Приключения узбеков в Сибири

       Вертолет Ми-8 высадил нас, словно сбросил десант, при включенных двигателях, пришлось совершить прыжок с 3-метровой высоты и тут-же провалиться в снег по пояс…               
       Все началось с того, что в мае 1986 года в адрес завода №243 ГА в Ташкенте, где я работал технологом по ремонту авиационных двигателей цеха №5, поступила рекламация на двигатель ТВ2-117А, недавно прошедшего капитальный ремонт в нашем цехе. В разгар рабочего дня персонал техотдела созвали на срочное совещание к главному технологу. На нём сообщили, что вертолёт Ми-8, перевозивший продукты для геологоразведочной партии, расположенной в глухой сибирской тайге Туруханского района Красноярского края совершил вынужденную жесткую посадку в результате возгорания двигателя.
       Для выяснения причин возгорания была создана рабочая комиссия из числа специалистов авиаремзавода, куда включили инженера отдела контроля качества и меня – инженера-технолога по сборке авиадвигателей.
       Так как дело не терпело отлагательств, мы с напарником обратились в служебную авиакассу аэропорта, где нам тут же оформили билеты до Красноярска на следующий день.
       Сборы не заняли много времени, по рекомендации бывалых сослуживцев, мы прихватили с собой все тёплые вещи и пакет с зеленью (благо этого добра у нас в это время года было предостаточно и они нам очень пригодились).
       При посадке в Ту-154М выяснилось, что свободных посадочных мест на борту нет и бортпроводники любезно уступили нам свои места на откидных сиденьях.
       Ничего, мы молодые, выносливые и не гордые по долгу службы, посидим и на откидных, лишь бы добраться до места назначения.
       Через 4 часа приземлились в аэропорту Красноярска. Наскоро перекусив в кафе холодными щами и такими же котлетами с капустой (микроволновок тогда не было!!!) и запив всю эту бурду компотом из сухофруктов (меню аэропортового кафе было вовсе незамысловатое), проследовали далее, необходимо было пересесть на Як-40, следовавший на аэродром Туруханска.
       По прибытии через 2 часа на местный аэродром, узнали, что нас ждет вертолет Ми-8, который должен доставить членов комиссии на место происшествия. Ещё 2 часа полета больше походившего на поездку в тракторе (грохот несущего винта и тряска создавали подобное ощущение), прибыли на место. В полете нам пилоты рассказали, что в этих местах находился в ссылке сам Сталин, он же Коба.
       Местом посадки была выбрана проплешина на болоте среди бескрайнего леса, где лежал на брюхе наш страдалец - вертолет. Его не засосало в болото из-за толстого снежного наста и стоявших всё ещё крепких морозов (-35 градусов по Цельсию в мае месяце, тут я с благодарностью вспомнил тех, кто посоветовал взять все теплые вещи).
       Вот тут-то и произошло то самое десантирование с зависшего вертолета...
       Не без труда выбравшись из снежного плена, поочередно взбирались на вертолет для осмотра сгоревшего двигателя. Осмотрев двигатель, члены рабочей комиссии собрались вкруг, где каждый высказал свое экспертное мнение. 
       Предварительной версией срабатывания системы пожаротушения двигателя, по единодушному мнению, при одном воздержавшемся со стороны эксплуатанта воздушного судна, было озвучено - попадание постороннего предмета на лопатки 1 и 2 ступеней компрессора турбовентиляторного двигателя. Для удостоверения верности, либо ошибочности данной версии необходимо было разобрать двигатель в заводских условиях в присутствии представителя эксплуатанта.
       Данная версия нашла свое подтверждение позднее - при разборке двигателя были обнаружены останки птицы, явившейся первопричиной возгорания.
       Закончив работу на месте, решили поочередно добраться до ближайшего островка с грунтом, где уже был разожжён костёр и закипал чайник. Когда очередь дошла и до меня, вручили широченные меховые лыжи с тесёмочкой посередине, так называемые "охотничьи" и ко всему прочему они были без палок. Для южного человека, который впервые встал на лыжи, ощущение было двоякое, одновременно и восторженное и досадное, на них не то что идти, стоять оказалось невозможным, ноги сами по себе разъезжались в разные стороны…
       Видя мои мучения и вдоволь насмеявшись над моей неуклюжестью, один из местных коллег сжалился и подсказал иной способ перемещения, «по пластунски», что означало - положить обе лыжи под себя и грести руками по снегу. В связи с отсутствием иных, пришлось прибегнуть именно к этому способу. Расстояние в 50 метров я преодолел за долгие 15 минут, показавшиеся мне вечностью...
       Наконец, весь вымокший от снега и внутреннего напряжения, добрался до островка, где под одинокой сосенкой нас ждал ароматный чай… Пили горячий чай, заваренный в котелке из листьев чабреца и земляники, любезно прихваченный с собой хозяевами специально для нас, казавшийся особенно вкусным после долгого перелета и перенесенного стресса.
       Любовались красотой окружающей нас девственной природы. Я бы никогда не увидел всех этих красот, если бы волей судьбы не попал в эти края, несмотря на ужасный холод, трудности долгого пути и необходимость ползти на лыжах. Такие мысли кружились в моей голове, когда услышал грохот приближающегося вертолета…   
       Посадка в зависший на уровне метра вертолет оказалась ещё сложнее, чем можно себе представить. Лопасти создавали настоящую снежную бурю, которая не давала открыть глаза, приходилось искать лестничный трап вслепую, на ощупь. Нащупав, необходимо было взобраться по нему в кабину, под давлением ураганного турбулентного потока от несущих винтов. "Упорство и труд всё перетрут" - в конце концов я оказался в кабине, присел на лавочку, чуть согрелся и тут же провалился… в глубокий сон...
       Мне снился жаркий Ташкент, горячий чай из маминых рук и жирный, вкусный плов...
       Продолжение следует…