.

     Рустам распахнул дверь и столкнулся нос к носу с Асхатом, у которого от удивления отвисла челюсть. Стражники выхватили сабли из ножен.
- Всё в порядке, - крикнул Иван, - проводите моего гостя. Заходи Асхат.

     Лицо Асхата снова приобрело непроницаемый вид. Очередной незваный гость солидно прошествовал в цент зала и встал на вытяжку перед сидящим в кресле Иваном.
- Я, князь, пришел узнать о твоих планах.
- И всего-то?
- От этого будет зависеть моё решение.
- Я так понимаю ты ещё не решил уходить тебе или остаться.
- Не решил.
- Уходи.

     Похоже Асхат ожидал чего угодно, только не этого.
- Тебе что не нужны мои воины?
- Никогда не зарился на чужое. Хочу, чтобы остались только те, кто ощущает себя частью моего народа. Те, кто сам по себе, пусть сами по себе и остаются.
- Я услышал тебя, князь. Завтра мы уходим.
- Счастливого пути.

     Асхат резко развернулся и, чуть не вышибив дверь, покинул кабинет князя.
     А Иван ещё долго сидел в кресле, ругая себя за бездарно проведенные переговоры, покараскрасневшаяся от хозяйственных забот Дамира не пришла целоваться и звать на ужин.


Где-то в кочевье народа тартар за пределами княжеского терема.

***
- Поговорили? – Рустам с интересом посмотрел на Асхата.
- Поговорили. Меня послали. В степь.
- Не смешно.
- Мне тоже. У щенка явные задатки правителя. Чувствуется царская кровь.
- Придётся тебе завтра сыграть раскаявшегося вояку. Мол осознал и больше такое не повторится.
- Умный. Не поверит.
- Мне же поверил.
- Не преувеличивай.
- Ну, сделал вид, что поверил.
- Придётся завтра уйти. Вернусь через неделю «врагами гонимый». Куда денутся. Примут. Тогда и раскаюсь в своих ошибках.
- Не боишься, что и вправду будешь «гонимый». Кто знает, когда начнётся.
- Я поближе к Айдару откочую. Вместе, если и не отобьёмся, то уйдём точно.
- Смотри осторожно. Он чует неприятности почти, как я.
- Потому и поближе. И я ему не враг. Чего меня чуять?
- Жаль, что так и не научил тебя врать правдой. Уж больно ты воин. Всё черное и белое.
- Зато я могу идти до конца. А ты вечно по каким-то щелям прячешься.
- Опять ты за своё. Наспорились уже. Хватит. Вести только через моих людей. Всё остальное может быть подлогом. Ну, давай.
- Свидимся.


Глава 10. Стольный Град. Институт. Кабинет директора Института царевича Савватия.
Царевич Савватий (Савва), Провидица (ученый секретарь Института, начальник отдела прогнозирования и провидения).

***
     Докладная записка начальника отдела «Силы и их взаимодействие» (отдел №17) директору «Института пограничных проблем» Царевичу Савватию: «У меня тут сумасшедший философ завёлся. Пишет что-то непонятное. Не знаю, что с этим делать. Образец рассуждений прилагаю. Ганс Шлезингер».

     «Законы мироздания.
     Казалось бы, не важно с какой скоростью ты движешься, если движешься не в нужном направлении. Вроде бы это очевидно. Но поскольку всё в мире, в конце концов сводится к одному и тому же, то при достаточной скорости, иногда, можно достигнуть лучших результатов.
     Полнота владения собственной силой определяется полнотой задействования собственного мозга. Например, мастер устаёт меньше неумехи, а делает больше. Но если сил невпроворот …
      Преодоление сторонних сил, для достижения своих целей, при общих равных условиях требует гораздо больших собственных усилий, чем использование того, что давит на тебя извне.   Например, воздушный шар разрежает пространство баланса сил, что заставляет последние двигать его вверх. Но, если верить Провидице, железные машины, именуемые «самолёт», которые гораздо тяжелее воздуха, летают быстрее и выше.
     Всё и всегда стремится к равновесию сил. В том числе и любая сделанная гадость возвращается к содеявшему её точно в том же объёме. Говорят, что не бывает счастливых подонков. Трудно сказать. Подонком не был. Да и счастливых людей среди умных и добрых встречал крайне редко. А вот что жизни не хватает, чтобы дождаться некого баланса, какой-то справедливости – это сплошь и рядом.
     Любой закон предполагает свою зеркальную, не менее реальную противоположность. Понимая то и другое проще находить оптимальный баланс сил или, если говорить в общем, оптимальное решение.
     Так что главный закон состоит в относительности и частном характере любых законов.»

     Приписка начальника 17 отдела: «Лучше бы делом занялся, разгильдяй!»
     Приписка Провидицы: «Мне как-то видение было про философскую школу. Может и нам такой отдел организовать?»
     Резолюция директора «Института пограничных проблем»: «Про написанное подумать надо. С предложением Провидицы согласен. Савватий.».

***
     Отложив бумагу в папку с таинственной надписью «дораб.», Савва взял следующий документ.
     Это была докладная отдела «пространства и времени» по поводу проводимых работ. Маф сообщал, что установка для формирования локального обратного тоннеля готова и может быть испытана в полевых условиях. Правда она размером с дом и перемещать её на большие расстояния крайне проблематично.
     Савва следил за работами и это не стало для него новостью.
     Далее Маф писал, что с компактностью и портативностью большие проблемы. Разве что, если формировать тоннель для мыши.
     Это Савве тоже было известно. Положив бумагу в папку с таинственной надписью «прос.», он потянулся за следующим документом.
     Это была кляуза на Мафа.  Сразу видно, что Провидица раскладывала бумаги. Кстати, скоро должна появиться. Ученый секретарь не только всегда оказывалась в курсе сиюминутных потребностей окружающих, но ещё как-то умудрялась сообщать о своём приходе.
     Преодолев в себе желание скомкать и выбросить последнее послание, Савва, с нарастающим интересом, прочитал документ.
     То, что Маф «ворует» людей из других лабораторий, ему было известно. Он, в своё время, и сам сманивал толковых специалистов, где бы они ему ни попадались. Но вот утверждение, что Маф их «ест» определённо было новостью. И то, что строит тоннель домой, дабы сбежать из Института.
     Надо переговорить с приятелем. Что-то странное в его отделе точно происходит.

***
     В дверном проёме появилась Провидица. Аглая Дормидонтовна терпеть не могла ни своё имя, ни отчество. А про фамилию вообще не знал никто. Так что была большая проблема с вежливым обращением к своему фактическому заму. Спасало лишь то, что для таких элементарных вещей, как приглашение войти или предложение сесть, вообще не требовалось слов. Обоим и так всё было понятно.
     Сегодня у Провидицы был странный вид, словно после бессонной ночи или длительной изнурительной работы. Никогда раньше Савве такой её видеть не довелось.
- Что-то случилось?

     Реакция научного секретаря на поставленный вопрос была ещё более странной. Она уселась на диван и расплакалась. Навзрыд!
     Такое поведение Провидицы вообще ни в какие ворота не лезло! И как на это реагировать было совершенно не понятно. Тут вам не сопливая малявка, а солидная дама, на хладнокровии и невозмутимости которой во многом держится производственная атмосфера учреждения.
     Савва сел рядом с плачущей женщиной и подал ей ещё довольно чистый платок, случайно оказавшийся в кармане. Потом откинулся на спинку дивана и приготовился ждать.
     Минут через пять всхлипывания прекратились и Аглая подняла на царевича заплаканные глаза.
- Я боюсь умереть. Очень. Иначе давно бы покончила с собой. Вы не представляете Савва, как это страшно видеть будущее. Как невыносимо знать, что те, кто тебе дорог, умрут страшной смертью. И не понимать, как и когда. Просто знать и всё. И каждый день ждать, что это случится. Может я сошла с ума и это бред умалишенной?
- Давайте, Глаша, бояться вместе.
- Я вас не понимаю.
- Расскажете мне про свои пророчества, а потом решим, что с этим делать.
- И про вас?
- И про меня.
- Но это ведь лишит вас, царевич, покоя и отравит остаток жизни.
- Мы все можем очень скоро умереть. Какая разница чуть раньше или чуть позже.
- Скорую гибель я как раз и не вижу.
- Разве все ваши пророчества сбылись?
- Примерно половина.
- Вот видите. Как утверждает наш будущий штатный философ – главный закон мироздания заключается в отсутствии каких-либо законов. Будем считать ваши пророчества вариабельной теорией и постараемся соломки подстелить.

     Такими глазами на Савву не смотрел никто и никогда. Во взгляде Провидицы было столько веры и надежды, что царевичу стало даже как-то не по себе.
- Мы, Глаша, с вами обязательно сделаем всё возможное и даже чуть больше, чтобы ничего страшного не сбылось. Правда? И очень прошу вас не копить в себе всякую гадость, которая душу ест. Сразу ко мне. И каждый день с отчётом. Договорились?

     Дождавшись утвердительного кивка научного секретаря, Савва решил изменить тему разговора.
- Расскажите мне, пожалуйста, что у нас с отделом «пространства и времени», а также его руководителем?
- Это вы, Савва, про обвинения по поводу зверств и предательства Мафа?
- Совершенно верно.
- Тоннель домой он действительно прокладывает. Но сам им воспользоваться не сможет.
- Откуда такая уверенность?
- Тоннель точечный, для передачи данных. И односторонний. Хочет успокоить семью. Там ещё работы на несколько лет. По моим прогнозам - на семь-восемь.
- А людоедство?
- Пока мобильная установка для запитки обратного пространственного тоннеля не была готова, Маф подключал его через себя. Он сам что-то вроде природного генератора пространственных изменений. Для модели вполне достаточно. Поскольку контур ориентирован по оси тела, то вход поставили там, где пасть. Все согласились, что наоборот малоэстетично. Со стороны выглядит так, словно Маф глотает лаборанта-испытателя, потому что появляется он в соседнем помещении. Георгий и Сан Ли проходили двенадцать и восемь раз соответственно. Лия – три. Практически все остальные по одному-два раза. Естественно, с датчиками регистрации параметров. Надо же было природное явление параметризировать, создать теорию и, на её основе уже монтировать установку. Сейчас работы вчерне завершены.
- Понятно.  Что у нас ещё нового?
- Преобразователь материальных субстанций готов. Из любых биологических объектов (растений или отходов животноводства) удаётся получать питательную биомассу. Установка работает на всём, что горит. Правда на скатерть самобранку это пока не похоже. Уж больно запах у этого студня противный и вкус совершенно отсутствует. Но от голодной смерти спасти может. Сейчас отдел разрабатывает «приставку-кулинарную». Предполагается, что она будет превращать биомассу в некое подобие привычной еды. Шанс есть.
- Когда обещают результат?
- Ориентировочно через пару месяцев.
- Понятно. Что ещё?
- Макет самолёта сделали. Я не очень поняла зачем на него дуть надо, поместив в гигантскую трубу. Видение было какое-то неотчетливое. Но одна из моих девочек утверждает, что так определяют правильность конструкции. Правда она тоже не поняла зачем труба.
- Чтобы самолёт, как бы летел, а на самом деле стоял. Мне так кажется.
- И в отделе тоже самое предположили. Но такой трубы у нас нет. Пришлось направлять ветер внутрь пространственного тоннеля, а модель формировать из осязаемой иллюзии. Когда последняя приобретает достаточно устойчивую форму, тогда и годится. Я не специалист. Тонкостей не знаю. Пока отобрали с десяток вариантов и сравнивают. Результат через месяц.
     В качестве двигателя – ракета. Очень уж сложной задачей оказался мотор, который винт крутит. Мои девочки смогли увидеть едва ли десятую часть конструкции. Самим додумываться – задача на годы.
     Для ракеты тоже особые материалы нужны. Но с этим проще.
- И когда результат?
- Чтобы модель полетела?
- Хотя бы.
- Через полгода.
- Значит рассчитывать в ближайшее время не на что.
- Почему же? Ракета и сама по себе летать может. Как заказывали – за горизонт. И пушка для этого не нужна.
- Сроки?
- На той неделе покажут.
- А с пищалью?
- Называется «автомат» или «пулемёт». Конструкция простенькая. Проблема в достаточном количестве. Это всего касается. Нужно не один завод – всю державу переделывать. На это и нескольких лет не хватит. Так что больше сотни изготовить вряд ли получится. Да и патронов для них будет мало.
- Значит будем переделывать державу. Завтра встречусь с Царём. Обсудим.
- У меня пока всё.
- Тогда перейдём к написанию списка.
- Какого списка? Ах, да. Моих кошмаров.
- И без слёз.
- Постараюсь. Первое. Царя толпа разорвёт зимой на площади перед дворцом…

     От неожиданности Савва уронил ручку на пол.
- Мне продолжать? – Спросила Провидица.

     Побледневший царевич поднял подарок младшего брата, глубоко вздохнул, стиснул зубы и прохрипел:
- Только помедленнее.