Илэр

- Ну сколько можно лежать и пялиться в стенку? – даже не спрашивала, а скорее констатировала не молодая, энергичная женщина, с усталыми глазами. – под лежачий камень… 
Она вздохнула. Детина, лет тридцати или чуть меньше, лежал не моргая. То, что он жив, было понятно только из-за его раздраженного, прерывистого дыхания. Она продолжала:
- Ты сам кузнец своего несчастья, но если ты ничего не будешь делать, то ничего и не будет. Вставай, я хоть тебе завтрак сделаю.
Он не повернулся, даже когда с маленькой кухни раздались звуки поджаривающихся яиц. Зазвонил мобильник, детина, нехотя, взглянул на экран, руки нервно задрожали:
- Здравствуй Арианочка, - нежно и в то же время жалобно проблеял он, - что ни будь случилось с Максом?
- С ним все хорошо, Лэрс, ты обещал ему закачать, дистанционно, мультики. – голос был спокойный, руководящий.
- Хорошо, но можно я приеду, пожалуйста? – последнее слово он произнес чуть не плача.
- Так, стоп, хватит, Лэрс, мы это проходили и обсуждали, с сыном я тебе видеться разрешаю, со мной нет. Как закончишь напиши. – и она положила трубку.
Из кухни раздалось властно: «Илэр, иди кушать!»

Илэр означает веселый. Более депрессивного человека я, наверное, не встречал. Нет, он умел улыбаться, смеяться, шутить, но как-то вяло. Еще он умел фантазировать и не умел решать проблемы. Ну а если человек проблемы не решает, то проблемы решают его. И иногда в очень причудливой и неожиданной форме.
Мы познакомились в институте, в котором он прославился как «хакер», за то, что имел маленький ноутбук на линуксе и смог взломать институтский вай-фай. На третьем курсе он пришел к нам в группу. Группа удивилась, ведь Илэр учился на курс старше. Оказалось, не сдал физ-ру и остался на второй года. Физ-ру. На фил факе. Не сдал и остался. Даже не пытаясь как-то проблему решить. В нашей жизни трудности возникай чуть ли не каждодневно и каждодневно мы с этим боремся, одни в нашей компетенции другие нет. Те, что в нашей мы решаем, те что нет обходим. Лэрс был не способен сражаться со вторыми и очень плохо справлялся с первыми. Инфантилизм.
Еще у него были комплексы, а у кого их нет, спросите вы. Ну, во-первых, имя, откуда оно взялось? Отца он не знал, его матушка, когда парень подрос, честно ему сказала, что это был однодневный роман с валлийцем, поэтому и имя она ему дала валлийское, что касается папаши, то контактов с ним не сохранилось, да и не хотела Любовь Петровна сына с кем-то делить, так и растила в одиночестве, но при этом, как она считала, счастливо. Он мечтал быть плейбоем. Эдаким мачо – бабником, но что-то не скалывалось, «видимо» из-за неуверенности в себе. Как-то он познакомился с очаровательной девочкой, и, что разумеется, мечтал с ней согрешить. Нам он описывал все доступные физиологией и Камасутрой позы, которые они опробовали. А потом я узнал, что именно с ним у нее ничего такого никогда не было. Лэрсу я об этом не говорил, но…
Любовь Петровна знала, что не вечна, да и болезнь у нее была какая-то, но сыну она об этом не говорила, так что поняв, что сам мальчик проблему личной жизни не решит, взяла бразды правления в свои руки.
Ею стала ее коллега с чудесным именем Ариана, многих смущало, что она была старше Лэрса на восемь лет, но будущая свекровь понимала, мальчику нужна «мама», И Ариана этой «мамой» стала.
Переживал ли он по поводу разнице в возрасте? Думаю, да, возможно поэтому он долго тормозил с началом отношений, тогда Ариана взяла все в свои руки. Мальчик расцвёл. Он, неожиданно для себя, оказался в условия приближенных к раю. Любящая, заботливая девушка, которая в отличие от матери не насмехается над его идеями, а наоборот поддерживает, вкусная еда, он всегда весил в районе ста кило, совместные планы на будущее…
Для этого нужно было вуз окончить, но как быть с дипломом и сессиями? Диплом ему написала Ариана, сессия ему закрыл я, не то, что бы я сделал это специально, но проблемы у нас с ним по учебе были идентичны, и я нашел обходные пути, так почему не провести друга этими тропами?
И он вошел во взрослую образованную жизнь, будучи, по сути, инфантильным подростком.  У него было две «мамочки», которые решали его проблемы. Увы одну, наверное, самую главную, решить они не могли. На работу Лэрс должен был устраиваться сам, он и устроился. Куда может пойти выпускник столичного вуза? Правильно, в торговлю сотовыми телефонами. Почему он не смог найти работу по профилю, который ему вроде как нравился? Ответ простой, инфантилизм.
Я был на окраинах метрополитена, ездил прикупить определённых лекарств для тогдашнего тестя, на выходе из аптеки меня окликнули:
- Миша? – я осмотрелся, передо мной стоял детина, килограмм под сто с лишним, и довольно улыбался….
- Лэрс? – удивленно спрашиваю, -  что ты тут делаешь?
- Живу, - весело усмехается он, - вот, вышел водички жене купить.
- Как дела, - спрашиваю, - что нового?
Он был счастлив, весел, такой довольный огромные сытый кот, рассказал, что женился, что у него родился сын, что на работе повышение, и так вскользь упомянул, что жена с матерью, конечно, подпиливают, мол работа не соответствует его образованию, но вроде деньги не плохие. Закончил он свой монолог так: «знаешь, а я счастлив!»
Я не могу сказать, что я поверил в его безоблачное счастья, с его то фантазией и путаницей в реальностях, но все же понадеялся, что все у них будет хорошо. Не будет.
Как-то мне нужно было с ним связаться, у него, как на зло и телефон выключен, и страница в соц сетях закрыта, написал Ариане:
- Не могу связаться с Илэром, передай что я его ищу.
- Не могу, - пишет она в ответ, - мы месяц как в разводе.
- Что же он такое натворил – спрашиваю, а у самого в голове мысли, не уж-то сходил налево?
- Жил двойной жизнью! – был дан мне ответ.
Двойная жизнь, оказалась, совершенно не связана с походом «налево». Я полагаю, что две его «мамы», реально из лучших побуждений, его допилили. И тогда началась ложь. Жене он сказал, что пошел устраиваться программистом в какую-то очень крутую фирму, но есть у меня предположение, что умение устанавливания программ для программиста недостаточно. Но жене он сказал, что его взяли. Более того, взяли на большую зарплату. И вот тут двойная жизнь обрела форму.
Днем он ходил работать в свой «самый офигенный в мире офис», то есть торговал телефонами, а вечером, сидя дома, в рабочем кабинете, играл на бирже, так –как «новая заявленная» зарплата не соответствовала фактической.  В начале он играл деньгами семейного бюджета и спустил их все, а сумма там была на хороший автомобиль. Потом он набрал микрозаймов, в немереном количестве, которые тоже спустил. И вдруг он оказался в тупике, новых займов нет, денег нет, остается что?
- Арианочка, - на улице было уже темной, он стоял в проеме входной двери, на ногах еще не растаял снег, - я должен тебе признаться, - после чего он поведал ей всю историю последних двух лет, и закончил, - не поминай лихом, я пойду топиться.
Утопиться ему не дали. Но из дома выгнали. Он отправился жить к маме. Там он еще раз пытался «утопится», ну или точнее выйти под электричку, мне он это описывал так:
- Ты не представляешь, какой у меня оказывается сильный инстинкт самосохранения, я уже вроде выхожу под него, но в последний момент меня как будто оттягивает. Я так три раза пытался, потом за мной скорая приехала.
Его положили в дурку, не долго, но ощутимо. Вышеописанная встреча с ним была как раз после. Человек на транквилизаторах, конечно, пугает своей заторможенностью. Смысл его жизни подошел к концу, оставались только смутные фантазии и надежды на воссоединение былой семьи, как вы понимаете абсолютно не состоятельные, да и дальше мыслей у него не пошло. Единственная, кто на плаву его еще поддерживала и тормошила была Любовь Петровна.


        На кухню он шел неохотно, уже догадываясь, что его ждет, но совершенно не догадываясь о последствиях. Месяц мать его пилила. Целый месяц утром и вечером по будням, и без остановки по выходным. И хотела она одного, что бы он встал, что бы начал хоть какую – то деятельность. Променад Лэрса в этот месяц выглядел так: Кровать – кухня – кровать.
Во время завтрака мать клала чугунную сковородку с едой, он, садясь носом к стенке начинал вилкой оттуда что-то выковыривать. Дальше начинался пилёж.
- Хватит лежать на диване, ты вон даже вес набрал, ты почти не двигаешься, - он устало засунул в рот очередную порцию еды, - Ариана правильно тебя выгнала, - он напрягся, и еще больше повернул голову к стене, - не прогуляй ты все деньги, она такого бы выгнала за безделье.
- так зачем ты меня родила? – зло прошипел он.
- я тебя родила, что бы стал нормальным человеком, что бы ты развивался, что бы та был моим продолжением, - ее голос усилился, появилась требовательность, она приблизилась к нему почти в плотную - ты должен взять себя в руки, хватит сидеть на моей шее! То ты сидел на жениной, теперь…
Он не выдержал, с криком «хватит» не глядя отмахнулся сковородкой. Впервые за месяц мать послушалась его сразу. Лэрс смотрел в стену, громко дышал, взял вилку, потом положил обратно. В голове звучал голос матери, повторяющий про шею, и вдруг тихий тихий свой спросил: «почему тихо?»
Илэр испугано повернул голову. Между столом и плитой лежала его мать. На виске была полукруглая кровавая впадина.