Любимчик мертвецов

Глава 1. У могилы.

Бэл сидел на холодной земле, у могилы. Его окружала ночь и фиолетовое сияние Аврелии в облаках. Он плакал и плакал. Слезы маленькими ручейками стекали по щекам, доходили до кончиков уродливо вырезанной улыбки и по ней затекали в рот. Он не пытался их выплюнуть или сглотнуть, они просто стекали ему в рот, а затем падали на могилу. Бэл упёрся спиной об надгробие, вытер слезы и надел медицинскую маску, на которой была изображена милая нереалистичная улыбка, после чего пошел домой по темнимым улочкам. Войдя в дом, Бэл не разуваясь убежал в ванную, лёг в неё, свернулся калачиком и начал медленно засыпать. Через какое-то время он почувствовал холодные пальцы, которые гладили его по голове. Бэл невольно, едва заметно улыбнулся, и, открыв глаза, увидел ее, сидящую на краю ванны. Она была совершено бледная, с грязными волосами, вскрытыми и зашитыми вдоль запястьями и раной у горла, похожей на пришитые в улыбке бледные, тонкие, губы. Она гладила его по голове. Бэл было хотел заорать от ужаса, но она произнесла.
– Если закричишь, я уйду навсегда.
Бэл сдержал крик, а она ухмыльнулась, и затем он произнес, – неужели сделать с собой такое было единственным выходом?
Она немного призадумалась, отвела взгляд, продолжая гладить его по голове.
– С собой… Почему ты не сказал со мной? Даже сейчас, ты продолжаешь меня любить, – она улыбнулась и нежно поцеловала его в лоб.
Бэл моргнул, и она исчезла. Он быстро встал, огляделся, но никого не было. Зачесав волосы назад, он почувствовал на пальцах комки грязи.
– Так видимо не сон. Не сон же, да!? – крикнул он на весь дом, но в ответ лишь тишина.
На следующий день Бэл направился в ВУЗ. Бэл сидел в самом центре кабинета, почти все отводили от него взгляд. Девушке, которая сидела впереди него, всегда казалось, будто сама смерть нависла над её плечом. Когда Бэл что-то делал, тянулся за упавшим карандашом, что-то искал в сумке, она вздрагивала. Ему это настолько не нравилось, что он старался не делать лишних движений, чтобы ни пугать её, но от этого ей становилось ещё страшней. Она думала, что если не дай вселенная он к ней прикоснётся, она точно умрёт на месте. Парень, который сидел сбоку от него, не подавал никаких признаков страха, ему было плевать, ему на все было плевать, даже на собственную жизнь. Другая девушка, которая сидела с другого бока от Бэла, никогда не могла, есть в его присутствие, так как ей всегда виделся кончик его шрама, и она всеми силами старалась на него не смотреть. Позади Бэла сидела староста, ей нравилось смотреть на его спину, и она очень хотела прикоснуться к красным кончикам его волос. Занятия закончились, и Бэл как всегда отправился в студию, в которой рисовал. Но его остановила староста.
– Здравствуй Бэл. Давно не виделись.
– Да, привет. Я болел.
– Как скажешь, как скажешь, – ехидно заговорила она. Ты же слышал, что скоро будет конкурс, в котором выберут картины для студий знаменитых художников. Не хочешь поучаствовать от ВУЗа?
– Я даже не знаю. Думаю, мои картины не поймут. Мало кто любит смотреть на смерть и жестокость.
– Искусство не должно ограничиваться подобными вещами, оно должно быть искренним, таким, каким его видит автор. Так что ты Бэл не бойся, если кто-то тебя за них осудит, то знай, они просто идиоты.
– Спасибо большое, я поучаствую, а теперь мне пора.
Он вошел в студию, в которой рисовала одна девушка.
Она с криком заговорила: – «Да Вселенная их раздери! Долбаный факультет музыки! Долбят по своим клавишам и бренчат до самого придела! Работать невозможно! Это стена, что сделана из гипсокартона?!»
Она взяла сумку и зашвырнула в стену. Бэлу показалось, что стена немного впала. Тогда девушка взяла сумку, грозно посмотрела на Бэла и, обходя его, ударилась от торчащую рукоятку топора, который был, воткнут в голову манекена, находившегося у входа в студию.
Девушка выругалась: «Зараза как же все бесит! Рисуют тут свой гребаный артхаус, а убрать все на место не удосуживаются».
Девушка ударила о стул, на котором находилось туловище гипсового манекена, после чего взывала и, произнеся все маты, что знала, ушла из студии.
Бэл остался в студии один, переставил манекен чуть дальше от входа и развернул рукоятку к стене. После чего поставил на мольберт холст, при этом отбивая ногой ритм. Он, было, хотел начать рисовать новую картину, как из-за его плеча показалось ее лицо, и она дунула ему в ухо.
– Мама! – вскрикнул Бэл, отпрянув от мольберта. – Как ты тут оказалась!? Неужели я снова сплю!?
Мама обошла все его картины, они лежали в ряд у стены.
– Какие они красивые, – прошептала она.
На них были изображены животные, но только вывернутые на изнанку. Головы буйволов, вокруг которых летали мухи, мёртвые различные тараканы, из желудочков которых вылезли маленькие черви. Так же была изображена танцующая балерина, полностью покрытая порезами, с которых стекала кровь.
– Ты так красиво рисуешь. Почему ты мне их никогда не показывал?
Бэл сглотнул: – «После того как ты увидела ту картину, я боялся показывать тебе новые».
– Мне очень понравилась та картина, как и нравятся эти.
– Как ты здесь оказалась?
– Это сложно объяснить.
– А ты попытайся.
– Ладно. Представь, темноту. Холодную, густую, а вдали виднеешься ты. Я вижу тебя, и просто выхожу из этой тьмы к тебе, вот и все.
– Но как это происходит? Почему это происходит?
Мама пошла к центру класса и начала снимать с себя грязную черную безрукавку.
– Да откуда мне знать, разве это так важно, просто прими как должное и живи с этим.
Мама сняла с себя майку, и пред тем, как развернуться к Бэлу, он закрыл глаза
– Что, что это ты делаешь!?
– Хочу, чтобы ты меня нарисовал. Для своих картин лучше натурщицы, чем я, ты во всем свете не сыщешь. Так что давай отбросим уже эту глупую мораль, и займёмся делом. Мне будет приятно поучаствовать в процессе твоего творчества. Так давай друг другу поможем и удовлетворим свои желания. А я знаю, ты этого хочешь, иначе как ты можешь называть себя художником.
Бэл призадумался, после чего произнёс: – «Разве это правильно?»

– Если ты так хочешь поговорить о правильном или не правильном, то правильным является все то, что говорят родители своим детям, и я говорю тебе, что это правильно. Так что прошу, нарисуй меня. И хватит этих глупостей.
– Ладно, только развернись ко мне спиной.
– Как скажешь.
Она развернулась, а Бэл открыл глаза, но на ней уже совсем не было одежды. Тогда он весь покраснел и затараторил.
– Но потом ты ответишь на мои вопросы.
– Хорошо, но прежде, сделай мне одолжение.
– Какое?
– Прошу, называй меня по имени, хорошо. Бэл? – Она улыбнулась.
– Ладно, Джи… – Бэл покраснел ещё сильнее, – Джил.
– Вот и славно, а теперь начнём.
Джил зачесала волосы назад.
– Какую позу мне принять?
– Какую угодно, будь частью картины. Но только не разворачивайся.
– Поняла.
Джил повернула голову в левую сторону, правая рука свисала, нежно касаясь бедра, а левая двумя пальчиками прикасалась к нижней губе, волосы падали на правое плечо, и она искоса смотрела на Бэла. Бэл начал рисовать, выводя изящные линии и подбирая цвет. Точность рисунка была почти фотографичной, фон же он решил сделать чёрным. Бэла настолько проглотил процесс, что смущение ушло, будто его и не было. Бэл рисовал и рисовал, а Джил ни разу не пошевелилась, она застыла, словно мраморная фигура, и Бэл даже не заметил, как наступила ночь. В самый разгар его работы заскрипела дверь. Бэл инстинктивно обернулся. Дверь открылась, за ней стоял охранник. Бэл посмотрел в сторону Джил, но там уже никого не было.
– Опять ты до ночи тут торчишь, а ну марш домой!
Бэл без лишних слов взял все вещи и пошел домой. Дома проверил электронную почту, на ней было одно письмо от некой Каиллы. Во всех письмах всегда говорилась, что она готова купить его любые картины, и что она хотела бы заплатить больше, гораздо больше, но Бэл без конца ей отказывал и назначал минимальную цену. Деньги, которые он получал, хватало на все, что он хотел. Обессиленный он лёг спать, снов ему не снилось, только темнота. Зазвенел будильник, и он начал собираться в ВУЗ. Поменял маску, на этот раз на ней были покрасневшие щёчки и смущенные отведённые в сторону губки. После занятий Бэл направился в студию.

Бэл остановился у входа в студию, так как увидел какую-то девушку, в синем комбинезоне, с одной сорванной лямкой, из кармана которого торчали жёлтые резиновые перчатки. Она разглядывала его картину, на которой была Джил.
Бэл подошёл и сказал: – «Привет, ты тут учишься?»
Девушка ещё недолго на неё глядела, затем отвела взгляд и посмотрела на Бэла.
– Нет, работаю.
– Нравится картина?
– Да, очень. Это ведь ты её нарисовал?
– Да, но она не закончена, как видишь.
– У тебя талант. Я бы за такую картину любую цену заплатила.
– Я их продаю, как закончу, если хочешь, можешь у меня её купить.
Послышался звук электрогитары и барабанов.
– Правда!?
– Да, правда.
– Обязательно куплю, – девушка еще на пару секунд задержала на картине взгляд, а затем продолжила: – “Скажи, а сколько ей лет”.

Бэл ухмыльнулся про себя: – «Не знаю. А сама как думаешь?»
– Думаю двадцать пять, двадцать шесть. Она выглядит очень молодо и красиво.
– Даже со всей этой бледнотой и зашитыми ранами?
Девушка улыбнулась: – «Особенно с ними. Я её у тебя обязательно куплю, а пока пойду копить деньги. Ты её главное никому не продавай!»
Девушка выбежала из кабинета неизвестно куда.
Бэл с ухмылкой произнёс: – «Хорошо, не продам».
Он дорисовывал картину и опять досиделся до ночи. Охранник снова огрызнулся и выпроводил Бэла из ВУЗа. Бэл взял пару законченных картин и отправил на заданный адрес, после чего отправился на кладбище. Сел у могилы Джил, оперевшись о надгробную плиту, и начал придаваться воспоминаниям. Первый раз, когда он научился кататься на велосипеде, первые деньги, которые он заработал, первый подарок, который подарил маме, и её первые слезы после этого. Из-за надгробной плиты показались руки и обняли его. Бэл уже начинал к этому привыкать. Джил разжала свои объятия, оперлась о надгробную плиту с другой стороны и произнесла.
– Зачем ты сюда приходишь? Вот же я, здесь.
– Я не уверен, что ты настоящая.
– В каком это смысле?
– Да в прямом! C чего мне быть уверенным, что ты не моя иллюзия, вызванная от горя?
Джил села Бэлу на бедра, он тут же смутился, сняла с него маску и ущипнула за верхнюю часть щеки.
– Разве иллюзия может причинить тебе боль!?
– Это все равно ни о чем не говорит. С чего мне быть уверенным, что я сам себя не щипаю?
– И как же мне тебе доказать, что я реальна?
– Покажись какому-нибудь человеку, если он тебя увидеть, значит, ты реальна.
Джил опустила голову, волосы упали ей на лицо.
– Я боюсь. А вдруг и впрямь исчезну. Будто меня никогда не существовало. И я больше тебя никогда не увижу. Прошу, не заставляй меня делать это. Теперь я не хочу уходить.
Бэл смутился: – «Ладно, хорошо, но пожалуйста, встань с меня, я не хочу испытать...». – Бэл смутился еще больше: – «Ты сама понимаешь, какую неловкость».
Джил сделала лицо лисички и встала с него, он подвинулся, и она села рядом. Они смотрели на звезды.
– Они такие красивые, – сказала Джил.
– Да, просто потрясающие. Но они уже давно мертвы. Все, что мы видим, это лишь их свет, летящий сквозь пространство.
– Они так напоминают твои картины. Основанные на жизни, но, по сути, давно-давно мертвы. Печальный дуализм.
Джил обняла руку Бэла и легла на плечо. Она смотрела на него и улыбалась, а неподалеку послышались шаги. Бэл натянул маску и посмотрел в сторону приближающихся шагов, а Джил пропала.

Глава 2. Смотритель кладбища.

¬¬– Привет парень, – произнёс мягкий старческий голос. Меня зовут Стив. Я владелец этого кладбища. Я тебя вижу здесь почти каждый день. Ты без конца засиживаешься тут чуть ли не до утра.
– Да, простите, если так нельзя, я уйду.
– Нет, что ты, что ты. Сиди тут хоть до рассвета. На это кладбище очень редко приходят посетители. И я хотел предложить тебе работу. Хочешь быть смотрителем кладбища, по субботам? Будешь работать в субботу ночью. Я понимаю, такое странно предлагать, но все же, ты можешь делать все то же самое, навещать свою любимую, но ещё за это деньги получать. Ну как тебе?
– Я навещаю здесь свою маму, а не любимую. Но в какой-то степени вы правы, я её очень люблю. Кстати, меня зовут Бэл, а насчёт вашего предложения, почему бы и нет, – Бэл подумал: «Это будет полезно для моего творчества».
– Так это была твоя мама.
– Вы ее знали!?
– Это сложно объяснить. Пойдем я тебе лучше все покажу. И забудь про вы, обращайся на ты, – Стив улыбнулся.   
Они направились к домику на холме. Его окружали надгробные плиты, окутанные лозой. Они вошли внутрь, и Стив включил свет. В доме был деревянный пол. В дали комнаты стоял стол со стульями. У стены по центру виднелся камин, над которым весел череп оленя и рядом лежала шкура медведя. У окна стояла одноместная кровать, а рядом с ней телевизор, мусорка и зеркало. В углу комнаты была плита, раковина, и холодильник, над которыми весело пара шкафчиков. Ближе к камину по правой стороне была видна железная дверь.
– Эта дверь ведёт в подвал, там я работаю с трупами, – Стив замешкался.
– Чтобы у тебя не сложилась страшных ассоциаций, заявляю. Я танатокосметолог. Это тот, кто придаёт трупам вселенский вид. Ещё как ты заметил, я охотник. Камин газовый, если станет холодно, включишь его как электрическую плиту, короче разберешься. Тут и будет твоё рабочее место. Будешь здесь отдыхать и время от времени патрулировать кладбище. А то эти чертовы вандалы меня уже заколебали.
– А разве для этого мне не нужна физическая подготовка? Лицензия?
И какое-нибудь снаряжение?
– Тебе нужно только снаряжение. На все остальное плевать. 
Стив открыл дверь и спустился в подвал. Бэл посмотрел на тянущуюся вниз лестницу, и ему стало плохо, он начал медленно спускаться, а затем замер посередине проёма.
– Бэл, ты чего там застрял? Тебе плохо?
– Нет, все нормально. Сейчас, я только отдышусь.
Бэл медленно спустился вниз.
– Что это с тобой произошло?
– Не знаю, просто страх нахлынул, но сейчас все в порядке. Страх не от тебя, нет, это что-то другое, не знаю, что.
– Вот как, ну хорошо, что не от меня, а то меня бы это обидело, – Стив ухмыльнулся.
Бэл оглядел подвал, в воздухе витал запах формалина, ничего другого невозможно было учуять. Но подвал больше походил на кабинет хирурга, все было заполнено белым, нежным, тусклым светом. Посередине комнаты стоял большой железный стол, у которого находился хирургический столик, на котором лежали различные хирургические приборы. У левой стены в ряд виднелись холодильные камеры, а у центральной, поперёк стояли железные шкафчики и шкафы, на которых лежала косметика, шприцы, баночки с неизвестной жидкостью и какая-то машина, внутри которой что-то бурлило. У правой стены в углу была прозрачная дверь, за которой находилась душевая.
– Ах да. Забыл сказать. Туалет на улице, а душ здесь. Да, запарно, но ничего не поделать.
– И какое же снаряжение мне нужно носить для патрулирования? Фонарик, дубинку, перцовый баллончик?
Стив рассмеялся: – «Ох, нет. Оставь эти глупости. Все, что тебе нужно, это снять маску».
Бэл непонимающе на него посмотрел.
– Сейчас объясню. Знаешь же, как ворон отпугивают от огородов? Ставят пугало. Не обижайся Бэл, но ты будешь моим пугалом. На что мне обычный смотритель кладбища, которого никто не боится. Да вандалы над ним только посмеются. Но увидев тебя, да ещё в том, во что я тебя наряжу, да они сюда и вовек не сунутся. Ты станешь легендой, страшилкой на ночь, о кладбище пойдёт такая жуткая молва, что все отбросы будут избегать его как тараканы дихлофоса! 
Бэл засмеялся: – «Это очень забавно. И ты действительно думаешь, что это сработает?»
– Конечно, сработает. Не веришь? Приходи завтра ночью и сам в этом убедись.
Стив открыл железный ящик, и вытащил из него уродливый плащ коричневого цвета с болтающимся капюшоном. По плащу словно расходились жёлтые вены, а сам он был сшит из сотни различных лоскутов кожи.
– Вот это ты и наденешь.
– Где ты достал такое уродство?
– Я же сказал, что я бывший охотник. Он сшит из моих трофеев.
– Но как я буду блуждать по темноте? Мне же нужен фонарь.
– Об этом не волнуйся.
Стив открыл нижний ящик стола и вытащил банку, внутри которой в зелёной жиже плавал необычный мозг. Пополам его разрезала длинная кость, а с левой и правой стороны были извилины, а у нижнего основания находился нервный пучок.
Бэл заговорил: – «Это необычный мозг. Такого мозга нет ни у одного зверя в нашем государстве».
– Ха, – Стив ухмыльнулся: – «И не в одном другом. Я убил эту тварь на ничейной земле, когда был чуть помоложе».
Глаза Бэла округлились от удивления: – «Так ты там был!? Прошу, расскажи, что там!»
– Чтобы понять, что собой представляет ничейная земля, на ней нужно побывать самому. Но одно я могу тебе сказать точно. Все эти животные, что обитают в пределах государств, львы, медведи, волки, все это лишь дичь для тварей на ничейной земле, но скажу честно, и для меня тоже.
Медведя, которого ты видел у камина, я убил гребанной заостренной палкой, и то не испытал никаких трудностей, по сравнению с теми тварями, что там обитают. Жаль, что я стар. И если я туда отправлюсь в своём нынешнем состоянии, то это будет равносильно суициду. Я выдохся. Эх, какие были времена. Ну да ладно, к делу.
Стив достал шприц открыл банку и вонзил его в нервный пучок мозга, набрав зеленую жидкость. Затем взял чашку Петри и вылил на нее содержимое. Пошарил по хирургическому столику, нашел пипетку и вобрал в нее жидкость. Подошёл к зеркалу и махнул Бэлу рукой.
– Смотри Бэл, в этом нет ничего страшного и болезненного.
Стив капнул жидкостью на глаз, поморгал немного, потер.
– Вот и все. Что бы ты понял, что я сейчас сделал, выключи свет. Я тебе кое-что покажу.
Бэл немного засомневался.
– Да не бойся ты, я тебе не маньяк убийца. Для меня люди самая лёгкая дичь, да ещё и в темноте, это неспортивно и не интересно. Так что переставай труситься, и дай мне тебе кое-что показать.
Бэл про себя улыбнулся и пошёл к выключателю. А тем временем в пустоте, сидела Джил, и наблюдала за Бэлом, покусывая ногти. Бэл выключил свет. Наступила полная темнота. На месте, где стоял Стив, засеял мельник зелёный огонь.
– И так Бэл. Вытяни руку, и показывай пальцы. А я скажу какое число пальцев ты показываешь.
Бэл продолжал улыбаться, затем вытянул руку и показал два пальца.
Стив произнёс: – «Два».
Бэл напрягся, про себя перестав улыбаться. Он вытянул вторую руку. На одной показал три пальца, на другой два.
– Пять.
Бэл размял плечи и начал быстро менять число пальцев.
– Семь, шесть, четыре, три, два, один, десять.
Стив произнёс их в точности, как и показывал Бэл. Бэл включил свет, и позади Стива стояла Джил. Отдернув руку и сложив ее в подобие острия меча, целилась ему в затылок, смотря на него звериными глазами, готовая убить.
– Бэл закричал, - стой! Не смей!
Стив развернулся, но позади уже никого не было.
– Бэл, я тебя что напугал?
– Нет, прости, я немного перенервничал, то, что ты показал, было, таким удивительным. Объясни, пожалуйста, как ты это сделал?
– Это все из-за вещества, которое вырабатывается в мозге этой твари.
– Стив ударил пальцем по банке: «Если это вещество попадет в глаза, то оно даст тебе способность видеть в темноте, эффект длится два года. Побочный эффект, твои глаза светятся зеленым в темноте».
– И все? Зеленое свечение глаз, за способность видеть в темноте? Да ты шутишь?
– Если бы. Цена, которую я за это заплатил, была слишком высока, – он снял белый фартук и немного приподнял белую майку, показав Бэлу кусок огромного шрама, рассекающего весь торс.
– Мне удалили пятьдесят процентов кишечника. Два раза отказывало сердце. Печень и почки работают только на моей силе воле. Разорвано одно легкое, не считая, сколько крови потеряно и мягких тканей уничтожено. Я выжил, а эта тварь нет. Стив снова ударил по банке.
– Я уверен, эта штука стоит дорого. Почему ты хочешь дать ее мне, а не продать за целое состояние?
– Потому что мне нужен смотритель кладбища, а не состояние.
– И ты мне предлагаешь капнуть этой жидкостью в глаза?
– Если ты конечно не против. Как ты мог заметить, я себе капнул, следовательно, оно безвредно, но если боишься, то ради вселенной, не заставлять, же мне тебя.
Стив взяла банку, и открыл шкафчик. Бэл снял маску, и по его лицу расползлась улыбка, которая чуть ли не касалась мочек ушей.
– Давай!
Стив рассмеялся: – «Вот это по-нашему!»
Стив взял пипетку подошёл к Бэлу.
– Смотри на лампочку.
Бэл поднял глаза и почувствовал, как на глазницы упало несколько капель.
– Теперь разотри и поморгай.
 Бэл сделал, как сказал Стив.
– Славно, теперь давай вырубай свет.
Свет потух, и комната наполнилась зеленым. Бэл в абсолютной теме видел каждую деталь. Стив снова набрал в пипетку жидкость и капнул себе во второй глаз.
– Вот так-то лучше, а то с одним глазом неудобно.
Бэл надел плащ, подошёл к зеркалу, и увидел свое разрезанное пополам лицо, с зелеными светящимися глазами. Подумал при этом, "красота”.
– Ну вот, теперь ты во всеоружии. Сегодня пятница, так что завтра приступай к работе.
– Хорошо.
Они вышли из подвала, и свет ламп вернул ему человеческое видение.
– Черт, а к этому надо привыкнуть.
Стив ухмыльнулся: – «Через неделю привыкнешь».
Бэл попрощался со Стивом и направился домой. Было уже поздно, фонари погасли, но Бэлу было на это плевать. Он пригляделся к окружению и начал замечать то, что обычно пряталось в ночи. Как рыскает крыса по мусорным пакетам, каждый ухаб на тротуаре, силуэты, бродящие за окнами, спящих в подворотнях людей. Бэл приближался к своему белому двухэтажному дому. Войдя, по привычке потянулся к выключателю, про себя ухмыльнулся и направился в свою комнату. Проходя мимо лестницы, он остановился. Подошел к стене, которая служила лестничным фундаментом. Ему послышалось, как что-то скребется за стенкой, словно заостренной палкой водят по кирпичу. Позади Бэла появилась Джил и обняла его.
– Я так волновалась за тебя. Ну, вот куда ты вляпался!?
– Я уже не маленький.
– Я так переживала, все ногти в пустоте себе сгрызла, вот, смотри!
Джил показала ему надкусанные заостренные ногти.
– Я тоже заволновался, когда ты была готова убить Стива! Он мне кажется хорошим мужиком, не трогай его!
– Да я и не думал я его убивать, – Джил отвела взгляд: – «Просто была готова на случай чего. Да и тем более, если я иллюзия, то ничего бы ему не сделала. Да и если убийство или забвение будет ценой за твоё спасение, то я убью тысячи, и десятки тысячи людей. И пусть меня навечно за это отправят в холодный ад, это неважно, если ты будешь жить!»
– Ладно, все, закрыли эту тему.
Бэл заметил, что Джил совсем не пахла гнилью или чем-то подобным, от нее исходил запах пота вперемешку с духами. Бэлу нравился этот запах.
– Ты спать? Я с тобой.
Лицо стало красным.
– Только без приставаний.
Джил сделала довольное лицо, – хорошо-хорошо. И подумала при этом, “да кто тебя спрашивать будет”.
Они легли, Джил тут же его обняла, а Бэл начал засыпать. Джил лежала тихо, мирно, немного посапывая. Бэлу давно не было так спокойно, и он быстро уснул. Встал он ближе к полудню, а Джил исчезла. Бэл умылся и заметил, как его ухо немного покраснело и побаливало. Он не придал этому значения и спустился на кухню. В холодильнике ничего не было. Тогда он собрался и пошел в магазин за продуктами. Проходя мимо кафе, он решил себя побаловать и зашел внутрь. Сел за стойку и начал дожидаться официантку.


                ИНФОРМАЦИЯ НЕ ОТНОСЯЩАЯСЯ К СОДЕРЖАНИЮ РАССКАЗА!!!

Буду рад если вы дати свою обратную связь о прочитанном. Главы планируются публиковаться каждую неделю.
Мой ВК https://vk.com/id185300027