Вселенский нокаут

               
     Импровизационная сущность моего сетевого творчества, наталкиваясь на глухое противодействие явно не совпадающих с моим психоэмоциональным настроем нолей и единиц, то поспешно прививающих человеку Скорсезе, которому все надоело, фуфлово - пластиковые ценности общества сверхпотребления, то навязывающих чепуху школярства и - иногда - бурсы, высранных лет, примерно, сорок тому назад, то визжащих от радости приобщения к гламурно - политическому содержимому трюма грандиозного флагмана некромонгеров, еще на стапелях Авалона осознавшего своей титановой основой непреложность принципа о едем и дас сейне, всегда возвращалась на круги своя, подпитывающие фантазию чем - то таким, чему нет названия на всех языках мира. Вот, казалось бы, какое мне дело до ваших собак ? Никакого, тем паче, что очень я их ненавижу. Но стоит вспомнить человека, что и произнес эти слова, как даже такой мудак, как Керви, встает на свое место за стеклом книжной этажерки, наплевав футбольной слюной на свои же политические выверты. Говноед Троицкий, тряся своей заблеванной троцкистской бороденкой чумахода, втискивается в сиди орденоносного Люцифера и радует рыком Борова, несущего такую ахинею про чорных викингов и злобствующих маньяков, что становится тебе широко и солнечно, будто встретил ты какого дятла, а он, кривя рот, шепчет, что, в - натуре, нашел такого таджика вуматного, у которого в камнях и почти задаром. Вот это я понимаю ! Хрена мне ваши навальные и прочие пидарасы, если хрустальный голосок Тицкой, шустренько повествующей о марках красок по ткани, так эротически воздействует на меня как не просто автора сказочек, но и потребителя - пользователя, напоминая тот самый голос за кадром, что подсказывал маленьким лолкам выкрутить попочку, прыгать и веселиться, я уже упоминал, сам не знаю, чей это голос, девушка какая - то, судя по акценту, украинка, тем более, что мои любимейшие L - S модельки давно выросли и щедротами неведомых благодетелей и извращенцев обретена мною фоточно уже взрослой моя Леся, ставшая не менее чудесной, нежели в бытность семилеткой с розовой пуськой. Это, наверное, неправильно. Дрочить на лолок и не участвовать в восхвалениях несменяемого фюрера, представлять секс с Бэйли внутри ума, забыв о петициях и плакатиках митингующих по  " Фейсбуку " несогласных, да все неправильно, как можно трогать свои гладко выбритые яйца, мечтая о Лизавете и Милене, парочкой хрупких тел овевающих твой истощенный интеллектуальным онанизмом организм душистыми ( мирт, жасмин, розовое масло ) волосами, небрежно и щекоча ниспадающими русыми водопадами на мужественную грудь патриота, где не хватает лишь наколки в виде колокольни и орла с зажатым в когтях солнцеворотом. Что ж, подозреваю, что в очередной раз Познер не одобрит, но знаешь, Ребекка, скажу по секрету : ложил я на этого жида поганого. С прибором.
    - Ты мудак, Палантайн, - кричал в телефонную трубку Зодиак, сводя с ума кандидата на мандат, претендента, так сказать, на престол, - а у меня голова болит.
    Он бросил трубку и притих. А Палантайн подозвал советников Трампа, ребят из Уошингтона, сделавших все, дабы народец проголосовал за, но забывших о словах мудрецов, и придумавших свободу с демократией Штатов : ручной подсчет младшего из Бушей перевесит любое потепление глобальности, как волюнтаризм Мертвых Кроликов забивал напрочь сбриваемые бороды выборщиков, пока мордатый коп собирал мзду и коррупция.
    - У нас коррупции нет, - вопросительно произнес Палантайн, рассматривая свой ботинок, - и быть не может. Как говорил Заратустра Навальный, коррупция лишь в России.
    - А я тута кино смотрел, - заметил советник Трампа, остающийся без уточнения, ибо по хер всем, все равно не имеет значения, за кого голосуют амеры, сказано : Байден, значит, суки рваные, Байден, - испанское, а потом фрацузское, так там прямо уточнили, что и Испания и Франция целиком прогнили и коррумпированные насквозь.
    - Европейские излишества и стиль джалло, - зевнул несколько пообтесавшийся в бложиках Палантайн, - непонятный маньяк в чорном и изобилие женских грудей.
    Он облизнулся и неожиданно вскочил. Выбегая из федерального здания, кричал :
    - На х...й ваши выборы. Я кино смотреть.
    В темном зале кинотеатра сидели рядком Палантайн, молодой и брутальный Бобби де Ниро, розовая вкусняшка Джоди Фостер, упрямо разглядывая вихрастые затылки Софи Лорен и Мерилен Монро, о чем - то перешептывающихся вполголоса. Палантайн прислушался.
    - А ён и грит такой, - нашептывала Софи, качая долгим носом италийки, - что срал и ссал. Я, грит, вам про вареных детей, а вы мне втираете прошлогодний боржч. На хрен, грит, такую благотворительность.
    - Махатма ?! - вскрикнула Монро, покачивая грудью весомо и плотно, как барсучий жир, например.
    - Ивлукич, - проясняла ситуацию Софи, лучезарно улыбаясь, - он же вегетарианский коала, а они, товарищ Монро, людей принципиально не жрут.
    Палантайн осклабился и заинтересовался незрелым пока еще бюстом Джоди. А Бобби, закрыв глаза, думал о Чинаски и Шарикове.