Мелкие неурядицы и прочие неурядцы

- Дорогой! – моя зеркальная жена с пятого измерения постучала мне в стекло шестой механической запасной рукой. - Ты чего такой угрюмый, как будто кто-то трижды воскрес?
- Ничего особенного, просто такой день.

И в самом деле – день начался скверно.

Подкроватная вурдалачиха Аделаида явно была не в настроении, поэтому укусила меня за пятку ещё ранним утром. Укусила третьим рядом зубов, было это не столько больно, сколько обидно. Я ведь ничего плохого ей не делал! Даже арахноодеяльный постельник посмотрел на меня с сочувствием, хотя обычно он выпускает мне вслед лавину теневых пауков. Я не боюсь, я привык, а вот бывшая жена (не зеркальная из возможных реальностей, а реальная) всегда взвизгивала на паучьи игрища и гневно материлась. Может, поэтому мы и расстались. Теперь она пребывает в объятиях голосистого некромантского певца Черепандия и вполне счастлива в своей пятикомнатной квартире могильного типа. Изменщица. Кстати, Аделаиде бывшая жена моя Глафирия никогда не нравилась.

Что это я о ней вспомнил? Не к добру это. И Черепандий, и Глафирия – это прошлое. А надо жить настоящим, так завещали нам Некрофрейд и Квазиюнг с Недоадлером.

Медленно собираясь на работу в Инфернальный Крематорий, я постоянно поглаживал зудящую ахиллесовость. С чего вдруг Аделаида так разозлилась? Ах эти женщины! Что вурдалачиха, что привостня, что просто человечиха – никогда не угадаешь, чем ты ей не угодил. У них всегда есть повод пустить в ход зубы.

В ванной мне подмигнул мой загробный образ и приветственно пустил пару разложённых червей из левой ноздри, но, увидев вялое подобие моей улыбки, быстро принял вид обычного отражения. Ещё вчера он отломил нашу нижнюю челюсть, пока я брился, и стал ей жонглировать, роняя фарфоровые зубы прямо в раковину. Мы весьма весело провели время бритья, а сегодня…

Гробовик-затейник на остановке протянул мне через урну листовку. На ней кроваво-красными буквами значилось: «Устал от монстров? Стань монстров сам! Расчленятельные курсы по демонстрации оптово-ягодных ежевикогарпий стартуют сего дня!»

Да уж. Давно я никого не расчленял. Настроения не было. То работа, то дождь, то отражения трёх студентов зовут выпить. А ведь было время, когда я каких только курсов не наокончал, каких только красоток в отразительных плоскостях не перевидал, но сегодня…

Призрак укуса подкроватной вурдалачихи Аделаиды сделал мой день безысходно печальным.

Инфернальный Крематорий – моё место работы – выглядел по-домашнему уютно. Чёрно-красные бетонные кружева оплетали шестиэтажный гроб с просмотровыми зеркальными окнами. Что там мне сегодня подкинут в почту исполнения?

Я любил свою работу. Если кратко, то она состояла в том, чтобы из крематорианского пепла воскрешать покойцев соседнего измерения и предлагать им адаптивную работу в местном зазеркалье.

У нас просто такой мир – все, кто так или иначе умер в других мирах, у нас оживляются и становятся полноправными живунами. В нашем мире всё не так, и всё не эдак. И зомбиапокалипсис у нас не возможен, потому что он уже давно наступил.

Я наверно усложняю объяснение? Привычка живущего внутри. Наш мир – это мир кошмаров, слившийся с миром вероятностей. К примеру, вы боитесь мертвецов, зомби, пауков (вставь нужное), а у нас это всё – часть мира.

Пиковая дама в зеркале? Сидит и вяжет носки, иногда присматривает за детьми, когда родители заняты. Маньяки и вурдалаки? Первые в нашем мире занимаются тем, что откапывают жертв из других миров и оживляют их, социализируют. Вурдалаки… ну эти и вовсе мастера протезирования. Могут и ногу отвыкусить обратно, и даже запасную вставную челюсть вываять.

У нас тут редко кто и чего боится. Все страхи стали частью пейзажа, все ужасы одомашнились, а кошмары адаптировались. А в целом – обычный мир.

Упс! В почту исполнения упал чёрный с серебром конверт. Так-так-так. Вскрываю. Читаю.

Твою крокозавру в гробоящик! Вот почему Аделаида укусила меня за пятку! Она знала, она знала!

«Дорогой!

Я рассталась с Черепандием, он оказался лютой сволочью и бездарным певцом, и все кудри у него были трансплантатными.

Я собираюсь вернуться в твою никчёмную жизнь сегодня вечером и привнести в неё искрящееся могильное веселье. Жди меня, мой бездарный пупсик, я привезу много малиновых стратопортов для расширения твоего горизонта событий. Я забрала их у Черепандия для тебя, мой пирожочек с рыбкой.

Твоя Глафирия».

Руки моя затряслись от нахлынувшей безысходности, я зарыдал от ужаса и…

Проснулся! Осторожно потрогал постель рядом с собой. Никого. Тихонько заглянул под кровать. Тоже никого. На цыпочка пробежал в ванну, посмотрел в зеркало. Только я и всё. На улице трандыхтел обычный мир.

Аминь!