Прощание

В это воскресное утро стрелки часов стучали громче обычного, звук эхом разносился по небольшой полупустой квартирке в Германии. Софья Васильевна ждала. Пустой взгляд был устремлён в окно, продолжать работу не позволял сильный тремор с самого вечера. Хотя сама мысль о том, чтобы прекратить работу, наводила невероятную тоску, приходилось смиренно сидеть на деревянном скрипучем стуле и ждать появления человека, которого она не звала.

Сложно сказать, о чём думала девушка, выражение её лица всегда обманывало окружающих. Ложный суровый взгляд, диковатое, молчаливое поведение не располагали к появлению случайных, интересных знакомств. С другой стороны, в жизни Софьи Васильевны всегда главенствовал расчёт, где не было места случайностям. С самого детства девушка тяготела к математике, несмотря на реалии мира 1850-х, где женщина, в первую очередь (и единственную), мать, жена и украшение. Само собой, такого же мнения был и отец Софьи, это поспособствовало появлению раннего брака по расчёту, который открыл двери науки намного шире для юной Софьи. На момент заключения этого брака ей было всего шестнадцать лет.

Сейчас ей уже двадцать четыре года и вот-вот должен завершиться следующий этап становления личности этой невероятно упрямой, свободолюбивой, но слабой девушки.
В дверь постучали ¬¬¬¬¬– на пороге стоял Карл Вейерштрасс, учитель Софья Васильевны. Сегодня он выглядел более спокойным, чем обычно. Стараясь не смотреть учителю в глаза, Софья пригласила его в зал. Четыре года девушка брала у Вейерштрасса частные уроки, четыре года она, порой, по шестнадцать часов на дню упорно работала. Пришло время узнать, что будет дальше.

Вейерштрасс внимательно изучал лицо девушки, в котором не мог заметить ни одного признака волнения, хотя сердце Софьи так учащённо билось, что ей казалось, будто оно сейчас разобьётся о грудную клетку.

- Сегодня я выслал заключительное письмо, - начал мужчина, поправляя ворот белой, накрахмаленной рубашки, - описал последние ваши выкладки. Я убеждён, что они примут во внимание нашу просьбу, случай действительно уникальный. Вам не о чем беспокоиться.

Софья Васильевна молча кивнула, не поднимая уставших глаз. Будто пристыженная, она сцепила тонкие кисти в замок, пытаясь унять их тряску. Это действие мгновенно подметил Вейерштрасс и, едва заметно, удовлетворённо кивнул.

- Что будете делать дальше? – со старческой хрипотцой в голосе поинтересовался мужчина.
- Поеду в Россию, - тихо ответила Софья.
- При любом раскладе?
- При любом.

Девушка посмотрела прямо в глаза учителю. От этого взгляда Вейерштрасс мысленно отшатнулся, он покашлял, опустив глаза. Иногда он искренне не понимал Софью Васильевну. Её нежелание устной защиты докторской работы он подробно описывал аж в четырёх письмах, обосновывая это затруднением в изложении на немецком и замкнутостью девушки, но её закрытость даже от близких… О фиктивном браке Вейерштрасс прекрасно знал и относился с пониманием после того, как пронаблюдал за успехами Софьи Васильевны в математике. Его лучшие ученики едва ли могли с ней тягаться.

- Будет тяжело, - непроизвольно произнёс мужчина.

Софья посмотрела на учителя так, что можно было прочитать искреннее изумление такому очевидному утверждению и детское упрямство во взгляде голубых чистых глаз.
 
- Как давно вы писали стихи? – сменил тему мужчина, словно понял свою ошибку.
- Давно. Я ничего не пишу уже несколько лет, - коротко ответила Софья.
- А жаль, - отстранённо ответил учитель, понимая, что былых разговоров уже не будет, - Ну, не буду вас более задерживать. Прощайте.
- Прощайте…

Софья Васильевна проводила гостя, но чувство томительного оживания не прошло. «Будет тяжело» - повторялось у девушки в голове.