Салют и гильзы

 
Как давно это было!  Уже и сыну скоро полтинник. Да и я уже в девятом десятке шестой год. А помню, как будто все происходило вчера. Это были счастливые годы в судьбе Украины и, следовательно, и моей семьи.

Мы жили тогда в небольшом городе страны, в той ее части, где основным языком общения был русский. И газеты в заднестровских районах и в городе выходили на русском языке, так как украиноязычный дубляж выпускать перестали из-за мизерных тиражей.

Да и как было обойтись без русского языка? Население города - около восьмидесяти тысяч человек. Из них русских – 44 процента, украинцев – тридцать восемь, болгар – десять, молдаван – около пяти процентов. В городе также проживают гагаузы, греки, евреи, армяне и другие, всего 75 национальностей. Так что даже не чувствовалось, что живем на Украине, а не в России. Хотя разница в снабжении продуктами, промышленными товарами в сравнении с Новосибирской областью, откуда мы приехали, была ощутимой. 

В городе праздновали все те же праздники, что и во всем Советском Союзе. Праздновали широко, радостно. И на 7 ноября – День Великой Октябрьской Социалистической революции, и на 1 Мая – День Международной Солидарности трудящихся погода всегда стояла солнечная, но не жаркая. И люди охотно выходили на демонстрации, неся в руках знамена, лозунги и портреты.

В этот город меня направили на работу редактором районной газеты. Это была номенклатурная должность, поэтому был избран в бюро райкома партии. Во время демонстраций члены бюро, руководители Советов поднимались на трибуну, сооружаемую на площади Победы. Мне тоже полагалось там стоять. Но, однажды оказавшись среди них, я почувствовал себя не в своей тарелке. Я в городе никого не знаю. Меня никто не знает. Чего это я буду возвышаться над площадью, помахивая демонстрантам рукой? Я сошел с трибуны под предлогом, что мне надо подстраховывать работу фотографа и корреспондента, которые будут готовить репортаж в газету о демонстрации. И после никогда не стоял на трибуне.

А демонстрации в городе были поистине многолюдными! Трудовые коллективы готовились к ним. Это входило в обязанность профсоюзных комитетов и партийных организаций. Впереди шли руководители и передовики производства. На первом плакате - наименование предприятия. Один за другим, через небольшие промежутки, шли коллективы Торгового порта, целлюлозно-картонного комбината, рыбоконсервного завода, завода продуктовых товаров, мясокомбината, двух судоремонтных предприятий, хлебокомбината, завода железобетонных изделий (ЖБИ), завода ремонтно-технического оборудования (РТО), завода оцинкованных деталей (ИСТР) и всех других предприятий и организаций.

Приятно было видеть сияющие лица студентов   государственного гуманитарного университета, техникума механизации и электрификации сельского хозяйства, политехнического лицея, специализированных школ с углубленным изучением иностранных языков, общеобразовательных школ. Иными словами, весь город проходил перед городской трибуной.

А еще были праздники, которые проходили на площади Победы у Вечного огня. Это - День Конституции Украины (28 июня), День независимости Украины (24 августа), День защитника Украины (14 октября). Проходили они как под копирку. У Вечного огня и памятника неизвестному солдату устанавливали микрофон. Транслируется бравурная музыка. На площади выстраиваются колонны из руководителей города и района и служащих. За ними - рота моряков и рота пограничников. Зрители, а их всегда море, располагаются по сторонам площади.

Сначала слушают докладчика, который рассказывает, в честь чего проводится торжество.

А слева от памятника неизвестному солдату уже расположился взвод пограничников с боевым оружием. У кромки площади, напротив взвода, впереди всех зрителей стоят школьники младших классов. И сын мой там же. Их и не заметишь.
 И вот доклад окончен. Перед вооруженными пограничниками появляется их командир и командует:

- Отделение! Готовсь! Пли!

Выстрелы сливаются в один звук. Это салют в честь праздника. Пограничники по команде перезаряжают оружие и стреляют. При этом стреляные гильзы падают на асфальт, звеня и подпрыгивая. Салют окончен. Оружие приставлено к ноге, команда: «Вольно». 

И тут с места срываются ребятишки. Они, как воробушки, снуют между пограничниками, быстро-быстро собирая гильзы. Так вот они за чем пришли! Дождались своей очереди! Прошли секунды, и ребят как будто и не было. И ни одной гильзы на асфальте! Я находил две-три потом у сына на письменном столе. Они были блестящими, пахли порохом.

А по большим праздникам после демонстраций вечерами традиционно гремели салюты, расцвечивая небо разноцветными фейерверками. Сын и там постарался добыть гильзу от пушечного снаряда. Она тоже стояла на столе. Тянет мужчину к оружию! Ведь дочь не приносила домой гильзы.

А потом начинался концерт художественной самодеятельности. Для этого перед входом в здание городского Совета монтировали сцену, озвучивающую аппаратуру. Выступали участники художественной самодеятельности Дворца культуры им. Т.Г.Шевченко. Здесь же демонстрировали свой талант певцы и музыканты сельских Домов культуры.
Выступления слушали на ногах. Людское море перед сценой слегка колыхалось. Кто-то уходил на другое место, кто-то приходил. Стояли плотными кучками – это общались шепотом друзья и коллеги.

А на обочине площади предприимчивый человек установил баллон и надувает резиновые шарики газом. К нему очередь. И счастливые дети бегают среди зрителей, а над ними реют гирлянды шаров.

Когда я видел гильзы на столе сына, то невольно уносился в мыслях в годы, когда я был таким же мальчиком. Это сразу после войны. Родители развелись. Старший брат уехал в Барнаул и выучился в ПТУ на слесаря-инструментальщика. Туда же, в город, перебрались некоторые наши родственники, увезя с собой моего лучшего друга Вовку.
 
А у нас отец ушел из дома, оставив пятерых детей, мал мала меньше, только старшая сестра была уже девушкой, а младшая лежала в люльке. Мне было лет тринадцать. Мама тут же отправила меня гонцом к брату за сто восемьдесят километров. Без денег. Без билета. На подножках поездов. И я доехал. 

Но я отвлекся. В Барнауле на железнодорожных путях я видел открытые платформы, доверху груженные стреляными гильзами. Латунь блестела на солнце. Вагонов было - целый эшелон. Бои с немецкими нацистами шли и в чистом поле, и в городах. Кто-то же собрал эти гильзы? Это какими же были бои, если стреляных гильз набираются эшелоны!   

Как хорошо, думал я тогда, что дети видят гильзы только от салютов по праздникам!
Но ведь людям не живется в мире и согласии. Чуть что – хватаются за оружие. После майдана Донбасс не согласился  с государственным переворотом на Украине. Но его не стали слушать, немедленно людей назвали террористами и пошли на них с бомбами, с залпами из орудий, с очередями из автоматов. За семь лет и там уже настреляно снарядов столько, что гильзы придется увозить вагонами! 

А как прекрасны мирные демонстрации! Не эти, нынешние, с нацистскими лозунгами, зигованием и флагами геев и лесбиянок.

Если я помню мирное время и веселые праздники, то и другие помнят! Не всем же отшибло память.

Сейчас нацисты из кожи вон лезут, чтобы не отдать власть и не предстать перед судом за сожженных людей в Одессе, за расстрелянную «небесную сотню», за войну на Донбассе. Долго они держатся, но вечно длиться их власть не будет. Перемены настанут, они не за горами. И снова наступит время, когда на демонстрации выйдет трудовой народ, отмечая славные даты в развитии страны.