Эшафот. Глава тринадцатая день святого Валентина

14 февраля, вопреки сложившейся за века традиции, Владимир-на-Клязьме не сотрясался от праздничного звона колоколов. Горожане выходили на улицу без развеселого настроения. Ещё бы, стрельба в городе стихла лишь несколько часов назад и никто не мог толком объяснить, что произошло и чем это закончилось. И закончилось ли вообще.

Большое скопление людей было у газетных будок, все наделялись, что хоть газеты прольют свет на ситуацию в городе. И они не ошиблась.

Шёл мелкий снег, погода стояла морозная и редкий луч солнца продирался сквозь плотную пелену облаков. Над мостом ещё не сняли праздничную конструкцию с иллюминированной надписью: "С 1917 годом!".

Польский офицер с орденом святого Казимира на шее, стажировавшийся в императорской армии, выхватил газету из рук случайного прохожего, сунув вместо неё в его мозолистую ладонь хрустящую купюру, и было видно, как от чтения волосы на его непокрытой голове встают дыбом.

По улице брёл опустившийся чиновник невысокого звания, только вчера вышедший из глубокого запоя. Он запахивал серое пальто без пуговиц, изношенная фуражка со сломаным козырьком съехала набок, а из его горла рвалось лишь одно слово: "- Свобода!". Сутулая фигура с остервенением бросила потрёпанный портфель на мостовую и с ненавистью пнула его ногой. Портфель подскочил, швы лопнули и изнутри посыпались исписанные листы бумаги с казёнными печатями. Одеревеневшими ногами чиновник поскакал прочь, крича одно-единственное заветное слово.

Во всех газетах было объявлено об провозглашение социалистической республики и выборах в новые органы власти через две недели.

Кто-то бросил слух, что Борисоглебскую крепость никто разрушать не собирается, а в Закрытый город как и не пускали простой люд столетиями, так не пускают и сейчас.

Толпа заволновалась, кто-то заявил, что у скота сменился хозяин и ничего в принципе не поменялась. Толпа качнулась и пошла к Закрытому городу, имея цель взять его штурмом, а затем разнести по камушкам Борисоглебскую крепость.

Тощий священник с реденькой бородкой, стоя на рекламной тумбе, срывающимся голосом читал строки из Откровения Иоанна Богослова.

Толпа подошла ко всем воротам Закрытого города: Латинским, Новым Золотым, Романским, Успенским, Львиным, Флорентийским, Владимирским, но лишь Флорентийские ворота распахнули свои двери.

Толпа бросилась было вперёд, но тут же от отхлынула назад, как волна, разбившаяся об камни: из Закрытого города выехало несколько танков, на одном из котором стоял Емелин.

Емелин, человек с загадочным прошлым и окутанный романтическим ореолом борца за правое дело, был святым для революционеров, но мало известен среди широких масс. Но только бросив один взгляд на Емелина, можно было понять, что это прирожденный лидер и он знает, что делать.

Толпа стихла. Емелин выждал паузу, обвёл толпу взглядом и повел речь. Его голос был сильный и мощный, даже в задних рядах было его слышно. Толпа, собравшиеся у других ворот, вскоре собралась у ворот Флорентийских.

- Товарищи! Я разделяю вашу ненависть к символам и твердыням Старого режима, но пусть стены Борисоглебский крепости в последний раз примут заключённых в свои мрачные казематы! Ныне там один заключённый - бывший князь Переяславский Александр, тот самый регент, который всем нам так печально известен. Он ожидает народного суда, перед которым ответит за все свои преступления. Открыть ворота бывшего Закрытого города и показать, как жировали дворяне и буржуи, когда мы были рады и чёрствой корке хлеба, я не могу, так как в нём всё ещё скрывается от народного гнева бывший император. Пока он не будет найден, стены бывшего Закрытого города будут на замке. Да здравствует мировая социалистическая революция!

Толпа вторила ему нестройным хором и танк, на котором стоял Емелин, выстрелил праздничным салютом поверх толпы. Снаряд попал в гранитный постамент памятника королю Алексею III Федоровичу, да там и застрял. Однако этого хватило, что бы бронзовая статуя глухо ухнула затылком об мостовую.

Танки дали задний ход и Емелин поднял руку, указывая на запад. Ворота закрылись.

Толпа рассосалась. Кто-то пошёл домой или по своим делам, кто-то решил выплеснуть копившуюся годами и десятилетиями ненависть, приступив к линчеванию своих начальников и господ, которые враз оказались "бывшими". Был вздёрнут и польский офицер-стажер с орденом святого Казимира на шее, выданный толпе своим камердинером. Он долго болтался в петле и не умирал, и тогда из толпы выбежала маленькая девочка и повисла на его ногах, притянув к земле своим весом.
 
Примечание. Всё вышесказанное является вымыслом автора и не относится к реальной истории. Произведение является представителем жанра "альтернативная история".