Дюймовочка. Рассказ

Дюймовочка. Рассказ.

БМРТ "Ян Рудзутак" взял два румба влево, выходя из Бискайского залива, чтобы обойти Британию с Ирландией с севера, возвращаясь своим ходом в родную Ригу. Команда была в самом радужном настроении, несмотря на промозглый холод и туман, характерные для этого сектора Атлантики в ноябре. И план перевыполнили почти наполовину, и капитан в боевом настрое - станет сражаться за каждую рыбью голову и хвост, чтобы на базе учли весь вылов и не снизили сортность. И неплохо затарились дефицитами в Совиспане в Лас- ПальмА'се (ударение на второй слог, так у мореманов!) на Гран-Канария. Дома ждали жёны и просто подруги. Словом, всё было отлично. Осталось всего три дня до причальной стенки в рыбном порту Вецмилгрависа.

Команда, свободная от вахты, сидела в столовой, в сотый раз смотрела "Операцию "Ы"" задом наперёд, не глядя на экран. Открыли иллюминаторы, покуривая в кулаки, пили чай и вели неспешные разговоры, в основном, про женщин - а о чём же ещё?
Слово держал второй механик Алексей Александрович, пришедший с лиепайского ЛБОРФа.

- Это ещё было до разделения латвийских баз, при ЛБРФ, только ввели новые деньги. Я уже закончил мореходку в Либаве на Узварас, ходил на СРТРах по Балтике и в Северном море, по селёдке. Когда приходил из рейса, если не ездил домой в Смоленск, то снимал комнату на Тосмаре. Ходил на танцы и знакомился с женщинами. Если узнавал, что замужем за рыбаком и муж в море, то тут же знакомство заканчивалось...

Среди команды в столовой пошёл одобрительный гул, а как иначе - и образец морского этикета, и все уважали Александровича.

- Так вот, ребята, на танцы приходила крупная такая женщина, на полголовы выше меня будет. Много про неё рассказывали. Что она, мол, такие вещи по-женски вытворяет, что просто ужас. Прозвали её Дюймовочкой. Многие хотели взять её замуж, но тогда надо было навсегда уходить из морей. Потому что только судно с её последним клиентом отчалит от стенки в Либаве, а она уже опять пошла на танцы...

Моремане сочувственно закивали, а электромеханик Артамоныч зацокал языком от возмущения.

- И вот раз получил я в кассе деньги за рейс, взял коньяку и закусить, стою на автобусной остановке, жду автобуса до Тосмаре - и тут ко мне подходит эта самая Дюймовочка. Говорит мне: "Что, штурманец, пришёл с морей? Негде пристать к берегу? Пошли ко мне, расскажешь, где ты был." Пошли... Короче, ребята, пошёл я к ней, остался ночевать, и тут она преподнесла мне "Курс совремённого сексу", как в той книжке, что у нас на судне по рукам идёт. Словом, наутро говорю ей: "Илза, пойдём распишемся." "Пойдём, если меня с тобою распишут",- загадочно улыбнулась она.

Тут все моряки конкретно разинули рты и воцарилась тишина, если не считать привычного гудения дизелей.

- В ЗАГСе служащая сказала, что пока надо подать заявление и ждать очереди на бракосочетание, о котором она сообщит по почте. Меня попросила задержаться, плотно закрыла дверь и стала ругать почём зря. "Где твои глаза, паря? Ты что, совсем офонарел? Кого ты берёшь, на неё же, прости Господи, пробы негде ставить!" Словом, отругала, махнула рукой и говорит: "Смотри сам, балбес!"

На глазах многих из команды показались слёзы - все сами были в таких ситуациях. Никто и не заметил, что в столовую команды вошёл капитан и встал у переборки. Алексей Александрович вздохнул и продолжил.

- Вот, ребя, прожили мы с нею, как муж с женой, полтора месяца, весь отпуск. Подошла пора идти в рейс. Взяли меня на Ньюфаундлендскую банку, на треску и пикшу, с заходом в Сент-Джонс. Словом, заработок ожидался славный. Договорились мы пожениться сразу после плавания. Простились по-человечески, проводила она меня на пирсе, долго махала рукой... Через два месяца встречаю в Сент-Джонсе в пабе однокурсника по мореходке, которого просил быть свидетелем на свадьбе, а он мне и скажи, что моей Илзе опять вожжа под хвост попала, принялась за старое...

Скупая слеза, обрамив щеку Александрыча, упала на стол. Многие моряки отвернулись, чтоб никто не видел их скорби. Даже шутник Артамоныч гневно покачал головой и сказал: "Ёрш её маковку!"

И тут капитан, как ему и полагалось, в трудный момент пришёл на помощь.

- Всякое в жизни бывает, но в жизни много и хороших женщин. Взять хоть мою жену. Посмотрите...

И он полез в боковой карман кителя, достал затёртую на углах фотографию и пустил по рядам. Все смотрели и запоминали черты лика жены капитана, чтобы именно такую же найти на скором уже берегу и обрести счастье навек.

Когда фотография дошла до Алексея Александровича, он вгляделся в неё, неожиданно вздрогнул всем телом и хрипом-полушёпотом удивлённо произнёс: "Так это же Дюймовочка!"