Укрощение строптивого. Часть 2. Гл. 5

*******************
В  ДОЛИНЕ  ПОСЬМАКА

Вечер на Посьмаке
Трудная дорога
Иван Матвеевич.
«Гадёныш»
Шалости бога Борея
База геологов на Посьмаке
Атака летучих мышей
Испорченный вечер
1.
    Спуск  оказался соответствующим процессам горообразования: когда гигантские внутренние силы земли взламывали земную кору, образуя колоссальные трещины, и затем треснувшие породы поднимались на огромные высоты, стороны, обращённые к разлому, оказывались намного круче противоположных сторон. В данном случаи было именно так.
      Вот и сейчас ребятам пришлось преодолевать очень крутой спуск по тропе, спускающейся серпантином. Спускаться иначе – садиться на рюкзак и катиться вниз, а это очень опасно. Наши же герои благополучно спустились вниз и оказались на небольшой, горизонтально расположенной поляне.
« Вот здесь и остановимся, - объявил Прошкин. Место – прекрасное, вода – рядом, а дальше – неизвестно, найдем ли ещё такое.  Время уже позднее.»
Судя по рассказу Дорофея Кузьмича, дорога вдоль Посьмака не из лёгких: речка хоть и невеличка, но своенравная, метущаяся от одного берега к другому, и там, где она наваливается на берег, подмывая, образует крутые обрывы. Чтобы преодолеть их, приходится высоко подниматься по крутому склону. И таких участков, судя по рассказу, нас ждёт не мало. А в нижнем течении берега заболочены.
Ребята, уже втянувшиеся в походную жизнь, быстро разбили лагерь, натаскали сушняка, разожгли костры. После ужина собрались у самого большого огня. Настроение было у всех приподнятое.
« А ну-ка напой нам песню, запевала! Ведь, как – никак, у нас сегодня праздник – мы покорили первый в жизни перевал!» -  Попросила Трубина Ефименко.
     Трубин ждал этого момента, и песня у него уже была заготовлена. И он запел:
                «Где-то на сопках багульник цветёт,
                Кедры вонзаются в небо.
                Кажется, будто давно меня ждёт
                Край, где не разу я не был».
      От Трубина эстафету принял Прошкин со своей неразлучной гитарой.
                «Главное, ребята, сердцем не стареть,
                Песню, что придумали, до конца допеть.
                В дальний путь собрались мы,
                а в этот край таёжный
                Только самолётом можно долететь»,

   На небе зажглись первые звёзды. Здесь – возле самых горных вершин они казались непривычно большими и лохматыми.  Глядя на них, Валя Кунгурцева, дождавшись, когда закончится песня, напетая Прошкиным, запела:      
                «Светит незнакомая звезда,
                Снова мы оторваны от дома,
                Снова между нами города,
                Взлётные огни аэродромов.
                Здесь у нас туманы и дожди,
                Здесь у нас холодные рассветы,
                Здесь на неизведанном пути
                Ждут замысловатые сюжеты».

      Эта великая, не побоюсь сказать, песня  замечательных авторов Н.Добронравова и А.Пахмутовой  была написана словно специально для этого вечера.   Каждый  из сидящих у костра, пел её, словно для себя – от  сердца и души.  От того, её звучание получалось сильным и красивым. Песня гармонично вплеталась в перезвон струй Посьмака и те уносили её в низовья долины, покрытой покрывалом белого тумана. Песня затихла. Прошкин, поднявшись, обратился к сидящим:
«Всё, ребята, вечер объявляется закрытым.   «Завтра снова в дорогу, путь не лёгкий с утра…»   Надо хорошо отдохнуть. Пора по домам!»
      Прошкин оказался прав: не успела группа пройти несколько сот метров, как начался подъём, за ним – второй, третий, четвёртый… Порою приходилось подниматься чуть ли не под самый гребень хребта. На глаз было видно, что подъёмы измотали ребят. Помогало им то, что рядом была река со студёной водой, где они могли утолять жажду и отдышаться после очередного восхождения.
         Во второй половине дня  ребята вышли к руслу с высокими берегами, соединёнными между собою двумя сваленными елями, заменявшим  путникам мост. Перейдя на левую сторону, они вскоре вышли на небольшую поляну, расположенную на склоне левого хребта. После стоянки это было первое попавшееся место, где можно было с горем пополам разместить четыре палатки. Под высокой раскидистой елью виднелись следы недавнего костра. Ефименко и капитаны, посоветовавшись, решили не рисковать: другого, годного для лагеря места после можно было не найти, и дать ребятам отдохнуть.
        Разбив лагерь и, приготовив ужин, ребята только преступили к вечерней трапезе, как где-то близко хрустнула ветка. Все повернули головы в сторону раздавшегося звука и увидели спускающегося к ним со склона мужчину. За плечами у него виднелся рюкзак, в правой руке держал ружьё, а рядом с ногою бежала собака, непонятной какой породы.
Подойдя поближе, мужчина поздоровался. Группа ответила на приветствие.
-  Что, место понравилось? – спросил он.
-  Для такого количества людей здесь трудно найти подходящее, - ответил Прошкин.
-  И правильно сделали – дальше пойдут низкие заболоченные места. Там вообще негде будет остановиться.
-  А вы куда идёте, ведь уже поздно?
-  Вот сюда и иду, чтобы переночевать.
-  Так это вы утром жгли здесь костёр?
-  Да, это моя стоянка.
-  А вы давно уже здесь?
-  Второй день.
- А сами-то откуда?
- Да оттуда, откуда, наверное, пришли и вы – из посёлка лесозаготовителей. Я там сторожем работаю. А здесь у меня любимые места охоты.  Здесь много боровой дичи: рябчика, глухаря.
     С этими словами охотник снял с плеч  рюкзак, развязал его и выложил на траву  двух больших птиц.
-  Вот, полюбуйтесь – моя сегодняшняя добыча.
      Ребята было потянулись к птицам, чтобы разглядеть из получше. Но вдруг, до этого не издавшая ни единого звука собака, зарычала.
«Любим, нельзя!» – тихо сказал охотник.  Собака виновато завиляла хвостом и улеглась возле его ног.
-  Так вы не против будете, если я с вами за компанию переночую?
- Да ради Бога, - ответила Ефименко, - мы рады вам. И, тем более, что не вы, а мы у вас а гостях.
-  Это хорошо, когда люди людям рады.
-  Давайте садитесь в наш круг: мы вас накормим и чаем напоим, - сказала Зоя Климова, дежурившая сегодня на кухонном хозяйстве.
-  Спасибо, не откажусь.
-  Мы и собачку вашу покормим.
-  Собачку не надо – она сегодня заслужила любимое блюдо.
    Охотник стал ощипывать глухарей и опаливать над костром. Закончив операции, он разрезал им животы, вырезал внутренности и бросил их собаке.
«Возьми, Любим», – сказал он, и та с жадностью стала поедать брошенное  угощение. Управившись, с благодарностью посмотрела на хозяина и снова улеглась возле его ног.
-  А это, - охотник показал на тушки глухарей, - вам от меня подарок. Сейчас разрежьте на кусочки, промойте и поставьте варить. А утром заправите макаронами, и будет вам хороший суп из таёжной дичи.
-  Извините, пожалуйста, как вас зовут? – Спросила Ефименко.
-  Иваном Матвеевичем меня кличут.
-  Иван Матвеевич, спасибо вам большое! Давайте присаживайтесь с нами ужинать.
     Капитаны пошептались меж собою и послали Топоркова в палатку. Через минуту он вернулся, неся кружку.
-  А это вам от нас, - сказал он, подавая охотнику питейное приспособление, только осторожнее – это спирт!
-  Спасибо, ребята! От такого подарка таёжному охотнику стыдно отказываться.
   Иван Матвеевич разбавил спирт водою.
-   Счастливого вам пути! – сказал он и выпив содержание кружки, принялся за еду.
    После ужина все собрались у костра.
-  Иван Матвеевич, - обратился к охотнику Юра Буторин, - а почему у вашей собаки кличка не типичная – «Любим»?
-  О, это особая история! Кличку свою он получил, как награду за моё спасение.
-  Расскажите, пожалуйста, - раздались голоса ребят.
-  Ну что ж, можно и рассказать. Произошло это три года назад. Пасли мы тогда скот возле гольцов. Видели, какие там травы!
-  Это где альпийские луга?
-  Точно! Так мы туда бычков на откорм вывели – там и корм отличный и мошку  ветром отгоняет. В таких условиях бычки быстро вес набирают. Так вот,  прознал про это хозяин тайги.
-  Медведь?
-  Он самый – Михаил Потапыч. И однажды завалил самого крупного бычка и уволок в подлесок. Естественно он зараз его съесть не мог и, чтобы его добычу никто не украл, завалил тушу хворостом и травой. У зверей ведь тоже ум есть: соображают кое–что. Только читать, да разговаривать не умеют.  И решили мы его за разбой наказать, чтобы он со временем нам весь молодняк не перепортил. Так мы вокруг задранного бычка расставили несколько капканов с волокушами – это, когда к капкану приковывается цепь, на другом конце которой прикована прочная коряга или толстая жердь. Если в такой капкан зверь попадёт, далеко не уйдёт – волокуша цепляется за деревья, камни, кусты и в пробитой капканом ноге вызывает дикую боль. Приходится медведю садиться и дожидаться «судного часа». Так вот мы с мужиками ездили по очереди те капканы проверять.
     В то время у меня было два годовалых щенка. И я решил их испытать, как они поведут себя на охоте, чтобы лучшего оставить себе. А как раз пришёл мой черёд ехать проверять капканы. Закинул я за спину винтовку, сел на коня, позвал за  собою щенков и поехал. Только подъехал к кедрачу, один из щенков сорвался и в лес. Слышу, залаял – белку учуял. А я про себя думаю: на белку пойдёт, его и оставлю. А второй щенок от коня ни на шаг. Под ногами крутится, только коню мешает. Цыц, гадёныш! – кричу ему. А он от страха шарахнулся, испугал коня, а тот чуть меня не сбросил на землю. Ах, ты гадёныш! – кричу. Снимаю винтовку, чтобы его пристрелить. А он, видимо, чуя опасность, убежал вперёд коня. Я не могу его на мушку поймать – голова коня мешает. Ладно, - думаю, - убить всегда успею, пусть поживёт ещё немного.
      Доехал я до места, где медведь бычка запрятал. Привязал коня и пошёл проверять капканы. Собака моя подбежала ко мне и к ногам жмётся. Тревога её передалась и мне. Снял винтовку, озираюсь по сторонам, подхожу к бычку. А запах стоит… отвратительный - уже портиться начал. Смотрю: туша с одной стороны разрыта, и одного капкана нет. Присмотрелся: ага, вот и след от волокуши. А такую коряжину только медведь может уволочь. Значит, сам хозяин  заявился. Тихонечко иду по следу, А собака всё к ногам жмется. Подхожу к большому пню. След исчез. Собака скулит. Но я-то никого не вижу. Стою, озираюсь. Вдруг услышал за спиною рёв! Аж, по коже мороз пробежал. Поворачиваюсь…  А хозяин уже поднялся из-за пня и идёт на меня и уже совсем рядом, даже винтовку не поднять. Пятюсь назад, а позади валежина под ноги попалась. Я запнулся за неё и упал на спину, закрыл глаза и с ужасом жду, что вот-вот на меня навалится смрадная туша медведя и… конец!  Когда падал, винтовка из рук выпала. Проходит секунда, - вторая, - десятая, а я всё ещё живой! Открыл глаза, смотрю: а медведь сидит на пятой точке и отбивается от моего  гадёныша! А тот крутится вокруг медведя и при первой же возможности кусает ему холку – подняться не даёт, а сам визжит. Но тут я нащупал свою винтовку и всю обойму всадил в медведя. Но как потом выяснилось, что лишь одна пуля оказалась смертельной, пробившая сердце зверя. С той поры мой гадёныш стал Любимом.
     Иван Матвеевич ласково потрепал собаку за ушами. Та поднялась и, глядя на хозяина преданными глазами, лизнула его лицо и положила свою голову ему на грудь.
- Ну, разве она не достойна своего имени? – спросил Иван Матвеевич, продолжая теребить собаку за ушами. Я часто думаю, почему они нас так любят, и почему так часто к ним жесток человек?!
3.
     Над головой зашумели вершины елей. С хребта в долину подул холодный, пронизывающий ветер. Ребята надели тёплые одежды. Холод усиливался, и было такое ощущение, что чем-то разгневанный бог холода Борей, решил напомнить о себе и вдоволь поиздеваться над ребятами. Вот уже и тёплая одежда стала плохо помогать. Капитаны заволновались. Иван Матвеевич, видя растерянность ребят, решил взять власть в свои руки.
-   Успокойтесь, ребята. Здесь – в горах такое бывает, - сказал он. Сейчас давайте из тентов от палаток и плёнки соорудим  защитную стенку таким образом, чтобы она, как подкова окружала костёр. А вы – руководители спилите вон ту сухую ель и раскряжуйте её на двухметровые чурки: будем делать нодью – от неё тепла больше, чем от костра и горит долго. А вы – девочки собирайте сухие сучья для закладки их между чурками и для растопки.
     Работа закипела и уже через двадцать минут распалилась нодья, источая приятный жар, а сооружённая стенка надёжно прикрыла от ледяного ветра.
-   А теперь, - продолжал командовать Иван Матвеевич, - расстилайте под стенкой свои спальники и залазьте в них.
    Вскоре ребята ощутили на себе тепло, отражаемое наклонённой над ними стенкой, и стали засыпать.
       Возле нодьи остались лишь капитаны и Иван Матвеевич.
- Вот что, ребята, - обратился к ним охотник, - нас пятеро, на сон отводится восемь часов, давайте каждый из нас продежурит возле нодьи по одному часу, сорок минут для поддержания огня и, чтобы никто случайно не сгорел. Давайте сейчас сделаем пять талончиков с номерами, и каждый из нас продежурит в порядке вытянутой очереди.

    Утром, когда объявили подъём, все были удивлены зимним пейзажем:
В котлах и на прибрежных лужицах вместо воды был лёд, трава, камни и деревья были покрыты инеем. Но самое удивительное было то, что никто не почувствовал холода во время сна.
      Перед завтракам к охотнику подошёл Борис Прошкин.
-  Иван Матвеевич, - сказал он, немного волнуясь, - разрешите вас отблагодарить, если не за спасение, то за вашу помощь!  Без вас нам пришлось бы туговато.  В знак благодарности примите от нас маленький подарок. С этими словами он подал охотнику фляжку со спиртом. Берите. Для медицины у нас есть ещё одна, а сами мы не пьём.
-  Спасибо, ребята, за добрый подарок и за хорошую компанию!
    Иван Матвеевич дождался, когда ребята соберутся в дорогу, и тепло с ними попрощался, рассказав при этом, что до базы осталось два часа ходьбы, что дорога без подъёмов, но с частыми бродами, что сторожа зовут Николай, и чтобы ему от него передали привет.
     Узнав, что через два часа заканчивается пешая часть маршрута, ребята обрадовались и с вдохновение тронулись в путь. Шли без отдыха – так всем хотелось дойти до цели и, наконец-то, сбросить с плеч, надоевшие, за семь походных дней рюкзаки.
    Все ждали момента, когда перед глазами откроется вид на базу. Но ожидание – вещь тоже тяжёлая, особенно, когда закончился лимит отведённого времени. Вот уже сверх обещанного времени прошло пять минут, - шесть, - семь, а базы всё не было. Она открылась неожиданно, когда обогнули выступ скалы.  Громкое !Ура!» взлетело вверх и эхом отразилось от горных хребтов.
  Когда ребята подходили к строениям базы, навстречу им вышел не высокого роста молодой паренёк. Обменявшись приветствиями и стандартными для подобных моментов вопросами, Прошкин передал сторожу привет от Ивана Матвеевича и попросил  разрешения день – два побыть на базе.
-  Да оставайтесь хоть на неделю, мне даже веселее будет, - сказал Николай и, указав на первую избу, добавил: вот её и занимайте. Здесь вам всем места  хватит.
       Разместив снаряжение в избе, женская половина занялась подготовкой к обеду, а мужская – захватив топоры, отправилась на поиски судоверфи для сборки своих судов и заготовки жердей для остовов, а так же для подготовки места для вечернего, праздничного костра. Вместе с ними отправился и сторож базы, чтобы показать ребятам подходящее место. Берег, куда привёл их Николай, представлял собою великолепный пляж,  сложенный из мелкого галечника. Рядом с ним рос молодой березняк, в котором капитаны довольно быстро нарубили нужное количество жердей. Что же касается самой реки, Вёлс вызвал всеобщий восторг: чистая, говорливая красавица река, играя рябью на солнце, быстро несла свои воды на запад, где поджидала братца его старшая сестра – многоводная, не менее красивая,  Вишера.  А место для праздничного костра  сторож посоветовал  делать прямо на базе, где уже имелось оборудованное кострище со скамейками и столом.
      Наступил вечер. Девочки постарались, ужин действительно был праздничный: Помимо макарон с тушёнкой  была молочная пшённая каша, горячие лепёшки,  какао и… Коеа-Кола! Вместе с ребятами праздник отмечал и Николай.
       Покончив с ужином, ребята набросали сучьев в костёр, и расселись вокруг огня. Быстро темнело. Вдруг над головами сидящих со свистом стали летать какие-то птицы. Порою казалось, что они вот-вот врежутся в головы ребят, но в последнее мгновение птицы взмывали вверх и снова шли в атаку. Некоторые не выдержав птичьего нападения, под смех остальных ребят полезли прятаться под стол. Отдышавшись от смеха, сторож стал объяснять ребятам, что это летучие мыши вылетели на кормёжку. Костёр привлёк своим светом тучи мошкары, вот они и пируют над головами. А бояться их совершенно не стоит: это очень чувствительные создания, что даже почувствуют нить, если её натянуть, и отвернут от неё. Здесь  у нас их целая колония. Так, что не бойтесь и не обращайте на них внимание.
       Прошкин было взял в руки гитару, как вдруг до ребят донёсся шум мотора. Через несколько секунд над базой завис вертолёт и, сделав круг, стал спускаться на галечный берег Вёлса. Через несколько минут к костру подошёл милиционер с погонами капитана. Спросив, кто старший, откуда группа, каков маршрут и способ передвижения, не встречали ли по пути подозрительных,  он обратился к сидящим:
-  Товарищи, я обязан вас предупредить: из колонии, расположенной недалеко от этих мест, сбежало  трое особо опасных преступника. Одного нам удалось задержать. Два других, как он рассказал на допросе, направились в этот район, чтобы после, примерно вашим маршрутом, выйти к железной дороге, либо перебраться на восточную сторону Урала, в Сибирь. У них с собою есть карта Свердловской области. Беглецы здесь могут объявиться в любой момент. Вам нужно быть предельно осторожными. У вас у кого-нибудь есть с собою мобильник?
-  У меня есть, - раздался голос Топоркова.
- Вот и хорошо. Я дам вам сейчас номера телефонов. В случаи их появления нужно будет срочно сообщить.
    Капитан подал Топоркову карточку с номерами телефонов, а после взял номер  у Германа.
- Ещё раз напоминаю, продолжал капитан, будьте внимательны, не оставляйте без присмотра свои вещи  и, особенно катамараны. Преступники могут поменять свои планы, и под видом туристов попытаться на катамаране доплыть до железной дороги или до автомобильного большака.  А ты, Николай, - обратился капитан к сторожу, в случаи их появления виду не подавай, что знаешь о побеге. Но вечером на берегу зажги близко друг от друга два костра: мы будем делать облёты и при появлении сигнала, спустим с вертолёта солдат с собаками.  Всем всё ясно? – спросил он.
-  Всем, - раздался хор голосов.
- Тогда счастливой дороги!
-  Спасибо! – посыпались голоса.
      Капитан ушёл. Вскоре над базой поднялся вертолёт и, сделав прощальный круг, улетел в сторону закатившегося солнца. Запланированный вечер был сорван. Теперь все разговоры были сведены к визиту капитана и как себя вести на маршруте.

                Продолженте следует.