Черт и черная суббота

От автора: домашнее насилие в России наконец-то стало обсуждаемой проблемой, Официальная статистика о домашнем насилии в России «фрагментарна и труднодоступна» Больше 60% уголовно наказуемых деяний в отношении детей в России происходит в семьях. Точная цифра не известна: многие, как и герои этой истории, в полицию не обращаются.   Часто ли детей бьют дома? На эти и многие другие вопросы ответить непросто, особенно когда не хватает данных, очень часто дети и подростки просто не жалуются.

 Новелла первая
***
Вот она черная суббота! Для нас с сестрой самый черный день на неделе! Снова черт к нам придет! На вид самый обычный человек, коротко стриженый, гладко бритый, с лысинкой с брюшком, хвоста и рогов нет. О все равно черт! Из самого пекла!  И ведь никуда нам не деться, не сбежать.
И не из какого болота мама его не выловила и в дом не привела. Мама сама его в родительском чате нашла! Ирода! Предлагал, гад, на форуме для многодетных одиноких мам посильную  помощь в воспитании непослушных деток.
Да в аду я видела такую посильную помощь! Воспитатель и кормилец хренов. Придет, холодильник набьет, маме "стипендию" на наше воспитание выдаст, а нам с сестрой своими  попами за это рассчитываться.
По полной программе и с маминого согласия.
Мы с сестрой заранее сами кушетку складную расставить должны, что он сам нам домой приволок. Шортики с футболками надеть и носки вместе с тапочками снять.

Эта гадина считает, что мы босиком и шортиках должны дома ходить, типа закаляться.  Вещички он нам купил. И мобильники наши выключить, чтобы нашему воспитанию не мешали.
Рад радешенек небось! Мучитель! Самый натуральный черт  и есть! А нам и жаловаться некому! Мама, как нас знакомила, плакала и говорила, что без его помощи нам только лапшу из магазина фикспрайс есть, и то не каждый день.
Вот мама ждет, не дождется! Она трехлетним братиком на  кухне сидит пока мы к приходу черта готовимся.
Вот и звонок в дверь.

Я в комнате, смотреть на гостя на всякие разносолы в пакетах не хочу.
Сестра маме с продуктами поможет: говорила мне, что не хочет в школу голодная и в драных чулках ходить, уговорила меня на мучения согласиться, вот пусть теперь первая за свои уговоры и рассчитывается.
– Ну девочки-припевочки, на старт!
Сидит на стуле, дневники наши просматривает.
– Раздевайтесь-ка обе!
Стриптиз ему показывать надо. Ненавижу, перед ним раздеваться, но за споры и сопротивление он придумал штрафные санкции! Не хочу! Боже, как стыдно! Очень стыдно! Стыдно стоять перед чертом голой!
Сестричка стоит, прикрывает руками груди и торгуется, уговаривает черта трусы оставить.

– Ну, оставь!
Он холодно улыбается, позволяя  сестричке лечь на кушетку в трусах.
Дура она дура! Но схватиться руками за ножки кушетки ума хватило. Не первый раз на кушетке и помнит о воспитательных санкциях.
– Ну вот, – стащил он с нее трусики одним рывком, так-то – лучше!
Сестра вздрогнула всем телом, а он ее по попе ладонью слегка похлопал.
– Начнем, благословясь?
Он встал, пропустил скакалку через кулак и впечатал в петлю в попу сестренки.
Та взвизгнула, засучила ногами и прикрыла попу руками. Ну, точно дура, хотя скакалка не ремень. Вылежать стрункой  трудно.

Знает, что будет, но не смогла...
Папа, что по воскресениям к нам приходит и съедает  все, что не приколочено, кричит и ругается, что мама нас продала.
Конечно,  продала черту! Папочка алиментов не  платит, а права качает. Вот попами мы и рассчитываемся. А папочка ест то, что черт приносит, и ведь не брезгует! Один  раз он хотел разобраться, но был бит чертом по морде.
Снова удар!
Тут сестра взвизгнула, отпустила руки и скрючилась на боку, поджав колени к животу.
– Штрафные санкции за неповиновение обязательно будут! – Отложив скакалку, "воспитатель" положил ее на стул  и стал ремешками привязывать за руки и ноги.
Все, теперь она растянута в виде букв "Х".
– Давай неси подушку!
Это он мне.

Теперь сестра лежит и тихонечко всхлипывает, с подушкой под животом. На попе уже вспухли две малиновые петельки. У меня по спине холодок. Я буду следующей! Стою  у кушетки голая, первая и единственная в очереди. Папа алиментов не платит, только жрать  горазд, водки  мама не держит.

Вот и зарабатываем на еду попами в суровый ковидный локдаун!
– За учебу! За помощь по хозяйству! – Расправа продолжилась.
Черт ухмыляется. Сестра визжит и дергается. А он не торопится. Обходит вокруг кушетки.
И снова удар и визг! Скоро вся попа в петельках. Остановился. Сел на стул, закурил электронную сигарету, своей работой любуется.
Сестра уже не кричит, а только всхлипывает, по ее лицу текут слезы.
– Ну, красотка, передохни. Грехи ты искупила. А вот  штрафные санкции впереди!
– Скакалкой? – Нашла в себе силы спросить сестра.

Подумав, он достал брючный ремень и сложил его вдвое. Полоски налились и стали темно-красными.
Порка продолжилась. Снова визг!
За стенкой плачет младший брат, чует горе и  боль сестричкину. Мама его успокаивает, как может.
– Это за отказ снять трусы. А это за крики! А это  за торг! А это за то, что вертелась! Когда девушки плохо себя ведут, их ждет добавка!

Вот так сестренка попой рассчитывается за деньги, продукты,  торги и неподобающее  поведение.
Сестра снова визжит и мотает головой. На попе поверх полосок вспух красный квадрат.
Когда все кончилось, он взял тюбик с кремом и стал втирать в изуродованную попу. Крем жгучий! Уж я то знаю. Плачь и снова слезы.
– Терпи красавица! – черт ухмыляется! – Зато к понедельнику попа придет почти в порядок. Полотенчиком вытри сестричку!
Это  он опять мне! Я помогаю развязать сестру и слезть с кушетки. А в комнате запах. Так мой мальчик пахнет, когда  я ему под кофточку залезть разрешаю.

Стоит моя сестричка, вздрагивает и трет попу. Сейчас она совсем не похожа на девушку, которой парни уже в любви признаются.
Как я получу свою порцию, мы с сестрой поведем младшего братика гулять. Маме с чертом о своем, о взрослом поговорить надо. Судя по запаху, понятно, о чем! Мама свою цену за стипендию и продукты в холодильнике платит! Потом тихонечко плачет на кухне.
И что нам делать? В полицию обратиться? И тогда нас с сестрой в интернат, а этот черт откупится! Папа наехал раз на него, но  после этого долго лечился. Менты жалобы от него даже не приняли. А мы пожалуемся, так те же менты отправят нас в интернат! А туда не хочу!
Все! Теперь моя очередь на кушетку ложиться! Мама!
***
Новелла вторая. Черт и круговая порука

Ну вот! Нарвались! И при этом черт пришел не в субботу, а забрал на сестрой прямо из магазина. Попались!
Ну нет у нас денег, и я слегка подворовывала вкусненькое...
Сестра старшая ходила вдоль полок, ну, а я клала все, что потихоньку брала  в сумку старшей сестры. Несколько раз все проходило благополучно. Но не сегодня! Звезды встали не так или на солнце вспышка - не важно! Важно то, что спалились!
И вот... Поймали нас с поличным!
В подсобке нас обыскали и изъяли весь товар.
- Попались воровки! - Тонкие очки толстой заведующей, актирующей наше
преступление, придавали ее голубым глазам серьезность.
- Кто старшая в вашей шайке? - я почувствовала в ней что-то такое, от
чего мне стало неуютно.
У меня пробежал в душе холодок. В этом взгляде было что-то такое, от чего мне сразу захотелось провалиться под землю. Но я, естественно, не могла это сделать!
Евгения моя старшая сестра, сидела на стуле, бледная, как мел.
Заведующая, поняв, что у нас ничего нет на уплату штрафа, собиралась
вызвать полицию и тут я вспомнила, что в мобильном у меня есть
телефон черта. Так мы зовем "друга" семьи, что уже третий год приходит
по субботам нас сестрой пороть, и выплачивает маме за это стипендию.
Ненавижу его всей душой, но в полицию совсем не хочется.
Черт приехал через полчаса и заплатил за нас штраф.
- Спасибо, что вытащили нас из магазина! Старшая сестра улыбнулась краешками
губ.
Домой мы ехали в его машине.
Мы, как могли, пробормотали свою благодарность и извинения.
— Сегодня вас ждет хорошая порка. Расчёт за воровство и назидание на
будущее, — сказал  он. - Ляжете на обеденный стол рядом!
От взгляда черта мне снова стало неуютно. И я и сетра понимали,
что на этот раз нас ждет очень суровое и внеплановое наказание. Однако сопротивляться черту бессмысленно. Сестра молчала, но было
видно, что ее мелко трясет.
- Ну, девушки, согрешили! По грехам будет и награда.
В присутствии черта я чувствовала себя противным маленьким ребенком, которого ждет суровая порка. А сестру я банально предала, выставив ее старшей.
А ведь сестра не стала спорить и вообще не сказала мне еще ни слова.
На душе стоял неприятный холодок. Какой-то внутренний голос подсказывал мне, что нам с сестрой сестрой мало не покажется. На душе было противно. И потому, что я все-таки виновата в этой истории с кражей.
И потому что… Потому что было во взгляде черта такое, что казалось мне очень
опасным. Впрочем, я догадываюсь, как он будет нас воспитывать.
Дома мама, узнав в чем дело, ушла гулять с младшим братом, а мы стали расставлять большой обеденный стол, что обычно стоит в сложенном виде за шкафом и собирается только по большим праздникам.
- Собирайте обеденный стол, грешницы! - приказал он.- Массажной кушетки будет мало!
Это что-то новое! Обычно он по очереди драл нас на массажной кушетке, которую сам же и приволок нам в дом. Обеденный стол ему подавай!
Собрав стол, мы переоделись в короткие домашние платья и разулись. Черт считал, что ходить дома надо босиком.
"Нас будут пороть сразу обеих"
Я почувствовала, как стены поплыли у меня перед глазами. Теперь не салат оливье а мы сами будем тем блюдом, что будет пробовать черт! И нам будет очень больно! Мне предстоит порка при этом черт положит нас не по очереди, а рядом!
Мысль о том, что мы теперь в полной власти черта были не самой приятной. Черт пристально посмотрел на нас.
— За воровство будете сегодня наказаны, как положено. Раз младшая свалила на старшую всю вину, и та не отпиралась, получите одинаково. Как говорится, круговая порука! Запомните это!
Черт осмотрел  разложенный стол и посмотрел на нас в упор. К моему ужасу, он достал из своего портфеля офицерскую портупею и багажные брезентовые ремешки.
— Стол готов! Раздевайтесь обе!
Пришлось показать ему стриптиз и сложить одежду на стул. Ненавижу перед ним раздеваться! Но никуда не деться.

— Драть буду ремнем, так как у вас завтра физкультура, но от души, — предупредил черт и достал офицерский широкий и толстый ремень. — Ложитесь валетом!
На стол мы легли рядом, вытянули руки и позволили себя привязать. А что тут можно сделать? Не первый раз он к нам приходит, и его требования мы хорошо знаем, как и то, что за малейшее сопротивление или пререкание нас ждет прибавка. Но на стол он положило нас впервые!
Мы бок о бок лежим валетом, и чувствую тепло обнаженного тела сестры, чувствую, как от вздрагивает. Очень хочется убежать, но куда и как? Прибавки не хочется! А он штрафные санкции вводит за малейшее промедление, не говоря уже о неповиновении.
Раз сразу привязал, значит — бить будет дого и больно!
Я уже привязана за руки и ноги, теперь он  привязывает сестру. Не спастись и не убежать. Чувствую, как сестра мелко вздрагивает.
— Ну, красавицы, начнем! - Черт сложил портупею вдвое показывает его мне
и становится сбоку от меня.
В тот же миг стало очень больно.
— Хлесть! Хлесть! Хлесть!
Я заорала на втором ударе: дикая боль пронзала ягодицы, и я никак не могла
увернуться от нее: прекрасно знаю, что повернись я на бок - будут штрафные удары. Я с криком задергалась, а сестра молчала.
Черт нанес новый удар.
— Аааааа! — заголосила я.
И снова сестра молчит. Значит, пока только я...
— Что, больно? — раздался откуда-то сверху голос черта. — Терпи, воровка! —
Хлесть! Хлесть! Жах! Жах!
— Ааааааа! — Хватит!…
Из глаз посыпались искры.
— Хватит? Нет, не хватит! — Черт обошел вокруг стола. — Отдохни пока!
— Жах! Жах! — Я почувствовала, как задергалась моя старшая сестра, но
боли новой не было!
— Жах! Жах! Жах! — Сестра тихонечко взвыла. — Жах! Жах!
— Оооооууууууу! — кричит сестра и воет. — Ааааааа…
— Жах! Жах! Жах! — Я сказал, что выдеру обеих одинаково — и буду драть!
Он намотал пряжку себе на руку и выпустил длинный хвост. И тут стало мне снова очень больно. Наши бедра касались друг друга и теперь ремень кусал сразу нас обеих!
—  Жах! Хлесть! Хлесть!
— Ууууу… — скулили мы уже вдвоем.
— Хлесть! Хлесть! Жах! — продолжал свистеть ремень, пересекая нас обеих!

Из моих глаз давно уже сами собой текли слезы. Черт терзает ремнем наши попы, а мы рыдаем и вздрагиваем, притянутые ремешками к столу. И никто и ничто на свете не сможет нам помочь: мама гуляет с братом, а черт будет пороть нас сколько захочет!
— Жах! Жах! Хлесть! Жах! Жах!
— Ооооооооо! Ыыыыыыыеееее! — орала я сквозь слезы, чувствуя, что сестра вздрагивает и кричит со мной в унисон.
Черт обошел снова вокруг стола и сложил ремень вдвое.
— Согрешили, красавицы, и получили!
— Жах! Жах!
Меня снова стала терзать боль, а сестра только всхлипывала.
— Жах! Швах! Швах! Швах! Жах! Жах!
— Ооооууууу…. Уууыыыыы… — рука у черта была тяжелая.
Удары были сильными и жгучими.
И снова черт обходит вокруг стола.
Есть секунда, чтобы отдышаться.
— Воровка! — Жах! Жах! — Паскудница! — Жах! Швах! Швах!
— Аааааааяяяяя — завопила сестра, а я получила маленькую передышку, на
пять ударов.
Я не видела, что делал черт с сестрой, но радовалась короткой передышки.
— И тут мы взвыли обе.
Черт стал пороть нас по бедрам сразу обеих. Предшествующая боль не
стоила ничего, по сравнению с тем, что я ощутила теперь.
Жах! Жах! Жах! — черт нанес  еще три сильных удара, а затем прекратил порку.
Мы плакали, и слезы стекали на столешницу. Заливаясь слезами, я лежала
на столе, и думая, что порка никогда не кончится.
- Полежите пока! - Черт вышел из комнаты.
- Горькие у нас сегодня шоколадки! - Сказала мне сестра.
Вернувшийся в комнату Черт стоял над нами, как торжествующий победитель.
— Теперь запомните, воровки, — строго сказал он, накрывая наши попы и бедра одним большим мокрым и холодным полотенцем. — От субботней порки ваше наказание сегодня вас не спасет. На со времен римского права за один проступок два раза не наказывают. Но снова попадетесь - спущу семь шкур, и дневники проверю. Усвоили, воровки?
Мы лежали, тихо всхлипывая под одним мокрым полотенцем.

От автора:
В рассказе использованы письма, полученные мною от моей читательницы.  Имен и возраста нет по ее просьбе. Долю правды и вымысла не знаю.