Глава 59

Некоторое время Элина стояла молча, невидяще глядя куда-то вдаль. Рэйшен мрачно сверлил взглядом её спину.
— Надриэль, а тебе подвластна какая-нибудь магия? — спросила женщина.
Нимфа кивнула.
— Ты сможешь помочь с могилой? И чтоб потом на могильном холме всегда цвели цветы?
— Конечно, — согласилась девушка, — только тела в могилу вы снесите сами…
Рэйшен и Дэвлин вновь поморщились, но Элина уже указывала нимфе место для захоронения. Надриэль всё выслушала, покивала головой и переступила несколько раз ногами, словно стремясь упереться в землю покрепче. Оба дроу поспешно отступили на несколько шагов, не имея желания соприкасаться с магией.
Нимфа глубоко вздохнула, развела руки в стороны и… ничего не произошло. Надриэль обернулась к Элине:
— Иди сюда.
— Что-то не получается?
— Просто подойди и положи мне руку на плечо. Да, вот так.
Надриэль закрыла глаза и подняла лицо к хмурому небу. Рэйшен с Дэвлином, не сговариваясь, отошли ещё дальше, придерживая всхрапывающих лошадей.
— Сумасшедшая баба, — пробурчал Дэвлин. Рэйшен в ответ лишь самодовольно усмехнулся. Дэвлин добавил, — она хоть понимает, что делает?
— Спроси у неё сам.
Сейчас Элина не узнала бы добросердечного и сострадательного Дэвлина. В его глазах мелькнул недобрый огонёк:
— Конечно, спрошу. Ведь между нами секретов нет.
Рэйшен повернул голову, но лицо Дэвлина стало таким, как обычно, — добродушным и немного усталым.
— А что же есть между вами? — негромко поинтересовался Рэйшен.
— Многое, — уклончиво ответил его отец, с затаённой радостью отметив, что Рэйшен сжал челюсти, и желваки заиграли на его тёмных скулах.
В этот момент земля дрогнула под их ногами, раздался треск, как будто рвалось огромное полотнище, и прямо перед нимфой возникла трещина в земле. Эта трещина росла вглубь и вширь, постепенно превращаясь в глубокий ров. Лошади испуганно ржали и брыкались, и обоих дроу полностью заняло усмирение испуганных животных.
Среди этого шума вдруг раздался голос Элины.
— Этого достаточно! — громко произнесла она и сжала плечо Надриэли.
Трещина в земле перестала расти. Надриэль, уставшая от магии, осталась с лошадьми, а Элина и ужасно недовольные дроу принялись стаскивать тела погибших в братскую могилу. Над останками Яшки, Тремме, Руты и Мятки Элина всё-таки не выдержала. По её лицу потекли слёзы, а она словно не замечала их. Это были те тихие слёзы, которые не приносят облегчения, а лишь изнуряют и иссушают плачущего. Последними в могилу должны были лечь кости полутроллей — Умрада, Майраги и их сына Йоржика.
Элина сама положила их поверх какого-то плаща, прошептав сквозь слёзы:
— Простите меня, простите, если сможете…
На миг женщина задумалась, потом вытащила из-за пазухи маленький мешочек с солью, вытряхнула дорогущую соль на землю, а взамен насыпала горсточку пепла с того места, где сгорели её друзья. Этот мешочек она привязала себе на шею, словно кулон. Лишь после этого она поволокла плащ к могиле.
— Дай помогу, — замаячил сбоку Дэвлин.
— Уйди, — процедила Элина.