Как ни странно Из ГБ и аспирантура

    Чёрт  знает,  что  можно  было  ожидать  от  затеи  с  Кузнецким  мостом.  Но,  как  ни  странно,  расчёт  мой  оказался  верен.  Расскажу  по  порядку.
    Жена  выполнила  всё,  как  я  просил.  В  вестибюле  приёмной  один  из  бойцов  охраны,  с  усмешкой,  как  ей  показалось,  велел  ей  сдать  рукопись  в  окошко.

    Я  ждал  спокойно.  Неделя  прошла – тишина;  значит,  или  выбросили  без  последствий  для  меня,  или  читают.
    Сейчас  точно  не  помню,  но  кажется,  что  через  месяц  вдруг  пришёл  ко  мне  «человек  в  штатском»  -  старший  лейтенант  КГБ  Корнев.  Сразу  было  заметно,  что  вид  у  него  был,  как  у  побитой  собаки.  Да  и  тон  разговора  стал  уважительным,  а  не  хозяйским.

    Мы  беседовали  в  той  же  маленькой  комнате,  но  там  уже  было  тепло.
    Он  сразу  выложил  мне  мою  рукопись  и  взял  быка  за  рога:
  - Ну,  как  же Вы  так…  Через  нашу  голову…

    Я  молчал,  изображая  удивление  и  непонимание.  Выдержав  паузу,  сказал:
  - Кстати,  я  звонил  Вам  по  тому  номеру,  что  дали.  Мне  твёрдо  ответили:  такого   здесь  нет.
  - Как!? – удивился,  но  не  усомнился  Корнев.  – В  нашей  комнате  я  один  Володя!
  - Ну,  не  знаю;  больше  я,  конечно,  звонить  не  стал.

  Видимо,  гэбист  подумал,  что  я  звонил  спрашивать  его  разрешения;  тем лучше.  Во  всяком  случае,  об  «а  не  могли  бы  Вы  нам  помочь»  уже  и  речи  не  было.  Но  цель  прихода  его  всплыла:
  - А  не  могли  бы  Вы  нам  эту  рукопись…  подарить?

    Я  чуть  изобразил,  что  жалко  расставаться  с  «книжкой»,  но  написал  на обратной  стороне  обложки:  «Передаю  рукопись  в  дар  Приморскому    краевому  Управлению  КГБ».  И  расписался.

    Ну  как  можно  было  отказать  такому  учреждению?  Я  ведь  и  Корневу  не  так  давно  не  отказал  «попробовать  помочь».  Нельзя  тигру  отказывать  –  он  зверь  нервный.
  Да  за  месяц  гэбисты  могли  скопировать  на  ксероксе  всю  рукопись,  а  не  только  важные  фрагменты.

    Всё-таки  я  с  надрывом  в  голосе,  демонстрируя  полную  искренность,  сказал:
  - Это – единственный  экземпляр…
  Вроде  бы  такая  заява  успокоила  Корнева;  ну,  по  крайней  мере,  обрадовала.  В  ответ  и  он  не  удержался:  показал  мне  последнюю  строчку  про  «родственников  в  США»,  покачал  головой  и  прошептал:
  - Вот  этого  бы …   не  следовало  бы…

  Я  опасался,  что он  разгадает:  получил  авторскую  копию.  Ведь  страницы  практически  не  помятые,  ошибок  и  правок  нет,  слишком  гладкий  текст.
  Но  он  промолчал:  поверил  в  то,  чего хотел.  Глаза  «побитой  собаки»  слегка  потеплели,  рукопись  быстро  исчезла в  его  «дипломате».
  На  этом  мы и  расстались.  Больше  я  его  никогда  не  видел;  а  он  меня  –  не  знаю.   Возможно,  игрался  он  до  подполковника,  среди  «врагов  народа»  и  шпионов.
   А  я  вздохнул  с  большим  облегчением:  моя  игра  с  тигром  закончилась.  Без  потерь,  как  ни  странно…