Закон подлости

Вчера, подъезжая к дому, у меня... «слетела шляпа». Нет, шляп я не ношу, вчера при въезде в гараж отказал аккумулятор. Не то чтобы катастрофа, но близко к этому, потому что я не член САА (Canadian Automobile Association). Месяц назад аннулировала членство. До этого три года исправно платила взносы и ни разу САА мне не понадобилась (она – ассоциация). В общем, сработал закон подлости, о котором нельзя забывать. Но я забыла, проявила беспечность, решила сэкономить (на САА!) и была за это наказана. Короче, подъехала я к гаражу, подрулила к пульту, достала из сумки чип-ключ, и здесь машина заглохла. Заглохла намертво, до последнего винтика, до последней лампочки. Не могу открыть окно, не могу открыть дверь, ничего не работает. Раньше, бывало, тоже садился аккумулятор, но что-то хоть открывалось.

И как назло нет телефона, сыну отдала, он свой за день до этого потерял. А это уже закон парных случаев (плохих, конечно, хорошие никогда не идут парами). Все плохие законы природы со мной непременно срабатывают, это научная закономерность. В общем, сижу в герметично закрытом «Бьюике», ни одной щелочки, и думаю, на сколько минут мне тут хватит воздуха. Такие мысли уже в голове проносятся. Вдруг слышу – сзади гудит машина, из нее высунулся мужчина, кричит: откройте гараж! Я с помощью body language* объясняю, что не могу открыть, тычу пальцем в окно, мотаю головой, пожимаю плечами. Он, наконец, понял, вышел из машины, втиснулся в щель между стеной и «Бьюиком», дотянулся ключом до пульта, на ходу посоветовал мне позвонить в САА (большое спасибо!) и смылся. Мог бы проявить больше чуткости к женщине, которой грозит удушье! 

Только он уехал, подъехала другая машина, и тоже начала гудеть. Я опять замахала руками, из нее вышла женщина. Я через стекло объяснила, что я не член САА, телефона у меня нет и кислорода хватит минут на двадцать, не больше (я немного сгустила краски, чтобы донести трагизм ситуации), не могла бы она позвонить в towing company**. Она сразу вошла в положение и сказала, что мне нужен не towing, а скорая – 911, пока towing приедет, может быть уже поздно, а в 911 быстро отреагируют, и дверь откроют, и жизнь спасут. Я не стала с ней спорить, на воздухе мозги варят лучше, она позвонила. Там спросили, в каком я состоянии: все еще в сознании, или уже не отвечаю на вопросы. Она сказала, что я пока могу говорить, но кислорода хватит на двадцать минут, не больше. Они сказали, что немедленно вышлют помощь. Я поблагодарила ее сердечно, она сказала: no problem, потом боком пробралась к пульту, открыла гараж и уехала, не стоять же ей рядом, в самом деле. 

Потом приехала другая мащина. Из нее выглянула моя знакомая, болгарка, с пятого этажа. Мы познакомились с ней в прачечной и несколько раз встречались в лифте. Очень приятная женщина, говорит неплохо по-русски, приветливо улыбается, а глаза у нее печальные. Я часто вижу ее с собакой, выгуливает ее в любую погоду. Мужа тоже знаю, представительный мужчина, ни разу с собакой не видела. А внуки у них – китайчата. Самые натуральные, без преувеличения, теперь это со всеми может случиться, в том числе и с болгарами.

Болгарка подходит ко мне, в печальных глазах сочувствие, с двух сторон китайчата.
– У вас проблема? – спрашивает она.
Я сказала, что все в порядке, 911 уже в курсе, можно надеяться, что помощь подоспеет раньше, чем я погибну. Она сказала, что не стоит о плохом думать, надо надеяться на лучшее, и спросила, чем может помочь. Я подумала, что может стоит позвонить мужу на всякий случай, и спросила, есть ли у нее телефон. Она грустно кивнула головой и застыла.
– У вас есть сотовый? – крикнула я, думая, что через стекло ей не слышно.
Она снова кивнула, но с места не сдвинулась.
– Ну так позвоните, пожалуйста, я вам дам номер! – проорала я.
– У меня нет телефона, – сказала она, продолжая кивать.

Тут я вспомнила, что у болгар всё наоборот, у них голова движется в обратном направлении: они мотают головой, когда говорят «да», и кивают, говоря «нет».
– Я могу позвонить из дома, – предложила она.
– У вас есть на чем писать? – спросила я.
Она закивала головой (о боже!), потом сказала, что может запомнить номер наизусть. Я сказала, что раздумала сообщать мужу, чтобы зря его не тревожить. Тут китайчата что-то шепнули ей, она сразу засуетилась, потом, извинившись, сообщила, что им нужно в туалет. И прощаясь, с грустной улыбкой сказала, как обычно: еще увидимся. Но в конце добавила вопросительный знак (или мне показалось?)...

Я стала думать: какая нелепая штука жизнь, и как глупо она обрывается. Для чего мы живем, к чему стремимся? Я взглянула на небо и удивилась его глубине, и с грустью подумала, что «все обман, кроме этого бесконечного неба»... Тут сзади раздались гудки, грубо нарушившие величие момента. Мужчина, индус, высунулся из окна минивена. Я махнула рукой. Он понял мой жест, подошел, спрашивает, в чем дело. Я говорю: не могу выйти из машины. И долго говорить тоже не могу, мне нужно беречь силы и экономить воздух. Он что-то начал объяснять, я не сразу поняла из-за акцента. Он указывал на дверную ручку и твердил, что надо на нее нажать. Додумался! Я сказала, что сто раз нажимала на ручку, не действует! И зачем только придумали эту электронику? Не на ручку, а на кнопку, которая под ручкой – настаивает индус. Я посмотрела под ручкой, над ручкой, за ручкой, ничего не нашла. Спасибо тебе, добрый человек, но зря ты стараешься – нет кнопки! Индус не сдается. Есть кнопка, говорит, и тычет пальцем в стекло. Какой, однако, настырный индус попался – думала я, – нет, конечно, это весьма похвально с его стороны так стремиться спасти мою жизнь, но где я возьму ему кнопку! А индус стоит насмерть, его уже от машины не оторвать, прижался щекой к стеклу и упорно твердит про кнопку...   

В общем, я нашла ее. В маленькой ямке под ручкой. Она выглядела как винтик, поэтому я ее не замечала. Я нажала на кнопку и – о чудо! – дверь открылась, я вышла на свободу! Не верю своему счастью, не знаю, как благодарить своего спасителя, хотела его расцеловать, но в машине сидела его жена с недовольным видом, я с жаром трясла ему руку. 

Тут приехала ambulance, a за ней и полицейские. Аre you ok? – спросили меня парамедики – все цело, нигде ничего не болит, нет кислородного голодания, или хотя бы психической травмы? Вроде нет, говорю, большое спасибо, мне так неловко, но у меня все в порядке. Парамедики уехали. Но полицейские остались. Один сидит в машине, другой подходит ко мне неспешной походкой, смотрит придирчивым взглядом, спрашивает, почему машина стоит в неположенном месте, загораживая въезд в гараж. Здрасьте! В том-то и дело, говорю, что я не могу ее сдвинуть, и сама не могла из нее выйти, пока сосед, индус, не подсказал мне про кнопку...
– Мэм, вы могли бы и сами это знать, если бы читали инструкцию, manual, которая должна быть у вас в машине – строго говорит полицейский. Вот язва!
– У меня нет мануала, – говорю, – нам машину без мануала продали.
А нам действительно так продали. Не покупать, что ли, машину, если нет мануала?
– Вы хоть в САА позвонили? – продолжает осуждать меня полицейский.
– Я не член САА, – призналась я, продолжая падать в его глазах.
Лицо его выразило крайнее неодобрение.
– А в towing company?
– У меня нет телефона...
Он махнул рукой и пошел звонить в towing, после чего полицейские укатили.

Через двадцать минут приехал буксирный трак и отвез машину в автосервис, который находится в километре, или чуть больше, от дома. Однако с меня содрали $90 – грабеж! Аккумулятор поменяли бесплатно, по гарантии. А еще был надорван какой-то провод (даже не знаю, как его назвать, столько крови попортил!) поэтому машина заглохла с включенным двигателем.

Что ж, видно снова придется вступать в САА, ничего не поделаешь. Дороговато, конечно, но так спокойнее.


* язык тела
** буксирная компания