Малыш, Слоник, дядя Вадя в саге Зимняя вишня

Одним махом – в три вечера – пересмотрел все три фильма режиссера Игоря Масленникова «Зимняя вишня» (1985 г., 1990 г., 1995 г.).

Теперь, по прошествии лет, телевизионная сага показалась мне чересчур слащавой, ностальгически тяжелой и инфантильной.

Пожалуй, главный аспект, который мне приоткрылся, это инфантилизм в отношении двух героев Оли (Елена Сафонова) и Вадима Дашкова (Виталий Соломин). И эта инфантильность насыщала нашу, – в 1985 и 1990 общую – советскую и постсоветскую действительность.

Наверное, об этом инфантилизме Масленников стал догадываться, и в третьем фильме Вадим вдруг укоряет жену (Ирина Мирошниченко) в том, что она-де «ни разу не назвала меня Малышом».

Малыш – ключевое слово, характеризующее вечный инфантилизм анемичного питерского интеллигента Вадима Дашкова (оказавшегося к тому же латентным аристократом).

Огромные удивленные глаза жены выражали вопрос: «А почему, собственно, я должна была называть тебя Малышом?».

Этот вопрос, думаю, возникает и у зрителей. И весь ход саги, и особенно третья серия, показывает, что именно этого пятидесятипятилетнего дядю Вадю и следует лелеять, холить, носить на руках, дарить подарки, подбадривать, просить что-то сделать, подталкивать, обнимать и целовать, дарить замки на берегу Северного моря, награждать аристократическими титулами, кормить, поить и спать укладывать. А главное, не задавать лишних вопросов относительно женщин. Женщины, которые с ним, не должны ревновать друг к другу. Жена должна считаться с тем, что у мужа есть преданная баба. Преданная баба-любовница должна терпеливо ждать его решения, отложенного на конец XXI века, ловко исчезать, эффектно появляться, считаться с новой любовницей, более молодой и темпераментной, срываться по первому звонку из Сан-Франциско в Париж и к тому же уметь прочитывать его письмо, которое мужчина-инфант мысленно слагает, да все никак не может передать бумаге и отправить по адресу.

Сравнивая фильмы, становится понятно, что Вадим Дашков постепенно впадает в детство и ищет себе игрушку. Беда только в том, что человека он подбирает на роль игрушки. В первом фильме ему 45, а свою любовницу Олю он называет Малышом, намекая на сказку о Карлсоне. Почему? Возможно, есть что-то общее между образом Оли с мальчишеской стрижкой и мальчиком Малышом; в этой связи Вадим становится Карлсоном, тоже рыжим мужчиной в полном расцвете сил, который прилетает и улетает, когда ему скучно. Но по сути, это имя намекает на детскость, которая обволакивает отношения двух взрослых людей, обманывающих близких и коллег. Во втором фильме Вадиму 50, а его новую подругу кличут Слоник (Ирина Климова, на момент съемок ей было 33 года). Причем намечается прогресс в регрессивном движении: любовница Слоник моложе любовницы Малыша, ей на вид что-то около 16 лет, а по уму и того меньше: она, как трехлетний ребенок, называет себя в третьем лице «Слонику пора спать». Дальше – больше. Выясняется, что она дочь друга Вадима – кузнеца Миши (Виктор Авилов). В третьем фильме Вадиму 55 лет, любовница Слоник подросла, возмужала и стала женским лицом рейдерских захватов какой-то непонятной мафиозной фирмы. Оля сама о себе: «А теперь я стала старше». Зато выясняется, что Малышом себя называет сам дядя Вадя. Что ж, в преддверии встречи с десятилетней дочкой (от любовницы Оли), это очень важный возраст и опыт. К тому же американская дочь Катя (названная Рыжиком во втором фильме) имеет достаточно насыщенный график (учится, занимается плаванием, много ездит), большой опыт жизни (в первый раз влюбилась!), и по интенсивности опыта явно превосходит своего инфантильного отца. Вадим же, пользуясь своими длинными ногами, по-хамски обыгрывает – обманывает – в мяч свою дочь на берегу Северного моря, в Бельгии (концовка 3 фильма). Мне показалось, что в этой игре папа, привыкший всем лгать, демонстрирует дочери науку лжи.
 
Порою кажется, что эти пресловутые качества женской стихии: и красива, и умна, и чай заварить может, и коня на скаку остановит – появляются на фоне инфантильных мужчин, коими окружены женские персонажи фильма «Зимняя вишня».

Но женские образы просто роскошны! Оля (та, которая Зимняя вишня) очень независима и эмансипирована, имеет тенденцию к доминации в союзе, не случайно косит под мальчика; Валя (которая любит спортивных мужчин и которую бьют) жертва мужской тирании; Лариса (та которая «я отец») мужик в юбке, бой-баба. Понравилась мне и жена Дашкова, ее не было в первом фильме. Автор этим самым хочет показать, что законная часть жизни это фикция, а подлинная жизнь проходит там, где ложь и обман. Эта женщина замечательна тем, что под каблучком держит мальчика Вадю, Малыша, знает, чего хочет, умеет ценить, уважать и дружить с мужем – попробуй соответствуй ей.

Действительно, с этим фильмом приходит понимание, что личная жизнь у всех людей не так устроена, как они себе выбирают. Словно их обманули в самом начале: купил кошку в мешке, а оно оказалось собакой. Это уже инфантилизм режиссера. Ну, скажите на милость, чем же была плоха жена Дашкова? Рога ему не строила. Детей у них не было, но это обоюдная вина, как заметил Вадим («мы» сказал). Действительно, на руках его только не носила и Малышом не называла (называла «мой друг»).

А ведь пару каждый из них выбирал сам. И должен быть ответственным за свой выбор. Но союз Оли и Вадима (главных героев), похоже, был обречен с самого начала. Первый фильм не скрывает двойственности мужского персонажа: он откровенно слаб и эгоистичен. Любит другую женщину, но ничего, абсолютно ничего не может сделать во имя ее счастья. Кормит обещаниями и завтрашним днем. Оля, зимняя вишня, это видит, но идет на поводу, склоняется перед его, Вадима, недовыбором, потому что испытывает чувства только к нему и никому не врет. А Вадим вдруг осмелился и решился на поступок – остановил машину Герберта и выкрал невесту. И все для того, чтобы сказать свою любимую фразу: «Как хорошо у нас было». И уйти к жене.

Кстати, эту фразу он говорит и в финале третьего фильма и тоже Оле. Как хорошо было десять лет назад – во время событий первого фильма. Вот уж инфантильность! Вместо того, чтобы сказать: я тебя очень люблю, будь моей женой (к тому времени оба были без семейных обязательств), он предается воспоминаниям десятилетней давности, словно тогда действительно было хорошо. А ведь эгоцентрический ребенок, каким остался Вадим Дашков в 55 лет, не видит, что и в первом фильме было не совсем хорошо: любил он ее украдкой и тайно и он палец о палец не ударил, чтобы исправить ситуацию.

Проницательный читатель может заметить, что на любовницах не женятся, или, например, став женой, Оля ему наскучит и через пять лет разведется, сбежит от этого сибарита.

На что я отвечу: а не в этом дело. Если любовница ему нужна для придания веса в обществе или ради честолюбия, то это другое дело, таких любовниц даже не любят, а мучают. А вот если любишь, – а режиссер именно это чувство попытался передать нам, – то следует совершить поступок и нести ответственность за свой выбор. А на выбор, на поступок, даже на честолюбивое продвижение по карьерной лестнице, ровно как на риск и чувство герой Масленникова не способен.

А ведь инфантилизм стал заметен только по прошествии времени, после известных социальных и гражданских перемен. В Советском Союзе такими Вадимами Дашковыми были наводнены тихие учреждения типа НИИ, вузы, гуманитарная сфера, номенклатура, чиновничество, в особенности Ленинград. И тогда такие черты, как интеллигентность, подчиненность женщине, несклочность, податливость, молчаливость, ироничность, недюжинные скрытые умственные силы, вылезающий в момент, когда нужно отредактировать чью-то статью или сострить, казались воплощением нормы, знаком качества советского человека. И женщины… по ним распознавались бета-самцы типа этого Вадима. В этом был свой шик: мужичонка, с виду ничего себе, а его бабы любят, сохнут по нему, на шею вешаются. Другого не замечают, а в этого целят из своих глаз. И главное, он не отказывается от такой шубы, от такого дара. Дома умная жена, с ней настолько плохо, насколько и хорошо. А она не дура и поступает, как учили, по-умному: зная о существовании любовницы, называет брачные узы дружескими отношениями или строит еще какие-то непонятные интеллектуальные конструкции, подбирает различные модели, чтобы замять ситуацию. Любовница тоже вписывается в шаблон тогдашнего поведения: на предложение «Женись на мне» слышит неизменное: «Хорошо, вот поговорю с женой…». Как бы разговор с женой может что-то дать? А не скажи. Наверное, он, Вадим Дашков, рассчитывал на подходящий момент, чтобы жена все поняла, простила и решила за него: побежала бы в суд с заявлением о разводе, собрала вещи, уехала в неизвестном направлении, оставив письмо следующего содержания: «Люби ее, эту суку». Приблизительно в этих словах выразилась любовница Слоник в 3-м фильме, когда отпускала своего Вадима в Бельгию, «к ней», Зимней вишне.
   
Чего уж лучше!

Но не тянет.

Этот инфантилизм в настоящее время слишком уж паразитирует на женщинах. А что же пресловутая мужская изобретательность, воинственность, умение, хозяйственность, предпринимательство, творчество, созидание, способность к самопожертвованию, риск в конце концов. К сожалению, все эти качества оказались расхваченными ловкими дельцами и бизнесменами, которые стали паразитировать на таких, как Вадим Дашков. В фильме это Бруневич (Владимир Долинский) – шеф Вадима и Ольги (до ее отъезда в Америку). Отличный живой и умный человек, вполне себе альфа-самец. Но надо было его показать хитрым, эгоистичным и сребролюбивым. Хотя нельзя назвать Бруневича подлым. В третьем фильме этот антипод и даже враг Вадима вдруг оказывается рядом с ним и везет его в Бельгию. Можно, конечно, сколько угодно размышлять о корыстолюбии Бруневича, но вряд ли откажешь ему в находчивости и уме.

А Вадим Дашков? В третьем фильме он полностью экспонирует свою неспособность к передвижению в пространстве без посторонней помощи. Доходит до предела: лузер, дауншифтер, сползающий по наклонной вниз. Хотя, как в сказке, у него неожиданно оказывается кто-то в бэкграунде. Мы знаем, что нищета его иллюзорна, и ему принадлежит квартира в Петербурге, на которую претендует бывшая жена. Вечно у него есть невидимый состоятельный покровитель, который подарки подкидывает, женщин в ложе (раскладушка) приводит, коттеджи на берегу покупает.

А что он делает сам? Только лежит на раскладушке и щепки колет ножом, да рыбу ловит. Ума палата! Я и не знал, что умный человек может быть способен на такое. Боже ты мой! Хоть стой, хоть падай.

Эх ты, советский ловелас Вадим Дашков! Поскрести тебя, так ты не аристократ, а Иванушка-дурачок, везучий дурак. А в реале, я думаю, ты конченный человек в прямом и переносном смысле этого слова.

И хорошо, что нет Виталия Соломина на свете, и не воплотится он в инфантильном продолжении «Зимней вишни» - саги об Ольге Ивановне, Елене Сафоновой с глазами инопланетянина, в которую влюблялась половина мужского населения Советского Союза.


вторник, 7 сентября 2021 г.