Колымская трасса. Остановки по требованию Глава 15

Глава 15. Остановки технические

Возвратимся немного назад и во времени, и в пространстве и обратимся к воспоминаниям одного из первых строителей Колымской трассы Эриха Андреевича Герлингера, часть из которых я приводила в Главе 9.

..."В октябре 1942 г. приступили к строительству автозимника Томпорук— Алые-Хая. Назывались «Алданская экспедиция». Возглавлял ее Федор Иванович Иванов. По тем временам мы были хорошо оснащены. Имели 8 тракторов — газгенов и 100 рабочих. Весь наш отряд размещался в передвижных будках на тракторных санях, возили с собой трехмесячный запас продуктов. Имелась рация, был свой врач. Медпункт, кухня, пекарня — все на санях. Автомашин не было. Горючее для нас росло вдоль дороги в виде леса-сухостоя. 80% рабочих в ночное время занимались заготовкой горючего — газогенераторной чурки. На каждый километр трактору требовалось по мешку чурок. Мешки заменяли нам спидометр: как мешок, так километр. На тракторах не было кабин, трактористы сидели в тулупах, надевали всю одежду, что могли. Мы их называли «горизонталями», потому что ширина превышала их рост.
Работали почти круглосуточно. На устье реки Менкюле один трактор ушел под лед. Тракторист Колядко по собственной инициативе разделся до нижнего белья, по жерди спустился под воду на 4-метровую глубину, чтобы зацепить буксирный трос за трактор. Только при третьей попытке ему удалось это сделать, и мы вытащили трактор.

С 20 рабочими и одним трактором вели трассировку автозимника. 30 декабря стали на ночевку и ремонт на реке Томпо.
31 декабря я на лыжах прошел около 40 км и увидел поселок Томпо. Жители встречали меня на берегу. Пригласили на встречу нового 1943 года. В то время районный центр находился в Томпо. Поселок был благоустроенным, дома постоянного типа с печным отоплением. В школе-интернате учились дети эвенов. Новый год встречали в клубе, показали пьесу, просмотрели кинокартину, а потом начались танцы, игры.
В Томпо стояли около месяца, ремонтировали материальную часть, а также помогали колхозу при вывозке дров-швырка. Эвены в первый раз видели, как работали тракторные сани, груженые дровами выше крыш юрт, восхищались их мощностью."

За Теплым Ключом начинается подъем на Томпорукский перевал. Горная река Томпорук, извиваясь,  несколько раз пересекает трассу. На сотом километре от Хандыги влево уходит дорога на село Томпо и дальше на поселок Тополиное. Сейчас это уже не зимник, который строил Герлингер, а всесезонная дорога - первый участок  трассы Яна, в проекте  еще 1935 года она должна выйти к Ледовитому океану.

До основания Хандыги село Томпо было первым населенным пунктом  на всем протяжении строящейся западного участка Колымской трассы. В соответствии принятым  Президиумом ВЦИК 10 сентября 1930 года "Положением о первоначальном земельно-водном устройстве трудового, промыслового и земледельческого населения северных окраин РСФСР» был образован в 1931 году Томпонский район как национальный эвенский с административным центром в селе Томпо, где основным населением были эвены, которые вели кочевой образ жизни, занимались оленеводством и охотой.

Район был назван Томпонским  по названию реки Томпо, берущей начало  в Верхоянских  горах и впадающей в Алдан недалеко от  Хандыги. Слово «томпо» происходит от эвенского топонима «томка» - сучить нитки. По нанайски сучить нитки – «томпо», а на удэгэйском языке – «томполи». Томпонские эвены сученую нитку из сухожилий оленя и лося называют «томка». Горная река Томпо с ее бурным течением и резкими  поворотами напоминает, если смотреть на нее сверху, сученую из сухожилий нитку. Топоним "томпо" встречается  и в районе Байкала. (https://vk.com/topic-35652108_26791651)
В конце 40-х годов началась реконструкция построенных в войну облегченных  колымской  и янской трасс.

Вспоминает  Анатолий Иванович Кузин:
" ...Освободился в Адыгалахе в ноябре 1949 года. В то время Адыгалахское управление переезжало в Хандыгу, начинали основывать "Янстрой" для строительство дороги на Батагай. Начальник "Янстроя" - Карпов М.К.  Улах был центром "Янстроя". Он руководил строительством дороги от 105 километра до села Томпо." (Поселок Хандыга. Якутск . 2009 г.)
Сайт "Мемориал":
Кузин Анатолий Иванович (1923)
Дата рождения: 1923 г.
Место рождения: Ульяновская обл., Барышский р-н
Пол: мужчина
Профессия / место работы: учащийся 7 класса Славкинской сельской школы
Мера пресечения: арестован
Дата ареста: 11 сентября 1940 г.
Обвинение: по ст. 58-10 ч. 1 УК РСФСР
Осуждение: 11 марта 1941 г.
Осудивший орган: Пензенский облсуд
Статья: 58, п. 10 ч. 1 УК РСФСР
Приговор: 10 лет с поражением в правах на 5 лет, Освобожден по отбытии наказания, арестован в несовершеннолетнем возрасте.
Дата реабилитации: май 1992 г.

 Вспоминает наша одноклассница Виктория Савельева (Ким):

"В сентябре 50-го года прошлого века последним пароходом мы с мамой и младшей сестрой, которой было всего 8 месяцев,приплыли из Якутска в Хандыгу. На берегу нас встречал отчим. Переночевав, поутру отправились на 4-ый километр, где находился лагерь для заключенных и несколько избушек для вольнонаемных. Это было начало трассы Хандыга - Тополиное.

Отчим работал мастером-прорабом на дистанциях дорожников  пос. Теплый Ключ, Сотый километр, пос. Улах. пос Менкюле. с. Тополиное. Мама была бухгалтером.
Трассу строили заключенные и, как сейчас понимаю, не все были уголовниками. Помню мужчину, сидящего на корточках, опустив на колени согнутые в локтях руки, и, глядя на них приговаривал: "Руки, мои руки". Меня поразило то, что взрослый дядя плачет. Я спросила отчима:
 -Почему он плачет?
 - Он врач-хирург.

С Виталиком, папа которого был военным, а мама - фельдшер, мы ходили в лагерную столовую, уж очень нам нравилась овсяная каша! А еще мне нравилось смотреть на яркие рисунки фруктов, овощей на стенах столовой Они были как натуральные!
Еще качались с Виталиком на качелях. Книжек не было, но нам рассказывали сказки, помню стихи: "У лукоморья дуб зеленый"

В 1952 году мама отвезла меня в Якутск, и первый класс я училась там, а 2-ой и 3-ий на Улахе, где уже была школа: в одной комнате несколько классов, каждый ряд из 2-х, трех парт - это класс. А с 4-го класса училась в Хандыге.
На Улахе и в Тополином были большие лагеря со строгим режимом.Но тех заключенных, у кого срок подходил к концу, отпускали на целый день в семьи. Их называли дневальными, они смотрели за детьми, помогали по хозяйству. Я помню дядю Мишу, который приходил к нам.

В Тополиное приехала врач Инна Кирилловна, она вышла замуж за болгарин Кюсева, который уже освободился, у них родились дети. Наши семьи дружили.
Снабжение было очень хорошее. В магазине - фруктовые компоты из Дагестана, консервы из крабов, икра в бочках, правда,картошка,морковь,лук были сушеные.

На Улахе очень красивая природа, а сколько ягод! Даже сопка называлась "Ягодная". Мы все лето лакомились голубицей,малиной, черной смородиной, охтой, ели орехи, а осенью у всех топчаны были затарены орешками. Ягоды хранили в фанерных бочках из-под  сухого молока  Куропатки прямо возле дома ходили, дичи, рыбы много было. Может потому и выжили в тяжелые послевоенные годы на натуральной еде, среди нетронутой природы."


Я еду в Томпо, я тайги уж не вижу.
Дорога все уже, селенье все ближе.
Внизу у дороги скользящие тени,
Ах это на склоне пасутся олени.

Я еду в Томпо, позабыв про печали.
Друзей-пастухов по дороге встречаю.
Приветив, как водится речью недлинной,
Они угощают меня строганиной

Я еду в Томпо от вершины к вершине.
На горных дорогах машины, машины.
Лишь галька летит под упругою шиной.
Машины с мукой, машины с пушниной.

Я еду в Томпо, я веселый, как ветер,
Прекраснее нет дороги на свете!
                А.Лебедев

 Вот такой гимн был когда-то сочинен этой дороге, к сожалению, доведенной пока только до поселка Тополиное, расположенное в 70-ти километрах от Томпо на север.

 А в 75 км. от Тополиного находится разведанный в начале 50-х годов Агылкинский редкоземельный рудный узел с запасами золота, серебра, меди висмута пр., и пр.
На фотографиях моего отца, сделанных в 50-е годы в селе Томпо каюр, который с оленями проходил все геологические маршруты. К сожалению, имя его не сохранилось, эвенские дети на берегу реки и типичный маршрут: в этот раз груженые олени преодолевают реку.

Отец много рассказывал о жизни кочевых эвенов, но мне больше всего запомнился рассказ о воспитании детей в больших семьях кочевников. Он не видел, чтобы детей наказывали, не слышал детских капризов, но ребенок в три года уже сидел на олене, в 6 лет - вел связку оленей. У писателя В.Короленко в книге  "История моего современника", отбывавшего ссылку (1881-1883) в Якутии в слободе Амга, я прочитала подтверждение этим наблюдениям.

"Какое, милые, тысячелетье на дворе"?- всплывает в памяти из Б.Пастернака. А на двору третье тысячелетие - 2013 год. Мы преодолеваем трассу Колыма не на оленях, не на лошадях, не на тракторах, а на японской "Тойоте". Трасса активно  модернизируется,  работает большое количество дорожной техники: расширяют, укрепляют дорогу, строятся новые мосты, взамен простоявших почти 70 лет деревянных.

 И нам обязательно нужно еще раз вспомнить Эриха Андреевича Герлингера - гения мостостроения, как о нем справедливо сказано на сайте https://dnevniki.ykt.ru/ladik/1164045: "Наверно, нет такой реки по трассам Колыма и Тополинская, где бы Герлингер не проектировал мост:  Агаякан, Сунтар, Куйдусун, Менкюле, Восточная Хандыга…  Мосты Герлингера остались."
Когда я читала воспоминания об этом выдающимся инженере, восторженные отзывы о его проектах и прекрасных человеческих качествах, меня смущала некая недосказанность, какая-то фигура умолчания в его биографии.  Я нашла ответ на сайте "Мемориал"

Герлингер Эрих Андреасович (1913)
• Дата рождения: 1913 г.
• Место рождения: АССР Немцев Поволжья, г. Марксштадта
• Пол: мужчина
• Профессия / место работы: студент немецкого педагогического института.
• Место проживания: г. Энгельса
• Где и кем арестован: НКВД РНП.
• Мера пресечения: Арестован НКВД РНП.
• Дата ареста: 31 октября 1937 г.
• Обвинение: за антисоветскую агитацию
• Осуждение: 21 ноября 1937 г.
• Осудивший орган: НКВД АССР НП
• Приговор: 10 лет.

История умалчивает, когда и кем в колымских лагерях был замечен инженерный талант Герлингера, но с точностью до дня известно:  12 октября 1941 года именно он забил первый колышек будущего поселка Теплый Ключ. Вероятно, к тому времени он уже был в статусе вольнонаемного. В колымских лагерях необходимых специалистов освобождали из лагеря, но без снятия судимости. Проектируя уникальные мосты, разрабатывая "Техническое условие по строительству автодорог на ледяном покрове в условиях Якутии", так называемые зимники, он оставался  в должности прораба и до реабилитации в 1956, и долгие годы потом.
 
После освобождения Эрих Андреевич не вернулся на "материк", он до конца своей жизни был востребован. Когда в 1979 году  вышел из строя мост через реку Неру, остановилось движение, именно 66-летний «старший прораб» предложил "одеть в бандаж" сломавшиеся опоры, сделал за вечер расчеты и чертежи. Мост простоял еще пять лет до постройки нового. 

Колымская трасса, вырубленая в скальных породах Верхоянских гор, и без того очень тяжелая во все времена года,  имела еще экстремальные участки, называемые "прижимы" - узкие участки, буквально зависавшие над пропастью. "Не всякий водитель мог вести свою машину, многие теряли уверенность, мне часто приходилось управлять машиной за других. Очень часто приходилось преодолевать водные преграды. когда происходят разливы рек, сидя по пояс в воде. Случалось, когда заключенные, совершившие побег, захватывали машины", - вспоминал старейший водитель трассы Михаил Яковлевич   Большедворский.

Мы без трудностей минуем и "Желтый прижим", и "Черный прижим", и "Заячью петлю". Иногда приходится останавливаться на время, когда на том или ином участке дороги проходили взрывные работы.

 В Якутии торжественно открыли участки Черный и Желтый прижимы колымской трассы сообщает Якутское-Cаха ИА 15.11 2014 год:
"...До реконструкции они являлись одними из самых опасных. С одной стороны над дорогой нависала огромная, постоянно осыпающаяся скала, а с другой было ущелье. Высота прижимов над рекой около 120 метров. С откоса стекали грунтовые воды и замерзая в ночные часы, образовывали наледи, которые создавали бесчисленные аварийные ситуации, автомобили соскальзывали и падали с обрыва в реку. Если спросить любого пользователя этой дороги, «что такое трасса «Колыма»?», то он непременно вспомнит участок 603-632 км – Черный и Желтый прижимы."


А за стеклом автомобиля горы, радующие глаз живописно взбегающими по склонам сопок лиственницами, пятнами ягеля, рекой, бурлящей внизу. Но это только, когда выглядывает солнце, но тучи все чаще закрывают небо и начинает моросить дождь. Тогда картина становится совсем иной - все оттенки серого: светло-серые сопки, темно-серые, почти черные возвышающиеся над ними горные хребты, стального цвета река внизу.

Мы поднимаемся на перевал Каменистый и  вот первое испытание - река Эликан стремится скорей впасть в реку Кюбеме  примерно в 220-ти км. от Хандыги. Новый мост через нее еще строится, старый уже разобран. В сухую погоду река становится совсем мелкой и не является препятствием, но пошли дожди, вода поднялась, а насколько - это устанавливают собравшиеся водители разномастного транспорта: от большегрузов до легковушек. Для большегрузов нет проблемы, для тех, что поменьше, каждый водитель решает сам. Наш Игорь поверил в свою "Тойоту" и пересек реку. Мы - пассажиры прошли на другой берег по остаткам разрушенного моста и с волнением наблюдали за этим экстримом. Едем еще около часа до единственной после Теплого Ключа заправки.
 В былые годы здесь был поселок Кюбюме - сейчас только емкости с горючим да небольшое кафе, где можно перекусить. Встречает нас лохматая собака-попрошайка, делимся с ней колбасой. Место неухоженное, производит впечатление бесхозного. хотя это, естественно, не так - "горючка" - дело серьезное.
Кюбюме было дорожным участком и, конечно, здесь был лагерь. В этом лагере в 1951-53 г.г. отбывал срок Варлаам Шаламов.

На Кюбюме Колымская трасса разветвляется: влево уходит дорога на Томтор - это Староколымская трасса Хандыга - Кадыкчан, ее построили за 23 месяца в годы войны, по ней грузы шли на Магадан. Усть-Нера расположенная на 200 км. севернее не имела связи с Хандыгой.

Пока наши попутчики отдыхают в кафе, мы с Раей любуемся пейзажами. "Рая,- говорю я удивленно, но ведь это настоящая тундра". Рая удивляется моему удивлению." Конечно, тундра." "А где же тогда?",- "Тайга внизу". Я как-то не сообразила, что мы поднялись на перевал, и то плоскогорье, что раскинулось вокруг нас, находится на высоте 1300 метров. Цветет иван-чай. этот стойкий оловянный солдатик, для которого не страшны ни мороз, ни холод. Я даже глазам не поверила, переспросила: "Это ковыль?"- глядя на мягкие светлые мягкие  метелки. Почему-то я была уверена, что ковыль там, где его "мнет степная кобылица", а это от Оймякона, расположенного от нас в нескольких десятках километров, если ехать по старой дороге, очень далеко. Вижу  знакомые мне по сахалинской тундре карликовый рябину, березу. Рая радуется найденной сыроежке.

Нас зовут к машине, до Усть-Неры еще более двухсот километров. Мы спускаемся с перевала, сопки подходят ближе, но и мы все ближе к цели: в Усть-Нере нас должен встретить Эдика друг и отвести в гостиницу, которая принадлежит золотодобывающей артели "Янтарь". Эдик - геолог в этой артели. Через час езды - мост через реку Брюнгеде, капитальный мост. Повыше на берегу высокий каменный крест с выбитой надписью: "Всем строителям автодороги Якутск - Магадан в период с 1932 года вечная память и слава. НПО "Спецмост" сентябрь 2005 года".

Но, когда до Усть-Неры остается менее ста километров у нашей машины что-то ломается и это что-то достаточно серьезно. Мужчины пытаются разобраться в ситуации, мы с Раей кормим комаров. Белая ночь, тишина, вокруг болота. Изредка проезжают бензовозы, но они даже не останавливаются. Примерно через часа три нашим умельцам все-таки удалось починить поломку, и мы уже без приключений поздней ночью добираемся до Усть-Неры.