Гадание при свечах

    Анюта всегда была разумной девочкой. Когда её подружки начали проявлять интерес к  мальчикам, она усердно готовила уроки, не деля предметы на любимые и нелюбимые, и лишь историю  изучала более тщательно, читая дополнительные материалы по темам и удивляясь несоответствиям фактов, описанным очевидцами событий давних.

    В десятом классе она точно знала, что будет поступать на Исторический факультет Московского Университета. Абсолютно во всех поступках девочки присутствовал здравый смысл.

    Само словосочетание «здравый смысл» было привито Анютке бабушкой Серафимой Львовной. Аню родители подкинули бабушке в неполные три года, а забрать так и «забыли», поскольку в семье появился ещё малыш, а уделять двум детям внимание родителям показалось слишком сложно. Бабушка, несмотря на свои шестьдесят четыре года,  продолжала преподавать высшую математику в одном из Московский институтов.
А там, где правит бал математика, никаких мистики, недомолвок и предположений быть не может.

    В свои сегодняшние двадцать лет у Анюты не было ни разу повода отступить от этого самого здравого смысла. И с мальчиками у неё, кроме дружеских, никаких отношений ещё не было, потому как ни один из них, с точки зрения Анюты,  не соответствовал ни одной математической совершенной модели. 

    С подругами тоже было сложно. Из одноклассниц она поддерживала связь только с Маргаритой, которую называла именем Марго. Марго была влюбчива до безобразия, восхищалась серьёзностью Анюты и в свою очередь называла её Анной Австрийской. Прошлым летом Анюта с Серафимой Львовной побывали в Вене,  и Марго с благоговением слушала рассказы Анюты об этой поездке.

    Сегодня вечером Анюта шла в гости к Марго, которая жила в маленькой однокомнатной квартирке неподалёку от станции метро Сокольники. Квартирка досталась Марго от деда, отца мамы, года два как ушедшего в мир иной быстро и неожиданно, вследствие инсульта.
   
    Марго позвала Анюту погадать. На календаре было седьмое января, самое время для гаданий на судьбу и на суженого. Анюта,  хоть и не верила во всю эту мистическую чепуху и, посмеиваясь, говорила Марго, что ни один дух при ней, материалистке, не посмеет даже приблизиться, всё же поддалась на уговоры и согласилась привезти с собой свечи, много лет без дела занимающие место в хозяйственном ящике на антресолях в квартире бабушки.

    Из дома Анюта вышла в десятом часу вечера. Стоял лёгкий морозец, небо было ясным и звёздным, улочки столицы искрились новогодними гирляндами, придавая городу сказочную красоту. Помахивая пакетом, вместившем в себя упаковку  со свечами, небольшое настольное зеркало на подставке и коробку FERRERO ROCHER, предназначенную в виде новогоднего подарка подруге, Анюта вошла в подошедший троллейбус и присела на ближайшее к ней свободное место, ближе к проходу.

    У окна рядом с ней сидел не слишком опрятного вида дедушка в старомодном драповом  зимнем пальто с когда-то очень модным,но уже  изрядно полысевшим  каракулевым воротником. Из под такой же древней, как и пальто, шапки-ушанки выглядывали отросшие седые вихры. Под воротником на узел был повязан шарф в красную клетку, носивший когда-то название «мохеровый».

    Старик приоткрыл один глаз, оглядел Анюту, хмыкнул, пробормотав что-то про лекарство,  и отвернулся к заснеженному окну.
Анюте было видно свободное место дальше по салону троллейбуса, ближе к кабине водителя, но она посчитала неудобным демонстрировать своё неудовольствие подобным соседством. Мужчина совсем не виноват, что стар, а неухоженный оттого, вероятно, что живёт один…

    Троллейбус полз по заснеженному,  сказочно украшенному городу, и Анюта на какое-то время забыла о неблагополучном стареньком соседе, пока он не закопошился, вытаскивая из-под своих ног такую же потрёпанную, как он сам, сумку, собираясь выходить. Девушка встала, пропуская  деда к задним дверям троллейбуса, которая находилась прямо напротив их сиденья. Уже спустившись одной ногой на ступеньку, мужчина вдруг, совсем не стариковским взглядом,  словно вцепился в глаза Анюты и произнёс:
 
    - Найди, дочка, лекарство…
    - Какое? - спросила она, чувствуя, как внутри неё всё холодеет…
    - От здравого смысла… - произнёс старик и шагнул с последней ступеньки троллейбуса в ночь…

    Анна вышла на нужной остановке и поплелась к дому Марго.
На часах было почти одиннадцать вечера, а самый «сенокос» для гадания, как утверждала Марго, был в полночь. Девушки быстро выпили  чай с привезёнными Анюткой конфетами, параллельно досматривая по телевизору окончание второй серии очень старого фильма «Ищите женщину». Между делом Марго постелила постель для Анюты на диване и приготовила место для гадания. Это был туалетный столик из какого-то, явно не советского,  времени: гнутые ножки были затейливо украшены резьбой из виноградных листьев, словно лоза вбиралась по ним, обвивая саму столешницу и закреплённую на ней раму овального зеркала, словно положенного набок, скругляясь  овалом к краям столика.

    Перед зеркалом  на маленьких блюдцах Марго поставила по три свечи, что привезла с собой Анюта, справа и слева от себя так, чтобы они отражались в зеркалах, а перед собой установила небольшое настольное зеркало. Если наклонить маленькое зеркало определённым образом, то в большом зеркале отразится коридор из множества зеркал, освещённый колеблющимися язычками горящих свечей.

    Девушки должны были по очереди сидеть перед зеркалом, выключив электрический свет и вглядываться в коридор. Если ли всё сделать правильно, то в коридоре должен появиться мужчина, который и станет суженым. Всё это Марго прочитала на просторах интернета, и теперь имела серьёзное намерение воплотить в жизнь. Анюта на самом деле вообще гадать не собиралась, пришла лишь поддержать свою взбалмошную подругу, снисходительно думая про себя, что подруга удостоверится в бредовости данной идеи  и, возможно, станет серьёзнее.

    Наступила полночь. Марго села за столик на пуфик, который своими ножками повторял изгибы ножек туалетного столика, обвитых виноградной лозой.
Анюта притихла в большом мягком кресле, забравшись в него с ногами и обхватив руками колени.

    Время шло, а в зеркале у Марго ничего не происходило.

    - Ну, я так не могу! - капризно тоном маленькой девочки произнесла подруга,
    - Анют, давай вначале на улицу выйдем, встретим какого-нибудь мужчину!
    - Зачем?! - подозрительно спросила Анюта.
    - Мы спросим имя, это и будет имя будущего мужа! Если он будет старым, значит муж будет старше, если молодым, значит младше!
    - Давай, ты сама!
    - Хорошо!- легко согласилась Марго,
    - Я быстренько!

    В прихожей хлопнула дверь, оповещая Анюту, что она осталась в квартире одна. Девушка выбралась из кресла и подошла к туалетному столику, где в большом зеркале отражалось пламя свечей.
Потом присела на пуф, посмотрела на себя в зеркало, сдёрнула резинку с волос, распустив собранные в хвост волосы.
Марго говорила, что распущенные волосы позволяют энергии двигаться более свободно.

    Анюта взяла маленькое зеркало, повертела его, наклоняя так и эдак, чтобы получился «коридор», а добившись нужного эффекта, притихла вглядываясь в бесконечное множество зеркал…

    Вначале ничего не происходило, но в какой-то миг в конце коридора появилась тёмная фигура, которая стремительно приближалась к Анне.
Она уже видела, что это мужчина. Забыв про страх, с интересом рассматривала его одежду.

    Мужчина был в чёрном, лишь ослепительно белый, отделанный кружевом, брыжжевый воротник выделялся на сорочке из тонкого батиста с высокими манжетами, так же отделанными белым кружевом.

    На сорочку был надет колет - короткая приталенная  куртка до бёдер.
Набедренные штаны шарообразной формы , отделанные декоративной тканью в виде вертикальных полос, которые были закреплены лишь в верхней части, а в нижней свободно свисали… Брагетт - так назывались эти штаны, вспомнила Анюта эту деталь туалета испанского вельможы.

    Под брагетт, вероятно,  были надеты кальес – узкие штаны-чулки.
«Типа наших кальсон, но с носками» - хихикнула про себя будущий историк Анюта. Совсем недавно она писала реферат по испанскому костюму 16 века…

    Больше она додумать ничего не успела, потому как мужчина протянул ей руку и (о, ужас!) девушка протянула ему свою!

    Прохладная мужская ладонь крепко сжала её пальчики и потянула к себе.

    В следующую минуту Анюту уже засасывала возникшая из зеркала центробежная сила, сопротивляться которой не было никакой возможности, она летела, неслась со страшной скоростью и больше всего боялась отпустить руку испанца.

    «Но это уже за гранью здравого смысла!» - возмутилась про себя  Анюта, и в этот момент их словно выплеснуло на что-то мягкое, но колючее.

    Анна стояла на коленях  у самой кромки озера, в густой траве, примятой, словно по ней волоком что-то тащили. По девушке стекала вода, разделив пышные волосы на мокрые тоненькие прядки. По шее, по высокой груди, по прилипшему к телу странному, чёрному,  дорожному платью… Откуда-то она знала, что платье дорожное…

    - Бог мой! Анна! Как вы меня напугали! Что бы я сказал Филиппу Второму?! Что я не уследил, и его невеста утонула в озере?! Что ушла на небеса, опоздав на свадьбу с его наследником, а теперь и на свадьбу с его отцом?!*

    Только сейчас Анюта увидела, что испанец, которого она разглядывала в зеркале, стоит перед ней на коленях и держит её за обе руки. Одежда испанца тоже была мокрой, а намокший тяжёлый плащ, застёгнутый крупной застёжкой на шее, давил на горло. Несмотря на ужас происходящего, Анна, словно отстранённый наблюдатель, видела все эти детали.

    Она почувствовала, что замерзает. Мозг обработал скудную информацию, привязав её к словосочетанию «Филипп Второй».

    - Какой нынче год? - посиневшими от холода губами спросила Анна.
    - Одна тысяча пятисот семидесятый. С вами всё в порядке? Через два месяца ваша свадьба с Филиппом.
    - Я буду его четвёртой женой?
    - Увы! Его супруга Елизавета Валуа скончалась при родах два года назад! А сын Филиппа, с которым вы первоначально должны были сочетаться браком, скончался чуть позже! Ах, Анна, вам достаётся сам Филипп Второй, ему сорок три, он стар, но выглядит крепким…
    - Анна! Что с вами? Вы меня не узнаёте? Я ваш брат, Альбрехт …

    Раздался топот копыт, ржание лошади, и, резко осадив коня, перед ними появился всадник.
    - А вот и Венсент, ваш второй брат!

    В голове Анны что-то щёлкнуло, как щёлкает выключатель, стало удивительно пусто, голоса стали куда-то удаляться, и девушка с облегчением нырнула в спасительную темноту обморока, успев напоследок зафиксировать одну лишь мысль:

    «Этого просто не может быть…»

    *******

    - Представляешь, Анюта!!! Его будут звать Семён!!! Терпеть не могу это имя! - вопила вернувшая с улицы Марго, вся возбуждённая от гадания и румяная от мороза.

    - Анька!!! Ты что, гадала?!
    - Да нет! Просто посмотрела, как это в зеркале происходит… Марго, пока тебя не было, мне такой сон приснился!
    - И как ЕГО  в этом сне звали?!-хитро прищурилась Марго.
    - Филипп… - неуверенно произнесла Анюта.
    - Да уж!!!- хохотала подруга,
    - Не какой-то там Семён!

    …Как-то быстро пролетели снежный январь и морозный февраль, март радовал солнечными днями.

    Анна училась, сдавала сессию, помогала бабушке в домашних хлопотах.
И всё, вроде бы, было как всегда, только в доме появились книги, связанные с историей Королевского дома Испании. А ещё Анюта стала замечать за собой, что временами впадает в странное оцепенение, а очнувшись, понимала, что улыбается. Никаким здравым смыслом объяснить подобное она не могла, поэтому просто старалась не искать никаких объяснений своему состоянию.

    В один из майских солнечных дней Анюта сидела на лоджии бабушкиной квартиры в плетёном креслице из ротанга и любовалась едва проклюнувшимся листочками на деревьях и кустарниках во дворе.

    Внизу, ближе ко входу в её подъезд остановилась по виду новенькая иномарка, из которой вышли мужчина и женщина. Это были их с бабушкой новые соседи, купившие на их площадке квартиру ещё зимой.  Последним из машины вышел высокий, ладный парень в лёгкой ветровке и модных джинсах. Парень повёл плечами, словно разминая их, задрал голову, оглядывая дом. Взгляд его упал на лоджию, где, облокотившись руками о перила, сидела Алина.

    - А вот и принцесса! - засмеялся он, сделав шутливый полупоклон в сторону девушки. Потом перехватил вынутый мужчиной из багажника автомобиля чемодан и вошёл в подъезд.

    - Это же к нашим новым соседям  сын приехал. - Серафима Львовна вышла с маленькой леечкой на лоджию, полить набирающие цвет кустики петуньи.
    - Он в Мадриде учится, и имя у него такое необычное… О, вспомнила - Филипп!
    - Ты что, Анюта?! - встревожилась бабушка, увидев, что Анна закрыла лицо ладошками,
    - Голова заболела? Иди, прими лекарство!
    - Лекарство от здравого смысла? - смеясь, спросила Анюта.
      
    *******

    Послесловие:

    Анна и Филипп поженились и переехали жить в Испанию, где Филиппу предложили хорошую должность в банке. У них уже двое детей и Серафима Львовна, которой уже глубоко за семьдесят каждое лето прилетает к ним в гости. Анна стала больше доверять ощущениям, полагаясь не только на здравый смысл. А то нечаянное гадание на Рождество, Анна называет про себя Лекарством от здравого смысла.

    Марго пару лет спустя от того рождественского гадания при парковке на своем первом автомобиле умудрилась поцарапать чужой джип. Хозяин этого джипа, высокий, плечистый парень парень по имени Семён согласился не предъявлять претензий, если Марго поужинает с ним в тот же вечер.
Кажется, дело у них идёт к свадьбе…

   
   
    *******

    * «Филипп II -  знаменитый испанский монарх помимо войн и религиозной деятельности прославился также неспокойной личной жизнью.

    Анна Австрийская стала его четвёртой женой. История сохранила имена трёх первых его жён, это

    - португальская инфанта Мария Мануэла, кузина Филиппа и по отцу и по матери;
    - английская королева Мария Тюдор;
    - французская принцесса Елизавета Валуа.

    Елизавета Валуа, любимая жена Филиппа Второго, и старший сын короля Карлос умерли в один год. Таким образом, Филипп, король огромной страны (Испания плюс колонии) в сорок с небольшим лет остался без жены и без наследника. Филипп решил жениться на Анне Австрийской, которая предназначалась в жёны его сыну.  Родственные связи в королевских семьях не являлись препятствием для заключения брака. Возможно, что именно из-за этого дети в монарших семьях были слабы здоровьем и часто не доживали до взрослого возраста. Анна была дочерью сестры Филиппа, соответственно, сыну монарха - Карлосу приходилась кузиной, а самому Филиппу - родной племянницей.

    В тысяча пятьсот семидесятом году Филипп Второй в сорок три года женится на двадцати однолетней Анне Австрийской, которая и родит ему долгожданного наследника.

    *******

    От автора:
    История мною была написана в рамках одного конкурса, тема была задана «Лекарство от здравого смысла», исторические факты и портреты взяты из Википедии.
     Август 2021 г.