Герцог Лотарингии 2 глава

22 февраля

– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –

«Какая прихоть судьбы, – размышляла вдовствующая герцогиня Маргарита, – теперь, когда можно принять постриг и навсегда остаться в аббатстве, я святую обитель покинула. И совсем не потому, что устала от монашеской жизни. Ещё недавно даже подумать не могла, что в миру снова счастлива буду».
Старая герцогиня так и осталась в Нанси. Хотела побыть с дочерью. А также считала необходимым присмотреть за своим зятем, хотя ничуть не сомневалась в его благих намерениях. Но справится ли он?
Поначалу у Маргариты были опасения, что зять слишком увлечётся праздничными мероприятиями. Она ведь знала, как ему турниры и пышные церемонии нравятся. Но Рене приятно удивил свою тёщу – после торжественной встречи и присяги он отказался от дальнейших празднеств. Маргарита с невольной ревностью отметила, что зять искренне скорбит о смерти Карла.
А Рене, действительно, посвятил всё своё время делам герцогства. И многие ошибки старого герцога исправить сумел. Главное – вражду с Мецем прекратил: помирился с епископом Конрадом и договор о союзе с вольным городом заключил.
Правда, появилась новая и неожиданная причина для беспокойства. Маргарита скоро обнаружила – Рене искренне верит в рыцарские идеалы и наивно полагает, что и другие люди этим идеалам следуют. Если б это и в самом деле было так! Больно осознавать, какое его разочарование в будущем ожидает… Но разрушить простодушную веру своего зятя старая герцогиня не могла. Хорошо – в Совете Лотарингии люди верные и надёжные собраны. И Рене к мнению старших всегда прислушивается.
А ещё – Изабелла рядом с ним. Не по годам мудрая и сообразительная. Маргарита всегда гордилась своей разумной дочерью.
Да, для радости поводов гораздо больше, чем для тревоги.
Совсем счастливой старая герцогиня стала, когда Рене и Изабелла привезли в Нанси своих четверых детей. Особенно Маргарита к мальчикам, Жану и Луи, привязалась. С грустью вспоминала своих, умерших в младенчестве сыновей, и радовалась внукам. И они бабушку полюбили. Девочки, Иоланда и младшая Маргарита, совсем малышки ещё. Они, конечно, со своей нянюшкой всё время. Удивительная женщина. Чуткая, внимательная и заботливая. Которой полностью доверять можно.
Маргарита благодарила Создателя, пославшего ей столько милостей: дочь счастлива с любимым мужем, внуки здоровы. И первые недели правления Рене и Изабеллы давали надежду на то, что молодые владыки принесут Лотарингии мир и процветание.
И сегодня, уладив основные дела в столице, Рене и Изабелла отправились в поездку по Лотарингии.
–Господи, сохрани их в пути!

– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –

Граф Антуан де Водемон был очень недоволен. Время уходило, и он понимал, что его шансы восстановить справедливость становятся всё меньше и меньше. Новости из Нанси неутешительные: вон, какую бурную деятельность анжуец развил! Кто бы мог подумать? Сидел в своём Баре – ну и сидел бы. Между прочим, на похороны герцога Карла анжуец опоздал – только к концу отпевания прибыть изволил. А тут – вон как засуетился. Лицемер! И всем ведь угодить уже успел – и епископам, и старейшинам.
Водемон огорчённо думал об упущенном времени. Ведь именно на поддержку иерархов он так рассчитывал. Ну, кому как не духовенству о справедливости радеть следует?
Особая надежда на ссору герцога Карла с епископом Конрадом была. Граф вполне обоснованно полагал, что гордый прелат поможет ему и отменит незаконное завещание.
И что? Граф опоздал. Но разве можно было предположить, что анжуец так сразу в Мец помчится – епископу кланяться? Чем он прелата обворожил, каких привилегий наобещал – неизвестно. Но епископ Конрад его герцогом Лотарингии признал. Совершенно несправедливо!
А Тульский епископ, Анри де Виль, слишком кроткий. На решительные действия не способен. Это и к лучшему – потому как анжуец давно к нему подольстился. А теперь ещё и Тульскую церковь возвысил – матерью всех церквей Лотарингии объявил. Ну и милости всяческие даровал. Конечно, епископ Туля против анжуйца ни слова не скажет.
Досадно. Но следует признать – на епископов рассчитывать не приходится.
И что делать?
Ехать в Нанси и прямо в глаза анжуйцу всё высказать? Бесполезно. С ним разве серьёзно поговоришь? Сразу со своим глупым дружелюбием пристанет. Смотреть противно. Ведь сам граф лицемерить не умеет.
Нет. С анжуйцем встречаться совершенно не хочется.
Но отказываться от своих законных прав Водемон не намерен.
Размышления графа прервал слуга с докладом: прибыл очередной вестник из Нанси и сообщил, что сегодня утром молодые правители столицу покинули – все города герцогства объехать решили.
Значит, надо действовать: немедленно ехать в столицу, напомнить Совету о Салическом Законе и свои законные права предъявить.

– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –

Вечером к воротам столицы подошёл отряд вооружённых всадников: граф Антуан де Водемон прибыл в Нанси. Он объявил о желании видеть вдовствующую герцогиню Маргариту и выразить ей своё почтение. Стража впустила отряд в город.
Оставив свиту на площади, граф поспешил во дворец. Даже не заглянув в покои герцогини, Водемон вошёл в зал, где заседал городской совет.
Граф многозначительно поправил свой шарф, украшенный гербами Лотарингии, и важно заговорил о том, что во Франции издавна принят и действует Салический Закон. Соответственно этому Закону наследовать титул и земли может только лицо мужеского пола.
–И что из этого? – кто-то совершенно непочтительно перебил графа.
–Как – что? – оторопел Водемон.
Он обиделся на такую бестактность и бестолковость. Но быстро овладел собой – сейчас не время для ссоры. Тем более – он не враг своим вассалам. Они просто не поняли.
–Это значит, – снова стал объяснять граф, – что я являюсь единственным законным наследником покойного герцога Лотарингии. Я – единственный сын родного брата герцога Карла. Значит, я и есть его ближайший родственник по мужской линии. И, на основании Салического Закона, требую, чтоб вы и все города герцогства признали мою власть. И платили дань.
Члены совета переглянулись.
–Добрый сеньор, – ответил за всех маршал Жан д’Оссонвиль, – Здесь не Франция. Ваш дядя оставил дочерей. Согласно нашим законам, старшая, Изабелла – наследница. Она – герцогиня Лотарингии.
Водемон онемел от столь наглого заявления.
–Рад был приветствовать Вас, – с усмешкой поклонился д’Осонвиль. – Теперь Вы можете идти.
Едва сдерживая ярость, граф покинул дворец. Выехав со своим отрядом из города, Водемон обернулся и угрожающе пообещал:
–Я всё равно стану герцогом Лотарингии! И скоро, клянусь душой! И я посчитаюсь с вами, собаки!

– – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – – –



(Нальчик – Баксан, 14 мая – 16 июня 2020, 16 августа – 8 сентября 2021)