Тайны Калининграда. Часть-3

                Рецензия
на книгу Андрея Кропоткина
 “Герои штурма Кенигсберга”.


ТАЙНЫ КАЛИНИНГРАДА
          (продолжение)

              Часть-3

                1. О главном, или момент истины.
Вся печаль этой истории состоит в том, что имена Героев Советского Союза были увековечены на площади маршала Василевского ещё при создании Мемориала. Случилось это в 1979 году. Однако, именно тогда местными чиновниками не были чётко определены критерии в определении их, как участников штурма города, что привело потом к искажению действительности.

Более того, часть из увековеченных военнослужащих, получивших геройские звания после сражения, не являлись прямыми или непосредственным участником штурма и наоборот, самые активные, не попали в этот список даже не смотря на то, что имели равные права с увековеченными.

Ошибка Андрея Кропоткина состоит в том, что он без должной проверки и глубокого исследования фактов перенёс ранее отмеченных героев штурма в свою монографию. Хотя его труд непростая книга, а произведение исторического жанра, нуждающееся в серьёзной доработке и повторному изданию в новой редакции, что является для писателя исследователя обычным делом. Замечу, что мемуары Маршала Жукова “Воспоминания и размышления”, корректировались и переиздавались 10 раз, в том числе и после его смерти.

Ну, а в действительности мне уже не раз приходилось обращаться к руководству города и региона, чтобы они разобрались в данной проблеме и исправили ошибки, допущенные ещё советскими функционерами. К большому сожалению власти отнеслись к этой истории без должного энтузиазма.

Я уже упоминал, как чиновники отозвались на решение Командующего Балтийским флотом, ну а от инициативных граждан просто отмахиваются как, от назойливых мух, а потом, ещё и посмеиваются. Кстати этот тренд уже прочно вошёл в нашу действительность и доминирует над здравым смыслом, подрывая устои гражданского общества.

Однако автор, занимая высокое должностное положение, мог существенно повлиять на данную ситуацию, но этого не произошло. Так же, как и прежние чиновники, он оказался равнодушен к этой важной проблеме. В этой связи хочется сказать, что во власть идут не для того, чтобы красоваться перед публикой, а чтобы служить стране и её народу, горожанам, селянам и просто людям. И, конечно же, беречь своё прошлое, его дух и память о тех, кто геройски сражался во имя свободы и независимости нашей страны.

Тем не менее, нынешние чиновники выглядят намного циничнее, чем прежние советские и в этом приходилось убеждаться не раз. На мою просьбу разобраться и увековечить на мемориале “Героям штурма Кенигсберга” недостающих лётчиков 136-го гвардейского штурмового авиационного полка, городские власти ответили отказом. Исполнитель “вердикта“ некий господин Лучкин и Глава администрации Калининградского городского округа Елена Дятлова, прислали в мой адрес поучительное письмо.

Привожу сокращённую цитату их совместного решения: “…звание Героя Советского Союза от 19.04.1945 года (нижеперечисленным) присвоено “не за взятие города-крепости Кенигсберг”, а в соответствии с приказом Народного комиссара обороны от 08.10.1943 года № 294 за общее количество совершённых боевых вылетов на самолёте Ил-2”:

гвардии капитану Пятяри И.В. - 136 боевых вылетов;
гвардии старшему лейтенанту Ветрову В.М. - 155 боевых вылетов;
гвардии старшему лейтенанту Бучину Б.В. - 128 боевых вылетов.

Встаёт закономерный вопрос, а откуда тогда взялись сами “Герои штурма Кенигсберга”, ведь такого Указа Президиума Верховного Совета СССР в природе не существовало и не существует поныне !? Зато был и есть список маршала Василевского от 15 апреля 1945 года, в котором значатся все эти офицеры. Более того в преамбуле данного документа адресованного непосредственно Сталину указан основной мотив представления, привожу его частично ещё раз: “... по ликвидации группировки немцев юго-западнее города Кенигсберга и овладение городом Кенигсбергом”.

Что здесь ещё можно сказать всевластным чиновникам!? Тем не менее, всё же надо пояснить, почему произошло так, а не как иначе. Почему в основу были положены именно “боевые вылеты”, а не что-то иное. Собственно, как раз они, а точнее, их количество с максимальной бомбовой нагрузкой на машину приближали нашу победу и вдруг это стало “притчей во языцех”. Более того, обернулось ещё против самих же героев!?

Кстати, городские чиновники не поясняют, как офицеры представленные “за боевые вылеты” вдруг попали в список командующего третьим Белорусским фронтом “за овладение Кенигсбергом”!?. Таких лётчиков участников штурма города в нём оказалось - 52 человека из них: от штурмовой авиации - 40, истребительной - 6, пилотов разведчиков – 3, бомбардиров – 3.

Более того, все их наградные листы датируются периодом конца 1944 и началом 1945 года, то есть ещё задолго до Кенигсбергской операции. Безусловно, все они как участники штурма города-крепости в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1945 года получили звание Герой Советского Союза. Всего в этом списке значилось 160 человек!

Всё дело в том, что ещё в 1943 году Народным комиссаром обороны СССР был подписан приказ № 294, который вводил в действие Положение о наградах для лётного состава ВВС. Так, в штурмовой авиации летчики и воздушные стрелки представлялись к высшей правительственной награде - званию Героя Советского Союза - за 80 успешных боевых вылетов или за 10 лично сбитых в воздушных боях самолетов противника.

Для другого лётного состава воздушных армий и флотов, также были обозначены свои критерии оценки геройства. Поэтому данный приказ стал основополагающим документом для всех авиаторов, за рамки которого выходить не дозволялось никому. Исключением были ну разве только особые случаи, к примеру, когда пилот совершал “огненный таран“, а затем представлялся к награде. Понятно, что боевые вылеты здесь уже не играли ни какой роли.

На примере штурмовиков-гвардейцев Ивана Пятяри, Виктора Ветрова и Бориса Бучина, мы видим, что власть свои обязательства перед героями исполняла с большим натягом, а точнее, с явным пренебрежением к ним. Реляциям давался ход лишь тогда, когда геройская норма превышала полтора, два, а порою и три раза. Потом они ещё три-четыре-пять месяцев лежали в штабе фронта в ожидании подходящего случая. Таким образом, накапливалось большое количество не реализованных представлений.

Отсюда и состоялось решение маршала Василевского использовать их в качестве поощрительного стимула для героев штурма Кенигсберга. Это как раз и был тот самый “особый случай”! Так, те, кто уже “де-факто” был героем, вторично представлялся к этому высокому званию общим списком. Это были герои со “знаком качества” отмеченные одновременно как за боевые вылеты, так и за штурм города. И вот эти самые люди оказались в немилости у каких-то незатейливых чиновников и партийных функционеров, ещё тогда, когда создавался сам мемориал, а нынешние усердно вторят им!

Своим неординарным решением маршал Василевский облегчил задачу командирам авиационных полков и дивизий в выборе поощрительных стимулом для подчинённых, но и те не остались в долгу перед своими героями.

Так 21 апреля 1945 ода ещё до завершения Восточно-Прусской операции и штурма Пиллау, командир 136-го гв. ШАП гвардии подполковник Жихарев представил Ивана Пятяри, Виктора Ветрова, Бориса Бучина и других кто только вчера был удостоен “Звезды Героя” к орденам Красного Знамени. Это был их непосредственный долг за Кенигсберг, но именно в этих реляциях значилось участие данных пилотов в битве за город-крепость. Поверьте, что для исследователей и нашей истории всё это очень важно и пренебрегать таковым никак нельзя.

Дело в том, что за четыре дня штурма города авиаторы набирали максимально по 8-12 боевых вылетов, а сбить 10 самолётов на экипаж было вообще не реально. Таким образом обосновать геройские награды представлялось достаточно сложно, хотя каждый вылет на цитадель становился подвигом. Была и другая проблема, никто из начальства не хотел попасть в немилость к Верховному.

Ведь там на самом верху Генеральный штаб, а главное – Сталин, через которого проходили наградные документы, чётко отслеживали выполнение 294-го приказа, где главными были “боевые вылеты” без которых никакие действия лётчиков в боевой обстановке не учитывались. Отсюда появились и завышенные геройские нормы. Из лётчиков тогда “выжимали всё до последнего”, понимая, что успех любой наземной операции напрямую связан с их работой, как в воздухе, так и на море.
                * * *
Чтобы полно оценить реалии тех дней и вклад воздушных бойцов в победу предлагаю читателю свой материал на “Проза.ру” в папках: “Фронтовая и морская авиация в Кенигсбергской операции”. “В контакте” это будут главы под названием “Дивизия прорыва”. Здесь, впервые, по дням и часам освещены действия авиационных соединений и объединений, принимающих участие в штурме Кенигсберга, а также хроника действий морской авиации в эти дни.

                2. Беспринципный подход.
И всё же, что такое геройский подвиг, автору книги в полной мере показать не удалось. В большей степени из-за того, что он не смог правдиво и предметно раскрыть образ каждого героя в отдельности. Просто взял и спроецировал устаревшие постулаты с именами тех, кто уже был на Мемориале. Таким образом, узаконив в очередной раз прежние ошибки, внеся в проект дополнительную путаницу и сомнения.

Отсюда и возникли различные несоответствия. К примеру, Василий Козенков погиб в бою на глазах у своего ведомого Бориса Бучина. Оба лётчика были внесены в список маршала Василевского и получили геройские звания одним и тем же Указом. Однако в результате беспринципного отбора героев советскими функционерами, а потом и самим автором, Василий Козенков вошёл в списки участников штурма Кенигсберга и был увековечен на мемориале в Калининграде, а Борис Бучин нет!?

Примерно по таким же “надуманным” основаниям были разделены и другие участники Кенигсбергской операции, “в результате чего оказались возвышены одни и униженны другие”. Несомненно, что это вызывало определённые переживания у тех ветеранов кого, так несправедливо обошли. Об этом мне неоднократно говорил Борис Бучин, а потом всегда спрашивал, не исправили ещё эту ошибку? Нет, как видите, не исправили!? – отвечал я ему пряча глаза.

Именно поэтому после выхода в свет книги о героях штурма я напрямую обратился к Главе городского округа Андрею Кропоткину, указав на конкретную проблему и имена отверженных героев одного из авиационных полков. Письмо было переадресовано Главе администрации городского округа Дятловой. Ну, а ответ чиновницы оказался таким же стереотипным, как и те, что были исполнены в предыдущие годы.

Кстати это были уже не первые отрицания, которые заканчивались излюбленной фразой “денег всё равно нет”, а в данном случае и тем, что “проведение работ по изменению облика площади маршала Василевского в настоящее время считаем нецелесообразным”. Поэтому список в 235 героев, увековеченных на мемориале “Героям штурма Кенигсберга” по пришествию 76-ти лет после самой операции остаётся ещё открытым, но только для добросовестных исследователей и писателей.

Конечно, всё это нужно не только горожанам, но и нашей истории. Поэтому в заключение хочу назвать имя Калининградского писателя Сергея Васильевича Дриго, который одним из первых написал о героях “Восточно-Прусской операции и штурма Кенигсберга” ещё в 1977 году в своей книге “За подвигом подвиг”. Эпиграфом к ней послужила крылатая фраза, обращённая не только к героям, но и их потомкам: “Вы прославили Советскую родину, и родина будет славить вас вечно”. Родина. надо полагать, это мы все вместе.

На этом, казалось бы, рецензия-исследование завершена, но вопросы всё равно остались и неслучайно. Ведь сама тема очень важна не только для нас, но и для будущих поколений, поэтому продолжим её, не уходя от сути вышеизложенного материала*.

                3. Боевые вылеты.
И всё же следует пояснить, что означают “боевые вылеты” и насколько они были результативны в штурмовой авиации. Так в первый день штурма Кенигсберга группа “Илов” ведомая, гвардии капитаном Пятяри действовала по центру Кенигсберга и плавсредствам на реке Преголь. В результате бомбоштурмового удара создала четыре очага пожара и взрыв большой силы, подавила батарею малой зенитной артиллерии, перекрыла бомбами три укреплённых дома, потопила два катера. Лично Пятяри в этот день уничтожил одну самоходную баржу.

Уже 7 апреля та же группа, штурмуя вражеские войска в условиях плохой видимости, точно вышла на цель, создав решительными ударами четыре очага пожара, мощный взрыв, подавила огонь зенитной батареи, уничтожила 30 автомобилей и до 70 солдат и офицеров противника.

На второй день операции ударная группа гвардии старшего лейтенанта Ветрова действовала по северной окраине города у 3-го форта. Пикировочными атаками взорвала крупный склад с боеприпасами, создала в боевых порядках неприятеля 4 очага пожара, сожгла столько же укреплённых домов и уничтожила более 80-ти солдат и офицеров противника. Боевой залп группы в поддержку наступающих войск составил около 4-х тонн бомб и 24 реактивных снаряда, что позволило пехоте на этом участке продвинуться вперёд.

Командир звена, гвардии старший лейтенант Бучин, за три дня штурма совершил восемь боевых вылетов на Кенигсберг, прицельно сбросив на головы врагов около пяти тонн бомб и выпустил по обороне противника 32 реактивных снаряда. Только 7 апреля за четыре вылета точным попаданием бомб ФАБ-100 потопил баржу с живой силой, подавил точку зенитной артиллерии, а в районе железнодорожной станции взорвал склад с горючим, создав при этом большой очаг пожара.

И вот теперь скажите: “Почему вдруг чиновники Калининграда и автор книги отказываются признавать данных героев участниками штурма Кенигсберга?“ Здесь важно отметить, что все действия штурмовых авиационных групп осуществлялись не ради общей статистики, а с целью обеспечить продвижение пехоты, уничтожая в полосе её наступления огневые средства и живую силу противника.

Кроме этого им вменялось подавлять очаги сопротивления и опорные пункты вплоть до квартала и отдельного дома включительно. Более того “командиры штурмовых авиационных дивизий отвечали за успешное продвижение пехоты и танков поддерживаемых ими полевых армий”.

Так, к примеру, 136-й гв. ШАП, в рядах которого воевали Василий Козенков, Иван Пятяри, Виктор Ветров и Борис Бучин за три дня штурма Кенигсберга совершил - 142 самолётовылета и уничтожил: 2 самоходных орудия, 2 катера, 2 баржи, 14 реактивных установок, 27 батарей полевой артиллерии, 48 миномётных батарей, 9 батарей малой зенитной артиллерии, 70 автомашин. Создал 17 взрывов и 65 очагов пожара в боевых порядках врага. Взорвал 7 складов с боеприпасами. Разбил 7 домов из которых вели огонь фашисты. Уничтожил до 1480 солдат и офицеров противника.

Если перевести все эти удары на бомбово-ракетный эквивалент, то это будет более 85-ти тонн сброшенных бомб и 568 реактивных снарядов. Надо ещё иметь в виду, что это были прицельные атаки с высоты 100-50 метров, а по сути самое точное бомбометание в советской авиации того времени. Ракетные удары штурмовиков Ил-2 также были на много точнее пусков знаменитых “Катюш” и осуществлялись непосредственно по живой силе и оружию противника, а не по площадям с закрытых позиций.

Пояснение:
* - В отчёте о проверке на заимствования, представленные сервисом ”Антиплпгиат” от 17.06.2021 года по книге Кропоткина А.М. “Герои штурма Кенигсберга,” выявлено: заимствования - 42,77%, самоцитирования – 0%, цитирование – 8,13%, оригинальность – 49,1%.
    Однако если учитывать домыслы автора, искажающие действительность, то оригинальность здесь сразу же потускнеет. Ещё следует иметь в виду, что под термином "цитирование” система посчитала долю текстовых пересечений, которые не являются авторскими, но корректными по отношению к исследуемому документу.

Примечание.
В публикации были использованы материалы:
1. Центрального архива Министерства обороны РФ.
2. Центрального архива Военно-морского флота России.
3. Письма Администрации городского округа «Город Калининград».


   

                Продолжение следует…