Конвейер

Места, в которых мы живем, заслуживают самых громких эпитетов.
Две красавицы  реки встречаются здесь. И торжеством этого события  наполнена вся природа. Кажется, сам воздух дрожит  в напряжении от слияния мощных потоков, двух вселенных: река Белая становится частью  Ангары.
Величественное зрелище. 

Белая. 
На своем пути  тут и там  вздымается она  желтыми скалами берегов, высокими и живописными. Спокойно, с величавым достоинством подходит  к владениям Ангары. И, только перед самой встречей, словно осознав кто перед ней, сраженная величием своей сестры, признав ее первенство, низко стелется заливными лугами.

Ангара же едва удостаивает небрежного взгляда встречную.
Мимоходом, не задерживаясь, открывает объятия слева, обнимает  пришелицу, и увлекает за собой, навсегда уже прикрыв ее плащом из сердитых туч и холодных ветров, которых Белая до сих пор знавала немного.

И вокруг этого события раскинулись сосновые и лиственные леса, перелески, поля и луга, наполненные всеми  прелестями сибирской флоры и фауны. Один багульник, цветущий по весне, стоил бы лавандовых полей Европы…
Какой тут вышел бы небывалый заповедный парк!

Кто из нас, читая книги, просматривая исторические  и приключенческие фильмы, хотя бы раз не наполнялся самой белой завистью к монаршим особам, или аристократам, которые для конных и пеших прогулок своих заводили гигантские парки невиданной красоты?
Да…
Бывало…

И вот, свершилось!  Нам  сказочно повезло.
Места эти, заповедные, мы с женой объявили нашим личным парком. Для конных (читай велосипедных) и пеших прогулок.
Да.
А почему бы и нет?
С одной лишь оговоркой: поскольку мы сторонники абсолютизма просвещенного, то парком нашим личным смело могут пользоваться все желающие. Не возражаем.

А гуляем много. Прошвырнуться на пятнадцать километров пешком – обычное дело. А уж конно! Пардон - на велосипеде- не менее пятидесяти.
Без личного парка не обойтись.
Никак.

Сколько же интересных встреч происходит здесь!
Вот, например, эпизод первый.
Мирно катим на велосипедах по лесной дороге. Ведем светскую беседу, как и положено господам  на конной прогулке в своем парке. Останавливаемся полюбоваться окрестностями, ставим железных коней у дороги и, было, делаем шаг к лесу, как
в эту секунду, как нам показалось - с громом небесным - выскакивает, из-под самых ног заяц!
И бросается в лес.

И все.
А вы думали у нас с ним завяжется кровавая битва?
Нет, мы еще долго стоим, глядя ему в след, очарованные внезапным столкновением с дикой природой. Прямо тут, в «нашем парке». Опупеть!

Эпизод второй.
Шагаем по дороге, которая, уходя чуть в подъем, просматривается хорошо - километра на два. Лес по обочинам либо вырублен, либо столь редкий, что обзор великолепен.
Мы болтаем, не особо вглядываясь вперед. Но на одну деталь всегда обращаем внимание. Жена собак боится. Поэтому мы ( с некоторых пор оба) инстинктивно на этих зверьков реагируем, едва их приметив.
Гляжу,  на встречу, в километре примерно, бежит по дороге собачонка. Ничего пока не говорю, очень надеюсь, что зверь увидев нас - больших и страшных  - сам с дороги уйдет.
Идем мы. На встречу животное. Расстояние сокращается.
Жена пока его не замечает, увлеченно нечто мне рассказывает.

Наблюдаю за  собакой. Она бежит. Мы идем.
Расстояние сократилось  метров до трехсот. Пес нас почему-то не желает бояться.
И бежит странно: голову опустил к земле, ступает  вразвалочку. «Бог мой, - мелькает шальная мысль, - не бешеный ли?»

Гляди, - говорю жене, - и на собачку показываю, - странный какой-то.
Мы останавливаемся тревожно. Пес бежит. И близко,  уже метрах в ста, он вдруг поднимает голову, видит нас и, не выказав испуга, без резких движений, словно так и задумано, меняет курс, уходя в лес.
«Барсук! – Радостно кричу я. – Представляешь? Это же барсук нам встретился! А не какая ни собака».

Эпизод третий (самый обыденный).
Автомобиль на лесной дороге. Мы только отъехали от поселка – километра три. Но, вокруг уже лес. Хоть и не тайга, а деревья, кусты, трава – все как положено.
«Т-с-с! – Маячит жена вдруг, и машет рукой, - стой»!
Да, я притормаживаю. На обочине - лиса. Недалеко, метрах в пятидесяти.
Лис принюхивается, ждет чего-то пару секунд, и быстро уходит.
Именно уходит.
Не убегает в испуге, не юркает трусливо, а гордо уходит. Красивый, с пушистым хвостом. Других, которых мы встречали красивыми назвать трудно – собаки облезлые. А эта была ничего…
Эпизод четвертый.
У самого устья Белой, берег пологий и без леса. Прибрежные луга заливные плавно переходят в крестьянские поля. Травы, и тут и там высокие, густые. Здесь, у слияния рек, облюбовали место перелетные птицы.
Всяких полно: утки, цапли, журавли. И те, что помельче. 
А тут…
«Мать честная!»  - Кричу я, завидев это чудо.
Метрах в двухстах, по густой траве вышагивает творение. Именно вышагивает. Высокое. И клюв – большой и кривой, как турецкая сабля. Даже круче. Такого мы еще не видывали. «Что еще за птица «Марабу?» - Останавливаю машину и мы долго любуемся чудным гостем.
После - в сети - нашли ее и узнали, что зовется птица – Кроншнеп, редкая, пугливая, и встретить ее  – большая удача.
Таков «наш заповедный парк».

К сожалению не заповедный…

Там, где встретился нам барсук -  леса почти нет. Поэтому и обзор хороший, и увидел я его издалека.
А ведь  зеленел здесь густой и прекрасный сосновый бор еще недавно.
И даже помыслить нельзя было, что кому-то придет в голову рубить. Потому, что устье Белой и берег Ангары. По всем статьям - водоохранная зона должна быть. И любому  ясно, что для сохранения рек лес  необходим. Кроме того, это не какая-нибудь глухая тайга, где лес добывают. Всего в семи километрах от большого поселка. Считай за околицей.
А его вырубили!

Два лета ходили тяжелые лесовозы, нещадно круша местные дороги. У селян сердца сжимались. А поделать ничего было нельзя. Когда глава администрации  подъехал к лесорубам и поинтересовался, на каком основании? Ему посоветовали не совать нос куда не следует и отправили подальше.
А завтра в администрацию приехала группа юристов с полным набором документов, доказывающих, что работа ведется на законных основаниях.
Выпилили  под чистую, и посадить саженцы вместо уничтоженного даже не подумали.
И следы рубки толком не прибрали. Зато, наверное, здорово сэкономили. Лес-то под боком – вывозить легко, дороги рядом.
Как там барсук тот теперь живет? И заяц?
Там же - у места слияния  красавиц рек расположились  очистные сооружения.
Старые, реконструкции требуют. Вонь вечная, и ручьи грязные текут в сибирские реки.

Если же мы переправимся на другой берег Белой и проедем километра три-четыре от реки, то окажемся на бескрайних просторах с лунным пейзажем. Поля, засыпанные серым сыпучим, как цемент, веществом – отходы  бывшего здесь некогда химического производства.  Гоняет ядовитую пыль ветер. Лежит она там уже не одно десятилетие  и никакие растения на месте этом не растут. А дождь растворяет отраву, и - в почву, а после туда же - в реки.
А еще говорят (сам не видел, лишь сплетни слыхал), что под землей ртутные озера  на месте завода образовались. Ртуть, видишь ли, использовали в производстве. И это тоже – в реки.
Самая распространенная причина смерти в наших краях – рак, кстати.
И везде. Куда ни глянь в «парке нашем» мусор: бутылки пластиковые и стеклянные, посуда одноразовая, одежда, бытовые и строительные отходы.
Машинами вывезенный и вываленный прямо на дороге, или стыдливо в двух метрах от нее – под куст - хлам.
Зверье несчастное, как выживаешь в этом аду?!

А они там есть: барсуки, кроншнепы, утки, журавли, цапли, лисы и зайцы…

И  бродят, в довесок ко всему, попинывая пластик, по местам заповедным охотники с ружьями. Оставляют после себя новый мусор, боль и кровь.
И сидят вдоль загаженных берегов рыбаки, и ставят запрещенные сети, и бросают под деревья разное.
Утюжат огромными джипами лесные дороги отдыхающие, жгут костры и снова оставляют бутылки. 
Стеклянные и пластиковые.
Пластиковые и стеклянные!


Каждый раз, шагая по «нашему парку»,  я с ужасом представляю, как где-то далеко день и ночь работает неустанно сказочный мега-конвейер, выпуская весь этот хлам миллиардами тонн. Ужасный техно-змей-горыныч. Он и совести и чувства меры людей лишил.
И ни остановить его невозможно, ни придержать.  Ибо сказано же : «Капитализм! Счастье! Зашибись!»