Этюд в психиатрических тонах. Часть 2

Тот, кто считает, что жить с практикующим психиатром – не такое уж и безумие, глубоко ошибается. Когда на вопрос: «Как прошел день?» тебе рассказывают, как удерживали психа от прыжка с крыши, куда он смог пробраться несмотря на постоянное наблюдение дежурных, это, знаете ли, не то, чтобы нормальная жизнь. Впрочем, он ничего не говорил бы ей. Это она сама постоянно напрашивалась:  «Хочу знать, чем ты живёшь, о чём ты думаешь.»  Вот и получай.
 Чем ближе к Тишине, тем веселей иду
к тебе, Творец миров. Я милости не жду,
прошу лишь одного: не дай с дороги сбиться
и вновь родиться здесь, в земном аду.

– Психиатры – не те сапожники, которым годятся собственные сапоги. – говорил он, рассказывая о двух выдающихся психиатрах, которые сами были больны и описывали свою болезнь, чем внесли огромный вклад в её последующее лечение.
- Ты считаешь, что твоё призвание – помогать?
- Да.
- А мне ты тоже помогаешь?
Он лукаво усмехнулся.
- А почему в первый раз не помог? Когда мы встретились на практике моей подруги, по-твоему, я нуждалась в помощи меньше, чем сейчас?
- Я тогда думал только о том, как помочь самому себе и никого не хотел в это втаскивать.
- Выглядел ты нормально, и даже более того, был самым очаровательным человеком, которого я когда-либо встречала.
- Врач не должен жаловаться на судьбу. Он должен выполнять свою работу.
- Что тогда случилось?
- Развёлся.
- Ого. Ты не говорил. Я не думала…что у тебя…А дети?
- Нет.
- Ты же самый понимающий человек на свете. Это твоя работа, которую ты так любишь. Как же понимание?
- Полетело к чертям. Впрочем, а всё понял, только легче от этого не стало.
- Почему так вышло?
- Она полюбила другого.
- Это невозможно. Во что угодно я поверю, но не в это. Невозможно полюбить другого, ведь нет никого лучше тебя.
Он весело, довольно рассмеялся.
- Наверное, она сошла с ума. Вот причина.
- Наоборот, она была сумасшедшей, когда я женился на ней.
- Что?
- Моя пациентка. Хорошенькая девушка. Лечилась у меня с 16 до 18. Отец к ней приставал, вот у неё крыша и поехала. Верила только мне, могла только со мной. Я знал, что если не женюсь на ней, то её жизнь не сложится удачно.
- Но как она могла после того, как ты спас её, после того как ты пожертвовал собой ради неё?
- Она поправилась и перестала болезненно цепляться за меня.
- Но тебе ведь было больно.
- Да.
- Ты любил её?
- Наверное.
-  Я не представляю, как можно быть такой неблагодарной.
- Сердцу не прикажешь. Вся психиатрия, вся философия бессильны перед любовью. Влюблённый человек не понимает и не слушает никого кроме своего сердца, которое шепчет ему, что это счастье будет длиться вечно.
- Оно будет. - Изабелла выразительно посмотрела на него.
Он недоверчиво улыбнулся.
- Да, будет. Моя любовь к тебе будет длиться вечно.
Его взгляд оттаял.
- Спасибо. – прошептал он.
Его мягкие теплые пальцы коснулись её живота, боков, переходя на бёдра.
- Ты ведь любишь меня? – спросила она, напрашиваясь на комплимент.
- Да, люблю.
- Ты никогда не говорил.
- Незачем сотрясать воздух.
- Не веришь словам?
- Всё может измениться в любую секунду. И слова ничего не удержат.               
- Но я правда никогда тебя не оставлю.
- Я тебе верю. Я верю, что сейчас ты говоришь это с твёрдой убеждённостью.
- Но ты думаешь о будущем. О миллионах вариантов будущего. Зачем? Живи сейчас.
Его глаза растроганно засверкали.      
- Что, изрекла какую-то мудрость?
Он кивнул.
- Так прислушайся.
- Ладно.
Он приник ко мне и потёрся лицом о живот. Потом стал целовать его.
- Это лоно жизни. Только женщины имеют его. Они способны дарить жизнь. Мужчины более способны отнимать.
- Только не ты.      
- Я хотел бы, чтобы у нас был ребёнок.
- Да, обязательно. Но чуть попозже, ладно? Я пока не готова делить тебя с ним.
- Ладно.

- О чем ты думаешь? У тебя лицо такое озадаченное.            
- У меня девушка одна. Она хочет покончить с собой. Это явно не проявляется. Пока. Главное быть на чеку, не упустить решающий момент.
- Что с ней такое? Почему она хочет умереть?
- Какой-то голос говорит ей что делать.
- Так он сказал ей умереть?
- Ещё нет, но близко.
- С чего ты взял?
- Чувствую.
- У тебя был такой случай?      
- Да.
- И как? Тебе удалось?
- Нет. Мне не дали.
- То есть?
- Мне было только 15. У моей двоюродной сестры это было. Мы дружили с самого детства, она на 2 года старше меня. В тринадцать у неё это началось. В 17 она утопилась. В мелкой речке недалеко от дома нашли её тело. Она положила в наволочку тяжёлый камень и привязала на шею. Дома оставила записку: «Утонуть».      
- Ей голос сказал это сделать?
- Думаю да. Он говорил с ней.
- Ты поэтому пошёл в психиатрию?
- Я и так хотел быть врачом. Два года думал кем, потом решился.
- Не жалеешь?
- Нет.         
- Так для тебя это принципиально, спасти её? Как будто ты спасаешь свою сестру?
- Для меня ценна каждая жизнь, но я не свободен от личного опыта. Мне кажется, что я сделал для своей сестры недостаточно. Мне запретили общаться с ней, её мама заподозрила между нами зарождающиеся любовные отношения. На самом деле я делился с ней своей безнадёжной влюблённостью в её одноклассницу, а она, уже больная, всячески старалась успокоить меня, даже стала поправляться от этой заботы. Но нам запретили, а я послушал. Надо было бороться.
- Хорошие дети слушают родителей.            
- Из хороших детей не всегда получаются хорошие люди.
- Из тебя получился.
- Я просто человек. Я делаю ошибки. Иногда непростительные.
- Ошибки делают все, а вот заботятся о других, приносят им пользу не все.
Он устало выдохнул. Это разговор он ведёт с собой всю жизнь: чего в нём больше пользы или вреда?
На улице было уже темно. Глаза закрывались от усталости. Выкинуть проблему из головы, расслабиться хоть на минуту не получалось. Нервная система устала от постоянного напряжения и даст сбой в самый ответственный момент. Он это знал, знал, что надо расслабиться, но не мог.
- Давай поговорим о чём-нибудь другом. Стихи почитаем. Мне нужно отвлечься.
- Катятся малые расставания
перед большим, как мячи.
Если жить наперед, если знать все заранее,
то зачем нам врачи?
Закипает и пенится,
не сгорит, не закончится
это вечное море живое, тоска.
Я любил и люблю.
Бог творит что захочется.
Жизнь как выстрел мгновенна.
Смерть как воздух близка.
Говорю вам:
не будет от страсти лечения,
равновесия нет у земных коромысл.
Жизнь любого из нас не имеет значения,
лишь безмерный безмолвный
неведомый смысл.
Нет, мой стих мою жизнь
не хранит, не итожит –
я пришел и прошел,
став частицей Всего.
Но однажды, я знаю, развязку отложит,
но однажды возьмет и кому-то поможет
слабый голос прозрения моего.
Катятся малые расставания
перед большим, как мячи…
Шлю вам несколько знаков
любовного узнавания,
чтобы выжить в ночи.