Мысль

   Капли дождя, незрелыми мелкими ягодами облепили ветки вишни. Застиранный ненавязчивый запах полыни вразумляет окольно про скорый конец лета, финальный, непостижимый его аккорд. Бледное утреннее небо, без намёка на румянец рассвета, рассеяно прислушивается к тому, как стонет, не смущаясь никого, филин.
Кот прячет глаза в морщинах век. Накануне, избалованный лунным затмением, когда оранжевый, измятый пальцами плод казался близким, словно шарик на рождественской ёлке, он не решается ловить солнце, но лишь мелкие неуловимые его блики, - на стенах и земле. Поддаваясь легко, прячутся брызги света под тёплый живот кота, а он, обнаруживая притворный испуг, открывает змеиные очи, возомнив себя героем. 
Легкие победы кажутся достаточным оправданием собственного существования. Трудные, отвлекая от мыслей о бренном, ссужают сил для жизни. Такое вот... странное, озадачливое, противу общему суждение.
 
   Нелегко даётся расставание с устоявшимся отношением к чему-либо, ибо оно привычно сладко, густо, как жирные сливки, скрывающие под собою молоко.  Тронешь их, и кажется, - дальше всё так же, ан нет. Иначе. Жиже, куда как жиже! Всё - видимость правды, коей желаем её знать. Сама она меньше понимает об себе, чем мы про неё.

   Мелкие грецкие орехи разлучаются со своею сердцевиной неохотно. Тянешь её, будто зуб из лунки десны, и, как бы  ни был осторожен, непременно оставляешь нечто в тисках скорлупы. Самое вкусное, самое важное, больное, которое не перестанет тревожить недосказанностью, сколь сумеет. Как мысль, что блеснула где-то там, с краю сознания, и ускользнула за горизонт. И не найти её теперь, не припомнить: какова она была и о чём.