Исправить ничего нельзя

       В 5 утра раздался звонок. Звонил сын, он был пьян, он истерил, плакал.
- Папа! Почему ты не отвечаешь на мои звонки?
Сердце жалось от боли и жалости. Боль от того, что это - твой,
родной,
ребёнок.
А от жалости – потому, что ничего,
нельзя,
изменить.
      
       Хотелось, лететь, бежать, спасать! Стоп! Куда бежать? Кого спасать?

       Сколько ему лет? Кажется, уже 40. Что сказать? Как ответить? Умом понимаешь, что любой ответ ничего не изменит.
- СЫНОК! Я НЕ ХОЧУ С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАТЬ! Ты не приезжал уже 5 лет. Ты звонил 2 раза в год, на Д/Р и Н/Г. Я так не хочу!
- Как 5 лет? Пытался возразить сын, хватаясь за цифру. Пытаясь, что-то вспомнить, он насчитал - 4! Но 4 года шла Великая Отечественная Война! Ты что брал Берлин? Или сидел в концлагере?
Сын не слышал меня, он продолжал истерить, ныть, жаловаться. Потом перешёл на ругань, оскорбления и отключился.
       Я лежал и не мог заснуть. Когда всё это началось? Может, когда ему было 8 месяцев и жена, вдруг, сказала, что не нагулялась, ошиблась и нам надо разойтись?
А может позже, когда сыну было 6 лет, и позвонила жена, просила приехать? Она жаловалась, что сын устраивает истерики, не слушается, плохо ест.
       Я приехал, сын очень обрадовался. До этого был период, когда жена решила, что мне не следует навещать сына, у него другой папа. Потом папы стали меняться, как и настроение жены, то позволявшей мне видеться с сыном, то запрещавшей.
Мы сели обедать. Жена спросила:
- СЫНОК! ТЫ ЧТО БУДЕШЬ С КОТЛЕТАМИ, МАКОРОНЧИКИ ИЛИ КОРТОШЕЧКУ?
Эта фраза врезалась в мою память. Мне почему-то кажется, что всё началось именно тогда.
Именно с этой фразы.
Никто! Никогда! В моей семье не готовил к обеду два гарнира. Никто, никогда не спрашивал – ели, что выставляли на стол. Как все, со всеми.
Это же глупо! Глупо, по двум причинам. Во-первых, ставит человека перед выбором и даёт повод капризничать. А во-вторых, куда девать лишнее? Выбрасывать?
Я не о том, сейчас, ребёнка надо ставить перед выбором, он должен учиться выбирать игрушку, род занятий, вид спорта, книжку - это совсем другое.

       Что теперь говорить? Всё уже случилось. Мама так и кормила сына до 40 лет, будет кормить и дальше. А он вырос безвольным, не самостоятельным, способным только открывать рот, когда поднесут ложку. Понятно, что мы жили отдельно, и я не мог ничего изменить. Или мог?
Была возможность и вернуться и остаться, только, думаю ничего бы это не дало. Скорее всего мы бы пили и истерили, только уже вдвоём. Очень трудно отказаться от сытости, безделья,отсутствия необходимости самому принимать решение, а потом мозги заплывают жиром и всё катится по наклонной. И исправить ничего нельзя.