книга В одиночестве смысла нет

                Мир дому сему

                «Не делайте из ребёнка кумира: когда он вырастет,
                потребуется много жертв»
                П. Буаст

Крылатое выражение, что ребёнок учится тому, что видит у себя дома, не всегда верно. В каждой семье, даже самой благополучной и дружной, бывают такие сложные жизненные ситуации, что принять какое-то решение просто разрушительно. Но вот беда,  никто не в силах изменить сложившиеся отношения между отцами и детьми. У разных поколений разные взгляды на бытовые проблемы и семейные отношения. Нередко любящие родители становятся врагами своим детям на многие годы. Возникшая непримиримая ненависть может даже стать причиной преждевременного ухода из жизни детей или родителей – они как бы сживают со свету друг друга. Родители не могут дать своим потомкам то, чего не имеют сами. А быть мудрыми и терпимыми – архисложно!
Семья Котиковых была образцово-показательной, но, как теперь выяснилось, в другом веке. Тарасу Юрьевичу и его жене Нине Викторовне исполнилось по 60 лет. Родились они в один год, в один месяц и в один день! Учились в одном классе. Поженились спустя год после школьного выпускного бала. Выучились оба на заочном отделении одного и того же вуза, но на разных факультетах. Вырастили и женили сына, выдали замуж дочь. Уже у сына появились внуки. Живи да радуйся!  И был мир дому сему, но именно сейчас возникла проблема, которая лишила супругов покоя и уверенности в своей правоте.
«Дожились! Хвастать нечем, но и скулить рано!» – усмехнулся Тарас Юрьевич своим невесёлым мыслям.
Впервые глава «благородного семейства» не знал, как поступить и что сказать взрослой дочери, которая с детства была неимоверно упряма и абсолютно на всё имела свою точку зрения. Теперь ремнём, который до сих пор висит в прихожей как «орудие семейного покоя», её не напугать. Тарас Юрьевич, нахмурившись, посмотрел на часы. Ждал появления своей любимицы, заранее предупредив её о серьёзном разговоре.
«Как начать разговор и что ей говорить?» – мучился он.
Нина, как всегда, будет молчать. Она сама побаивается его воспитательной работы. Так изначально заведено в их семье. Если отец что-то сказал, то как морской узел завязал. Все об этом знают.
 - Пора бы уже Катерине прийти, Нина, - обратился Тарас Юрьевич к жене. – Она тебе звонила?
- Нет. Может, зря разборки затеяли? Дочь ведь уже давно не школьница!
- То-то и оно! Что выросло, то выросло! – раздражённо ответил мужчина жене. – А выросло чудо-юдо несуразное. Слава богу, пирсинг, драные джинсы, сине-зелёные волосы закончились, но ум остался на уровне ученицы десятого класса. Для  чего в институте училась? Скажи, зачем? Зачем затеяла свадьбу, если не полюбила? Приспичило? Одни вопросы! Вот и решим, пока не поздно, если уже не опоздали. Надо твою неженку уму-разуму поучить да расспросить кое о чём.
- Не получится, опоздали. Сам виноват! Сына наказывал и муштровал, а дочку баловал: «Доченька, лапочка!».  Из одного дерева икона и лопатка. А что получилось? Я её наказывать, а ты… Особенно когда выпивши  был! – возмутилась жена.
- Разошлась они, а мы  виноваты. Кто же ещё? А ты как мать чему её научила? Всё и везде сама. Независимость оба с тобой демонстрировали, а зря! Работали, бегали, суетились! Только голова у ног ума не просит. Кате уже 25 лет, а она маменькина дочка. Не знает, как стиральная машина включается, и утюга как чёрт ладана боится! Вырастили не женщину, а…. – он махнул рукой.
  Дочь открыла дверь своим ключом. В квартире стояла тишина.
- Привет, родители. Что за спешка такая? – крикнула она, разуваясь в прихожей. – Папа? Мама? Что происходит? Вы где?
- Здесь мы, на кухне. Проходи! – Нина Викторовна выглянула из кухни. -  Помой руки и садись за стол. А я сейчас приду.
- Садись, дочка. Мы с тобой за жизнь хотим поговорить. Мы с матерью за тебя переживаем. Объясни нам, отсталым от современного темпа жизни, что дальше собираешься делать? Мать, ты тоже не увиливай от разговора. Иди к нам.
- Мама, может, ты мне объяснишь, что случилось? – обратилась Катя к вернувшейся на кухню матери.
  -Нет, дочь. Ты же знаешь, что все дипломатические переговоры в доме провожу я, – отрезал Тарас Юрьевич. - Слушай меня внимательно и не перебивай! До 25 лет просидела в девках, но не поняла, что семья - это не мы с мамой и братом, а твоя  новая жизнь. То есть дальше уже без нас. А нас не будет? Как ты дальше мыслишь жить, оберегая свои музыкальные пальчики? Руки бережёшь? Не руки, а сердце нужно беречь, а ещё голову, чтобы думать было чем. Ты ещё вроде бы молодая, но, увы, одинокая женщина. Жизнь одинокого человека полна неожиданностей. Одиночка! Ты теперь отрешённая от мира обыкновенных людей, занятых своими семьями и проблемами. Что-то твои подружки не зовут тебя, как прежде, на вечеринки и дни рождения! А почему? Да потому, что у них мужья и дети. Каждая из них - при своём муже и детях. Зачем им подруга-разлучница? Я тебе зеркало с увеличительным стеклом подарю. Будешь вечерами морщинки считать! Что ты натворила и почему ушла от мужа? Просим пояснить.
    - Может, хватит? Не начинайте! Это мои проблемы, я решу их сама! – закричала Катерина. – Ты что разбушевался? Я так решила! Значит, высосали проблему для воспитания? А не кажется ли вам, дорогие родители, что хватились вы  поздновато?
    - Даже так! Учиться всем никогда не поздно. Вот и расскажи своим любимым  родителям, почему ты такая разборчивая в мужиках? Один не нежен;  другой не кудряв; у третьего носки разные. А ведь тебе уже 25. Мне твоего Родиона жалко. У него мужская, даже героическая, профессия, зарабатывает прилично. Может, у него своего уютного дома не оказалось? Пельмени суррогатные мужик и в столовой поесть может.
    Когда дефолт случился, что я сделал с пропавшими накоплениями? А я ими, купюрами, в  туалете стены  обклеил. Инсульт заработал. Я потерянные деньги вот этими руками день и ночь зарабатывал! - отец показал руки, исковерканные артрозом. - Смены ночные брал специально, часто вечеровал. Автомобиль хотел для семьи купить, чтобы на дачу вас возить! Да разбирайтесь сами! Хотя всё-таки спрошу: вот ты такая умная, Нина, почему  эгоистку воспитала? Образование она получила. А душу? Видно, Бог не вложил её в нашу дочь. Отдали бы тебя замуж за Вадьку, когда просилась, может, он бы что-то и вбил тебе в голову своими кулачищами. Надька от него уже третьего рожает, а поначалу синяки от его «воспитания» носила за то, что ужин вовремя не приготовила. Исправился парень. Любит его Надежда, да так, что неоновое излучение счастья от неё идёт! Всё у них есть. А дети на нём висят, как игрушки на ёлке. Работяга! Кузнец! Живёт правильно и семьёй своей дорожит.
Разговор не окончен. И мне нужен, Катя, от тебя вразумительный ответ. Мать, давайте попьём чаю, успокоимся. Надо всё обдумать.
- Всё на столе. Чайник заново греть нужно. Отец, ты чего разбушевался? Она не может с тобой спорить, когда ты злобишься, – заступилась мама за дочь. - Катенька, может, Родик тебя бил или обижал?
Катя молча жевала бублик. Она не знала, что можно и нужно рассказать родителям.
- Родители, что за допрос? Моя это жизнь! Я не пойму, с чего это вы Родиона взялись защищать?
-  Конечно, это твоя жизнь. Парня такого, как Родион, не найти ей больше. Обидно! Избил, обидел - ещё что придумаете? Варить обед и ужин, наверное, заставлял! - иронично усмехнулся Тарас Юрьевич. - С когтями, как у орла, какой суп?! Она вон от неудобства ложку боком держит и лицо себе боится поцарапать.
- Это уже слишком. Мода сейчас такая на ногти, – возразила жена.
-  Это, может, и модно, но для девчушек-школьниц! Трёхцветные когти, глаз  вынет и не моргнёт! Да такую кралю и обнимать страшно! Ну я понимаю, что в 17 лет наша дочь бесилась: красилась в безумные цвета, что-то в нос и в пупок  втыкала! Треть жизни прожила, а остановилась в развитии на уровне подростка. Сравнялась с соседской Юлькой, которой всего 15 лет! – Тарас Юрьевич заметил, что дочь пытается возразить. - Не перебивать, сказал! Дочь моя дорогая, ты вот в институте вроде бы неплохо училась, а брутальность от виртуальности можешь отличить? Мы чуть не провалились сквозь землю перед гостями на вашей свадьбе. Когда у тебя тамада спросил, чего ты хочешь от мужа прежде всего,  что ты ответила.? Нина, она не крепкой семьи, любви и детей пожелала, а автомобиль! Семья не автомобиль с парковкой у дома, а любовь! Друзья и те были просто шокированы. Они аплодировали, очевидно, приняв это за шутку. Ты, Катерина, не видела лица своего жениха, когда заветное желание объявила. Хорошо, что тамада всё вовремя в шутку перевёл, прочитав какой-то опус про дом на колёсах, полный детей, как семян в огурце.
Желание твоё сбылось? Вот и грызи, автоледи, теперь железяку под названием автомобиль. Ты до такого, как Родион, ещё не доросла. Таких мужиков в наше время редко встретишь. Глаза у парней сейчас в телефоне, а ум в наушниках! Это ты виновата, мать: не объяснила, что с мужчиной нужно не только спать в красивом белье, а что его нужно любить и детей ему рожать. Жена - помощница мужа. Обида берёт за парня и за себя!
Отец замолчал. В разговор вступила Нина Викторовна:
- Лариска, подруга твоя закадычная, шептала Кольке Клёнову: «Повезло, Катьке, такого парня отхватила! Отбить, что ли?». Правда, Николай это пресёк, чем меня удивил. Он Ларисе сказал: «А ты лучше, что ли, Котиковой? Такая же б…!». Они рядом с нами сидели, я слышала. Обидно было за тебя, дочь! Вот и выходит, что мы про тебя ничего и не знаем толком. Чужие родные! – она заплакала.
Воцарилось молчание.
- Может, хватит мне мозг выносить! – закричала Катя. – Сама разберусь! Пошли все…
Она соскочила и рванула к двери. Отец перегородил ей дорогу.
- Нет, крошка наша, я принял решение!
- Тарас, может, не надо?
  - Молчать!  Обе молчать! - Котиков разозлился не на шутку. - Одна хочешь жить? Скатертью дорога! В «танке» твоём будет и спальня, и сральня, как говорят. Машину мы вернём её бывшему мужу. Сколько можно всех за лохов держать?! Решение моё обсуждению не подлежит, а слезами вы не поможете! Завтра утром, дорогая моя Катюша, садишься в свой «мерс» и себе квартиру ищешь, причём срочно! Завтра вечером чтобы духу твоего не было! Первый взнос за квартирную плату мы тебе выделим, а дальше сама. А ты, дорогая матушка, если будешь тайком ей бельё стирать и еду носить, окажешься там же, пока наша дочь не образумится. А сейчас дай мне телефон Филимонова. Я этого парня такой вампирше, как ты, не отдам! Почему Родион за твою машину 5 лет кредит должен платить? Он не олигарх. Машину продадим и вернём ему деньги. Самостоятельной хочешь быть? Будь, флаг тебе в руки! Сама и заработаешь на «запорожец». Помнишь наш, жёлтенький? Вполне женская машинка. Быстро телефон и адрес его родителей! Очень сильно ты их огорчила, дочь моя! Мошенников надо учить!
  - Это я мошенница?! – возмутилась Катерина. – Устроили здесь «Домострой» какой-то!
  - Да. А кто ты? Развела парня. А сама и двух дней не прошло, как уже сидела в клубе со своим прежним – раздолбаем и выпивохой Костиком! Даже меня от пьянящего воздуха свободы не заметила. Да и ещё, чуть не забыл, послезавтра принесёшь документы на машину - ПТС и прочее. Поняла, дочь моя?
  - Тарас, ты что, с ума сошёл? – возмутилась жена.
Муж подошёл к плачущей женщине и ласково обнял.
- Пока нет. Просто хочу восстановить справедливость. Потому что знаю, как тяжело зарабатывать деньги своими руками, и как они, эти самые руки, болят в старости. Знаю, как ноют ноги от усталости. Скрываем друг от друга, что стонем, плачем или кричим во сне от неприятностей и боли. Думаешь, я не знаю, сколько ночей ты провела у окна, ожидая Катьку с гулянок?
Первое слово у нашей дочери было «дай», так первым и осталось до сих пор. Витёк старше, а столько заморочек нам не доставлял! -  Тарас  устало встал из-за стола. - Ты, мать, не реви. Вспомни, как ушла со мной: два небольших чемодана и 20 рублей в кошельке. Ничего, живы до сих пор. Спасибо тебе за всё! При нашей  дочери говорю тебе спасибо за терпение и любовь! К Ивану в гараж схожу. А ты, Катя, знаешь, что я своих слов на ветер не бросаю. Все документы и сведения о Родионе мне принеси. А тебе мы желаем хорошенько подумать! Нина Викторовна, помоги ей собраться. Вот и посмотрим теперь издалека, на что способна молодая женщина в этой жизни!
  Тарас Юрьевич ушёл, громко хлопнув дверьми. Катя выскочила из кухни и упала на диван с громкими рыданиями. Нина Викторовна села на табурет и заплакала, обхватив голову руками. От пережитого волнения подскочило давление. Она знала, что перечить мужу себе дороже. Да и, если разобраться, он прав. Всех жалко! А как Виктор отреагирует? Одни вопросы! Мать налила уже давно остывшего чаю и запила таблетку от давления.
Тарас всегда уходил из дому к своему другу Ивану, когда ему было невмоготу. Ссорились Нина с мужем очень редко, а мирились быстро, прощая друг друга.
     «Значит, Тарас знал, что я не сплю, когда Катерины долго нет. И ведь ни разу не сказал! Выходит, тоже не спал? А ведь и правда сын намного послушнее и покладистее. За Катюшу всегда горой стоял. Всё у него по порядку: жену привёл добрую да спокойную, детей завели…» - размышляла  женщина. 
Теперь нужно с дочерью поговорить наедине. Из её комнаты раздавались громкие рыдания. Женщина с трудом поднялась и пошла к ней. Катерина громко плакала, лёжа на диване и отвернувшись к стене.
- Хватит, Катюша! Отец прав. Мы слишком долго с тобой нянчились! Заигралась ты, дочь моя, в «пионерскую зорьку». Давай поговорим. А если бы он раньше заметил, что ты из клуба приходила пьяная и вела себя, как потаскуха? Я ночью сижу, как сторожевой пёс, жду разгульную дочь. Дверь входная в тишине хлопнет, а я вроде бы в туалет встаю, чтобы отец не проснулся. Может, в 17 лет ты и не понимала, что мы рано на работу встаём, а потом, повзрослев? Обещания твои были напрасными. Зря я тогда от отца правду скрывала. Теперь перечить и оправдывать тебя перед ним не стану! Делай, как он велел! Вот только объясни мне, что случилось? Тебе какого лешего в жизни не хватает?! Сколько можно искать приключений на свою попу?! Родион умный, красивый, образованный, не женат ранее, да и родители его интеллигентные и воспитанные. Он ещё молодой  и, надеюсь, что, обжёгшись, найдет себе достойную девушку. Любит он тебя, но евреи говорят, что даже из самой сладкой любви компот не сваришь. Потерянного не воротишь, даже если сильно захочешь. Мы ведь с отцом хотим, чтобы ты в старости была окружена заботой мужа и детей. Время так скоротечно! А дети? Есть пример – вон, баба Фрося осталась одна. Замужем не была, детей не нажила. Как ей сейчас одной тяжело? А теперь…  Ласкай кота, коли не родила дитя. Неужели ты никого вокруг не видишь и не замечаешь, как трудно люди живут? Вещи собирай и иди в новую жизнь! Под новым лозунгом: хочешь быть независимой – будь! Бабушку отец предупредил, чтобы не пускала тебя на постой. А Витя с двумя детьми ютится в хрущёвке. Тётя Маруся далеко, да и Иван её теперь лежачий после инфаркта. Ищи квартиру!
- Может, мне повеситься? - истерично закричала дочь. – Родители называетесь!
Мать сделала вид, что не слышит её крика, и продолжила:
  -  Маленькая ты очень хорошо любые кубики выкладывала. Значит, есть смекалка. Вот и выстраивай сама, без нашей помощи, свою жизнь так, чтобы ни к кому претензий не было. Образование у тебя - дай бог другим такое! Зарабатываешь больше, чем наши две пенсии в сумме. Пить и гулять по барам ума много не надо, а  бросишь -  всё образуется. Ты одна среди своих подруг осталась неприкаянной. Но, по моему мнению, среди тех парней, которые у тебя были, Родион единственный настоящий! Дуры мы, женщины, пока молоды!
  - Что, и ты меня прогоняешь как плохую дочь?
  -  Прекрати и не драматизируй! Хватит рыдать! Ступай с богом во взрослую жизнь, сама себе станешь хозяйкой. У нас в твои годы было двое детей, съёмное жильё с печным отоплением и редкая продовольственная поддержка от родителей! До сих пор не понимаю, как это – любить только себя?
- И это вы называете жизнью счастливой? Не жили, а существовали! Обноски Анькины до сих пор помню.  А я хочу жить сейчас, а не потом!
  - У тебя появилась такая возможность, доченька. За чужой счёт и хлеб с солью за чёрную икру принять можно, а ты вознеслась! Почему только, мне не понятно? Думаешь, папе сегодня легко было «воспитывать» свою любимицу? А мне? Запомни одно: мы тебя любим и желаем только добра.
Хлопнула входная дверь.
- Слава богу, отец вернулся! Делай выводы и думай, прежде чем совершать поступки, мой тебе совет. А на нас зла не держи.
  Катерина, заплаканная и растрёпанная, захлопнула за вышедшей матерью дверь и снова легла на диван.
  - Мама,  папа, это я! Где вы? – позвал родителей Виктор, разуваясь в прихожей.
  - Здравствуй, Витенька! Проходи. Ты один или в машине кого оставил? – Нина Викторовна обняла сына и заплакала.
  - Я один, а тебе привет от всех! Мама, что случилось? А папа и Катя где? Мамочка, ты почему слезу точишь? Я ненадолго. Привёз вам две небольшие сумочки килограммов по семь. – Сын, улыбаясь, крепко прижался к маме. – Да что произошло? У тебя давление? Лицо покраснело и руки потряхивает!
  - Я уже приняла дозу. Всё нормально. Неси дачный «улов» на кухню. Спасибо вам! – Женщина приложила палец к губам и кивком головы пригласила сына на кухню.
Нина Викторовна подожгла огонь под чайником и поставила чистый бокал для сына. Закрыла кухонную дверь и заплакала: 
  - Катерина дома, а отец в гараж ушёл. Здесь такое… Он Катю из дому совсем прогнал!
- Опять эта «безбашенная» бесится? Сколько можно в детский сад играть?! Мне с ней поговорить?
- Нет-нет, боже упаси! Отец сказал, чтобы Катерина завтра съехала отсюда. Велел машину продать, а  деньги вернуть Филимонову.
- Молодец, батя! Кстати, я слышал, что Родион куда-то вербуется на работу, документы собирает. Любит он, похоже, мою сестру и сильно переживает.
  - Витя, а ты знаешь, где он сейчас живёт?
- У родителей.
- Свози меня к ним! Повинюсь за дочь. А может, они знают, что произошло. Не хочу, чтобы добрые люди на нас в душе обиду держали. Только, прошу, чтобы Тарас не знал!
- Сегодня не получится. Я сейчас домой кое-что завезу - и обратно на дачу, а в понедельник вечером отвезу. Мамочка, ты только не переживай! Разберёмся.
Дверь с грохотом распахнулась, и разъярённая Катерина, подбоченясь, опять закричала:
- Что, со своим любимым сыночкой меня обсуждаете? Все вокруг идеальные, а я стерва, да? Что, братец, мать уже напела в уши?
Виктор резко встал со стула, который с грохотом упал на пол. Сжав кулаки, подошёл к сестре:
- Во-первых, где ваше «здравствуйте», Екатерина Тарасовна? Во-вторых, я как старший не позволю тебе орать, как обезьяна-ревун, на родителей! И впредь запомни: пока я жив, родителей в обиду не дам никому! Если ты пьяна или, того хуже, с дуба рухнула и головкой ушиблась, то тебе нужен психиатр. Поняла, истеричка?! Мама ревёт и лекарство глотает; отец в гараж сбежал; а ты забыла, что мы не любим громкого ора. Замолчи, а то получишь от меня так, что мало не покажется!
- Успокойся, Виктор! Всё нормально! Катя от нас съезжает. Хочет пожить самостоятельно, – как можно спокойнее ответила Нина Викторовна.
  - Врёшь! Они меня, братец, выгоняют на улицу! Дочь родную, как последнюю шлюху! Не нравлюсь я им разведённая! Спасибо, мамочка! – Катерина поклонилась в пояс.
- А ты знаешь, что некоторые за эту самую свободу годами с роднёй чуть ли не насмерть бьются? И почему развелась, не побыв женой и года? Почему затеяла эту канитель? Всё принца ищешь? Твои принцы уже выросли и семьями обросли. Остались престарелые папики да молодые альфонсы. Выбор, как в музее: или авангард или древняя старина. Давай, рассказывай по порядку. Мам, может, ты что-нибудь мне пояснишь?
- Я  солидарна с отцом. Захочет - пусть сама всё пояснит, – ответила мать. – Мне надо полежать. Извините. Взрослые вы уже.
  - Понятно, доигралась! Батя наш зря ничего не делает, - сделал вывод Витя.
  - Идите вы все… Сама всё решу! - опять закричала дочь.
- Успокойся! Сомневаюсь! «Опекуны» от тебя отказались, а я как брат могу помочь. С квартиркой, например. У моей Юли одноклассница Галя – риэлтор. Катька, Катька! Если ещё раз мать до криза доведёшь, я не знаю что сделаю с тобой, но сделаю. Выпестовала тебя, а ты… Собирайся, у тебя пять минут. Так, сколько времени  отец тебе на сборы определил?
  - Сутки.
  - Круто! Галка с Серёгой на два дня приехали. Да оденься поприличнее. Тебе детские шортики не надоели, сестрёнка? Ходишь с голой жопой! Тебе не 13 лет, чтобы так «прелести» открывать.
  - Что вы меня, учить и пытать там будете?
- Да кому ты нужна! Ты свою карусель не можешь остановить, а мы не лошади по твоему кругу бегать. Пойду с мамой попрощаюсь. Собирайся, сказал! У меня своих забот полон рот!
Всю дорогу ехали молча. Виктор пребывал в полной растерянности. Он был старше Катерины на 8 лет. Сестру он любил и считал своей обязанностью защищать и оберегать её.  Сколько раз брат вытаскивал её из нелицеприятных историй, даже дрался, защищая её не раз! А отец Катюшу баловал и любил. Весёлая, шкодливая, смышлёная и ласковая девчушка, когда подросла, легко научилась вить из папы верёвки. Отец, при всей его строгости, свято верил дочери, и за детские проказы нередко наказывали сына, а не дочку. Ведь мало кто знал, что Катюша ещё и врунья и ябеда, сумасбродная и заносчивая.
«Круто отец завернул! Лишь бы она с собой ничего не сделала! Пусть с Юлей и Галкой пообщается, женщины лучше друг друга понимают», – размышлял Виктор, поглядывая в лобовое стекло на насупившуюся сестру.
До самых ворот садоводчества Катерина не произнесла ни слова. Только увидев ребятишек и Юлю, грустно улыбнулась. Поздоровалась, но дети сразу потащили её к песочнице показывать свои «пирожные».
- Что случилось? Катя сама не своя, – спросила Юля у мужа.
- Надеюсь, она вам сама всё объяснит. Ей срочно нужна квартира. Попроси Галку, может, поможет. Юляша, милая, я так устал! Пойду подремлю, а вы меня разбудите, если буду нужен.
В десять часов вечера он подвёз Галину и Катю к последней электричке. Галя вернулась на следующий день к обеду. Ей удалось найти комнату в пятиэтажке и договориться с хозяйкой жилья о срочном заселении. Сделка прошла очень удачно.
Тарас Юрьевич нашёл Родиона, и тот, после долгого несогласия, подписал все документы и дал доверенность на продажу автомобиля. Кредит Филимонов не брал, а недостающие деньги ему подарили родители на свадьбу. От машины он отказался. Покупатель нашёлся только через 3 месяца. Вырученные от продажи деньги Котиков отдал сватам. Эти милые люди не держали зла за обиду, нанесённую их сыну, и очень жалели Катю.
Виктор тайком от отца свозил Нину Викторовну к Филимоновым. О причине их расставания с Катей, пожалев мать бывшей жены, Родион рассказал сам:
- Я вас очень уважаю и поэтому скрывать не стану. Лучше горькая правда, чем сладкая ложь. Почему мы разошлись? Вопрос, конечно, интересный! Инициатором развода была Катя, хотя её не обижал. Наверное, она просто не понимает, что замужество – это не только слово «хочу». Есть ещё слова «надо», «могу» и «помогу». А быть умницей-красавицей и при этом только потребителем? Может, я до неё не дотягиваю? Я люблю вашу дочь и не скрываю свои чувства ни от кого. Но чтобы перевоспитать закоренелую эгоистку, нужно лет 10 минимум. Попытались жить одни. Я терпел, помогал: мыл после работы посуду, готовил, что умею. Но понял, что у неё нет ни малейшего желания заниматься домом и нашей маленькой семьёй. Меня, взрослого парня, посылать в грубой форме за упрёк в полном безделье! Может быть, это и мелочи жизни, но стирать чёрные носки и белые трусики в машинке вместе… Пытался поговорить о нашей дальнейшей семейной жизни - и что? Детей она не хочет и, как оказалось, любит малышей только до трёх лет. Не буду лукавить и скажу, что думаю. В моём понимании от любимой женщины должны быть дети. Я и она взрослые. Помогать ей я не отказывался. Но должны же быть и у безделья границы! Зачем нанимать домработницу, которая будет не только исполнять обязанности по дому, но и копаться в нашей личной жизни, сплетничать и осуждать! У меня есть пример моих родных и моей сестры, Катиной ровесницы. Мне нужна жена и любящая мама наших детей, а не крутой шофёр, раскатывающий на  машине по городу. Из-за её аварий я оплатил два чужих ремонта и один - её разбитого авто. Кроме того, пару раз Катя приходила поздно с запахом вина. У вас ведь такая порядочная семья! Простите меня, Нина Викторовна, но наша любовь пошла на разрыв. Просить её вернуться ко мне я не буду. Помогите Катерине во всём разобраться. Думаю, что, кроме вас, никто ей не поможет. Повторяю, мне нужна верная жена и мать моих детей. Я уезжаю, потому что очень люблю вашу дочь, а в одном городе нам тесно. Тесно в нашем маленьком городе! Всего вам доброго, Тарасу Юрьевичу от меня наилучшие пожелания! Я вас уважаю. А как сложится в дальнейшем…
А в дальнейшем Родион Филимонов срочно уехал работать на Дальний Восток, подписав контракт на 5 лет. Просил его не искать. Его родители адреса сына не дали.
Прошло полгода.
От нового места жительства до работы Катерине было недалеко - не более 20 минут пешком. Она и стала ходить пешком, экономя деньги на проезде. Девушка боялась отца и знала, что он не отступит. Уже 5 месяцев Катерина едва сводила концы с концами, потому что теперь ещё, помимо всех прочих затрат, ей приходится оплачивать проживание. Самой, без чьей-либо помощи. Всё чаще она стала задумываться о том, что произошло. Какие бары и развлечения, если поесть нормально не всегда удаётся?! Из ранее беспечной и веселой девушки она превратилась в угрюмую и вечно озабоченную проблемами женщину-робота. Родители обеспечили её только постельным бельём и посудой. Хорошо, что квартира была меблированой. Единственное, что Катя сделала правильно (как она считала), это не рассказала никому о своей жизни и удалила телефоны подруг из мобильника. А они и не пытались её найти. Поначалу Катерина на всех злилась, потом плакала и жалела себя, даже пыталась заглушить обиду вином. Больше всего ей было обидно, что мама не пыталась ей помочь. Та звонила не чаще двух раз в неделю, всегда торопливо отвечала на вопросы и не давала никаких советов.
- Мама, ты что, боишься отца? Или тебе всё равно, что со мной? - как-то задала дочь вопрос Нине Викторовне.
- Папу твоего я не боюсь и никогда не боялась. Тебя люблю и его тоже. Я исправляю свои ошибки и хочу только одного - чтобы ты была счастливой. У тебя всё получится, потому что ты ещё не весь ум прогуляла и даже замужем была за достойным, умным и самостоятельным мужчиной. На ошибках не только шишки набивают и впадают в депрессию, но ещё и учатся. Мы, повторяю, тебя любим, но очень жалеем, что залюбили. Жизнь, доченька, как контрастный душ: не болеет от него только тот, кто правильно его применяет. Я надеюсь, ты научилась готовить?
- Тебя, похоже, волнует только это! – сорвалась Катя. – А как я живу вообще, нет?
- Извини, родная моя, но ведь ты тоже не спросила у стареющих родителей про их самочувствие! - ответила Нина Викторовна с обидой в голосе. - Катюша, ты же должна знать, что улетевший бумеранг сам возвращается обратно туда, откуда его запустили. Звони! У меня талон к врачу, я не люблю опаздывать. До свидания.
Нина Викторовна соврала. Она никуда не торопилась, просто боялась, что не сдержится и заплачет в трубку. За эти полгода они с мужем тоже изменились, и каждый переживал эту маленькую семейную драму по-своему. Тарас больше молчал, а она чаще обычного плакала и пила лекарство.  Однажды, смотря по телевизору мелодраму со схожим сюжетом, Тарас Юрьевич сказал:
- Знаешь, жена, я давно простил нашу Катюшу, но не знаю, как быть дальше. От Филимонова есть какие-нибудь вести?
-  Про Родиона ничего не знаю. А ты, если взялся за гуж, то не говори, что не дюж! Наша дочь всё поймёт. Она уже становится другой. Я думаю, что после такой реабилитации Катерина с нами в одной квартире жить не будет. Готовься, дорогой, мы остаёмся вдвоём. Дай бог, чтобы дети и внуки к нам в гости ходили. Мы же мечтали в молодости быть вдвоём? Время пришло!
- А ты что, с Катей общаешься? Мы же договорились, что ты к ней в гости не ходишь.
  - Не хожу я, но по телефону общаюсь и буду это делать, несмотря на твои нелепые запреты! - разозлилась жена. 
Тарас Юрьевич тосковал. Тишина в квартире его иногда нервировала. Он старался не срываться на Нину и часто убегал «на посиделки» в гараж к своему другу.
С Катериной они встретились случайно в супермаркете. Она сама окликнула его. Увидев дочь, Тарас Юрьевич от радости уронил пакет с продуктами. Катюша прижалась к нему и заплакала, а он крепко обнял её. Они так и стояли, обнявшись, несколько минут.
- Папочка! Всё хорошо. Как ты постарел! Я соскучилась по вам! Мы идём ко мне пить чай! Ты же наверняка знаешь, где я живу!
Радостно улыбаясь, девушка подхватила пакет отца и, крепко взяв за руку, уверенно повела к своему дому. Два часа они провели вместе. Говорили обо всём, не касаясь ссоры.
-  Пап, я поняла, что одиночкой быть плохо. И жаль, что вместо меня за мои шалости незаслуженно наказывали Витю. Я обязательно попрошу прощения у него и у мамы.
- Дочка, ты тоже прости нас, но меня и мать никто не учил воспитывать детей, да и книги о воспитании не было времени читать. Мне пора, темно уже, мама наверняка дырки на стекле глазами протёрла. Приходи к нам. Теперешний бы ум и прошедшую молодость вернуть... Может, и мы все другими были бы.
Катерина держала куртку отца, помогая одеться, и светилась от радости:
- Я обязательно приду, но жить теперь буду в своей квартире. Родион написал мне письмо по Интернету. Папочка, он простил меня и до сих пор любит! Он скоро приедет в отпуск, я буду его ждать. Вы были правы. А когда появятся внуки, вы будете нам помогать ставить их в угол! – пошутила она.  – Только не болейте!
- Порядок ты в своей голове навела, мы с мамой теперь за тебя спокойны. Двери родного дома всегда открыты, мы вас всегда ждём. Мир и покой нашему дому так необходимы!
- Мама мне уже рассказала про контрастный душ и бумеранг.
  - Мама? Вот  наградил же бог вас, женщин, мудростью! Я думал, что главный, а на самом деле знаменосец она, моя жена!
Радость переполняла Тараса Юрьевича, но он должен был успокоиться. До своего дома пошёл пешком, зашёл в булочную и купил торт. Нина Викторовна  открыла дверь сразу, едва он позвонил в дверь.
- Тарас! Разве можно… – больше она не успела ничего сказать.
Муж протянул торт и, перекрестясь на дверь, сказал:
- Мир дому сему! Спасибо тебе, Нина. Слава богу, радость вернулась в наш дом! А тебя, мудрая моя «совушка», я боготворю! Спасибо тебе за то, что ты у меня есть!