Некоторые разговоры не должны быть продолжены

- Некоторые разговоры не должны быть продолжены.
- Почему же?
- Интриги нет, энергии, смысла. К тому же они скучны, как прошлогодние новости.
Две женщины сидели на подоконнике и смотрели в окно.  Снаружи воздух и небо были серыми, неподвижными. Лица женщин были размыты. Они почти не двигались, разговаривали, казалось, одними глазами.
-Ты слишком много философствуешь. Тебе всего двадцать четыре.
- Чистого времени мне сорок два. Именно столько он вынашивает мой образ и все пытается его доделать, продать и выставить на всеобщий суд.
- Ты следишь за временем?
- Я завидую. Моим «товаркам». С туберкулезом, сумасшествием или особой склонностью к разврату. Он давно дописал их, сдал в издательство и получил заслуженные барыши.
- Возможно, твой грех – это переизбыток цинизма? Из-за него он не хочет возвращаться к тебе и, наконец, закончить эту повесть.
- «Сложная женщина» - находка для сатирического мема. Ты понимаешь, я знаю его мысли, слежу за его эволюцией, точнее деградацией, даже в курсе его подписок и последних анализов крови. Я узник, сидящий в голове у своего тюремщика.
- А все почему? Ибо нечего быть неактуальным человеком. Для своего времени.
- Он тебя создал, чтобы утешать меня и выслушивать мое нытье. Хоть на этом спасибо. И мудрость твоя к месту, внимание и терпение. Звучишь жестоко, но я не обижаюсь.
- Как персонаж неглавный, я имею свои преимущества. Перебегаю из рассказа в рассказ. Меня любят и ненавидят, безжалостно убивают порой, насилуют или отправляют на Бали. И все это ради примера для главных героев. Ради фона.
- За тебя не болит душа у читателя. Он и имени твоего не запоминает. Даже тут, в подростковом сюжете твоя роль была ограничена лишь моральной поддержкой. Просто подруга, с которой я выбираю ремень под платье. Которая вдевает сережки и выщипывает брови.
- Странно, что он, мужчина, об этом задумывается. О бровях, например.
- Он внимательный.
Она замерла, приложила руку к груди.
- Я люблю его. И жду, несмотря ни на что. Люблю так, что сейчас заплачу, а тебе придется меня обнимать, гладить по голове. Прямо так, как он задумал.
Подруга не замедлила. И вот они уже обе сидят на полу, обнявшись.
- Я могла бы умереть, выпрыгнуть из окна в этот серый воздух. Но я живу, жду его возвращения. Знаешь, как он касается клавиатуры? Ты ведь знаешь.
Подруга кивнула, продолжала молча сжимать ее плечи.
- Нежно так, у меня сразу соски твердеют. Хотя в этой комнате нет сквозняков. И не сыро совсем. Тут вообще не меняется ничего вот уже сорок два года. Вдруг он еще помнит меня?
- Помнит-помнит. В одном из недавних рассказов тоже был персонаж Алла.
- Это была такса. Скандальная, непослушная собака, которая грызла тапки и писала на паркет. Мало на меня похожа.
- Да. Согласна. Если ты уйдешь отсюда, исчезнешь и перестанешь любить его, он пропадет. Ты ему нужна, как первая любовь. Несчастная и неперспективная. Сюжет без будущего.
- А что, если уйти к другому?
- Не получится. Ты у него в душе, в голове, а не на бумаге или жестком диске.
- К тому же, кому нужна я такая? Я не волшебница, не мать драконов, я не слышу голоса, не ворую детей, кровь не пью. Разве что твою, и то фигурально.
- Ты милая.
- Этого недостаточно, чтобы быть героем.