Дед Семён

Супруга Семёна - Людмила была человеком доброй души. После тяжёлой работы во хлеву - всегда стол был с пельменями да сто граммами водки накрыт. Белоснежная майка и брюки галифе каждое утро были свежими и лихо сияли на дедушке Сёме. Домашний наряд был всегда хорошо поутюженным - дед гордо щеголял в нём по ограде. Любил дед Семён и на скамейку возле ограды выйти, посидеть: при своей сияющей домашней форме, да с мундштуком. Помню рядом урна стояла: тонкая, высокая, 
покрашена в синий цвет и сравнима с утонченной вазой для цветов.Настолько она была высока и с какими то утонченными изгибами. Небо было без единого облачка, а
вокруг бегали красивые разноцветные куры и весело клохтали.
     Бабушка Людмила работала в детском саду главным поваром. Очень уж вкусно она готовила обеды, а для семьи казалось ещё вкуснее. Для внучек ещё особливее. Даже дед многозначительно подчеркивал:
- Вот, Алия! для тебя специально бабушка такие вкусные пироги напекла! Услышав хвальбу деда, тотчас бежала ещё одна внучка - Стефания. И бабушкины пироги уплетались моментально.


Надо сказать, что Бабушка Людмила любила своего мужа Семёна. Всегда почтенно обращалась к нему по имени отчеству: Семён Петрович. В ответ и дед обращался к бабушке: Людмила Егоровна. Теплые и доверительные у них были отношения. В семье была полная гармония. Царило уважение друг к другу.


Бабушка Люда любила деда Сёму и верна ему была до конца своей жизни. Так и жили они дружно. Дед Семён по хозяйству управлялся: 
скотину кормил,во хлеву убирался, да и ещё много тяжёлой деревенской работы выполнял. Помню
любимыми его животными были кролики жили они в специальных клетках, которые смастерил сам дед. 
Трёхцветная Кошка Мурка - злая как дресированная овчарка, была тоже любимицей.

Надо сказать, что и столяром и плотником отменным был дед Семён. Инструмент всегда строго в порядке содержал. У каждой пилы и ножовки свое место было, а вокруг чистота. Порядок любил и в доме. У каждого предмета было своё место, все члены семьи конечно же строго подчинялись порядку. В этом думаю тоже есть большая суть.
Как уже стало понятно:  в те далёкие времена
дед Семён семью держал в "кулаке". 
Жили конечно же дружно, но в большой строгости.


   Однажды кошка принесла котят, так дед Семён наказал дочке Даше унести и закапать их в снегу. В те далёкие времена многие деревенские семьи поступили подобным образом, но
разве могла так поступить его дочь Дарья? Конечно, нет! Её детское сердечко было наполнено любовью к окружающему миру, к природе и животным. Унаследовала она доброту от матери своей Людмилы. Сжалось ее маленькое сердечко от горя. Выбежав во двор с котятами, прижатыми к груди, долго рыдала она. Но решение всё-таки приняла твердое. Вернулась обратно в избу с котятами и уже без слёз. Так дед Семён моментально пришёл в ярость из-за непослушания дочери. Как на Руси заведено было в ту пору: крепко стукнул кулаком по столу.  И так ругался, что в окнах стёкла чуть не выпали. 
     Долго потом Даша с мамой залечивали душевные раны.
     Прошло время - Даша повзрослела и на многие жизненные вещи  смотрела взрослыми глазами. Вот однажды поняла, что у отца Семёна была дружница - тетя Агриппина. 
Женщина была спокойная, рассудительная.Часто приходила к её маме в гости, да и просто на чашечку для общения. Сама воспитывала сыновей, получается была мамой одиночкой и самой близкой подругой бабушке Людмиле. 
Знала семейную обстановку в доме. Ведь ни раз шушукались они с бабушкой о женском, сокровенном...  Потому видимо легко было ей управлять мужским сердцем, 
которое полностью доверилось ей: Агриппине-дружнице.
     Как и все женщины, тетя Агриппина мечтала о хорошей, крепкой семье, о муже. Вот и закралась к ней мысль "насказать" Семёну Петровичу:
- Дочь не твоя вынашивается.  Недолго думая закралась мысль недобрая и Семёну. 
Всю протекающую беременность избивал он свою Людмилу, а она крепко терпела. Да приговаривала:
- Если муж не бьёт, значит, не любит! Вот так и пришла на свет ещё одна их дочка Анна. Любви отцовской не знала, за каждую шалость дед Семён закрывал ее в голбец. Старшая сестра Дарья по мере возможности носила авоську с едой для Анны в голбечное окно. 
В своих домах раньше голбцы были, а в них небольшие узкие окна вырублены для того: чтобы дом не гнил, чтобы воздух в дом поступал. Вот в эти самые голбечные окна и передавала Даша своей сестрёнке ещё теплую еду. 
     Бабушка Людмила не могла себе позволить ослушаться своего мужа Семёна. Безукоризненно выполняла его волю. Так и росла Анечка с маминой любовью, да ненавистью отца.

А когда на Руси наступали праздники: вся семья им радовалась. 
Бабушка Людмила с любовью стряпала уральские пельмени. 
Водочка, соленые огурцы и красиво накрытый стол. 
Собиралось много, много уважаемых гостей, даже цигане бывали у них. В те времена часто проезжали они вдоль села и на ночлег останавливались на высоких живописных холмах села Каменского. Никто уже и не помнит, откуда дружба большая у деда с циганами завелась, но были они первыми гостями у них. Громко пели циган с циганкой красивые циганские песни под гармошку, на которой играл сам дед Семён. Бойко танцевали циганки, размахивая своими красивыми и яркими платьями. Всю ночь пили русскую водку, закусывая уральскими пельменями да солёными огурчиками. А под утро дед Семён закатывал скандал своей Людмиле. Из окна на дорогу летели подушки. Перья из них словно осенние листья медленно опускались на деревенскую дорогу. Надо сказать, что раньше на Руси считалось: если закатил пир и подушки из окна летят, значит, семья здесь живёт: уважаемая, 
зажиточная.
    
Потому ли так вёл себя дед Семён или нет, никто теперь не помнит, но семья была и правда глубоко уважаемая. Да просто потому, что вкалывали как все в деревне и отдыхать также могли.


Шли годы. Бабушка Людмила снова на снастях. Родился долгожданный сын у Семёна и Людмилы.
- Наследник! - воскликнул дед Семён, и нарёк его таким же именем - Сёма.

Дед Семён очень любил своего сына Сёмушку. 
Приучал его к труду. Обучал ремеслу и плотницкому ведению дела. Да и сестрицам было веселее с братом расти.
Зимой втроем озорно бегали они по крышам, а затем прыгали с них в глубокий пушистый снег.
     Вроде все бытовые дела шли своим чередом, но вот маленький Сема тоже бывал в том "знаменитом" голбце. Правда как любимчика семьи, закрывали его туда не надолго. 
Детскую спесь снять, да и обратно пора. Мужик ведь будущий растёт. 
Хозяйство надо вести, да "бабами" как раньше рассуждали надо уметь управлять. Так и выросла детвора.


Вот уже и Дарья влюбилась в одного симпатичного юношу, да не дал дед Семён их дружбе разрастись. 
Опять закрывал красавицу Дарью в голбце, ненадолго конечно. Но что бы от беды большой уберечь, рассуждал. 

Время мчались, 
Дарья расцвела ещё более повзрослела, самостоятельная стала. Решила уехать в город Молотов.  Устроилась на работу, вскоре вышла замуж за капитана дальнего плавания Анатолия. Вскоре по распределению уехали они на постоянное место жительства в Мурманскую область.


Тем временем и Анна подросла. Влюбилась в красивого брюнета. 
Брови как у Брежнего Леонида Ильича: густые и черные, глаза тоже чёрные. Степенный, 
важный юноша. За что дед Семён его и невзлюбил. Мол: 
- лодырь славный, будет.
Только  и будет собой красоваться!
- А кто о семье будет думать?
Конечно же Анночка не могла ослушаться своего отца. Дружба в серьезные отношения так и не переросла.
 
Анночка ладная получилась: молодая, 
смазливая на личико. Вот и влюбился в неё Масхут, который приехал по распределению на местный сырзавод сварщиком работать. 
Красавец был не описуемый, одевался по последнему писку моды. Много за ним девчат бегало, но у него только одна Анночка на уме. Сам худощавый был, но в работе хваткий.  Как и все молодые люди любил Масхуд неустанно работать. Потому дед Семён и дал добро на замужество своей дочери Анны с Масхудом. Не посмотрел, что по национальности он татарин. В ту пору ведь национализм при создании семьи проявлялся. Анна смотреть не могла на Масхута, душа не лежала. Но воля отца-закон! Выдали Анночку замуж. А вот чтобы гнета отцовского не видеть, уехала она с мужем на житие к сестре Дарье в далёкую Мурманскую область.

Дарья и Анатолий встретили их радушно.
На семейном совете долго решали в каком поселке молодожёнам поселиться. Конечно же 
где бы работа  подходящая была для Масхута. 
Интернета тогда не было, узнавали о рабочих местах только из средств массовой информации, а это всеми любимая местная газета, которая выходила в печать три раза в неделю. Хорошо работало и "сарафанное" радио. Из каких источников вышли на трудоустройство молодых никто уже и не помнит. Но
работа для Масхута всё-таки нашлась в ближайшем поселке, совсем недалеко от Мурманска. Наконец то там и обосновалась их семья.


Тем временем у Семёна Петровича и Людмилы Егоровны любимый сыночек - Семён вырос. 
Сожительствовал он недолгое время с женщиной по имени Ираида. Она на много старше была Семёна, но умная и дисциплинированная дама. Вскоре тяжело заболела и умерла. Семён вдовцом ходил недолго. Вырос красивый, славный парень. 
Светло-пшеничные волосы, глаза открытые, голубые. 
Все девушки в округе бегали за ним. А выбрал он молоденькую, не по годам - мудрую девушку Просковью, из соседнего поселка. Как догадались - завязалось у них большая любовь. Вскоре Семён женился на Просковье. Жили они в отчем доме Семёна. Вот и славные детки у них родились: доченька Стефания, да через четыре года сыночек Валерий. 
К тому времени Дарья Семёновна и Анатолий Ильич уже зарекомендовали себя в лесосплавной конторе. Работали они на славу. Даже без единого больничного листа. 
Помню дядя Толя на катере "Буревестник" с раннего утра ходил по озеру "Выгозеро" доставлял на другой берег рабочих. Вечером трудящихся перевозил  обратно. Тетя Дарья была ответственным кассиром. За доблестную работу руководство повысило её по службе и предложили переехать в главную лесосплавную контору города Мурманска - выдавать зарплату рабочим в конторе и ближайших посёлках.
      Дарья Семёновна и Анатолий Ильич и тут себя быстро проявили с хорошей стороны, потому-что любили свою работу. Каждое утро на работу, как на праздник шли: подтянутыми в душе, взбодрившимися и в духе патриотизма. Порой даже директор лесосплавной конторы не смел ослушаться Дарью Семёновну. Особенно тогда, когда ей надо было в банк платежные поручения везти или за заработной платой ехать. 
Каждую среду директор немедленно откладывал свои дела. Утром, ровно в десять  часов предоставлял машину для Дарьи Семёновны строго к крыльцу конторы, что-бы она могла незамедлительно ехать в банк. 
- И не со скоростью света. Тихо, почти про себя, но очень утвердительно шептала Дарья Семёновна водителю. 
Водитель молча, уважительно подчинялся. Тут работал закон: "Тише едешь - дальше будешь! ".


Тем временем у Анночки с Масхудом подрастала дочь Алия. Надо заметить, что в Мурманске климат был суровым, влажным для Анны. С четыреадцати лет она болела  бронхиальной астмой. Без конца приезжала скорая помощь и увозила её в стационар на длительное лечение.
Маленькая дочка Анны только и успевала кричать своей мамочке в след:
- Мамочка моя, не умирай! Громко, долго потом ещё она плакала.
Ранним утром отец и   дочка просыпались одни. Масхуту на работу надо было. Работал он сутками в лесу, а вот дочку не с кем было оставить.
     Поскольку своих детей иметь Дарья не могла, решила она воспитывать Алию сама. Дарья Семёновна и Анатолий Ильич с большой любовью и заботой опекали Алию и дали ей хорошее воспитание. А вот Бабушка Людмила, часто напоминала ей:
- Алия, смотри... 
вырастешь большой - не будь хаболялой! Видимо внутренний стержень хотела видеть во внучке. Дед тоже подозрительно, но с любовью посматривал на внучку. Вот только не доволен он был, что худышкой она растёт. Считал, что будущая женщина должна формы иметь, 
а потому девочкам кушать надо плотно. Вот однажды за обеденным столом, дед Семён и предложил Алие на хлеб масло сливочное с горкой намазать. Мол: 
- будет так плотно есть, полнеть точно начнёт!
Теперь у Алии каждая трапеза начиналась с плотного будерброда из огромного слоя сливочного масла на тонюсеньком куске хлеба. Однажды у Алии никаких уже сил не осталось исполнять волю деда. Но тут как раз подвернулся для неё подходящий момент: как только дед Семён опустил глаза в свою тарелку, тут же бойко из-за стола сбежала Алия. Выскочила во двор, затем в огород и встала напротив кухонного окна и обеденного стола как раз напротив своего любимого деда - длиннющий язык как лопату от всей души выставила ему, а он возьми да повернись в это время! Обомлела Алия! Знала, что у неё строгий дед, и ни в коем случаи нельзя перечить. Но судьба была не умолила. Тут как тут дед уже стоял перед ней и как схватит её за уши. Вот так и въехала Алия на собственных ушах в дом. Конечно широко болтала не то размахивала в воздухе ногами.
    
А со Стефанией, 
бывало, как раздурятся не на шутку, 
тотчас дед Семён в комнату входил и говорил:
- Ещё раз "викните" кроличьи шкурки на ваши головы натяну. 
Лежали кроличьи шкурки хорошо выделанные, на самом видном месте - шифонере. Вот тут как раз моментально детские шалости затихали. 
И приходилось внучкам взрослеть. 
    
У бабушки с дедушкой
любимицей конечно же была внучка Стефания - дочка Семёна. С большим трепетом и любовью встречали они её из детского сада:
- И кто это тут у нас пришёл?!
- Стешечка, дорогая наша пришла! Каждый раз восторженно произносили они всей семьёй.
    
Дарья, Анна и Семён, несмотря на тяжёлое детство - выросли достойными людьми, которыми можно гордиться. 
Любили и почитали они своих родителей. 
Отрадно, что крепко привили родители своим детям семейные ценности и традиции: любить и почитать своих родителей и во всех родительских решениях быть послушными детьми. 
Анализировать свои поступки ни у кого не было времени. Скотины был полный двор. Необходимо было успевать управляться. Да и из поколения в поколение переходила именно такая модель воспитания детей. 
Именно потому и не сломились они, и выдержали все испытания судьбы. Но вот своих детей воспитывали уже в духе современного подхода: с тактом и интеллигентностью, с выдержкой, проникновенностью и полным пониманием их детского мира.

 
Вот так и прожил дед Семён свою долгую и счастливую жизнь со своими убеждениями и устоями. Со своими ошибками, которые конечно же, понял. 
В кругу своей семьи - любимыми его женой и детьми был давно прощён.
Ибо жизненный опыт складывается именно из ошибок, пусть и горьких. Главное - жена Людмила сумела его понять, сумела расставить все жизненные ситуации на свои места. Правильно донести до своих детей и внуков безумный поступок деда Семёна, чтобы не возникало у детей ненависти. Да, чтобы жили все в мире и ладу, да в уважении друг к другу и окружающему обществу. 
    Благо, что молодое поколение твердо поняли - получая жизненный опыт и делая правильные выводы, передаём стезю жизни седующему поколению. Хоть немного да во избежание ошибок.
Вот только молодое поколение - прислушивались бык нам!


Фото из личного архива.