Еще раз про Емелю

Жили-были 3 брата, меньший, как водится, был дурак. Семья жила дружно, братья работали, их жены по дому управлялись. Известна пословица: третий – лишний, а Емеля стал третьим  нужным. Детей  в молодых семьях еще не было, и он получал  заботу и ласку всей семьи как общий ребенок. Казалось бы, житье у младшего брата – лучше не бывает, но не все так просто.

Однажды братья уехали на ярмарку. Их жены  были добрые женщины, они хотели устроить счастье и младшенькому. Но получить новое счастье, лежа на печке, невозможно. Емеля вперед не глядел, ему и так хорошо, катается как сыр в масле.
И придумали невестки  послать Емелю по воду на реку. Так всегда поступают, когда чего-то не хватает: вода – это жизнь. Емеля – ни в какую, не мужское это дело – воду носить. Пришлось посулить ему гостинцев с ярмарки за такую услугу. Емеля не будь дурак – пошел.

На реке, зачерпнув полные ведра, вдруг увидел в проруби щуку. Видно, подышать приплыла. Недолго думая, схватил он рыбу, да и вытащил её из воды - на уху в самый раз. Это событие стало началом его развития. Вместе с водой к нему пришло желание, а слова «по щучьему веленью, по моему хотенью» стали его любимыми.
 
Щука взмолилась и пообещала  исполнять все, что Емеле  захочется, если он отпустит её. Известно, что лень – двигатель прогресса, так были изобретены самоходные ведра с водой и печка-сани. Узнали про такое счастье во дворце, и велели  явиться к царю. Но приказа Емеля не послушался. Сказка правду сказывает:  надо с лаской да сладкими пряниками просить, а не силой тащить. Офицеру не удалось доставить Емелю во дворец, а вельможа обещал «изюму, черносливу, пряников» - и уговорил.

Во дворце он увидел Марью-царевну и пожелал её любви. Желание сбылось по щучьему слову и по его хотенью, а Емеля уехал. Этот момент в сказке – поворотный. Уходя из мира матери-печки, принеся воды в женский мир, он ждал детской награды в виде сладостей и ярких нарядов. Но когда этот  инфантильный период заканчивается, Емеля вдруг видит свою аниму в её реальном воплощении. Мальчонка созрел, и у него появилось другое, взрослое, желание - получить жену. Щука как представительница женского мира и хищница уже не выпустила Емелю из своей власти, пока не женила его, чтобы появилась новая семья и новые дети. Дурак ты, Емеля!  Думал, что власть над щукой взял, когда поймал?! Щука сама  далась в руки дурню, а её «веленье» было приказом Великой Матери.

А в это время Марья-царевна уже не может жить без Емели и просит отца выдать её  замуж. Не царское это дело – царевну предлагать в жены простому мужику, поэтому понадобилось хмельное. И опять сказка уловила заминку, такую понятную в состоянии Емели-дурака. Ну, не понимает  мужчина:  зачем сразу жениться. Царь-батюшка как знаток всеобщего закона это знает. Его доброта  воплотилась в любимый царский обычай смолить в бочке молодых. Пусть-ка вместе поплавают по морю в одной бочке, да пристанут к берегу, да построят дом – тогда осознают свой выбор. Так Емеля опять попадает в утробу материнского мира и готовится к своему новому рождению. 

Осознает ли свой выбор Емеля – не совсем ясно. А Марья-царевна осознала: ей нужен красавец-муж, чтобы все видели, какой хороший у неё вкус. Впрочем, Емеля исполняет её прихоть, что говорит о хороших качествах мужа и хозяина.  Сказка давно уже знает: если жена довольна, то и дома все ладно.  И царь доволен, на свой прямой вопрос: «Кто это тут?». Получает вполне ясный ответ: «Я тот самый Емеля!».

Конечно,  глупость сразу не проходит, на лечение от гриппа  и то неделя  дается. «Тот самый» стал грозить царю-батюшке: «Пожгу и разорю!». Нет, чтобы сказать «спасибо» мудрому старому царю, который не погнушался  посмотреть на  деревенского мужика,  а потом благословил на брак со своей дочерью и отдал царство.