Камень Гипербореи Глава 3

Приключенческий роман
Протасов Александр Витальевич
Мурманск
Protasov-kniga@yandex.ru
https://vk.com/club68295071
@protasovkniga
https://www.facebook.com/profile.php?id=100011652032393

Глава 3
СТАНОВЛЕНИЕ ПРОРОКА

Из неопубликованного секретного дневника научного сотрудника Института Бехтерева, руководителя исследовательской экспедиции в центр Кольского полуострова, нейрофизиолога Александра Баркича
Дата записи 12 июня 1937 года

Вот и настало то самое время, которое я ждал так долго и так сильно боялся. Время, которое наверняка изменит всю мою жизнь.
К пущему пояснению хочу сказать лишь, что решился я на этот шаг в здравом уме и по собственной воле, поскольку не вижу иного выхода. Даже несмотря на то, что моя жизнь уже в полной своей мере обрела весьма осязаемый смысл и то дело, которым я занимаюсь в данный момент, отражает все те помыслы, коими я грезил на протяжении всего периода своего существования, я всё равно решился завести дневник. Это первая запись, сделанная через месяц после моего ареста в апреле 1937 года.
Всё, что я здесь напишу, никогда не будет опубликовано, поскольку, говоря по правде, то, о чём я тут расскажу, больше похоже на безумную фантазию, нежели на страшную реальность. Поразмыслив о надобности своего сочинения, я пришёл к выводу, что не хочу, чтобы эту рукопись когда-либо опубликовали. На самом деле её и не опубликуют, а если кто-нибудь узнает, что я тут написал, меня попросту расстреляют как безумца. Да и вообще вся эта затея с дневником не что иное, как моя ничтожная попытка убежать от нависшей надо мной тяжести неотвратимой реальности. В мире, где я живу, люди не имеют возможности откровенно выражать свои мысли, и это ещё одна из причин, по которой я пишу эти строки. Если быть откровенным до конца, то мне попросту нужно высказаться. А сделать это кому-либо я не имею никакой возможности, поскольку сижу в одиночной камере. Поэтому я и завёл этот дневник.
Но не станем забегать далеко вперёд, а начнём по порядку.
К сожалению, в свои тридцать лет я слишком рано осознал истинную суть вещей. Почему к сожалению? Ну, наверное, потому что будь я умнее, то вряд ли бы продолжил заниматься тем, чем я занимался до своего ареста. Другой человек на моём месте влился бы в общий поток жизни, поплыл по течению, подхваченный её неукротимой силой, старался держаться на плаву, подчиняясь общим правилам. Но я не могу так поступить. Я не могу пойти против своей природы, своего призвания, любимого дела. На свой страх и риск буду продолжать свои исследования и, даже несмотря на реальную опасность, которая грозит каждому свободомыслящему человеку в этой стране, буду работать с тем, что имею и смогу добыть. С одной лишь оговоркой! Если когда-нибудь сумею выбраться отсюда.
Всё началось девятнадцать лет назад, в последний месяц 1918 года, после встречи с этим странным, опасным и очень умным человеком, которого зовут Стани;слав Борий.
Имя Стани;слав, звучало именно так, на польский манер, а его обладатель на самом деле никаким поляком не был. Однако сей факт нисколько не смущал его, а, наоборот, выгодно выделял на фоне событий того страшного времени.
Моя работа, а точнее, исследовательская деятельность, была связана с вопросами не очень популярными в научных кругах, поскольку даже в наше время великих открытий и научных изысканий, таких как электро-лучевая трубка Бориса Розинга , теория относительности Альберта Эйнштейна , открытие Х-лучей Вильгельма Конрада  до сих пор считаются ересью. А такие науки, как оккультизм, мистика, космизм, хиромантия, телепатия, гипноз — вообще сжигались на кострах общественного самосознания в угоду шагающему семимильными шагами бездушному прогрессу.
Ещё с раннего детства я ощутил тягу к другому, не познанному людьми миру. Уж слишком много в дремучей России ходило поверий и сказаний о том, что сокрыто от обычного, привычного нормальному человеку взора.
Россия, только что претерпевшая глобальную социальную катастрофу, названную историками Октябрьской революцией, и кардинально изменившая свой курс исторического продвижения, остро нуждалась в новом путеводном маяке, которым и стало развитие науки. От многовековой монархии Романовых страна перекатилась в руки жестоких и коварных революционеров-фанатиков. Поначалу я был принципиально против этого глобального политического изменения, поскольку в душе я всегда был и останусь консерватором. Но под воздействием причин, от меня не зависящих, был вынужден скрывать своё мнение от окружающих, наигранно принимая сторону победителей.
Господи! Что творилось в Петербурге в те страшные дни! Передать простыми словами это невозможно. Поскольку если и есть предел человеческому безумию в мире, то именно в те дни он был перепрыгнут, переломлен и вдавлен в грязь с такой силой, что и поныне нет ему оправдания. Страх, кровь и ужас. Кругом убивают людей. Эти матросы, солдаты, революционеры. Они словно в дурмане какой-то агонии. Прохожих отлавливают, словно бешеных животных, и убивают прямо на улицах без суда и следствия. Убивают просто за то, что у них нет какого-то пропуска на период комендантского часа, о котором никто не знает. И где брать эти самые пропуска, тоже никто не знает.
Я выходил в лавку за хлебом только при свете дня, а ночью запирал двери и никому не открывал. И хотя я служил и воевал на фронтах Первой мировой войны, сражаясь за царя и Отечество против немцев, австрийцев, венгров в 1905–1906 годах, я всё равно так и не смог привыкнуть к виду смерти.
Соседи шептались на кухне, никто не решался выражаться откровенно и вслух, все были напуганы. Многие говорили, скоро начнут приходить и за нами, любого из нас революция и новая власть может безнаказанно арестовать или убить, просто потому что этого требует их новая политика.
Но время шло, жизнь постепенно налаживалась, не скажу, что всё меня лично устраивало. За мной никто не пришёл, да и за моими соседями тоже. Однако вскоре появились новые люди в управлении хозяйством нашего дома. Они провели митинг, раздали всем листовки, расклеили по всему дому плакаты с революционными лозунгами и призывами к равноправию трудящихся. На этом и закончилась наша революция.
Однако так прошёл год. Поразмыслив о том, что происходит с моей несчастной страной, я решил принять сей новый порядок, но не как данность, а как возможность. Возможность продолжить свою работу, в надежде, что новые властители судеб, отнесутся к ней куда благосклоннее, нежели предыдущее правительство.
Мои помыслы и рвения не были напрасны. Как я уже упоминал выше, осенью 1918 года в комнату, которую я снимал на маленькой улочке недалеко от юнкерского пехотного училища, постучала сильная рука.
Неприятные воспоминания о недовольных разговорах на кухне вспыхнули в моём сознании с новой силой, когда я открыл двери, а находящийся за ними человек в длинном кожаном плаще ткнул мне в лицо бумагу, в которой были кратко прописаны его полномочия. Сердце моё остановилось в тот момент. Я не помню всех деталей, поскольку с трудом мог что-либо воспринимать, а мысль о скором расстреле, словно дамоклов меч, висела надо мной.
Чекиста звали Станислав Борий, и вопреки моим кошмарным ожиданиям, он пришёл не затем, чтобы арестовать меня, а лишь предложить работу. Поразительная осведомлённость и язвительная откровенность этого странного человека без малого восхитили меня. Я даже проникся неким уважением к его пылким словам, когда он закончил свою речь. А впоследствии, когда я обдумывал наш с ним разговор, меня посетил некий глубинный, животный страх, поскольку я вдруг осознал, что этот человек знает обо мне очень много, а я не знаю о нём ничего, и после осмысления этого факта я стал хуже спать.
— Я знаю о сути вашей работы, — произнёс спокойным голосом чекист. Он медленно переступал с ноги на ногу, осматривая мою небольшую комнату. — Признаюсь откровенно, в стране не так много специалистов вашего профиля, и мне поручено разыскать и привлечь к работе всех, кого я смогу убедить. В эпоху страшных перемен доверия к новому правительству практически нет. Вы понимаете, что в этой ситуации есть всего два пути: убеждение или угрозы. В вашем случае я намерен всего лишь попросить работать на нас. Поскольку вы один из немногих людей, истинно верящий в то, чем занимаетесь. А угрожать или убеждать человека заинтересованного — это, на мой взгляд, всего лишь пустая трата времени.
— И где же мне предстоит работать? — спросил я, и меня в очередной раз накрыло волной страха. Борий, по всей видимости, это прекрасно видел, но не показывал мне своего превосходства.
— Вы будете работать на особый отдел ГПУ , — в моих глазах читался немой вопрос. — Это будущее разведки Советов рабочих и крестьян. Отдел ещё только формируется. Вы станете помогать нам в борьбе с врагами и шпионами революции.
Признаться, я смутился.
— Простите, но чем такой человек, как я, может помочь разведке?
Я никак не мог понять, что нужно от меня этому человеку.
— Вы верите в то, что где-то в глубинах человека скрыта великая тайна? — ответил мне вопросом на вопрос Борий. — Вы верите, что однажды с помощью силы мысли мы сможем познать тайны глубин человеческой души? Или заглянуть за пределы сознания?
Борий смотрел на меня так, словно читал открытую книгу. Он знал, какие вопросы нужно задавать, чтобы зацепить меня за живое, и это у него прекрасно получалось.
— Конечно, верю! — пылко ответил я. — Именно ради этого я и живу, ради этого работаю, исследую и ищу!
— Прекрасно! Это прекрасно! — воскликнул мой гость. — Вот именно этим, дорогой Александр Васильевич, вы и будете заниматься.
Затем вдруг он замолчал и так молчал почти минуту.
— А что, если однажды вы сможете прочитать мысли наших врагов? Вы только представьте себе! Это открытие навсегда обезопасит нашу огромную страну от любых, даже самых хитроумных и коварных посягательств. Никто не сумеет ничего помыслить против свободы, которую мы такой кровью себе получили.
Идеи Бория были более чем фантастичны. Даже я со своим многолетним опытом исследователя, путешественника и искателя не сразу смог осознать их грандиозность. Однако когда я осознал масштабы глобального размаха, о котором помышляло новое правительство, я пришёл в ужас. Моя жизнь окончательно перевернулась с ног на голову и уже более никогда не станет прежней. Именно по этой самой причине, которую в результате своих умозаключений я счёл основной, я и решился на написание этого дневника.
Но как бы там ни было, стремления Станислава Бория осуществились не в одночасье. До этого момента прошло немало лет. А на первых порах, получив работу в ещё не сформированном отделе ГПУ, я был отправлен на Балтийский флот читать лекции о конспирологических концепциях французского мистика Сент-Ива де Альвейдра .


Приобрести полную версию книги можно в издательстве Ridero
https://ridero.ru/books/widget/kamen_giperborei/