И всё-таки, Бог есть

                СЛУЧАЙ В МОСКВЕ

     Вообще-то, я, кажись, описывал этот эпизод в одном из своих опусов, а их уже, как-никак, аж, 532 набралось, а посему, когда у тебя фуражка 53-го размера - (кергуду – шутка), и вес - 55 кг – (это в трусах и вместе с контрабасом) – сложно все упомнить. Но этот случай настолько врезался в память, что есть смысл его повторить, тем более - в тот день я ещё раз убедился, что Бог есть. Впрочем, всё по порядку:

      Это был мой второй приезд к российскому путешественнику Виталию Сундакову. Я отгулял у него на дне рождения, а утром с каскадёром Александром Гизгизовым выпили по две чашки кофе и, по предварительной договорённости, он отвёз меня на своей машине до Подольска, далее, электричкой доехал до Москвы, и уже в районе 11.00 вышел из метро в районе Киевского вокзала. Именно отсюда 4 года подряд я пацаном ездил на троллейбусе до Ленинских  гор, где занимался своим первым видом спорта – прыжки на лыжах с трамплина. И каждый свой приезд в столицу бывшего СССР я старался пройти или проехать этот незабываемый путь моего детства, чтобы в очередной раз отдать дань уважения моему первому тренеру, Михаилу Дмитриевичу Капустину, который воспитал во мне Мужчину…

Чтобы дать вам представление о масштабе его личности, приведу лишь два факта – он так любил нас – детей, своих воспитанников, что всегда и во всём, во-первых, был образцом для подражания:  в одежде, культуре речи, в отношении к тренировкам, в расширенном кругозоре, который давал возможность отвечать на все наши вопросы, которых было ох как много, ведь каждый год два месяца лета тренер проводил с нами в спортивных лагерях с долгими посиделками у костра. А во-вторых, Михаил Дмитриевич для меня, 12-летнего мальчишки, которого он, скорее всего, больше никогда не увидит, (отец закончил академию, и мы уезжали  на остров Сааремаа в Балтийском море, Эстония, к его очередному месту службы), составил годовой план тренировок. В толстой общей тетради расписал все 144 тренировки, с меня взяв слово, что пока я не найду себе новую спортивную секцию, буду тренироваться сам.

В общем, в тот день, 8 октября 2010 года, я пешком прошёл по набережной Москвы-реки от Киевского вокзала до Ленинских, (сейчас Воробьёвых), гор, поднялся к большому трамплину, зашёл в спортивную школу, прочитал благодарственную молитву моему первому тренеру и Учителю по жизни Капустину Михаилу Дмитриевичу. После чего спустился опять к реке, с намерением именно здесь, у воды, где так хорошо думается и вспоминается, погасить два часа времени, которые оставались до точки отсчёта, когда настанет пора ехать на Курский вокзал, чтобы занять своё законное место на верхней полке плацкартного вагона поезда Москва-Николаев-Херсон.

Расположился на травке, всё вроде «абге махт», но я поймал себя на мысли, что чего-то всё же не хватает. Только задумался – «чего?», как внутренний голос подсказывает: «Вася, ты же сегодня не только не завтракал, но и не обедал», - а потому в желудке урчит, да и мысли какие-то не медитативные. Тогда решил, что голод в движении переносится легче, встал и давай совершать «променад» по набережной, километр - туда, километр – сюда. Когда шёл в сторону метро станции «Воробьёвы горы», обратил внимание на мужчину, который стоял, облокотившись на парапет над пристанью, в какой-то сломленной, неудобной позе, но похоже, он этого не замечал.

Я ещё подумал: «Наверно, так стоят, когда у человека горе какое-то, тогда основная доминанта отключает все посторонние мысли, чувства и эмоции». Мужчина, ощутив мой взгляд, обернулся, и грустная, понимающая улыбка тронула его губы, т.е. он понял, о чём я подумал, но позу не поменял. Я, молча, прошёл мимо, но ещё минуты три размышлял об этом мужике, но потом мысли о «жратве» возобладали, и я стал думать, как мне лучше потратить те 50 рублей российских денег, которые я оставил на еду. Потом развернулся на 180 градусов и пошёл обратно с шутливой мыслью: «Если Господь Бог есть, то он найдёт, чем меня накормить на ужин».

Дошёл до мужчины, который так и стоял в неудобной позе. И что-то во мне вдруг щёлкнуло. Подошёл со словами: «У Вас, похоже, что-то случилось, может я смогу помочь?» Мужчина грустно улыбнулся: «Можете. Я из Тбилиси прилетел маму помянуть, сегодня ровно год как она ушла на Небеса. Но одному пить как-то душа не лежит. Если не торопитесь, давайте помянём мою родительницу – грузинскую княжну, которую звали Сулико. Мама была очень мудрой женщиной и смогла сплотить весь наш Род. Но из-за грузино-осетинского конфликта, который случился в августе 2008 года, никто прилететь на поминки грузинской княжны не смог.

В общем, вытащил мужчина из сумки бутылку «Боржоми», два бумажных стаканчика и закуску: нарезанный лимончик, два хачапури, два бутерброда с сыром и шоколадку. После чего посмотрел по сторонам и достал плоскую бутылку коньяка 0,375 л. «Дагестан». Не чокаясь, выпили грамм по 50 за упокой души княжны Сулико. А дальше мужчина стал рассказывать о своей матери. После его рассказа меня тоже потянуло на откровенность. Под коньячок хорошо говорилось. На фоне закатного солнца поведал о своём первом  тренере, о знакомстве с Виталием Сундаковым, об отношениях Украины с Россией…

Где-то, минут через 20 от начала нашего застолья мимо прошли два милиционера. Они с подчёркнутым интересом посмотрели в нашу сторону, но поскольку стояла только бутылка "Боржоми", придраться было не к чему, и они прошли мимо. Когда отошли достаточно далеко, мужчина достал коньяк, и со словами: "Как хорошо, что у Вас нет бороды, потому что двух бородатых мужиков милиция бы не пропустила", - разлил по стаканам очередные по 50 грамм...

Расставались мы с этим мужчиной, грузинским князем, ощущая, как дополнительные тонкие нити дружбы протянулись между российским, украинским и грузинским народами… В общем, сколько лет прошло, а не забывается почему-то этот вечер на берегу Москва-реки. Может потому, что когда я, сытый, ехал  в метро, подумал с улыбкой о Боге: «А ведь ужин-то он мне послал, услышав мою просьбу». И тогда мне впервые открылся глубинный смысл слов нового моего друга Голтиса, с которым судьба свела в прошлом году в Николаеве, насчёт «Открытого сердца» из его универсальной системы «Исцеляющий импульс».

Мы с тем мужчиной открыли сердца, и получилось общение, на уровне души, которое уже не забудешь, хотя вроде бы ничего необычного в том разговоре не было. Что касается Голтиса, то сейчас я пишу этот рассказ, слушая уже в третий раз его аудио книгу «Исповедь смертника», как он просил не казнить всех 12 мусульман, которые сидели с ним в камере Иранской тюрьмы. При этом Голтис признав свою вину, и ни слова не сказав о себе, просил помиловать только своих сокамерников. Для чего судьям рассказал историю падения каждого и причины, объяснившие их поступки…

И произошло чудо – Господь услышал его молитвы, никто из мусульман не был казнён, их дела были пересмотрены с учётом всех обстоятельств, которые судьям поведал Голтис. А сам он был оправдан и отпущен на свободу, даже камеру с новой кассетой вернули. Рекомендую всем, особенно родителям, у которых есть дети, найти возможность приобрести и прослушать эту историю, которой нет равной в мире, (не побоюсь написать именно эти слова), но каждый раз у  меня на глаза наворачиваются слёзы, и я снова БлагоДарю судьбу за друзей, которые встретились и продолжают встречаться на моём пути…
        http://proza.ru/2012/01/07/1872
                http://proza.ru/2011/12/13/1659

     На фото - после трёхдневного "сухого" голодания на практическом семинаре Голтиса по Исцеляющему Импульсу в Крыму готовим с ним первый чай с травами и мёдом... Время 8.00 утра... Какой же он вкусный, блин!!!

     П.С. У нас с грузинским князем оказался один любимый певец - Вахтанг Кикабидзе. Это нас как-то сильно тронуло, и 4-ый тост мы выпили за смысл песни "Тамада" в его исполнении:

Живём на матушке-земле,
Когда кончаются полеты
А в наших снах, как облака,
Летят бесшумно самолеты.
Сидим за дружеским столом -
Бывает праздник у пилота
И медлит с тостом тамада,
Когда опаздывает кто-то.

Припев:
Пожелай, пожелай, тамада,
Чтоб любимая нас не забыла.
Чтобы в памяти чьей-то всегда
Наше место не занято было.
Чтобы нас ожидала земля,
И чтоб небо нас тоже любило.

И наш товарищ тамада
Свой тост за лётчиков предложит.
И вспомнит тех, кто не пришёл
И никогда придти не сможет.
Живём на матушке-земле
Мы от посадки и до взлёта.
И снова ждёт аэродром
И продолжается работа.

Припев:
Пожелай, пожелай, тамада,
Чтоб любимая нас не забыла.
Чтобы в памяти чьей-то всегда
Наше место не занято было.
Чтобы нас ожидала земля,
И чтоб небо нас тоже любило.

Припев:
Пожелай, пожелай, тамада,
Чтоб любимая нас не забыла.
Чтобы в памяти чьей-то всегда
Наше место не занято было.
Чтобы нас ожидала земля,
И чтоб небо нас тоже любило.