Дорога

 Ноги вязли в грязи. Вся одежда промокла до нитки. Осталось всего две сигареты. Зажигалки нет, есть только пять спичек, они конечно же отсырели. Ливень превратился в просто сильный дождь, но от этого совсем не стало легче. До остановки еще три часа, все это время мне нужно идти. Но как можно продолжать идти, если не знаешь, куда держишь путь? Мне настолько противно от неизвестности, что я уже давно не думаю о том, куда и зачем я иду. Одна сигарета совсем промокла и мне пришлось ее выкинуть.
 На обочине стояла заброшенная остановка, я наконец-то смог остановиться на пять минут и попытался закурить. Когда все надежды ушли, последняя спичка зажгла сигарету. Я никогда так жадно не курил, мне хотелось, чтобы дым наполнил каждую клетку моего тела. Я хотел, чтобы хоть что-то наполнило меня. Горький дым был как никогда сладок. На секунду я забылся и реальность, в которой я ничего не понимал стала абсолютно ясна. Момент прозрения. Если кто-то скажет вам, что для прозрения нужно проработать свои психотравмы, медитировать и заботиться о желудке, можете не слушать этого человека. Настоящее прозрение приходит, когда ты на грани, уже вот-вот шагнешь во всеобъемлющую пустоту. Например, когда ты стоишь в поле, на сотни километров нет ни души, промокший до нитки, когда кашель становится первой скрипкой в оркестре, в оркестре твоего полумертвого тела, которое по какой-то непонятной причине продолжает поддерживать твою жизнь. Тогда положение вещей становится предельно ясным, тревога и ненужный жизненный опыт уходят на задний план, и ты видишь, насколько же ничтожен ты и все что тебя окружает.
 Дождь превратился в неприятную морось. Вся одежда прилипла, сначала тело горело огнем, сейчас же меня трясло, и я чувствовал самый сильный холод в моей глупой жизни. Несмотря на все это я понимал, что мне нужно идти дальше. Я не имею права останавливаться, пока моё тело может идти или ползти вперед.
 Через пару часов, когда солнце зашло за горизонт, я наконец-то увидел место, где я могу остановиться. На этот раз мне повезло, это был маленький и уютный домик. Внутри было убрано и стоял обогреватель. Новой одежды не было, значит я еще не заработал, не заслужил. Что ж, высушить свои тряпки и погреться самому все равно очень хорошо, я бы даже сказал слишком хорошо. Перед тем как заснуть в уютной постели, я понял, что завтра будет то же самое. Та же самая дорога, возможно пейзаж сменится на другой, погода порадует или же обрушит природную мощь, которая не сравнится с сегодняшним дождем. Но все же это будет то же, что и раньше. Все из-за того, что мне нужно идти вперед. Я не имею права остановиться. Это равносильно смерти, в буквальном смысле. Видел несколько бродяг, которые выбились из сил и не были способны идти дальше. Долго они не протянули, ведь для тех, кто не идет вперед нет пощады. У этих бедолаг исчезло все то, что поддерживало их жизнь. Даже если кто-то объединялся в пары и думал, что им будет легче идти вместе, в конце концов эти люди заканчивали печально. Объединив все свои силы и ресурсы, они шли вперед. Вот только рано или поздно один из них забирал все, что они получили в этой беспощадной и глупой дороге, оставляя второго на верную гибель.
 Проснувшись, я не понял, спал ли я восемь часов или просто закрыл глаза на пару секунд. Тело привычно болело, а кашель стал еще сильнее. На тумбочке лежала пачка сигарет и зажигалка. Я был этому несказанно рад. Кинуть что-то в желудок, покурить и снова в путь.
 Солнце сильно припекало, а горизонт не радовал разнообразием. Еще один день, похожий на все остальные. Когда занимаешься рутинным делом, очень хочется занять свой мозг хоть какими-то интересными мыслями. Вот только сложно думать о чем-то, если всю свою жизнь ты только и делаешь что идешь. Хотя, справедливости ради, я не всегда был в дороге. Учился в школе, потом в универе, потом служил в армии. Ну а потом, в один туманный день, я вышел из дома с четким пониманием того, что больше я туда не вернусь. Никто не возвращается, уж такова наша жизнь.
 В один момент я серьезно задумался над одним вопросом. Сколько мне лет? Где-то около тридцати, может чуть больше,а может чуть меньше. Я помнил, что день рождения у меня в феврале. По меньшей мере уже восемь лет я в пути. От рассвета до заката я протираю свои кеды и иду вперед. Обычно люди заканчивают свой путь лет в шестьдесят. Только тогда можно остановиться и зажить обычной жизнью, только тогда можно хоть немного отдохнуть. Проблема в том, что мало кто доживает до этого возраста. По крайней мере те, кто всю жизнь в дороге, а таких большинство.
 День сменялся днем, месяц месяцем. Не успел я оглянуться, как прошло десять лет. Одна декада. С каждым годом одежда становилась все лучше, а места для ночлега стали походить на пятизвездочные отели. От этого не становилось лучше, я все равно должен был быть в дороге. Каждый день я иду до изнеможения. За эти десять лет я умудрился повстречать женщину, с которой мы шли вместе довольно долгое время. В одно утро она не проснулась. Сделав перерыв в сутки, я отправился в путь.
 Еще десять лет. На моей голове появились седины. Теперь мне нужно быть в дороге только пол дня. Легче от этого не стало. Оставшиеся пол дня я борюсь с кашлем и пытаюсь хоть как-то подлатать изможденное тело.
 Все произошло внезапно. Весна. Идти легко, воздух и ветер оптимальной температуры, тебе не жарко и не холодно, даже дожди в эту пору приятные, теплые и короткие. В груди все сжалось, а дыхание перехватило. Скоро я почувствовал, что мне будто кто-то сел на грудную клетку. Я остановился и медленно сел на землю. Дыхание стало прерывистым, а грудь становилась все тяжелее и тяжелее. Ко мне пришло осознание, что моя дорога окончена. Не успев в очередной раз подумать о том, куда и почему я шел, моё сердце остановилось. Погода в тот день была прекрасна. Помимо меня окончили дорогу еще множество путников по всему миру. Хотя, этот день ничем не отличался от других, кто-то начал свою дорогу, а кто-то закончил.