В. И. Семенов - Летописец Цусимской битвы

                ЛЕТОПИСЕЦ  ЦУСИМСКОЙ  БИТВЫ

                На Дальнем Востоке

 В советское время роман А.С. Новикова-Прибоя «Цусима» пользовался огромной популярностью. Удостоенный Сталинской премии, он переиздавался множество раз. И это понятно - произведение досконально описывает крупнейшее морское сражение, написанное его очевидцем.

 Однако другое произведение, также принадлежащее перу участника этого сражения, долгие годы было предано забвению. Речь идет о трилогии, состоявшей из трех книг - «Порт-Артур», «Бой при Цусиме», «Цена крови», объединенных общим заглавием - «Расплата». Их автором был морской офицер Владимир Иванович Семенов - единственный участник двух крупнейших событий русско-японской войны: многомесячной обороны Порт-Артура и Цусимского сражения.

 Девятнадцатилетний выпускник Морского училища в Петербурге, мичман Владимир Семенов в 1887 году получил назначение на канонерскую лодку «Манчжур», уже само название которой говорило о Дальнем Востоке. Затем была служба на крейсерах «Владимир Мономах», «Дмитрий Донской», «Память Азова» - также на Дальнем Востоке.   В 1893-1894 годах учился на гидрографическом отделении Николаевской морской академии; в годы учебы принимал участие в известной Енисейской экспедиции на пароходе «Лейтенант Малыгин», о которой рассказал в книге «Забытый путь из Европы в Сибирь», написанной после окончания экспедиции. В 1901 году в свет выходит  новая книга молодого морского офицера «На Дальнем Востоке», состоявшая из очерков и рассказов, изображавших нравы и обычаи китайцев и вместе с тем  жизнь русских моряков вдали от дома.

 Осенью того же года Семенов, вопреки отвращению к «береговым должностям», становится адъютантом штаба Кронштадтского порта и военного губернатора, поскольку главным комендантом и военным губернатором был знаменитый флотоводец адмирал С.О. Макаров.

               
                Помощник знаменитого флотоводца

«Служить с адмиралом было нелегко, - напишет позднее Владимир Иванович, - приходилось часто недоедать и недосыпать, но в общем жилось хорошо. Отличительная черта его характера, которой я восхищался, являлась вражда ко всякой рутине и положительно ненависть к излюбленному канцелярскому приему - «гнать зайца дальше», т.е. во избежание ответственности за решение вопроса сделать на бумаге (хотя бы наисрочной) соответствующую надпись и послать куда-нибудь в другое место «на заключение» или «для справки». Нечего говорить, что я как «прирожденный строевой» глубоко сочувствовал такому настроению моего начальства и готов был служить ему по мере сил. Но вот настает 1903 год. Запахло войной и я заволновался и стал стремиться туда, где родная мне эскадра готовилась к бою».

 Невзирая на многочисленные отказы адмирала, в конце 1903 года, когда война с Японией становится очевидной, Семенов добивается перевода на Дальний Восток, где в гавани Порт-Артура стояли корабли русской эскадры. 1 января 1904 года был получен приказ о назначении Владимира Ивановича старшим офицером на крейсер «Боярин». (Ровно месяц спустя - 1 февраля - Макаров будет назначен командующим Тихоокеанским флотом и также уедет на Дальний Восток). Еще две недели ушли на окончание срочных дел, сдачу должности, и 14 января произошло прощание со Степаном Осиповичем.

«- Ну вот, добились своего. Теперь уж нечего разговаривать. Дай Бог, в добрый час. - говорил адмирал, прощаясь со мною. - Послушайте совета: не суйтесь зря. Судьба везде найдет. Погибнуть нетрудно и не страшно, но погибать зря - глупо».

               
                Снова на Дальнем Востоке

 В тот же вечер Семенов выехал из Петербурга на Дальний Восток. Ко дню его прибытия в Порт-Артур крейсер «Боярин» погиб. По просьбе Владимира Ивановича его назначили командиром миноносца «Решительный», однако по распоряжению давнего недоброжелателя - наместника на Дальнем Востоке адмирала Е.И. Алексеева тут же перевели старшим офицером на транспорт «Ангара». Однако с прибытием в Порт-Артур адмирала Макарова 24 февраля положение Семенова изменилось. Ему присвоили чин капитана второго ранга и назначили старшим офицером на крейсер «Диана».

31 марта на глазах Семенова погиб флагманский броненосец «Петропавловск» с адмиралом Макаровым.

28 июля 1904 года порт-артурская эскадра, запертая японским флотом в гавани,  вышла для прорыва на Владивосток. Ожесточенный бой длился с полудня до темноты. Значительная часть русской эскадры была вынуждена вернуться. Только нескольким кораблям поодиночке удалось прорваться; в их числе был и крейсер «Диана». Выдержав атаки японских миноносцев, искалеченный крейсер с наспех заделанной подводной пробоиной, поскольку путь на север - во Владивосток был отрезан, направился на юг - в Сайгон, ближайший французский порт (Франция сохраняла нейтралитет с Россией, а Вьетнам в то время был французской колонией). В Сайгоне русские моряки надеялись, отремонтировав «Диану» и пополнив запас боеприпасов, подготовить корабль к дальнейшим боевым действиям. Однако из Петербурга был получен приказ высшего командования, поразивший и возмутивший всех: спустить флаг и разоружиться.

               
                Из Сайгона на Балтику

За неподчинение приказу и критику командования моряков согласно закону ожидало увольнение с корабля, но это предоставляло им свободу действий. Из Сайгона Семенов отправил телеграмму в Либаву адмиралу З.П. Рожественскому, возглавлявшему Вторую Тихоокеанскую эскадру (Первой считалась порт-артурская): «В память старой службы прошу разрешения… прибыть во Вторую эскадру. Невыносимо сидеть сложа руки, когда дерутся другие». Ответ на имя командира крейсера гласил: «Отправьте капитана 2 ранга Семенова Порт-Саид. Может инкогнито жить Александрии или Каире ожидании прихода эскадры».

 Вопреки разрешению Рожественского Владимир Иванович не собирался в бездействии ожидать прихода русской эскадры ни в Александрии, ни в Каире. Он поспешил в Либаву, где стояла готовая к отправлению Вторая Тихоокеанская эскадра. К нему присоединились еще несколько офицеров с «Дианы» - они отправились на иностранных пассажирских пароходах из Сайгона во Францию, чтобы оттуда сухопутным путем добраться до России. Поскольку пароходы по пути могли быть остановлены японскими военными кораблями, и русские офицеры рисковали быть арестованными, они отправились в дальнее плавание в штатской одежде, с документами иностранцев. Так, сам Семенов значился Христианом Бернардом, писателем. Приходилось соблюдать конспирацию, чтобы никто не смог заподозрить в мирных пассажирах русских военных моряков - забыть родной язык и говорить только на французском. Даже метки на одежде должны были соответствовать инициалам «иностранцев».

 После долгого пути французский пароход прибыл в Марсель, и русские моряки поспешили в наше консульство, затем в посольство в Париже, где получили телеграмму из России: «Торопитесь Либаву». 29 сентября, через 27 дней после отплытия из Сайгона они были на русской границе. На пограничной станции Вержболово офицеров с «Дианы» уже ждали. Не считаясь с расходами, они заказали экстренный поезд до Либавы.

               
                На флагманском корабле Второй Тихоокеанской эскадры

2 сентября 1903 года Семенов поднялся на борт флагманского броненосца «Князь Суворов». Он прибыл в срок и был назначен флагманским штурманом штаба командующего, фактически став историографом эскадры.

 Ему предстояло описать «крестный путь» русских моряков от Либавы до Цусимы - изнурительное плавание через три океана длилось семь с половиной месяцев, с продолжительной стоянкой у берегов Мадагаскара, а затем Индокитая в ожидании, пока в Кронштадте соберут в помощь Второй Тихоокеанской эскадры Третью - старый броненосец «Николай I» и три броненосца, предназначенные для береговой обороны.

На Мадагаскаре Рожественский получил указание: «Теперь, когда Порт-Артур пал и Первая эскадра уничтожена, обязанности Второй эскадры увеличились, и она должна восстановить наше положение на море и препятствовать сообщению неприятельской действующей армии со своей страной. Если настоящее положение Второй эскадры не позволяет выполнить этой задачи, то лучше отправить на подкрепление все суда, оставшиеся в Балтийском море».

Рожественский ответил:

«1. С имеющимися в настоящее время в моем распоряжении силами не имею надежды восстановить преобладающее положение на море.

2. Посылать на подкрепление отряд, состоящий из устарелых, разрушающихся судов и частию судов плохой постройки, напротив значит только увеличить ответственность эскадры».

Однако его не слушали и предписывали дожидаться Третьей эскадры, спешно собиравшейся в Кронштадте и состоявшей из старых кораблей.

 Имея значительный опыт участия в военных действиях Первой Тихоокеанской эскадры и хорошо зная противника, Семенов внес большой вклад в подготовку боеспособности Второй эскадры. Во время стоянки на Мадагаскаре он возглавил боевую учебу миноносцев.

Наконец, эскадры соединились и продолжили путь.

       
                Историограф Цусимы

 В решающие часы Цусимского сражения Семенов вел почасовое описания боя, не расставаясь с часами и записной книжкой, стоя на совершенно открытом месте и не обращая внимание на сыпавшиеся обломки. Как покажет будущее, его записи обретут огромную ценность - ведь вахтенные журналы всех двенадцати русских броненосцев погибнут. Затем, уже раненному, ему пришлось возглавить работу пожарного расчета.  А потом, вслед за адмиралом Рожественским, также тяжело раненый, он был переброшен с гибнущего броненосца «Князь Суворов» на тонущий миноносец «Буйный», а затем на миноносец «Бедовый».      

 Сразу после возвращения в Россию Семенов начинает работу над трилогией, посвященной русско-японской войне - «Порт-Артур», «Бой при Цусиме» и «Цена крови» (объединенные позднее общим названием «Расплата»).. В ее основу лег дневник, который Владимир Иванович вел с 17 января 1904 по 6 декабря 1906 года. Главный вопрос для него, который он мучительно стремился решить на протяжении всей трилогии: отчего Россия потерпела поражение в войне с Японией на море? Основной враг для неё - вовсе не японцы, а… военно-морское ведомство, сочинявшее бесчисленные циркуляры, которые невозможно исполнить в боевой обстановке - руководители названы «бумажными стратегами», «пресноводными моряками». Отнюдь не отсутствие доблести моряков, как писали многие газеты того времени, и не бездарность русских флотоводцев, прежде всего Рожественского, как пытался сделать это позднее А.С. Новиков-Прибой, а стратегические просчеты «береговых» адмиралов:  устарелость кораблей, плохое обучение матросов, негодность артиллерийских снарядов - последнее обстоятельство Семенов считал едва ли не главной причиной уничтожения русских кораблей в Цусимском сражении.

«Расплата» много раз переиздавалась в России до революции и была переведена на английский, французский, немецкий, итальянский, испанский, голландский и шведский языки.

 Последние годы жизни Семенов, выйдя в отставку, целиком посвящает творческой деятельности. Еще в 1906 году, сразу по возвращении в Петербург, он печатает в газете «ХХ век» ряд статей, в которых доказывает, что в цусимском поражении виноваты «не те, что не все погибли», а пославшие их на бесславную гибель, что не отсутствие таланта, и тем более мужества и самоотвержения, а полная негодность оружия, с которым люди, верные долгу, были посланы не на бой… на бойню, были причиной неслыханного разгрома».

 Словно предчувствуя, что ему осталось недолго жить, Владимир Иванович торопится завершить воспоминания об адмирале С.О. Макарове, образ которого «ярким световым пятном выделяется на сереньком фоне общего равнения на середину, в затылок и в ранжир».

 Острой сатирой стало «Заседание Адмиралтейств - коллегии», имевшее подзаголовок «рождественская сказка», на котором знаменитые флотоводцы минувшего времени во главе с Петром I обсуждают Цусимское поражение.

 Последним произведением, вышедшим из-под пера Семенова, стала статья «Похороны адмирала Рожественского»:

В апреле 1910 года, ненадолго пережив адмирала Рожественского, Владимир Иванович Семенов умер от ран, полученных в Цусимском сражении. Ему было 42 года. Он не был женат.