Роман Золото. Глава 34

Дед Афоня уже храпел на своей ночной лежанке, а Иван на кровати никак не мог заснуть – всё мысли да мысли:
«На краю смерти побывал. А интересно, вправду бы выстрелил этот подонок в меня или попугать задумал. Вот и разберись сейчас задним числом! Наверное, выпытали бы, где мои тайники. Может и застрелили бы. А что, забросай яму – и кранты тебе на века. Ну, Иван, везунчик ты! Как хотелось сегодня выпить, но дед Афоня дал зарок, нарушить его - грех. Завтра в пивнушке отведу душеньку», - с этой мыслью провалился в сон Тумаков.



            Проснулся от того, что кто-то трясет его за плечо. Открыл глаза и видит: стоит дед Афоня и дергает его за плечо.
- Тебе что, отец? – спешно обратился Тумаков к деду.
- Мне то, сын, ничего не надо, а вот ты буйствовал. Кричишь что-то: «Коня, коня!» Зубами скрипишь. Я вот через «не могу» слез с печи и решил тебя разбудить. Так не гоже спать - это вредно. Давай-ка, мил сын, пошвыркаем ещё чайку. Я самовар даже заправил. Слышишь – уже журчит. Нам хватит жару. Давай вставай. Видишь, какой мокрый ты. Иди-ка на кухню, умойся да оботрись ладом – всё полегче станет.
Афоня начал собирать на стол, а Иван выполнил совет деда.  И впрямь, как-то полегче, меньше болела голова. Сели за стол. Чашки с горячим чаем ещё больше расслабили. Дед по своему житейскому опыту знал, что если человек не выложит до конца свои переживания на «блюдечко с голубой каемочкой» - худо этому человеку станет. Поэтому он своим вопросом вызвал Ивана снова на разговор.

- Ты, мил сын, за коня переживаешь, раз зовешь его во сне?
- Переживаю, отец. Ох, как переживаю. Это ведь не конь был, а друг. Как человек, всё понимал. Его, отец, не надо было понукать, сам распределял свои силы. На любую работу способен – хоть пахать, хоть дрова возить. А в дрожках как ходил! Голову этак завернет, да таким красавцем предстанет, что глаз не можно оторвать. Во, какой конь!
- Этак, этак, - подтвердил дед Афоня, - я ведь тоже любовался им, когда из двора ты выезжал. Ещё и подумал: «Этот в дороге не подведет!» Я вас благословил крестом в дорогу, но, видно, до бога не дошло. Вот ведь как. А провизии-то хватило?
- Последнее время – на сухарях, и, конечно, глухаря доедал. Последний сухарь рассосал, когда уже под Тагилом был, подобрал меня обоз.
- Ну, Иван, хлебнул ты лиха! И опять собираешься в тайгу?
- Да, отец, собираюсь, но уже с артелью. У нас на прииске начальник, хороший человек, говорит, что золото, ох, как нужно государству. Технику и другую всячину покупаем на золото.
- Так-то оно так, но какими силами надо обладать, робя на золоте, - соглашался дед Афоня, - Но, а что дома у тебя, сынок? Всё в порядке?
- А ребята тебе не рассказывают разве, отец?
- Что ребята! Пришли с работы, умылись, поели и разбежались, кто куда: один - на свиданку, другой – всё в библиотеку бегает. Думаю, не только книжки туда его манят. Да бог с ними! Молоды ещё! Ну так, как у домашних дела? – повторил свой вопрос Афоня.
- Вот тут, отец, полный порядок: супруга по дому хлопочет, дочери замуж выскочили, уже внучат подарили. Уж такие забавные карапузы! Я их безумно люблю. Зятья – порядочные люди. Младшенькую – нынче замуж выдам. Тебя на свадьбу приглашаем, за тобой приедем.
- Как ты приедешь? Коня ведь сейчас нету.
- Будет, отец, и конь, и всё, что необходимо для жизни.
- Ну тогда, сынок, я согласен, - как-то преобразившись, сказал дед Афоня, -  Видишь, два часа пролетело. А теперь давай, спи сколь угодно. Будить больше не буду.
На том и порешили.