Памяти Боба Денара

     Злой, как трактор  " Беларусь ", Элиас Котеас с решительным удовлетворением пристально наблюдал за вздорно - суетливыми птицами, атакующими онлифансящими голосами  судорожно отбивающуюся лопатой Хичкока от клювастых носов потаскушистую фригидницу дела феминизма на всей, товарищи, Земле Грейс Келли, зафаловавшую - таки в конце жизненного пути своего мудацкого принца, совершенно анахронестического после блистательного правления каудильо, нехотя и свысока позволившего после своей жизни восстановить сгнивших от сифилиса Бурбонов на престоле королей древности, утративших уже к финалу Тридцатилетней войны свой статус и минимальный смысл.
    - Выклюйте ей глазцы, - советовал по Смеаголу Элиас Котеас, мало внимая машущему руками коротенькому режиссеру, отмечающему идущий вразнос первоначальный сценарий психицкого триллера, - дабы не зрела она ни хрена, кроме скудоумных поклонников, и пользующих поганый отарой и стадом смысла сайт  " Онлифанс ".
    - Всех убить, - решил Хичкок, ни хрена не поняв из насыщенного заумстоваваниями текста Несмияна, - хрена мне развилки ума, мне чорных псов войны подавай.
    Хичкок переместился за океан, взад, ежели отталкиваться от происхождения видов, очучиваясь на острове, очень странном по вкладу в мировую цивилизацию ( это не я такой умный, это я просто дочитал историю Вильгельма и проникся чудодейственной симбиотией нормандского государства и феодальных понятий англосаксов, сплавившихся в базис будущей мировой парадигмы Великобритании и сейчас уже - Штатов ), выруливая к одиноко стоящей лесом заимке Форсайта, харачившего саги еженедельно.
    - Воззри, Форсайт, - входя с ноги величал Хичкок не менее знаменитого писателя, представая перед ним знаменитым режиссером, - кто ты и кому я. Чо пишешь ?
    - Легенду Биафры, - нехотя ответил Форсайт, мало нуждаясь в экранизациях.
    - Знаешь, - усмехнулся кругленький Хичкок, внагляк присаживаясь у писательского стола в кресло, - в чем самая главная ошибка белых колонизаторов ?
    - Приобщение всей этой сволочи к христианству, - предположил Форсайт, разливая бурбон по паре стаканов.
    - Верно, - величаво снизошел режиссер и мастер нагнетания к мастеру мелочей и практически готовых инструкций замутить майдан на просторах Чорного континента. - Хочу тебе предложить, Фредди, не бить кого - нибудь первым, а стрелять сразу в сердце.
    Хичкок потер рано лысеющую голову и вздохнул.
    - Устал я, если честно, натыкаться на всевозможных фанатов и поклонников, - сказал режиссер, зевая от скуки и глупости читателей Форсайта, - выйдешь посрать - торчит на пеньке фанат и поет гимн глупости ВИА  " Платтер ".
    - Х...й на них, - предложил Форсайт, будучи частично коммунизированным хотя бы наличием хоть какой альтернативы гнусной потогонной системы капитализмы без буржуазии, так как назвать средний класс или фуфельных яппи - хипстеров буржуазией не поворачивался язык, - меня больше занимает процесс вырождения классов, дегенерирование полномочий когда - то влиятельных шаманов и вождей, измельчание самого человека, становящегося чем - то похожим на сверхчувствительного андроида по добыванию сверхприбыли в неустановленные карманы.
    - Грандиозная тема, - согласился Хичкок, допивая бурбон, - жаль, что снять не дадут. Да и ты, написав, удивишься, что сложно напечатать, но напечатав, еще больше изумишься невозможности не то что продать, а хоть кого - то заинтересовать, ибо стали люди животными, послушными дудочке человека из Гаммельна.
    - Он не был человеком, - уточнил режиссер, угощая Форсайта сигарой.
    Тот деликатно промолчал, не желая вдаваться в теологические споры. Какая, в конце концов, разница, кем именно был тот персонаж, магом или дьяволом, важен результат, а он был и до сих пор не объяснен, появились же в Трансильвании дети, выросшие и укоренившиеся на чуждой почве, давая еще один росток германской культуры на враждебной любой культуре почве. А она, как выяснил Чонкин, разная бывает.