Глава 18

– Почему ты сразу не сказал, что это он? – Мэй пристально вглядывалась через стеклянную перегородку на молодого вампира, лежавшего на больничной койке.

– Я не был до конца уверен.

– Но разве ты никогда не сталкивался с ним лицом к лицу? – Девушка поправила ворот халата. – Он же унаследовал некоторые его черты.

– Никогда, – Соломон покачал головой. – И, если честно, это странно.

– Возможно, Дван специально вас не сталкивал друг с другом.

– Может быть, – мужчина взглянул на Фукуи. – Дар этого вампира представляет собой прозрачную волну, которая за считанные секунды может превратить мозг в кашеобразное месиво.

– Ого! – Мэй приподняла брови. – Из него вышел бы отличный страж. – Ее взгляд снова упал на молодого вампира: – Джем и Джил были бы счастливы, зная, что у них такой сильный потомок.

– А я вот знаю, что не понравилось бы Джему, – Соломон улыбнулся.

– Что же?

– Что их единственная дочь связала себя узами с представителем рода Пушкиных.


***


– Как такое возможно? – Эвелайн отбросила в сторону сломанный клинок. – Из чего сделана его кожа?

– Берегись! – Рудкофф загородил ее собой – когти существа проехались по плечу и спине, оставляя на них рваные борозды.

– Макс!

– Все нормально, – тот тяжело дышал. – Скоро все затянется.

– Надо убираться отсюда, – сказала девушка. – Мы скорее погибнем, чем справимся с ним.

– Зачем ты вообще на него полезла?

– Ник как-то умудрился засадить в него кинжал, – Эва покусала губы. Она чувствовала вину перед Максом. – Думала, у меня тоже получится.

– Но это не значит, что получится снова. – Рудкофф оглянулся, чтобы посмотреть на существо. То стояло совсем недалеко от них с открытой пастью. – Странно, никак не могу понять, почему он просто стоит на месте?

– После того, как он напал на меня, было тоже самое, – девушка тоже взглянула на существо. – Слушай, может он просто быстро выматывается?

– Возможно, – Макс поморщился. Раны начали уже затягиваться, но все равно причиняли дискомфорт. – Но так и так мы не знаем, где его слабое место.

– Сколько тебе нужно времени для того, чтобы полностью его просканировать? – спросила Эвелайн.

– Учитывая габариты, минут десять, – ответил тот. – А зачем тебе? Ты же не хочешь?..

– Именно это я и собираюсь сейчас сделать, – Эва хитро улыбнулась.

– Я конечно же рад твоему рвению героически погибнуть на поле битвы, но нам лучше придумать что-нибудь другое, – и Рудкофф покачал головой. – К тому же, в момент сканирования я не смогу прийти к тебе на помощь.

– Послушай меня! – Эвелайн схватила его за ворот пальто. – Нам надо побыстрее устранить это непонятное нечто и идти помогать Нику!

– Хорошо, – сдался Макс. – Но если почувствуешь, что не справляешься, отступись или хотя бы окликни меня.

– Обещаю, – кивнув, девушка материализовала кинжал. – А теперь поехали.


***


– Это точно то самое место?

Возможно, лет сто назад или даже больше особняк представлял собой красивое здание, но сейчас он больше походил на развалину: покосившиеся брусчатые стены, наполовину обвалившаяся крыша, прогнившие ступени, отсутствие окон и входной двери. Около него не только страшно было стоять, но и дышать.

– Чертова бабушка, – огрызнулся Марк. Он не предполагал, что особняк окажется такой рухлядью. – Как он еще держится?

– Видимо, на честном слове, – Ник взглянул на темноволосого вампира. – Но нам все равно придется туда зайти.

В воздухе Марк уловил знакомый до боли запах – пахло кровью Айзека. Но вместо того, чтобы сохранить трезвость ума, дал волю чувствам и рванул вперед.

– Марк! – крикнул Уинтон. – Что ты творишь?! – Но тот уже скрылся внутри. – И что мне прикажете теперь делать?


***


Мэй осторожно приоткрыла стеклянные двери и вошла внутрь. В нос тут же ударил запах чужой магии – ее было так много, что разом захотелось распахнуть все окна. Но Фукуи осталась стоять на месте – даже самое крохотное движение могло усугубить и так шаткое положение.

– Тише, дружок! – Девушка выставила перед собой руки в примирительном жесте, когда заметила прозрачную магическую волну, потянувшуюся было к ней. – Я не хочу навредить ни тебе, ни твоему носителю. – Она сделала несколько маленьких, но в тоже время осмотрительных шагов к койке. – Просто дай мне осмотреть этого юношу. Я должна убедиться, что его жизни ничего не угрожает.

Но магия, что оберегала своего носителя, не позволила: слабая прозрачная волна прошла в паре миллиметров от лица, заставляя девушку отступить назад.

– Забавляешься? – Мэй выдавила из себя улыбку. – Но так и знай, я не уйду отсюда, пока не осмотрю его. – И сделала уверенный шаг вперед.

Волна на миг полностью исчезла, словно прислушалась к словам девушки. Но когда снова появилась, то тут же перешла в нападение: слабый разряд, похожий чем-то на разряд тока, ударил Фукуи в плечо.

– Вот же наглая скотина! – Девушка потерла больное место. – Я многого не прошу, лишь осмотр! – Ее взгляд упал на бледное лицо молодого вампира.

Мэй когда-то имела дело с теми, у кого дар выходил из-под контроля. Смотреть на таких носителей было ужасно больно – те метались в агонии, кричали, молили о смерти. Сам же дар за считанные дни пожирал их изнутри – тела превращались в высохшие мумии. И никакая магия не могла хоть как-то облегчить боль носителю и уж тем более вылечить его.

Но с этим юношей все было по-другому: он не корчился от боли и не просил пули в лоб. Лишь спал – вернее, находился в коме, – но суть от этого не менялась. В остальном вроде бы не пострадал – по крайней мере, на открытых участках тела Фукуи не заметила никаких повреждений.

– Ты не хочешь ему боли, – тихо произнесла она. – И чувствуешь, что и я этого не хочу, но все равно сопротивляешься.

Видимо, Мэй сказала что-то не то – магическая волна снова устремилась в ее сторону. Удар был едва ли сильнее предыдущего, но этого хватило для того, чтобы заставить девушку схватиться руками за голову и зажмуриться. Казалось, ее мозги вот-вот превратятся в фарш.

– Прекрати! – выкрикнула она.

Появившийся вихрь содрал с петель белые полупрозрачные занавески и с шумом распахнул оконные рамы. Замигало и запищало медицинское оборудование, которое даже не было подключено к сети. На койке, так и не приходя в сознание, захрипел молодой вампир: из его рта, ушей и уголков глаз хлынула кровь.

– Ты не помогаешь этому мальчику – ты его убиваешь! – после этих слов вихрь исчез, а сама волна застыла напротив Фукуи. – Прошу, дай провести осмотр! Я клянусь своей жизнью, что не сделаю ему больно!

И дар неожиданно послушался – прозрачная волна отступила, предоставляя доступ к своему носителю.

– Спасибо, – выдохнула Мэй. – Как и обещала, боли не будет.


***


Особняк встретил Ника темнотой, запахом сырости и плесени. В пустые оконные рамы светила полная Луна, так удачно вышедшая из-за туч: единственный источник света, которого хватило, чтобы Уинтон случайно не провалился в дыру совсем рядом с лестницей, ведущей на второй этаж.

– Марк! – позвал он темноволосого вампира. Но ответили ему лишь летучие мыши: небольшая стайка с неприятным для слуха писком пронеслась над его головой и исчезла во тьме. – Чтоб вас собака съела!

Кое-как миновав полуразвалившуюся лестницу, Ник оказался на втором этаже, где перед ним предстал просторный холл, от которого в обе стороны шли темные узкие коридоры, куда выходили двери комнат. Недолго думая, он свернул вправо от себя.

– Где же ты, Марк?

По ощущениям, что испытывал сейчас Уинтон, особняк казался совершенно пустым, если не считать заблудившегося в старых стенах ветра, то и дело подымавшего с пола деревянные щепки и кусочки каких-то бесцветных от времени тканей.

– Марк! – Ник снова предпринял попытку позвать темноволосого вампира. – Если ты сейчас не выйдешь, то я засажу какую-нибудь доску прямиком тебе в сердце при встрече! – Но опять ничего.

Вздохнув, он углубился в темный узенький коридор, понадеявшись на то, что именно в этой части особняка ему удастся обнаружить брата.


***


Сканирование – техника, способная за считанные минуты детально проанализировать окружающее пространство, выявить потенциальную угрозу среди миллионной толпы, уловить ее негативные эмоции и мысли, найти слабые стороны или раны на теле, если такие имелись.

Но для того, чтобы начать изучать технику, будущему стражу-сканеру родиться с магией в крови было недостаточно. Он так же должен обладать сильной энергетикой и устойчивой психикой, чтобы в момент сканирования суметь «увернуться» от «жертвы», и не дать той «сожрать» свой разум.

Как правило, «поедание» происходило из-за неопытности самого сканера: неудачно поставленный блок или вообще его отсутствие. А ведь объекты могли и ответить: либо непроизвольно (смертные с сильной энергетикой), либо умышленно (представители темнейших с даром эмпатии). При достаточно сильном ответе все заканчивалось сумасшествием или смертью для обоих.

Но это лишь одна сторона медали. Другая – ранняя смерть.

Сканирование даже самого мелкого объекта отнимало много сил: страж добровольно отдавал от одного месяца до десятка лет жизни. И как бы странно это ни звучало, но большинство сканеров каждый день покидало этот мир по причине глубокой старости, хотя многим из них не было даже тридцати лет.

Но Макс был своего рода исключением из правил. Во-первых, в отличие от других стражей, которым пришлось пройти не одну сотню тестов, перед тем как начать изучать технику сканирования, он оказался счастливчиком – попал сразу в список учащихся. Во-вторых, с раннего детства магия так и лилась из его рук: новые чары он мог освоить за пару дней, а технику максимум за неделю. В-третьих, разум Макса был открыт только лишь для него самого. Ни сильным магам, ни даже сканерам с огромным послужным списком так и не удалось заглянуть в его мозг, чтобы прочесть там хоть что-то. А в-четвертых, Макс обладал отличной регенерацией, что давала в пятидесяти процентах из ста шанс выжить и полностью восстановиться после неудачного сканирования.

«Есть! Почувствовал!»


***


Никтофобия – другими словами, боязнь темноты. В последний раз, когда Ник проявлял такую слабость, ему было лет восемь. Он боялся засыпать в комнате с выключенным светом: казалось, что из всех щелей полезут чудовища и съедят его. И так было до тех пор, пока отец не запер Уинтона на одну ночь в комнате без света: к утру страх улетучился сам собой.

Странно, но сейчас, идя по темному мрачному коридору, Ник был даже благодарен отцу за ту выходку, да и не только за нее. За многие из них.

И если подумать, могло ли так сложиться, что отец, руководствуясь какими-то своими принципами, подготавливал его к миру стражей? Неужели понимал, что невозможно переписать судьбу?

– Это глупо, – вздохнул Уинтон. – Просто перестань уже надеяться, что мы ему нужны.

Наверное, если бы он не остановился и не тряхнул головой, то не заметил бы, что коридор, казавшийся вначале не таким длинным, теперь больше походил на бесконечный тоннель с огромным количеством дверей.

– Что здесь происходить? – Ник обернулся: там, откуда он пришел, была кромешная тьма. – Вы шутите?

Что-то внутри него умоляло в срочном порядке покинуть странный дом. Возможно, при других обстоятельствах, Уинтон так бы и поступил, но он не мог бросить Алека.

– Самая ужасная поездка на моем веку, – он оперся о стену, а потом и вовсе съехал по ней вниз. – Чертов историк.

Где-то вдалеке под одной из дверей замигала полоска света – словно кто-то ходил с прожектором по комнате. А после произошло самое неожиданное: знакомый до боли женский голос позвал его.

– Не может быть! – Ник подорвался с пола. – Она!.. Ее же!.. Какой-то бред!

Тонкая грань отделяла сейчас его от падения в когтистые сети помутненного рассудка. Толчок. Один лишь толчок, и его уже не спасти.

– Вранье! – Кончики пальцев мелко дрожали. – Это все вранье!

Но голос снова позвал его, и ноги тут же рванули к двери, хотя разум заставлял одуматься, не бежать.

– Мама! – Уинтон с силой распахнул дверь.

И какое было разочарование на его лице, когда перед ним стояла не живая мать, а полупрозрачный женский силуэт в старинном платье, отдаленно напоминавший ее.

– Что за чертовщина тут творится? – с яростью выкрикнул Ник. – Зачем? – Из-за яркого света он не сразу заметил, что на руках у псевдоматери находился младенец: такой же полупрозрачный силуэт.

– Посмотри, – женщина, если ее вообще можно было так называть, приветливо улыбнулась. – Это Александр, твой брат. – И наклонилась вперед вместе с младенцем.

Почему она это сделала, Уинтон понял секундой позже, когда прямо через него в комнату проскочил силуэт мальчика, как две капли воды похожего на него в детстве.

– Мамочка! – Комнату наполнил звонкий детский смех. – Он такой маленький!

– Это же все сон? Да?

От внезапно накатившей боли в висках перед глазами все завертелось, а в горле отчетливо ощущался кисловатый привкус. Обхватив голову ладонями, Ник осел на пол. Из глаз невольно хлынули слезы.

– Мамочка! – ребенок продолжал смеяться. – Мамочка!

– Замолчи! – закричал Уинтон. Звонкий смех мальчика словно блуждал внутри него: по мозгу, венам, сердцу. Казалось, еще немного, и он испепелит его изнутри. – Замолчи!

– «Как видишь, у тебя не было сестры», – в голову ворвался голос.

– Что? – Ник замер. – Нет! – И замотал головой: – Вы все здесь спятили!

– «Она появилась благодаря чарам», – не унимался голос.

– Прекратите! – Кулак впечатался в пол. Затем еще и еще. – Отстаньте! Хватит!

– «А знаешь, откуда эти силуэты?» – голос раздался совсем близко. – «Это куски твоего прошлого».

– Нет! – Слез и криков уже не было – на их место пришла безысходность. Кто бы ни издевался над Уинтоном, у него все получилось.

– «Ты родился совсем в другом мире. Прожил там до пяти лет и лишь после оказался в Столице».

– Нет, – как мантру повторял Ник. Его тело покачивалось, словно маятник: туда-сюда, туда-сюда.

– «Ты – Николаус Хоуэлл Уинтон – убил своего брата-близнеца в утробе матери!» – воскликнул голос. – «Ты – убийца!»

Эти слова стали последней каплей для Уинтона – его разум начал медленно, но верно отключаться.

«Братоубийца!» – громыхнуло в сознании.

Только Ник не мог понять, кому именно принадлежал голос. Почему-то казалось, что это был его собственный.

«И эту вину может искупить только твоя смерть!»

___

Глава 19: http://proza.ru/2021/09/10/1586