Глава 3. Новые и забытые старые, лица

За день до начала собственно занятия, нам выдали форму. Серая, с желтой полосой единственного шеврона, обозначающего первый курс. Ох, как же я была  этому всему рада! И складно сидящей на мне форме. И этой единственной ( пока единственной) нашивке. И черным берцам, удобно севшим на ногу. И черной шапке, аккуратно смотрящейся на голове.
Да не было пока на них нашито эмблемы училища. Не было и знаков отличия родов войск. И цвет  ее был один для всех.
Все иное  появлялось позже. Эмблема со второго курса. А цветовое различие мундиров после третьего. Знаки же отличия  и вовсе появлялись после выпускных экзаменов.
Но я все равно была рада. Все же начало было положено.
Понятное дело, что до всего остального мне еще  надо было  дожить. Тем более, что три первых курса были совсем не легкими. Ведь программа шла общая для всех. И пилот должен был прекрасно разбираться в ремонте вверенной ему техники, а бортинженер уметь пилотировать. А информатик освоить психологию.
Одним словом, разделение по специальностям начиналось после практики на третьем курсе. «Боевой» как ее называли.
До этого же момента,  все хором учились вести допрос, чинить двигатели, разбираться в электронике, летать на всем, что только может летать;  работать с генетическим материалом, не забывая и о простейших хирургических операциях, типа зашивания ран и выемки пуль из подставившегося под них организма. Ну и как же в военном заведении да  без спаррингов, марш-бросков и пр. занятий по выживанию в различных предложенных начальством условиях?  Никак конечно.
Понятно, что в этом был смысл. Так,  будущий пилот вдруг понимал, что психолог из него выйдет куда лучше и переходил на другой факультет. Да и шанс на выживание,  на войне был больше у того, кто мог заштопать себя и будучи, например,  биологом все же починить кораблик, доведя его до базы.
Вот только ( сущая мелочь),  для начала надо было суметь пережить эти три года и боевую.
Но, все это было еще впереди.
А пока же,  я  радостно вертелась у зеркала в предбаннике душевой, оглядывая себя со всех сторон и любовно поглаживая ладошками  новенькую форму.
- Ну, и долго ты еще вертеться будешь? Дай хоть и остальным взглянуть на себя. – ворчливо произнес за моей спиной  грасс с усмешкой глядя на меня.
- Да ладно, ладно. Все уже. –  примирительно отозвалась я, выпархивая из душевой.
Физиономии моих приятелей тоже выражали удовлетворение, пусть даже эльфар  его и скрывал, за маской безразличия. Вот только глазенки то поблескивали всеми оттенками коричневого!
Одним словом, все счастливые мы отправились в столовую, на ужин.

***
После ужина у нас выдалась свободная минутка и мы разошлись кто куда.
Роб засел в информационной. Грасс отправился в тренажерный. Азариэль в комнату, пообщаться с родней, которая почему-то была в шоке от того, что он принял решение поступать в ЧВЛУ, вместо Военной Академии, куда у него было личное приглашение от Лорда Внутреннего Периметра.
А я пошла побродить по зданию училища. В нем пока было тихо и почти пусто. Мне же хотелось почувствовать его атмосферу. Отвлечься от насущных переживаний и мыслей. И вообще, посетить картинную галерею. Где были выставлены работы его выпускников и преподавателей. Остальное то я уже более - менее все облазила. Остался только этот аппендикс, находящийся в самом дальнем конце училища.
Не спеша пройдя по полу темному коридору, по его старинным, чуть поскрипывающим под ногами половицам, я остановилась у одного из огромных, венецианских  окон и оперевшись руками о широкий деревянный  подоконник с интересом  окинула  взглядом  простирающийся за зданием   луг, макушки деревьев темнеющего вдали  леса, голубоватый   отсвет прожекторов летных ангаров, разбивающий вечерни сумерки. А затем свернула в маленький темный коридор и бросив взгляд на украшенные цветочным орнаментом стены толкнула низенькую белую дверь, входя в галерею. И щелчком пальцев активировав освещение, начала осматривать работы.
Так, побродив с пол часа по залу и по сути сделав круг, я остановилась у одной из картин, висящей рядом с дверью. Которую,  сцепив руки за спиной в замок и чуть наклонившись вперед,  и принялась задумчиво изучать.
Мне понравился стиль и манера художника. Да и сам сюжет тоже.
Впрочем, сформулировать свои впечатления о композиции я не успела.
Свет неожиданно чуть потускнел.
Дверь чуть скрипнула, приоткрываясь.
 И слегка наклонившись, поскольку дверная арка высотой не отличалась,   в галерею вошел какой-то мужик в форме.
Не изменяя позы, я кинула на него взгляд из-за плеча, соображая: кто бы это еще мог интересоваться искусством в сей не ранний час?
Но до конца свой вопрос сформулировать не успела, поскольку прямо от дверей меня практически прибил к земле тон, каким был задан вопрос:
- А это еще что такое? – явно адресованный мне.
Впрочем,  стоит отметить, что  голос вошедший  не повышал.  И сам вопрос прозвучал едва ли не шепотом. Вот только сам тон… Чуть ли не ярость сквозившая в нем,  меня просто обескуражила.
Я ему че сделала то? И когда успела?
Тем не менее, тип был в форме, а значит старше меня по званию.
Поэтому, не спеша распрямившися я уже совсем было хотела доложиться ему  по всей форме:  ху из я?
Но, подняв на него глаза и посмотрев в  его,  просто застыла от удивления.
Где-то на задворках сознания естественно возникла мысль о тесноте мира, а проклятой секретности из-за которой ты даже не знаешь как выглядит тот же начальник училища. Но это  все билось где-то в глубинах мозга. А на поверхности я испытала удивление, возмущение, злость, страх. Снова - удивление и злость.
Прямо передо мной стоял уже виденный мною на Кате прилеток. Тот, кто забрал моего отца. Тот, кто направлял мне в лицо дуло автомата.
Впрочем, судя по его вытянувшейся физиономии, он  был поражен не меньше моего.
А я не стесняясь рассматривала его с ног до головы (теперь то он был без маски).
Высокий, широкоплечий, статный. С узкими бедрами, длинноногий. Он смотрел на меня своими удивительными миндалевидными, чуть раскосыми  глазищами включающими в себя все оттенки черного, осененными чернющими,  густыми и длинными ресницами. Смуглая, почти прозрачная кожа была гладко выбрита. Идеальным овалу лица не давали быть лишь чуть выступающие скулы. Тонкий, чуть курносый нос,  ноздри которого возмущенно дрогнули когда я подняла на него глаза, точно не портил картины. 
Идеальной формы, вишневого цвета губы с синеватым налетом, прилеток кривил в немного нервной усмешке.
Черные корни густых, прямых, средней длинны  волос хозяина училища резко переходили в  насыщенно красный. Притом, это был их природный цвет. Густые, черные брови грозно сошлись на переносице.
Одним словом, этот зараза был не просто красив, он был еще и харизматичен.
Я узнала его.
 А  по тому, как он выдохнул, или  скорее прошипел, сквозь сжатые зубы, белеющие в сумраке комнаты:
- Ты…
Стало понятно, что и он меня тоже узнал.
Его верхняя губа чуть приподнялась, напоминая оскал дикого кота и не знаю, чем бы продолжился наш диалог, но тут вдруг бочком бочком, в приоткрытую дверь галереи  просочился эльфар, сзади которого застыл посеревший от ужаса чоки.
  Мигом шмыгнув мимо замершего прилетка и старательно не глядя на него,  Азариэль крепко схватил меня за руку и шустро поволок мимо замершего и взирающего на эту картину маслом в некотором изумлении, начальника училища, к выходу со словами, которые скороговоркой бормотал себе под нос:
- Рафика, чего  ты тут застряла? Скоро же ведь  отбой. Нам пора в кубрик.
Я честно говоря перестремалась, представив, что Красноголовый нас в этот самый миг то и сцапает. Но обошлось. Тот лишь резко выпрямился, скрестив на груди руки и чуть склонив голову на бок.
И пока эльфар тащил меня мимо него,  старательно игнорирую присутствие начальства, задумчиво произнес, ехидно сверкая на нас глазами:
- Надо же, как интересно. А становится все интересней и интересней.
После чего застывший соляным столбом на пороге комнаты чоки, едва мы  его миновали,  ожил.  И  быстро прикрывая за нашей компанией дверь, душевно пожелал начальнику  училища:
- Хорошего вечера, сэр и удачного осмотра галереи, сэр.
Брови прилетка взлетели вверх. И молча посмотрев на закрывшуюся за нашей перепуганной компанией дверь, он задумчиво нахмурившись пробормотал себе под нос:
- Надо же, какая интересная подобралась компания.
Затем, словно что-то вспомнив,  оскалился в недоброй усмешке и почти весело произнес:
- И то правда.  Сейчас я прекрасно проведу время в обществе моих заместителей. А уж какую скульптурную композицию из них сделаю, любо дорого посмотреть будет.
И весело насвистывая шагнул к выходу из галереи, аккуратно прикрыв за собой дверь и не забыв погасить свет.
На Захпур опускалась ночь.