Сказ о старой мельнице и Ванятке

***
                1. Подушечка и Ванятка

Лежит в одном доме, на старом диване, маленькая подушечка-думочка. Сшила её когда-то бабушка Степанида Ивановна да и подарила своему деду Петру Прокопьичу. Очень любит дед на этой подушечке днём подремать. Натрудится в поле по утру, потом домой придёт, поест, да и отдохнуть ляжет на диванчик, под голову подушечку-думочку положит. Хорошо.

Так и живут.
Дед в поле работает, да по мужскому делу, а баба в доме да на хозяйстве. Не старые они ещё. Так случилось, что детушек им господь не дал, так и живут они вдвоём.

Всё как всегда, хозяйство отлажено, дела налажены. Только тоскливо без детушек. Сначала они очень переживали, а потом смирились, так тому и быть.
Время шло, старики крепкие, сильные, добрые живут-поживают и горя-радости не знают.

Однажды Петр Прокопьич дремал как обычно, Степанида Ивановна ватрушки испекла.

Вдруг как подскочит дед на диване.

«Уф, — говорит, — ну и сон приснился мне. Дай-ка мне Стеша, ватрушек, да молока. Пойду я, проверю».

Степанида Ивановна собрала что муж велел в сумку холщовую. Дед котомку-то через плечо надел, лапти повязал, да и пошёл. Жене сказал только: «К старой мельнице надо. Жди».

Ну что ж делать? Сидит Степанида ждёт, ватрушки остывают, солнце к земле клонится.

Пришёл дед, да ни один, а мальчонку привел, большенького уже, подросточка лет одиннадцати.

— Вот, — говорит, — Ванятка, это бабушка Степанида, а меня ты уже знаешь, я дед Петр. Поживи пока у нас, а потом решишь, что делать будешь.

Степанида улыбнулась и говорит: «Ну вот что, заждалась я вас, идите умывайтесь, да за стол, трапезничать будем».

Поставила на стол Степанида кашу гречневую, молоко, ватрушки. Поели. Ванятка поблагодарил, пошёл лёг на диванчик и заснул, на той самой подушечке-думочке.

Укрыл дед одеялом мальчонку. Пришёл к Степаниде и рассказывает…
Заснул я давеча, и приснился мне сон, что у старой мельницы, мальчонка хочет реку перейти. Там ведь течение сильное, снесёт его, погибнет. Вот я и пошёл скорее.
Подхожу к мельнице и правда, стоит мальчонка на берегу и палкой дно проверяет, не иначе в брод идти хочет.
Крикнул я ему, чтоб не лез.
Остался он на берегу, подошёл я, познакомились.
Ванятка мне и рассказал, что мамка с папкой ушли в другую деревню, на мельницу, в работники наняться хотели, его одного на хозяйстве оставили. Только беда пришла, пожар в доме случился. Дом сгорел, только Ванятка один и остался. Хотели соседи его у себя оставить, пока родители не вернутся, да он по другому решил: «Идти мамку с папкой искать».
Так вот и идёт…

Охнула Степанида, головой покачала. И говорит: «Как же это? Мамку с папкой найти надо. Только вот как?».

— Я думаю, есть в соседней деревне, что у леса тёмного, мельница. Вроде мельник там работников нанимал. Может они там?

— Ой, туда ж три дня пути. Как Ванятку одного отпустить?

— А мы и не отпустим. Я с ним пойду. Может родителям его помощь нужна. Худая слава про ту мельницу ходит. Говорят, кто туда попадает назад уж не возвращается…

— И то верно, одного отпускать нельзя. Завтра напеку вам в дорогу хлеб, соберу, а послезавтра идите с богом. А ты вот что, баньку завтра протопи да и помойтесь.
Так поговорили старики и спать пошли. Чтобы завтра к дороге подготовиться, да идти Ваняткиных родителей искать, а может и из беды вызволять.


***
                2. Утро

Проснулся Ванятка, а Пётр Прокопьич со Степанидой Ивановной уже на ногах. Пётр баньку протапливает. Степанида хлебы в печь сажает.

— Доброго утречка, бабушка. Спасибо за ночлег, пойду я маменьку с папенькой искать.

— Обожди маленько, Ванятка. Пойди деда позови, у меня каша готова, позавтракаем.

Пошёл Ванятка деда Петра звать. Вдруг на берёзу ворона села и каркает, громко, противно. Испугался Ванечка от предчувствия плохого…

Увидел дед, как Ванятке плохо, приобнял за плечи и говорит: «Не горюй, Ваня, найдём мы твоих родителей. Хорошо всё будет. Пойдём завтракать, да к дороге готовиться. Я с тобой пойду».

Вернулись в избу, потрапезничали. Затем стали думу думать, как идти. Без думы нельзя, ни одно дело начинать.
Степанида по хозяйству хлопочет, хлебы из печи достаёт.
Ванятка возьми и расскажи.

Сон я видел сегодня:
«Матушка моя на мельнице, плохо ей, сил нет и с каждым днём всё меньше. Папенька слёг, и подняться не может, силы покидают его».
Идти мне надо скорее.

— Так, Стеша, планы меняются. Складывай в сумку снедь, какая есть. И пойдём мы. Баня обождёт. — Сказал дед Пётр, и встал из-за стола.

Хоть и боязно Степаниде Петра с Ваняткой отпускать, да делать нечего.
Сложила она сумки-котомки деду и Ванятке, а в сумки-то ещё обережницы спрятала, маленькие такие, вышито на них Красно Солнышко, Хлебный Колос, Водица-реченька, да Дорожка ровненькая.

Поклонились дед Петр и Ванятка дому родному, Солнышку красному, дорожке пряменькой.
Попрощались со Степанидой и пошли в соседнюю деревню, что у тёмного леса.


***
                3. Дорога дальняя, судьба печальная

Идут дед Пётр да Ванятка по дорожкам разным, где полем, где лесом, деревеньки пока не встречаются.
Вот солнышко уже на головами высоко стоит, а вот и уже за спину зашло, вечереет. Остановились путники на опушке леса, поели. Солнышко уж совсем низко.
Ванятка расплакался. Сидит слезы прячет, да всхлипывает…

— Ничего внучек, ничего родной, управимся, родителей твоих найдём… — обнял Ванятку Пётр, по спине гладит, утешает. 
— Ты поплачь, поплачь, горе-беду слезами омыть надобно, она тогда меньше становится.

Поплакал Ванятка да и успокоился, уснул рядом с дедом, как будто и нет дороги дальней, судьбы печальной. Ночи-то летом коротки, быстро пролетают. Проснулись путники, только светать начало, поклонились Солнышку, улыбнулись небушку, кваска с хлебом откушали, да и пошли дальше по тропинке заветной, к мельнице, где родители Ваняткины.
Идут лесом, идут, вдруг на пенёчке, в тенёчке увидели бабушку-старушку. Чистенькая она, опрятная, в лапоточках, корзиночка в руках небольшая, в корзиночке грибочки разные, а сверху красавец мухомор лежит…

— Здравия вам путники дорогие, давненько вас жду.

— И тебе здоровьица. Кто ты? Зачем нас ждёшь?

— Я Марфа Ильинична, в простонародье бабка Марфа. Травами лечу, заговорами разными, многое знаю ведаю, людям помогаю. А здесь в лесу потому, что не в ту сторону вы пошли, помочь хочу.
Твои маменька с папенькой Ванятка за этим лесом, на мельнице Старика Безвременья. Ну да пойдёмте потихоньку, верной тропинкой вас выведу, тут недалече.

— Ванятка обрадовался, вот здорово дедушка, прямо сейчас папеньку с маменькой увижу, пойдём скорее.

— Погоди, внучек, тут подумать надо. Я знаю до той мельницы три дня пути. Мы второй день с тобой идём. Не может быть здесь мельница та. Ну-ка бабка Марфа угостись-ка нашим хлебушком. Отломил горбушечку маленькую да и даёт старухе. Вдруг она в лице изменилась да и пропала совсем.

Удивился Ванятка.

— Как же это? Почему?

Усмехнулся дед Пётр, и горбушечку в сумку спрятал.
— Да не бабка Марфа это, а лесной народец, живёт тем, что путников блудит, развлекается. Скучно ему, игра-забава такая.

— Почему ж тогда она пропала?

— Потому что Стеша моя хлеб не простой печёт, а с молитвою от беды всякой, да напасти лихой. Вот он нас с тобой и защищает. Хлеб он Ванятка еда особая, обережная, коли своим человеком сотворён да с доброй мыслью, он и в делах помогает, от беды защищает. Пойдём дальше…

Идут Пётр с Ваняткой по лесу. Ванятка думу думает, а дед Пётр ему не мешает.
Долго ли коротко ли. Вышли из леса, поле перед ними, широкое, сквозь него дорога широкая. Солнышко светит, птички поют.
Только тревожно как-то, не то что-то, не так как-то. Остановился Пётр, снял котомку с плеча, отдал Ванятке и говорит: «Обожди здесь, я пойду проверю».
Ванечка остался у поваленного дерева ждать, а дед Пётр только пару шагов сделал по дороге, как стал в землю уходить. Увидел это Ванечка да и бросил рядом с дедом горбушку хлебную.

Тут же и пропало всё: и поле, и дорога широкая, а вокруг лес, впереди болото.
Помог Ванятка деду выбраться, сидят на поваленном дереве, лапти сушат.

— Эх, — говорит дед, — что ж это я так? Как затмение нашло, захотелось по дороге пойти. Спасибо тебе внучек, выручил.

— Ничего дедушка, хорошо ты про хлеб рассказал, он и правда чудесный. Ложь видна становится, и правда торжествует.

Смотрят путники, что за чудеса, лапти то уже высохли. Обулись, нашли палки крепкие и стали болото кругом обходить, из леса чудного выходить.
Идут, не торопятся, каждый шаг проверяют, чтоб в болоте не утонуть. Полдня вдоль болота шли, да вышли на какую-то дорожку. Не широкую, не узкую, не прямую, не извилистую. Идёт она вперёд, а вдалеке деревенька виднеется.
Вздохнул Пётр, хлебушка своего немного отломил, бросил на тропинку. Не пропала она, и деревенька на месте — правда значит. Пошли они с лёгким сердцем в ту деревеньку.
Попросились на ночлег в первую избу, а там бабушка ну точь-в-точь Марфа из леса.
В дом пустила, стол накрыла. Дед Пётр хлебушка своего достал. Посидели, поели, и Марфа с ними.

Рассказал дед Пётр куда идут, про встречу в лесу, про дорогу через поле.
Выслушала Марфа и говорит:

— Да, дела. Ну вот, что ложитесь спать-почевать, а завтра дальше пойдёте… Я помогу вам чем смогу. До той мельницы полдня пути, ежели с солнышком встанете, к обеду дойдёте. Только помните: засветло с той мельницы уйти нужно иначе беда, навечно останетесь. Ну отдыхайте, завтра утром всё расскажу.
Улеглись путники спать, а под головы свои котомочки положили. Заснули крепко, спокойно, ладно.
Да и Марфа почивать пошла.


***
                4. Старик Безвременья

С рассветом разбудила Марфа путников и говорит: «Вставайте, пора. Поспешать надо».
Встали Пётр с Ваняткой, умылись. Хозяйка уж на стол собрала. Поели молока с хлебушком, «спасибо» сказали.

Марфа свой рассказ и начала.
Мельница та, не простая. Мельником на ней Старик Безвременья. Заманивает он людей волшебством коварным: любой к нему попасть может, да не каждый уйти сподобится.
Есть у Старика Безвременья верные слуги: «Потом», «Когда-нибудь», «Не сейчас»… много разных. Как только человек начинает часто дела откладывать, так дорожку себе в страну «Никогда» прокладывает.
Есть только один способ уйти оттуда — начать дела делать.
Если человек перестает на потом откладывать, пусть по мелочи, по пустяшному делу, тогда и власть Старика Безвременья над ним меньше.
Ещё есть верный пёс «Завтра». Ежели человек всё на завтра оставляет, сегодня у него и сил нет, а завтра наступает снова «сегодня»…
Так люди и остаются на мельнице до самой смерти, всё на завтра, всё на потом; жизнь и проходит, заканчивается.

— Как же нам бабушка Марфа маменьке с папенькой помочь? — спросил Ванятка.

— Сложно это, но можно. Вот вам с собой пирожки-расстегайчики, каждому да маменьке с папенькой. Как найдёте их, накормите, пусть хоть разочек откусят. Силы у них появятся, ненадолго только, до заката. За это время нужно вам всем с мельницы уйти и как можно дальше.
И ещё важно: верных псов Старика Безвременья не поминайте, а то вдогонку пойдут, не спрячетесь.

— Спасибо, тебе за всё Марфа, — сказал Пётр, — пойдём мы, спешить надо.

— Идите милые, я вас ждать буду, даже если ночью вернётесь.

На том и расстались. Бабушка Марфа в дому осталась ждать.
А путники вперёд пошли спешно, да и мы с ними, помогать, выручать тех, кто на мельнице, может и самих себя спасём?


                5. Дядюшка Сейчас

Идут наши путники торопятся. Солнышко светит, ветерок гуляет, дорога к мельнице ведёт. Время к обеду близится, уже и мельница на холме видна. Остановились они, отдохнули, покушали и пошли дальше.

Чем ближе к мельнице подходят, тем больше удивляются. Встречаются на дорожке камни, то большие, то маленькие. И на всех них надписи «потом», «не сейчас», «завтра», «забыл», «не успел», «устал»…

Ванятка и спрашивает:
— Дедушка Пётр, как думаешь, это что такое?

Поразмыслил дед и отвечает:
— Думаю Ванятка это дорога на мельницу Старика Безвременья, а камни на ней отговорки, чтобы дела не делать, а значит и жизнь свою не жить. Видишь как их много и дорога всё уже. Идти по ней всё сложнее, с той стороны выбраться ещё тяжельче. Пойдём скорее, нам успеть надо, вон солнышко высоко уже.

Идут, торопятся, а дорожка уже в узкую тропочку превратилась, вокруг валуны огромные…
Протиснулись дед с мальчонкой через все валуны и оказались перед мельницей.

Смотрит Ванятка, на телеге батюшка лежит, спит, пояс от рубахи не повязан, ворот расстегнут, лапоть не надет. Храпит папенька на всю округу.
Подбежал Ванятка, будит: «Папенька вставай, уходить надобно, совсем тут пропадёшь».

Евлампий и говорит: «Не пропаду, я спать буду, а вот как высплюсь, так и пойдём»…
Пошёл Ванятка маменьку искать, а Марья сидит рядышком с жерновами зерно потихоньку сыплет, да приговаривает: «Перемелется зерно, мука будет… А как зерно кончится, мука будет, так и жизнь закончится…»

Испугался Ванятка таких слов, стал маменьку тормошить, в чувства приводить: «Маменька, очнись родная, уходить отсюда надобно».
Не слышит маменька, будто во сне. Обнял тогда её Ванятка, да так крепко, что очнулась она.

— Что, Ванятка, где мы?

— Эх, маменька, рассказывать долго, уходить надобно.

— Я бы ушла, сыночек, да сил у меня нет, может завтра появятся…

Вспомнил тут дед Пётр про расстегайчики.
— Ну-ка Ванятка, угости маменьку, а я папеньку твоего угощу.

Ванятка маменьке расстегайчик даёт, а она отказывается, мол «не хочется».
Дед Пётр папеньку разбудил, угощает расстегайчиком, а тот отказывается. Ну что делать? Как быть? Время идёт, нужно поспешать.

Вдруг Ванятка как крикнет: «Дяденька Сейчас, приходи на помощь».

Появился маленький мужичок-старичок, на домового похож и говорит:
     «Сейчас-сейчас, ни минутки промедления,
     есть на всё своё решенье.
     Ну-ка Марья оглянись, да вокруг себя крутнись,
     вспомни, что сильна здорова и сейчас идти готова».

Вдруг встала маменька, крутнулась, очнулась. Ванятка ей расстегайчика кусочек отломил. Она съела и говорит: «Ой, беда-бедовая, давно я отсюда уйти хотела, да не смогла, ведь муж мой Евлампий здесь, как его бросить?.. Дядюшка Сейчас, помоги, будь ласков».

Подошёл Дядюшка Сейчас к телеге, толкнул её, да так, что Евлампий проснулся. Хотел заругаться, а Дядюшка Сейчас и говорит:
     «Ты Евлампий, не бузи,
     Вкруг телеги обойди, посмотри вокруг ты здраво.
     И найди в себе управу, на твою сегодня лень.
     Её сейчас же одолей.
     Собирайся-ка в дорогу, ну а мне пора, ей богу»

и исчез добрый помощник.

Папенька встал, телегу обошёл, и от сна очнулся. Тут дед Пётр ему кусочек расстегайчика дал и совсем папенька на себя похож стал. Он ведь мужик-то работящий, на лень несмотрящий.

— Ну что ж господа хорошие, пора в путь, — сказал дед Пётр и пошли они выбираться через валуны, да камни по тропинке узенькой, а потом по дорожке.
Идут путники, расстегайчиками подкрепляются, чтобы силы восполнить, да от лени избавиться… Расстегайчики волшебные оказались, нескончаемые.
А как вышли на дорогу широкую, так дед Пётр с Ваняткой всё Евлампию с Марьей и рассказали. И про дом сгоревший, и как деду Петру сон приснился, и как Ванятку дед Пётр нашёл, и все их приключения.
Удивились родители: про дом — опечалились, а тому что сынок у них такой смышлёный да смелый — порадовались. Поблагодарили деда Петра за помощь. Так и идут, к бабушке Марфе возвращаются.


                6. Дедушка Серёдушка

Идут наши путники от мельницы. Сначала быстро шли, резво, а потом всё медленнее, тяжелее им идти, будто кто не пускает.
Обернулся Ванятка, а за матушкой с батюшкой цепи тянутся. Как же быть? Что делать?
Устали родители и говорят: «Отдохнём немного, поспим. Завтра пойдём дальше».
Улеглись под старым дубом и заснули. Ходят вокруг дед Пётр да Ванятка. Что делать? Как быть? Не знают.
Идти нужно, Марфа говорила: «Как можно дальше от мельницы, да псов Старика Безвременья не поминать».
Так ведь вот как вышло.

— Смотри дедушка, вон на пригорке колодец видится, пойду я водицы принесу, умоемся, — сказал Ванятка.

— Иди, иди, я тут с родителями отдохну. Только сказал дед Пётр, лёг рядом и заснул.

— Ну нет, — думает Ванятка, — водицы принесу, всех умою, разбужу.

Чуть не бегом Ванятка побежал.
У колодца встретился ему дедушка старенький, лицо доброе, глаза светятся, а руки корзинку плетут да так споро, быстро.
Поздоровался Ванятка, стал воду в кувшин наливать, а сам думу думает…

— Что малец печалишься?

— Да как же не печалиться, маменьку с папенькой с мельницы увели, а силы-то у них и кончились. Заснули они и дед Пётр с ними. Что делать, как быть? Не знаю.

— Ну вот, что давай я с тобой схожу, может чем и помогу.

— Дедушка, да как ты поможешь?

— Я ж не просто дедушка — я Серёдушка. Замечал наверное, как до половины дело тянется, еле движется, а до середины дойдёт, так быстрее бежит. Вот вы аккурат до середины пути дошли, теперь вам моя помощь и пригодится.

Пошли они, а у Серёдушки в руках тонкий прутик от корзинки и маленькое лукошко с крышечкой.

— Вот что, — старичок говорит, — Я сейчас буду прутком махать. Звенья цепей разбивать, если разобью, хоть одно, ты его возьми и в лукошко положи, да крышечкой закрой. Потом посмотрим, что это и как с этим сладить.

Подошли они к дубу. Серёдушка прутком махнул, одно звено и раскрылось, подбежал Ванятка, взял его, да в лукошко положил, крышечкой закрыл.
Ходит Серёдушка вокруг путников, прутиком машет, звенья цепей разбивает, а Ванятка их подбирает да в лукошко складывает.


                7. Звенья-звёнышки

Походил дедушка Серёдушка вокруг спящих путников, некоторые звенья разбил, а Ванятка их в лукошко собрал-положил.
Проснулись маменька с папенькой и дед Пётр.

— Ох, говорят, и долго же мы спали…

Ванятка всех с дедушкой Серёдушкой познакомил, рассказал как дело было: и про цепи, и про разбитые звёнья.

Дедушка Серёдушка и говорит:
— Давай Ванятка посмотрим, что у вас там.

Открыл Ванятка лукошко. Стал Дедушка Серёдушка звенья-звёнышки перебирать да рассматривать, головой покачивает, да покрёхтывает.

— Эх, — говорит, — много тут ненужного человеку. Вот это звено «Страх начать дело делать», а вот это «Страх что не выйдет, не получится», вот это «Страх что сделаю не так»… В общем много здесь всякого. Помочь вам их преодолеть я не могу, только вы сами справиться можете. Ещё здесь другие звенья есть, я их не знаю. Это вам кто-то другой подскажет. Берите это лукошко с собой, да идите дальше. Если с каким страхом совладаете, то и звёнышко исчезнет, а теперь торопитесь — посередь пути негоже останавливаться.

Поблагодарили путники дедушку Серёдушку за помощь, да совет дельный, поклонились в пояс и пошли своей дорогой от старой мельницы.

***
                8. Вдруг не получится…

Идут путники дальше, лукошко несут.
Маменька вдруг и говорит:
— Ой, вспомнила: я так боялась хлеб первый раз печь. Так боялась, до сих пор вспоминаю, аж жуть берёт: «Вдруг не получится» и ведь каждый раз боюсь: «Вдруг не так выйдет»…

Евлампий ей и отвечает:
— Как не получится? У тебя Марьюшка всегда хлеб хороший да вкусный.

Улыбнулась Марьюшка и как будто светлее вокруг стало.
И искорка из лукошка вылетела, а в нём на одно звёнышко меньше стало. И идти стало немного легче.

Дорога дальняя идёт мимо леса, да мимо поля, да к той деревне, где бабушка Марфа путников ждёт дожидается, у печи старается. Печёт Марфа хлебушек, да не простой, а с наговором на счастье-удачу, чтобы у путников дорожка ладно шла-бежала, да беда стороной обошла.

Дед Пётр идёт, думу думает, беду вспоминает. Как детушек хотели со Степанидой, да боялись: «А вдруг что не так». Вот и не вышло. И беспризорного никого не приютили, опять побоялись: «Вдруг больной, да не благодарный»… Вот ведь, думает Пётр, до чего страхи нас довели, а ведь могли бы…

И решил Пётр семью Ванятки у себя поселить. Дом-то ведь у них всё одно сгорел, идти им-то и некуда. Только вот что Стеша скажет? Согласится ли?

Шли путники, каждый свою думу думал, свой страх находил, да понимал, искорки из лукошка вылетали, а звёнышек всё меньше становилось.

Остановились друзья у развилки. Вроде одна дорога широкая, ладная, а рядом тропочка тоненькая. Куда идти, не знают.

Присели на травушку, расстегайчиком последним перекусывают, водицей из колодца Серёдушки запивают, да беседу ведут, думу думают, по какой дороге им идти. Солнышко к земле уже клонится, скоро и вечер, а до деревни ещё далеко…


***
                9. Была не была…

Сидят у развилки путники, подкрепились, а куда идти не знают.
Дед Пётр котомочку свою открыл, на обережницу посмотрел и решил: была не была, предложу Евлампию с Марьей, да Ваняткой у нас жить. Степанида умная, поймёт.
Вдруг смотрят путники, а развилки-то и нет. Перед ними одна дорога, не узкая, не широкая, ладная.
Встали они и пошли по ней радостно да быстро, ведь принятое решение всегда помогает.
Солнышко к закату клонится, на пути деревенька виднеется, вот и изба Марфы показалась. Дошли стало быть. Ушли от Старика Безвременья, теперь жизнь вперёд смотрит, ладится, силы появляются.


***
                10. Марфа-Препятствие

Время бежит, не остановится, солнце к закату клонится. Пришли наши путники к бабушке Марфе.

А у неё уж и стол накрыт. Умылись с дороги, что за чудеса, вроде как заново родились: усталости нет, сил много, радость появилась. Хорошо.

Сели за стол, хозяйка репу в чугунке запарила, да кашу гречневую сварила, огурчики с огорода, лучок-репочка молоденький и конечно хлебушек, что спекла давеча; киселёк, квасок, молоко в крынках стоят. В общем каждому что надобно. Едят путники, еду нахваливают, про путь дорогу рассказывают. Только сил у них всё меньше, спать хочется, усталость верх взяла.

Слушает бабушка Марфа, удивляется да радуется, что дошли вовремя, как надобно.

— Ну гости дорогие, — говорит хозяюшка — поели, попили, пора и спать-почивать. Завтра новый день, новые дела, сил набраться надобно.
Поблагодарили путники хозяюшку, и пошли спать-почивать на сеновал. Евлампий с Марьей сразу заснули, а деду Петру не спится и Ванятке не заснуть. Лежат потихоньку о жизни разговаривают.

Вдруг откуда ни возьмись чёрный пёс огромный прибежал. Марфа на крыльцо вышла, Чёрный пёс и говорит ей человеческим голосом: «Молодец, Препятствие, остановила путников, не должны они до утра к Марфе попасть».

Тут только дед Пётр смекнул, что Марфа-то не настоящая, и изба вроде как другая. Стали они вспоминать с Ваняткой, а ведь сеновала-то у Марфы и не было.
Ой, беда, разбудили они Евлампия да Марью и поскорей со двора ушли, хорошо ещё что котомки да корзинка с ними были.

Обошли они двор, смотрят дорога, а над ней звезда, светит, как будто путь указывает. Пошли скорее, час идут, два; дорога повернула, а за поворотом и впрямь изба Марфы стоит, свет в окошке горит. Значит ждёт их Марфа, как обещала.
Стали путники думать, а вдруг опять не туда пришли. Смотрят опять Марфа-препятствие на крыльце стоит, перед ней Чёрный пёс лежит. Говорит: «Обманул я их, не уйдут, сейчас воротятся. Дорогу настоящую спрятал, им поворот показал»…

Эх, — думает дед Пётр, — как же нам из ловушки выбраться да к настоящей Марфе вернуться?

Вспомнил тут Ванятка про обережницу Степаниды, достал, на неё посмотрел, а от неё тоненький лучик золотой в свете звёзды показался, только дороги-то там нет, лес да поле рядом.
Была не была решили туда идти, из ловушки-препятствия выбираться надо. Прошли немного, вот и дорога появилась, и лес исчез, идут теперь с лучиком сверяются. Вот уж и ночь тёмная, только луна светит, дорога вперёд бежит. Путники идут, сил всё меньше, устали. Вдруг перед ними старичок оказался.
Удивились путники…

А старичок и говорит: «Долгонько же вы от моего братца Серёдушки добирались. Молодцы ребятушки дошли и препятствия преодолели. Конец всему делу венец. Вот изба Марфы, путь закончен».

Зашёл дед Пётр в избу, огляделся, а там всё как было. Позвал остальных, сели все на лавку к столу, да тут и уснули крепким сном до утра.


***
                11. Утро и любовь к жизни

Солнышко встало. Марфа уже по хозяйству хлопочет, вот и путники проснулись.

Пришла Марфа с избу.

— Ну что путники, молодцы, добрались. Ждала я вас, да задремала, не слышала как пришли. Давай Ванятка, помоги мне: возьми крынку эту, да пойдём в сарай, кой-чего принести надобно.

Удивился дед Пётр, да промолчал — тут Марфа хозяйка, ей и командовать.

Пришли Ванятка с бабушкой Марфой в сарай.
Удивился малый: стоят в сарае кадушки, вроде как для солений; только светятся они — одна розовым, другая зелёным, а третья золотым…

Взяла Марфа крынку из рук Ванятки, подошла к «золотой» кадушке, набрала черпачок светящегося золотого и в крынку налила.

— Всё, — говорит, — пойдём в дом. Ты Ванятка эту крынку неси бережно, аккуратно, не расплескай — это любовь к жизни.

Идёт Ванечка, крынку несёт, а на душе спокойно, будто всё беды-несчастья закончились. И такое счастье оттого, что живёт ощущает, что и передать нельзя.
В дом зашли, крынку рядом с умывальником поставили. Марфа и говорит.

— Пришли вы с недобрых мест и то не доброе, что за вами шло, за спиной пусть останется, а для этого умойтесь-ка все из этой крынки.
Стали путники умываться. Сначала дед Пётр, потом Евлампий, Марья да Ванятка.
И всем так хорошо да радостно стало, будто в дом родной вернулись и счастье кругом.

Глянула на них Марфа-ведунья и говорит:
— Вот так-то лучше…

Теперь трапезничать будем и расскажете по дорогу вашу, приключения. Очень мне интересно.

Стали все трапезничать, да про всё рассказывать. Марфа слушает, головой покачивает, иногда вздыхает, но путников не перебивает.
Закончили путники свой рассказ, а у Марфы в руках небольшой клубок, откуда взялся не ясно. Ну да ладно, потом узнаем.


***
                12. Путаница

Закончили рассказ путники, у Марфы в руках клубок, серенький, ниточка колючая, где тоненькая, где потолще. Удивились все, смотрят.

Марфа и говорит: «Запутали вы свои дела-события. Много чего ненужного, неважного. Вот оно вас и путает, жить счастливо мешает. Клубочек этот — распутала я, ненужности это. Только выбросить, не получится, понять это нужно».

Евлампий спрашивает: «Да как же бабушка Марфа нам понять, что не нужно-то?»

— Не знаю, не ведаю, а то подсказала бы. Знаю только, что ненужное, потом путаницу в жизни создаёт. Так и блудит человек между одним, другим, а на свою дорогу жизни может и вовсе не выйти.

— Я понял, если цели не ведаешь, то и путаешься — сказал Ванечка. — Хотел я маменьку с папенькой найти — это вроде как цель, много всего было кроме этого, и не всё для этого…

— Ай, да молодец сынок! — похвалил Евлампий.

— Спасибо тебе Марфа, приютила, накормила, помогла, ещё и мудростью поделилась.
Идти нам надо. Степанидушка моя заждалась. — Сказал дед Пётр.

— Идите, с богом. Клубочек этот в лукошко своё положите, чтоб не размотался, да не запутал вас опять.

— Спасибо, Марфа. Здоровья тебе да жизни доброй.

На том и расстались. Пошли дальше наши путники, к деду Петру в деревню, к Степанидушке.


***
                13. Горы нежданные

Время идёт, дорожка бежит, путники идут-возвращаются в деревню к деду Петру.
Всё хорошо, солнышко светит, ветерок обдувает, у каждого мысли складываются, жизнь налаживается.

Евлампий думу думает: «Вот построю дом и заживём».

Марья думает: «Вот вырастет Ванятка, будет помощником, заживём».

Ванятка: «Эх, хорошо, маменька и папенька со мной, ещё кошку бы нам, вот мы заживём».

Дед Пётр: «Останутся у нас Ванятка с родителями, заживём»…

Каждый идёт, думу думает, о счастье мечтает, а главного не замечает.

Вдруг что такое? На пути горы нежданные. Высокие, дорогу перегородили, в обе стороны тянутся, не обойти их не перейти. Вот беда-несчастье. Что путникам делать? Как быть? Знать не знают, ведать не ведают.
Решили у подножия переночевать. Перекусили, чем было и улеглись спать, утро вечера мудренее. Заснули все и Ванятка тоже.

Вдруг проснулся мальчонка, небо тёмное, звёзды яркие, месяц светит, а на него смотрит кошка, мурчит, подошла, ластится. Погладил Ванятка её, за ушком почесал, обнял и заснул спокойно.

Снятся Ванятке горы нежданные, не перейти их, не обойти. Слышит Ванятка мурчание: «Мур-мур-мур, что ж вы люди счастья своего не видите, не замечаете? Только о счастье и мечтаете, да Горы Ожидания Счастья сами возводите? Вот ежели бы сегодняшнее счастье замечать стали, тогда и гор ожидания не было бы. Мур-мур-мур».

Проснулся Ванятка утром раньше всех, и кошка рядом, красивая, разноцветная. Обрадовался мальчонка. Вот оно счастье. Скачет, радуется, глядь, а горы-то поменьше стали.

Рассказал он взрослым про Горы Ожидания Счастья. Задумались все, а что может и правда. Стали счастье примечать-замечать и друг другу рассказывать.

Дед Пётр: «Вот счастье-то день начался».

Евлампий подхватил: «Всё живы и здоровы».

Марья продолжила: «Позавтракать есть чем».

Ванятка сказал: «И кошка у меня есть».

Вдруг глядь, а горы исчезли, как будто их и не было вовсе.
Вот оказывается как хорошо маленькое счастье замечать.

Идут теперь путники и счастье замечают. Дорога бежит их провожает. Скоро уже и деревня, скоро к Степаниде придут и от этого счастья у всех ещё больше.


***
                14. Туча чёрная

Идут путники, солнце к закату клонится, а вдали деревня виднеется. До ночи не дойти, зато близко уже.

Устали все, отдохнуть решили, да где отдохнёшь? Справа поле, слева тоже. Только вот недалеко берёза одинокая стоит. Решили под ней и заночевать.

Пришли, устроились, а сон не идёт, лежат, в небо звёздное смотрят. О жизни думают.

Вдруг кошка насторожилась, спину дугой выгнула, шипит…
Выходит к берёзе путник странный — дедушка маленький, на домовичка похожий, только взгляд у него сердитый.

— Аааа, — говорит, — что здесь делаете, без ведома моего? Я хозяин полей. Это поле моё, нечего вам тут делать. Ещё беды натворите.

Тут дед Пётр и говорит.

— Здравствуй, хозяин. Прости нас, не хотели мы тебя тревожить. Да только до деревни ещё дойти нужно, а мы устали, вот и отдохнуть решили.

— Ладно, только костёр не жечь, рожь не топтать. Спите, отдыхайте, а утром ступайте. Ночь тут посижу, ваши души посторожу. Здесь место не простое, волшебное. Кто с добром да любовью, цел останется, а кто с чем нехорошим, так утром и себя не узнает.

Заснули путники спокойно все, кроме Ванятки, а дед Полевик сидит их сон бережёт.
Налетело вдруг облако чёрное, над берёзой остановилось, повисело и дальше ушло.

— Дедушка Полевик, что это? — спросил Ванятка.

— Это парень Зависть чёрная. Славно, что мимо прошла, не задержалась, видно люди вы хорошие и нет зависти в вас. Иначе облако к вам так и прилепилось, и жизнь не мила стала бы. От сравнений у кого лучше, у кого больше. Зависть плохая штука, жить спокойно не даёт. Ну ты спи, спи. Скоро солнышко взойдёт.

Заснул Ванятка.
Утром просыпаются путники, а деда Полевика и нет. Всё как всегда, то ли причудился хозяин полей, то ли приснился…
А про зависть Ванятка хорошо запомнил и всем рассказал.
Идут путники дальше торопятся. Солнышко уже высоко над головами. Вот и деревня, вот и дом Петра, и калитка, и Степанида на крылечке. Хорошо. Радостно. Дошли. Дома.


***
                15. Решение

Вернулся дед Пётр домой и друзей привёл. Степанида уж как обрадовалась, наконец-то все дома. Стала гостей встречать, с дороги угощать, хлебом с солью, да всем, что в дому есть.

Стали гости про свои приключения рассказывать, а Степанида слушала да удивлялась. Посмотрела в лукошко, а там и клубочек и звёнышки, интересно.

Пошли все отдыхать. Степанида всем уже места приготовила, ну а дед Пётр, на свой диванчик, под голову свою подушечку-думочку, прилёг, потянулся и уснул, да и гости с дороги тоже задремали.

Степанида по хозяйству хлопочет, чем гостей угостить, чем накормить, чтоб подольше остались. Хочется Степаниде, чтобы гости задержались.
И ещё думает Стеша: «Как Петру предложить, чтобы Ванятка с родителями здесь остались? Ведь идти-то им некуда, дом сгорел».

Хлопочет хозяюшка, времени не замечает, за делами-то оно быстро идёт.
Вечер настал, дед Пётр проснулся, пришёл к Степаниде и говорит: «Я Стеша, что подумал, пусть Евлампий с семьёй у нас живут, дом у нас большой, как думаешь? Что скажешь?».

Стеша только руками всплеснула: «Как же хорошо. Я вот только сейчас об этом думала. Если согласятся, пускай живут, и нам веселее».

На том и решили, а разговор с гостями до утра отложили, ведь спят с дороги они, отдыхают, своего счастья не знают.

Пошли хозяева тоже отдыхать, чтоб на небе звёзды не считать, ведь в молодости уж все посчитаны…

Поутру проснулся Евлампий раненько. Силушки много, куда приложить? Вышел во двор, а там дровяник покосился.

Посмотрел, поглядел Евлампий: «Не дело это, надо помочь старикам».
Пошёл дальше, по двору ходить, примечать чем помочь: тут дело есть, небольшое, сам справлюсь; тут Марьина помощь нужна будет, а здесь и Ванятка подсобит.

Походил, посмотрел и решение принял, помочь старикам-подсобить, а уж потом уходить. Только уходить-то некуда, дом ведь сгорел. Ну да ладно, может хозяева не выгонят?

Вот и солнышко высоко, проснулись все, Степанида завтрак приготовила, сидят все едят, каждый свою думу думает.

Пётр и спрашивает:
— Ну что гости дорогие, как спаслось?

— Хорошо, спасибо, спокойно — отвечает Марья.

— Вот и ладно. Вот и хорошо. Мы вот что со Степанидой подумали: «Оставайтесь-ка вы у нас жить. У нас дом большой, места всем хватит».

Ванятка подскочил, к Петру подбежал, деда обнял, и Степаниду тоже.

— Как же я рад, дедушка, бабушка, так хотелось у вас остаться.

— Спасибо, хозяева дорогие — отвечает Евлампий. — Я бы рад остаться. Что Марья скажешь? Останемся?

Марья и отвечает:
— Я как муж скажет, он же голова, а у самой глаза блестят от счастья-радости.

— Вот и ладно, вот и хорошо, остаёмся.

Тут и Мурка пришла, промяукала что-то. Запрыгнула к Стеше на колени и замурлыкала.

Хорошо-то как да ладно. И стали все жить складно, дружно да ласково. Много любви с доме поселилось и на улицу ещё пролилось. И в дому хорошо, и на дворе, и за калитку хорошо выбегает, всей деревне помогает, чтобы у всех было хорошо да ладно.

Сентябрь 2020 года