Осенний ноктюрн Сергея Баранаускаса

Среди творческой элиты, что составляла золотой культурный фонд города Жлобина в конце девяностых – начале двухтысячных годов, бесспорно, был и человек, которого я хорошо знала. В душе я называла Сергея Баранаускаса не иначе, как Маэстро. Хотя «музыка», которую он творил в часы вдохновения, была совершенно  особого склада.
Можно, конечно, поспорить – есть ли сходство между бронзовым отблеском ясеня и жаркой мелодией лета, между смолистым запахом сосны и снежным оркестром вьюги, между медовыми красками липы и осенним ноктюрном. Но глядя на творчество Сергея, можно было слышать и то, и другое, и третье.
Вы думаете, что речь идёт о деревянных музыкальных инструментах? Ничуть. Хотя дерево непременно присутствует в каждом творении Сергея Баранаускаса. А создавать свои шедевры он начал совершенно неожиданно не только для других, но и для самого себя.
Судите сами. Идёт человек сдавать вступительные экзамены в университет и при этом сам себе говорит: «Если не поступлю, то куплю себе инструмент для резьбы по дереву и стану резчиком».
В университет он не поступил, и купил то, что задумал. Причём, выбирал инструмент  на диво профессионально и основательно, словно предвидя все свои творческие успехи и достижения.
А дальше было почти, как в сказке «Золотой ключик», но только на современный лад. Пошёл он как-то дров для камина наколоть. Ударил топором по берёзовой чурке и остолбенел, потому что на срезе дерева явно обозначился облик хозяина белорусских рек и озёр – бобра. Принёс полено домой, взял в руки инструмент, а через пару часов на столе стояла чудесная деревянная скульптура.
Чем не сказка? Правда, в отличие от непоседы Буратино, бобр не доставлял своему творцу никаких проблем, а спокойно жил в комнате, подпирая собой, подобно мифическому атланту, одну из самодельных книжных полок.
Потом в доме появились искусно выполненные деревянные маски. Вслед за ними настал черёд деревянной посуды, миниатюрной мебели и прочих  творческих фантазий.
Но до первой персональной выставки было ещё так далеко! Да и жил Сергей в то время не в Жлобине, а в Мозыре, учился в Мозырьском педагогическом институте на факультете общетехнических дисциплин.
После окончания института, так уж сложилось, пошёл работать на Мозырьский кабельный завод. И какие бы испытания не подкидывала ему жизнь, никогда не оставлял своего любимого дела – резьбы по дереву.
Мозырь сыграл решающую роль в дальнейшем становлении Сергея Баранаускаса, как художника и ваятеля деревянных скульптур и композиций. Именно здесь он увидел объявление о том, что некой организации требуется на работу резчик по дереву.  Летел туда, как на крыльях, и всё боялся, что опоздал, что взяли уже другого человека.
Однако всё обошлось. Должность оказалась свободной, и после обстоятельной беседы Сергея зачислили в штат.
Бюро промышленной эстетики, где он работал несколько лет, стало для него не только хорошей школой профессионального мастерства, но и первой творческой мастерской.
А в 1997 году Сергей приехал в Жлобин и устроился на работу в цех порошковой металлургии и волок БМЗ. Он активно участвует в заводских выставках декоративно-прикладного творчества. И в это же время знакомится с местным бомондом – художниками, поэтами, музыкантами.
Именно тогда и случилось моё знакомство с Серёжей Баранаускасом.
Творческая интеллигенция сразу признала в этом парне родственную душу и с радостью приняла в свою среду. Такой талант просто нельзя было не заметить и не оценить. В это время появляются наиболее яркие и серьёзные работы Сергея. Он выступает не только как мастер скульптуры из дерева, но и как керамист. А сюжеты для своих произведений  берёт из многих источников. Это и родная природа, и музыка, и поэзия, это библейские мотивы, это человек и вселенная.
По-разному приходят к мастеру замыслы его будущих работ. И заранее не ясно – когда же творческая фантазия увидит свет. На создание одной вещи уходят считанные дни, другая композиция ждёт своего звёздного часа многие месяцы.
И разве так уж важно, сколько времени была в работе, скажем, одна из самых известных барельефных картин Сергея Баранаускаса  «Притча о Святом Лазаре», и какие инструменты требовались для её исполнения?  Всё ваше  внимание сосредоточено на прекрасном творении, созданном, казалось, на едином дыхании.
Эта и другие уникальные работы –  «Птенец», «Олень», «Телец». «Оса», «Смеющийся Будда», «Адам и Ева»,  и много-много других – были представлены на его первой персональной выставке, которая с большим успехом прошла в городском музее.
И ещё одна очень неординарная работа привлекла моё внимание, но теперь уже на выставке «Палитра талантов» во Дворце культуры металлургов – «Рубашка от Армани». Лежит себе эта аккуратно сложенная «рубашка» и, пока не потрогаешь её рукой, не поймёшь – настоящая она или нет? И когда я заговорила о ней, Сергей ответил так:
- Это, скорее, шутка, чем серьёзная творческая работа. Исходным материалом для «рубашки» стала ольха, а выглядит она так, будто сделана из тонкой кожи.
Что ещё можно сказать об этом удивительно талантливом человеке? Наверное, то, что он принадлежит к неисправимым романтикам, без которых наша жизнь была бы скучна и неинтересна. Всё, что он делает, отмечено светом и теплом. Будь то выставка его работ, вечер бардовской песни с его участием или встреча в кругу друзей.
На одной из таких дружеских встреч я спросила Серёжу о его творческих планах: чем он хочет удивить нас в будущем? Ответ оказался  неожиданным:
- Вы не задумывались над тем, какой живой и выразительной может быть кисть руки человека? Подчас, рука может сказать нам гораздо больше, чем речь. Вот я и думаю, осуществить в будущем свою творческую задумку – создать «Галерею жестов». Это будет ряд деревянных скульптур человеческой руки в натуральную величину. Руки будут выражать самые разные эмоции: приветствие, одобрение, твёрдость, сомнение, отчаяние, надежду.
Вот такой ответ дал мне тогда Маэстро. С тех пор прошло много лет. И я даже не знаю, где сейчас Сергей Баранаускас, чем занимается? Интересно, состоялась ли та давняя его задумка? Создал ли он свою «Галерею жестов»?