Нате Вам!

(монолог любимого кота госпожи Ларичевой) 


Мм-ааау… - зевота рот дерёт, а сон не берёт! И Кукер с соеднего балкона
молчит – проспал Пешка- Пето-петушок… Ведь уж всегда, ровно часики заведённые, а тут  -  солнышко-то уж глазки сквозь облака продрало, а он красавчик залётный во снах  заблудился, наверняка с мышами пирует. А может и впрямь-ау ещё рано? Вон и тролейбусы башмаки ещё не надевали. И тихо кругоммм… оу – это ещщёш-што за явление ни свет-ни заряа-амыррмяу?!  Ну, коммяу - как: кому рано, а этот-то уже щебечет, словно ранняя ласточка под застрехой! Ишш-што росчирикался – давят его шшто ли? И всго-то один пуп розовеет - из стены выпятился у двери ммяой-ей квартирры, Пупок, прыщ давленный, а дом на уши ставит и, главное, что с ранья с самого –и до позднего трезвонит. Ну, наконец-то, захлебнулся! Слабохарактерный он – чуть придавят, он и готов – как заверещит! А ведь все давят, давят все - кому хочется и когда захотят!  Являются незванные и давят, давят!  Не дом, а двор проходной! Не зря Мурочка-то с квартиры съехала! Укатила в деревню блондиночка от суматохи такой. Отдыхает в зелёных травах – воля в поле! А ммышшей, говорят, тамм-м пруд-пруди, хош ложкой хлебай, а хош вприкуску.  А тут!.. Вон у соседей-то дак тишь-гладь – божья благодать.  Мурзай там сам-себе хозяин - целый день один-одинёшенек на коврах персидских балдеет. Холёный такой…из новых…сытый.  Со мной-то дак и не поговаривает, а так, не глядя, уркнет, и в дверь. Ооу-моу – опять верещит электропупец, словно у порога талант родился! Мрр-мяа-мя! А ОНА!  Она  уж тут, как тут – бабка-пупорезка: «Ой и талант, талант! Оий в рубашечке - счастливчик!». Ходят тут всякие впроходку, а ОНА для всех – в лепёшку!  Ам- мн-не?! Уж терплю, уж молчу, но и мне тоже хочется! А только рот раскрою – «На, утроба твоя ненасытная!». А я сыт, сыыт! А мне ласки хочется! А ОНИ – ненасытные, идут и идут! А ОНА: «Заходите-проходите!» А все и рады, и всем надо!   Эй, ты, пупок недодавленный, заткнись шшш-ассс  на минутку, а! И так уж полна горница поэтов - плюнуть некуда! А двери  закрываться не успевают. Ну, наконец-то, захлопнулись! И пупок захлопнулся. Дочирикался, пупочек – оборвали твои трели! Чего дзинькать, когда и так все знают, что дверь всегда и для всех нараспашку!  А ОНА … Ау-мау-мяв-мяя, да что же ты с собой делаешь-то? Себя не жалеешь, так хоть бы родного кота пожалела! Послушала бы хоть разочек меня! Так веть нет – меня никто слушать не хочет – глянут, отвернутся! Им голос мой не нравится: «Ну заорал-замя;ряндал!» А я, может, петь хочу! Может и мне… Уйду я в бомжи! Не могу видеть больше, как  ОНА день-деньской мечется: из кухни к двери, от плиты с кастрюлями – к окну. А там ждёт- стоит такой продвинутый, любознательный! Всё ему доложи, покажы, да в бумажке на стол положи! А он кнопочками своими пластмассовыми об её пальчики неманикюренные: стук-стук-стук -  всё записочки ей выстукивает. Аж заголубеет, засияет – если ОНА рядышком-то присядет, и читает, читает… да про всё и забудет (горите пироги синим пламенем!) – любуется на него (загляденье какое!), да кнопочки ему поглаживает. А рядом другой (тоже ещё мне - помощничек выискался!), другой – сам-из себя весь чернявый, слегка в дугу изогнутый (две головёнки,  да и ног тоже нет) он за талию к ящичку шнуром витым привязан. Этот рядышком  с тем всезнайкой пристроился. Оба-два разговорчивые такие – на разные голоса! Ну что у меня за жизнь - только ушки торчком: если не эти два взбаламошных, дак пупчик  тот  речистый: Дзынь-дрынь, дрень-дззээнь… А из дверей  «Здрасте- здрасте! Можно? Пожалте! А обед когда? А между «здрассте» - «дззынь-брынь» - «пожалте» - «ой, в рубашечке!» - в суете, в содоме! У ней не то, чтобы кота приголубить, да выслушать, она и своих-то слов сказать не успевает – ну, прямо не дом родной, а штаб-квартира РВС.  Вон у соседей сверху Динка – собачёнка ма-ахонькая такая, лупоглазенькая, лапки – спичечки, а право голоса имеет: чуть- что, сразу: «Аввав-ав!». А мне!? «Закрой пасть, ненажора!» А мне и не надо! Но ем. Ем! «Дают - бери, бьют – беги! – этому научил меня один из ротвеллеров - бомж с обрубленным хвостом. Оо-опяать «Здрасте- можно…» -и всё через этот порог, и все в эту дверь! Путей больше нет, шшто-ли? Опять трезвонят, идут – заходят: извините, не можем, помогите! Пустые являются, а уходят – полна пазуха, с талантом. И сколько же у неё этого таланту в запасе? Роздаёт всем и каждому: это - Ваше, это тоже Вам, опять Вам-мм. И где она его прячет? Так вот взял бы его, да… Эх, только бы найти, только бы найти! И с чем его едят – не унюхаю никак чем он пахнет? Вот нашёл бы, да и съел: нате вам! Ведь уж измучилась вся с талантом-то с этим! Иногда уж и дом-то весь спит, и машины-то за окном не фырчат, и в дверь-то никто не ломится, а ей не спится. Сядет в уголок к тем говорунчикам, и смотрит-смотрит в голубенькое окошечко, а он оттуда ей моргает-моргает (и кто его знает чего он моргает…) А она пальчиками играет-играет у него на кнопочках и глядит на него ненаглядно. А у самой глазки-то слипаются - спать хотят. А иногда читает-читает записочки-то евонные, да и  всплакнёт - тихонько так. Жалко мне её. А может тот моргунок-то у ней талант отобрал? Н-ну, ежели найду, порву и – собакам, собакам: нате вам! Нате! И станет в нашем доме всё как у людей. И заживу я как все нормальные домашние коты.
 Подслушала кота Татьяна Вертосельга раненько утречком в четверг 1998 года

пояснение: «РВС» – .(абревиатура времён революции 1917 года) реввоенсовет, т. е.  Революционно-военный совет