Эрны

       Анна спала тревожным сном. Ее не покидали мысли о бесправии. Что она может сделать, если те, кто поставлен на защиту граждан от дискриминации в правах, не исполняют закон и перевиты коррупционными связями. Все щели преступных деяний, о которых она сообщала в правоохранительные органы, оказались забиты ложью, перекрывающей ей свежий воздух и доступ к справедливости. Вместо расчистки завалов в делах, поступающих на исполнение, функционеры, как по нотам разыгрывают представление по сценарию «Протокола» Главного жилищного инспектора, полагая, что в этом и заключается их основная работа. Да, разве только она одна «задыхается» от вседозволенности чиновников.
  Во сне Анна, как бродяга, все время куда-то шла, иногда ползла, поднималась и спускалась. На пути, ниоткуда возникали безликие упитанные фигуры с папками, обрушенные стены, горы кирпича и очертания людей, зажатых обломками конструкций. С навязчивой мыслью о помощи этим людям, Анна поднялась по ступенькам огромного серого здания и прошла контроль. Неожиданно у лифта возник человек в строгом черном костюме и спросил: «Вы к кому?»
 — Посмотреть движение своего заявления, — ответила Анна.
 — Вам туда, — показал администратор в глубину здания.
   Анна пересекла холл и оказалась в начале длинного коридора. Он сворачивал влево и переходил в ступеньки для спуска в цокольный этаж. Затем был еще один длинный коридор, заканчивающийся железной дверью с названием «Архив». Анна секунду размышляла, а потом потянула за ручку и сделала шаг вперед.

    Темно и тихо. Пахнет сыростью. Пошарила рукой по стене и нашла выключатель. Яркий свет открыл неприглядную картину. Под ногами в хаотическом беспорядке лежала гора дел. Создавалось впечатление, что их швыряли сюда с порога.
 — Какое безобразие! — подумала Анна.
 — А что вы хотите, — услышала она скрипучий голос сверху.
   Взглянула в направлении звука. На одном из стеллажей, тянущихся вдоль стены, копошилось парнокопытное существо, одетое с претензией на белую рубашку с модным галстуком.
 — Я тут один, — пояснил работник архива. — А работы - выше крыши. Не успеваю! Так что свое дело вам придется искать самой.
 — И где его надо искать? — поинтересовалась Анна.
 — На полу и ищите. Все, что там лежит, приготовлено для вывоза на уничтожение.
 — Как! Нерешенные дела — и на уничтожение!
 — Мы не храним дела, срок которых более пяти лет.
 — Но мое дело не имеет срока давности и не подлежит уничтожению, пока не приведут в порядок жилой объект, — возразила Анна.
— Все, что здесь лежит, практически разрешено, либо не подлежит рассмотрению, — ответил сторож бумаг.
 — Вы что-то путаете.
 — Я знаю свою работу и ничего не путаю. Бумаги, которым нет пяти лет, нужно ставить на стеллаж; больше пяти лет — готовить на уничтожение. Так что — ищите свое дело в последней связке — той, что справа от входной двери. Забирайте его и уходите.
   Анна не стала пререкаться с хранителем архива. Она уже «выцарапала» взглядом среди груды дел свою папку с названием «Коррупция». На ней стояла жирная метка: «На уничтожение!»
 — Возьми это, а то не выберешься, — сказал архивариус, подавая желтую карточку.
   Анна вставила в узкую щель карточку, но дверь не хотела открываться. Наконец, плита под ее ногами сдвинулась назад и пропала вместе с архивом.

     Двигаясь вперед без всяких ориентиров, она забралась в гористую местность и от усталости опустилась на ближайший валун. Медленно вела взгляд по склонам, пока не уперлась в призрак со знакомыми очертаниями. Да, это же Дом! А рядом с ним — дама в рыжей накидке и изящная фигурка Проекта. Анна привстала с валуна, сделала шаг вперед и поклонилась. Призраки ответил тем же и дали знак приблизиться.
 — Давай ближе к нам, — сказал Дом. — Я жду переговорщиков по ремонту. Вопрос только в том, будет ли от них толк.
      Незаметно среди валунов появилась группа существ, представительство и функции которых разъяснял покрой и форма одежды. Первым заговорил высокий господин с большой челюстью. Его лицо было злым.
 — Что за самодеятельность вы развили? Подняли шум. Оторвали от важных дел. Нагнетаете страсти. Мне доложили ситуацию. Подумаешь, света у них нет в квартире! В городе тысячи таких случаев, но ведь не жалуются. Люди как-то выходят из положения…
 — То-то и оно, что «как-то», — ответил Дом. — В обход строительных норм и правил. Вы нарушаете закон и осознанно создаете людям трудности…
 — Какой еще закон? — изумился чиновник.
 — Главный — по эксплуатации и текущему ремонту дома, коим я являюсь, — сказал Проект.
 — Такого закона я не знаю.
 — Плохо, что вы не знаете предмет своего надзора. Управление жилищным фондом без технических документов, главным из которых является проект, — недопустимо!
   Высокий господин насмешливо посмотрел на Проект.
 — Соблюдайте, сударь, субординацию. Правомочия по этим вопросам вменены мне и коллективу под моим началом, а вы всего лишь бумажка в наших руках. Надо будет — воспользуемся; не надо — отправим в мусорную корзину.
 — Час от часу не легче, — сердито отреагировал Дом. — Вы еще и не отрицаете своего пренебрежения к Основам жилищного законодательства по управлению многоквартирными домами.
 — Полегче. Я ведь, действительно, могу снести всех вас к чертовой матери!
 — Кончайте угрозы,— возмутился Дом. — Лучше перейдем к конструктивному диалогу.
 
    Мы пригласили вас обсудить организационно-правовые меры по ремонту, поврежденных конструкций и коммунальной электрической сети. И чтобы не тянуть время, сразу назову ответственных лиц и основные их действия по этому вопросу.
 — Они пригласили, — с насмешкой ввернул фантом. — Этот вопрос я обсуждаю только с представителями власти. Вы к ним не относитесь. Ваши проблемы решает только временной фактор. А до вашего капитального ремонта еще двадцать лет.
 — Речь не о плановом, а о текущем ремонте отдельных моих секций, — строго сказал Дом. — Каким будет мнение у Государственного Энергонадзора, — обратился он к седому господину в одеждах ярко-красных оттенков.
 — Возражений у меня нет, — ответил тот. — Но есть дополнения. Я бы подчеркнул обязанность службы Главного инженера обслуживающей компании соблюдать договорные обязательства перед поставщиком энергии и ставить его в известность о случаях аварий в скрытых сетях перекрытия, чтобы те не брали лишние деньги с жильцов, не получающих их продукт в полном объеме. Как я понял, управляющие компании этого не делают. Второй шаг инженерной службы состоит из четырех пунктов: составить акт аварии в скрытой сети, вызвать аварийную службу города, выдать Предписание собственнику квартиры, — он же виновник порчи сети, — на допуск аварийной службы и заявить финансистам Управления Городского Хозяйства размер ущерба, причиненного дому. В каждом документе указать правовые основания. Тогда, все претензии к вам отпадут. Учитывая тянущийся характер неправовых отношений и отсутствие по ним срока давности, — продолжал Энергонадзор, — считаю необходимым оформить Протокол административных правонарушений и просить органы внутренних дел обеспечить вход аварийной службы в квартиру виновника порчи системы жизнеобеспечения.
  Составление протокола в моей компетенции, — строптиво заявил высокий господин.
 — И я никому не позволю вмешиваться в сферу своей деятельности, — зло отреагировал он, показывая огромные зубы.
 — Ошибаетесь, — спокойно возразил Дом. — Протокол административного правонарушения, при неисполнении вами должностных функций, вправе составить ведомства, в ведении которых находится жилищно-коммунальный комплекс, а также правоохранительные органы, осуществляющие надзор за соблюдением общественного порядка в доме.

   — А Вас, уважаемый Инспектор жилищ, — вступила в разговор Дама в рыжей накидке, — я бы попросила, подготовить объяснение: на каком основании вы подменили дело уголовной юрисдикции о порче дома гражданскими отношениями между собственниками квартир. И куда делись средства на восстановительный ремонт общего имущества дома. Вы уронили и затоптали мою компетенцию и мой авторитет.
 — Каким это образом? — Высокий господин подпрыгнул от негодования.
 — А тем самым, что за управление городской недвижимостью в составе многоквартирного дома я несу ответственность наряду с другими членами Правительства мегаполиса. А вы без согласований с нашим Управлением и представителями других ведомств, ведущих ЖКХ, провели через Городскую Думу свои сомнительные новеллы, разрушающие налаженный годами механизм бюджетного управления состоянием жилищного фонда, вероятно, полагая, что бюджетная политика по текущему ремонту частей дома коммунального назначения будет покрывать издержки ваших фантазий по их незаконному переустройству.
 — Спокойно, — поднял руку Дом, заметив, что высокий господин позеленел от злости.
   Во время выступления Дамы в рыжей накидке, ее коллега — распорядитель бюджета — полная дама в синем костюме классического покроя — с удивлением смотрела на инспектора. — Для меня коллизии с самовольным ремонтом конструкций дома — открытие, — объявила она. — И уж тем более открытие — недостаток средств на их ремонт, ибо для восстановления поврежденных конструкций и коммунального оборудования город выделяет миллиардные суммы. Установлен порядок подачи заявок на текущий капитальный ремонт. Его никто не отменял и не препятствовал получению средств из городского бюджета. Главное требование к их получению — приложить акты, определенные законом, и указать сумму причиненного городу ущерба, которая затем будет предъявлена виновнику порчи конструкций. Ничего сложного в этом порядке нет. — Дама посмотрела на высокого господина. —

    — Так, где же эти акты, спрашиваю я?!
Строгая финансистка поочередно переводила взгляд с Инспектора, ответственного за состояние жилищного фонда, на Главного инженера управляющей компании.
 — Кто распорядился отменить учет повреждений в доме, не составлять документы, припрятывать и уничтожать их! При таких обстоятельствах я не могу оставаться в стороне. Поддержу все меры по наведению порядка в отношении нормативных документов по содержанию дома, требование их восстановления и хранения.
 Неисполнение правительственных распоряжений вынуждена буду довести до руководства мегаполиса.
   Первой в предрассветном сумраке растворилась фигура высокого господина. Затем стали бледнеть контуры остальных.
 — Подождите, — крикнула Анна.
   По сумрачной взвеси пошла мелкая дрожь. Картина резко поменялась. Фигуры прикрыли свои лики формами в виде причудливых раковин, искрящихся на изломах. Формы соединяла цепь, концы которой тянулись к Закону, оказавшемуся зажатым в центре адова круга. Бледный, закованный в цепи, он в глубоком трансе сидел на сером камне.
   Несмотря на пугающие блики и цепи, Анна шагнула в круг и положила руку на плечо Закона.
 — Очнитесь! Надо выбираться из этого ада.
 — А ты посмотри на меня, на мои цепи! У меня нет сил. Я беззащитен.
 — Как это случилось?
 — Очень просто. Для этого достаточно было перевернуть события «вверх ногами», и цепь накинута. А я — низвергнут!
 — Но на этот случай есть прокуратура? Любое право, и Закон — не исключение — должно охраняться.
 — Мою охрану с функцией надзора за исполнением закона, действительно, несла прокуратура. Но нас отодвинули друг от друга. Обязательное исполнение закона заменили на функцию правоприменения закона в суде. Прокуратура и суд поменялись жезлами силы. Суд стал применять процессуальное право без оглядки на материальный план объекта, требующего восстановления! Право на замещение закона стало выше функции обеспечения верховенства закона! - Вот и весь фокус.

   — Рубить сук, на котором держится Справедливость, — верх легкомыслия. Кто это сделал? — спросила Анна.
 — Властелины нового порядка — Эрны.
 — И кто сейчас определяет твою защиту?
 — Фактически никто.
 — Но без Закона в мире материальных отношений может быть только иллюзия Справедливости.
 — Так оно и есть.
 — Опять ты мельтешишь перед глазами, — с издевкой отреагировала сущность из ближайшей раковины на вопросы Анны.
 — А Вы, собственно, кто? — спросила Анна.
 — Я та, кого ты называешь служанкой Фемиды.
 — Ах, та, что отвечает за Справедливость? Та, что «применяет» закон и «обеспечивает» справедливое решение» в суде? Отчего же ты прячешься в раковине? Твое место рядом с Законом.
 — А ты разве не видишь цепи? Не видишь, что Закон бессилен? Да и я, — тоже. И прячусь от стыда.
 — Неужели? Тогда, помоги мне освободить Закон от цепей и доставить его в суд. Там, вместе, не разлучаясь, вы обретете силу.
 — Голубушка, ты сама-то где витаешь? Я ведь не Фемида, не ее тень по имени Справедливость. Я всего лишь служанка Фемиды.
 - А где же сама Фемида?
 — Сейчас я за нее.
 — Это я поняла. И все же, куда делась Фемида? Почему она не утверждает верховенство Закона перед сущностями, закрывшимися в раковинах?
 — Сущности, о которых ты говоришь, из мира капитала. Они управляют миром и Закон им не нужен. Он мешает их деятельности. И суд им нужен без Закона и без его второй половины — Справедливой Фемиды. Чтобы решить любой вопрос, им достаточно знать - кто субъект, чего он хочет и сколько может выделить средств для достижения своей цели. Этим может заниматься и служанка Фемиды.
 — А если в деле нет спора?
 — В таком случае, суд не нужен вообще. Решение принимает субъект права в рамках своих полномочий, которых у него достаточно.
 — А если он этого не делает?
 — Для вменяемости правонарушителя есть органы надзора и прокуратура.

    — Тогда объясни, где я была по повесткам из суда?
 — Ты была на спектакле с участием служанок Фемиды. Сценарий спектакля они писали со слов чиновников и украшали своей фантазией.
 — На каком основании суд вмешивается в повседневную деятельность самодостаточного субъекта права; в надзорную компетенцию прокуратуры?
 — Суд вмешивается только тогда, когда эти субъекты запутались или сами просят об этом. Вон, видишь, две серые раковины. Даже я не знаю, кто там сейчас укрылся. Стучаться к ним бесполезно. Кроме бумагомарателя, не решающего никаких вопросов, с вами разговаривать никто не будет. Будешь настаивать — попросят меня задвинуть ваши требования куда подальше.
 — Иначе говоря, правосудие, вершителем которого вы являетесь, не гарантирует торжество Закона и справедливости.
 — В условиях рынка есть только один закон — закон силы для накопления капитала. О Справедливости речь вообще не идет. Так устроен новый порядок мироздания. И потому, все ваши претензии, пусть и справедливые, — не ко мне. Я всего лишь служанка новой власти.
  Существо изобразило улыбку и исчезло.
  Анна хотела продолжить освобождение Закона от пут, но рядом с ней уже никого не было. Она стояла одна на краю обрыва, уползающего в ночь и продуваемого сильным ветром, с одиноким деревом в двух метрах от него. За спиной было огромное поле, упирающееся в темный лес. Не шелохнувшись, отвела взгляд в сторону. Так спокойней. Осторожно пятилась к дереву, выбирая устойчивую позицию.
 — Где я?! - Несколько раз прокрутилась на месте, стараясь сориентироваться и понять, что произошло. Все случилось помимо ее воли. Но должен же быть рядом хоть какой-то указательный знак…
   Сильная боль в ногах заставила ее присесть. Она увидела свои босые ноги. Они были изранены и кровоточили.
 — Еще и это!...
   Анна открыла небольшую сумочку-рюкзачок, которую всегда брала в свои путешествия, и стала искать в ней лекарство и салфетки, чтобы остановить кровотечение. Отвлек шум за спиной. В ее сторону, поднимая пыль, двигалась большая группа парнокопытных с человеческим обликом.

    А, вот это - мне ни к чему! - Анна, прижимаясь спиной к дереву, прошептала код своего портала и стала ждать, всматривалась в линию горизонта...
  Вот, от нее отделилась небольшая точка. Ее размеры стали быстро расти. Даже удалось разглядеть круп лошади и всадника. Они быстро приближались.
 — Весточка, — мелькнула мысль.
 — Тпрру, — осадил всадник коня, когда тот поравнялся с Анной. Скакун был красив и, вероятно, очень силен. Забыв об опасности, она любовалась крупным животным.
 — Мы, кажется, знакомы. Вы узнаете меня, — раздался голос.
   Анна запрокинула голову. Она смотрела на лицо седого всадника и перебирала в своей памяти образы. На мужчине была кожаная куртка покроя семидесятых. Сейчас такие уже не носили. По всей видимости, гость из прошлого. А ведь она, действительно, знает этого человека. И знает даже очень хорошо. Это же Управдом, исполнявший свои обязанности восемнадцать лет и исчезнувший совершенно внезапно для всех.
 — Да. Я узнала вас. Здравствуйте, — улыбнулась Анна. — Вы так неожиданно исчезли. И никому ничего не сказали. Почему? Куда? Мы с ног сбились, разыскивая вас. Вы были нам всем очень нужны.
— Сейчас я это знаю. Мой поспешный отъезд мне самому теперь кажется нелепым. Но тогда в управе мне объяснили, что жильцы дома не нуждаются больше в моих услугах. И даже показали коллективное письмо с просьбой уволить. Сами, мол, намерены управлять домом. Я, конечно, обиделся. Кинул в дорожную сумку небольшие свои пожитки и немедленно покинул место, где никому был не нужен.
 — Вот, гады! Обманом разогнали специалистов, чтобы обезглавить управление домом, — не удержалась от грубости Анна.
 — Где вы теперь? Нашли ли себе новый дом?
 — Все это время я жил среди них, — Управдом потрепал по холке скакуна. — Эти — никогда не предадут. Три года назад ушел уже навсегда, и теперь налегке путешествую по миру, навожу порядок, где могу, и не лишаю себя удовольствия встретиться с близкими мне по духу. Так что и я рад вас видеть.
Ветер усилился, и Анна зябко повела плечами.
 — Мы в опасности, — обеспокоенно сказала она вслух.
   Управдом заметил ее тревогу при появлении парнокопытных существ и успокоил:
 — Это лишь тени. Других, я пока, не вижу. Со мной их не надо бояться. Можешь сама в этом убедиться. — Он соскочил с коня. — Иди за мной.

    Анна глазам своим не поверила, когда оказалась на первом этаже своего дома в кабинете Управдома. Здесь все было как раньше. Царила особая атмосфера заботы о людях. Как будто и не было долгих восемнадцати лет хаоса в управлении домом. На столе два журнала — по приему жильцов и состоянию дома. Рядом лежали ежедневник текущих дел и телефонный справочник. Одну стену занимал проект электрических сетей дома. На другой висел объемный чертеж конструкций с указанием мест разграничения коммунального имущества с квартирами жильцов. У двери — график обхода квартир для осмотра коммуникаций и график работы комиссии по вопросам текущего ремонта. В стеклянном шкафу папки с договорами, сведения о жильцах и ключи с шифром.
 — Да-а, — восхищенно протянула Анна. — Оказывается, как немного нужно специалисту, чтобы эффективно управлять домом!
   Управдом улыбнулся.
 — А знаешь, почему? - Кроме профессионализма должна быть еще и забота государства о сохранении жилищ. Я застал это время. Моя работа состояла из двух задач: следить и делать все необходимое, чтобы все части дома функционировали как новенькие, и быть полезным людям в организации их быта. Вот, этим я и занимался с утра до вечера, без выходных и праздников. Следил за ремонтом. Всегда имел при себе технические документы и мог при необходимости объяснить людям, что и как надо делать. Не помню, чтобы кто-то возражал или показывал неудовольствие на мои распоряжения или осмотр коммуникаций. Все понимали, что от состояния общего имущества зависит комфортная среда в каждой квартире. К помощи участкового обращаться приходилось в редком случае. О прокуратуре вообще речь не шла. Между ней и принуждением выполнить обязательное распоряжение Управдома стоял арест в пятнадцать суток.
 — Но тогда не было приватизации.
 — А она не нужна многоквартирному дому. И, как показало время, — даже вредна. — Управдом подвел Анну к чертежу. — Посмотри сюда. Вот он — ваш муравейник. На самом деле, большой и технически сложный объект. А это — его отдельный сегмент — квартира. Общая коммунальная сеть пронизывает все квартиры! Люди получали их в другой реальности. Спокойно жили до конца дней своих. Потом там жили их дети и внуки. Вопрос их выселения не стоял. Во-время проходил капитальный ремонт. При увеличении семьи, люди имели возможность обмена и получения новой квартиры большего метража. Квартиры не продавали. Их предоставляли бесплатно в порядке очереди. И очередь шла гораздо быстрее, чем сейчас. С увеличением семьи и изменением профессионального статуса люди за свою трудовую жизнь могли получить новую квартиру до трех раз. Жилищное право на благоустроенную квартиру определялось не бумажкой из Госимущества, а реальной заботой государства об условиях жизни своих граждан. Ты сама — тому свидетель. А сейчас, после приватизации квартир, что в доме стало вашим? - Где ты видишь свое, личное? Может здесь, или здесь, — водил он рукой по чертежу. — А может — здесь? - Ни то, ни другое, ни третье - жильцам, как не принадлежало, так и не принадлежит! Многоквартирный дом — общественный проект. Так что, кроме квадратных метров, у вас ничего больше нет.
 — Это так. Когда я брала справку в бюро технической экспертизы, то могла убедиться в этом. Мне выдали аппликацию квартиры с указанием квадратных метров. И все.

     — Вот, эти метры на ватмане, — обвел рукой Управдом кусочек пространства, — покрытые слоем штукатурки, обоями, паркетом, они — и есть предмет вашей собственности и толика того, чем вы можете распоряжаться по своему усмотрению — делить на членов семьи, разменивать, продавать, — усмехнулся Управдом. — Подписывая согласие на приватизацию, вы уже делали шаг в безбрежный хаос. Путем деления метража квартиры исподволь началось искусственное расшатывание семьи и появление большого количества бездомных. Так, что - разлад в семье и расслоение в обществе частично объясняется и непродуманной приватизацией квартир в многоквартирном доме.
 — А ведь он прав, — пронеслось в голове Анны.
 — А повальный ремонт квартир с разрушением скрытой инфраструктуры! - Удобство и комфорт в доме основаны на техническом проектировании, взаимосвязи конструкций и функций систем, переводимых на понятный язык как закон физического и социального равновесия. А при ремонте конструктивных частей дома невольно затрагиваются противоречивые интересы многих людей. Переделка конструкций вносит в одну семью благо, в другую — беду. Если нарушили правила ремонта, значит — нарушили и социальное равновесие жилищных прав между гражданами! - О возможном изменении функций скрытых частей недвижимости при приватизации - никто тогда не подумал. И когда вступило в силу право свободы распоряжаться «своим имуществом». Закон паритета жилищных прав стал повсеместно нарушаться, а мифическое право собственности стало работать на разрушение дома! - Ты помнишь, когда начался строительный беспредел при ремонте квартир?
 — Да. Это случилось сразу, как только люди получили свидетельство права собственности на квартиру и решили, что обрели право делать в ней все, что они хотят. Ни в Свидетельстве, ни в Договоре, ни в платежках — ограничений не было.
   Управдомов уволили, и следить за ремонтом стало некому, — добавил собеседник.
 — А ведь за коммунальным хозяйством надо присматривать постоянно. Только в этом случае можно обеспечить безаварийную его работу и безопасную эксплуатацию инженерных систем дома. Тогда, никто и предположить не мог, что приватизация станет точкой отсчета разрушения дома изнутри и порождением жилищных проблем для граждан. Но, именно, так и случилось!
 — Первая волна приватизации фактически была обязующей, — сказала Анна. — Она была сдобрена мифом о свободе прав собственника жилья. Людей тогда не насторожило, что будет дальше и что от них потребуют взамен. Да, и на самовольный ремонт в муравейнике долго не обращали внимание.
 
     — И это делали сознательно, — подчеркнул Управдом. — Уж очень соблазнительным был для мошенников этот кусок «пирога» из общего имущества дома! Для ухода от ответственности за городскую недвижимость в составе многоквартирного дома власти приняли спасительное для себя решение: создавать в многоэтажках товарищества собственников жилья с возложением на них обязанностей управления домом.
— А что это такое? — заинтересованно спросила Анна. — До сего времени нет организационно-распорядительного документа по этим вопросам.
— Если кратко, то управление включает три направления: содержание, эксплуатацию и ремонт дома, и каждое требует знаний строительной физики, умения читать чертежи, вникать в техническую документацию. Уже не говорю об обыденной суматохе и общении с людьми, в которых приходится крутиться постоянно. Сейчас я о другом. Как вообще можно было решиться передать технически сложный объект в управление профессионально непригодному коллективу и сделать из одного человека одновременно собственника квартиры, дома, управдома и ответственного за безопасность остова дома и коммунальных сетей. Учителя, врачи, счетоводы, пенсионеры и другие живут в муравейнике потому, что бедны. Многоквартирный дом для них — временное пристанище, укрытие от ненастья, место отдыха, возможность завести семью и вырастить детей. Люди из муравейников работают по призванию и большую часть жизни проводят в профессиональной среде вне дома. У них нет свободного времени, сил и желания изучать специфику коммунального хозяйства и управлять им. Они негативно воспринимают давление со стороны власти, вынуждающее их выполнять не свойственные им функции. К тому же материально неоправданные, вытекающие из плохой организации отрасли. Кому они только ни платят! За воду, тепло, электричество газ; скидываются на зарплату обслуживающего персонала, юристов, которые их путают, и прочее. Люди понимают, что все оплаченные ими блага государство обязано довести до квартиры. Но оказывается, не хватает малости — организации управления, на которую требуется дополнительный штат специалистов! А как же я справлялся с этим один? И никогда не теребил вас дополнительными сборами средств? Все, кто придумали новые правила организации вашей жизни в многоквартирном доме, не разбираются в вопросе, которым управляют. Ишь, додумались, — обязанности государства возложить на жильцов муравейника, а обязанности, с которыми справлялся один Управдом, выполнять целым штатом! И аргумент нашли: квартиры, мол, ваши, — учитесь ими управлять! Людей за глупцов принимают, выдавая им воздушный объем квартиры за недвижимость! А как вам такой сюрприз: «Платите за капитальный ремонт! Дом изнутри разрушили сами». А во время разрушения где были чиновники, управляющие домом и обязанные контролировать правила содержания общего имущества? Где был жилищный надзор? Что полезного они сделали для того, чтобы ЖКХ не сползало по наклонной? Почему у их нет ответственности перед гражданами за свою работу? Числом управленцы растут, показатели в платежках тоже, а качество жизни все ниже и ниже. Нет, в коммунальном хозяйстве что-то не так. Чиновники просто изыскивают пути для повышения своей значимости в жизни общества и изъятия средств из ваших карманов для повышения своего уровня жизни. Вы их не заботите. Гнать таких надо!

    Анна подошла к полке с документами и погладила корешки папок со СНиП и нормативами. Ей хорошо было знакомо то, что не читают и не хотят знать чиновники в управлении домом.
 — Понимаю, как у тебя наболело, — ответила она Управдому. — Только в нашем мире все гораздо сложнее. Задачи управлять обслуживанием дома в интересах граждан у чиновников не стоит, ибо для этого нужны деньги. А деньги либо кончились, либо их вывели из оборота, либо банально украли. Иного, как перевести проблему управления в виртуальную плоскость и начать игру в переписку, на ум управленцев ничего не приходит. Короткое замыкание в извилинах устраивает всех чиновников. Придраться сложно.
 — Чиновник руководствуется сиюминутными плюсами. А они есть. Это — увод средств на капитальный ремонт в частные банки, постоянный источник дохода государству в виде налогообложения на собственность, на операции по купле продаже, рабочие места в мелких конторах по ремонту квартир. Разрушение коммунальной инфраструктуры дома, жизненного уклада семьи, дряхление жилищного фонда — стали «игровым полем» для своры мошенников и реальной удавкой для тех, кто потерял работу и не имеет достаточных средств к существованию. Вот такая гора «плюсов» от приватизации. Стоило ли она того? В результате — люди оказались в мире иллюзий.
     Управдом взял Анну за руку и повел по коридорам первого этажа, который занимали человекоподобные парнокопытные существа в разноцветной форме одежды. Они стояли возле столов, заваленных бумагами и сортировали их: в папку, корзину, на полку, в архив, для доклада, для пересылки… Все были заняты и на вошедших не обратили никакого внимания.
 — Думаешь, заняты делом? Нет. Они не способны заниматься чем-то, кроме сортировки бумаг.
Управдом нагнулся и поднял копыто одного из клонов. Оно было без подковы.
Анна рассмеялась. Эту картинку ей уже показывал фантом Идеолога.
 — Ну, если все знают, что у этой категории управленцев нет профессиональных знаний, то зачем их держат в отрасли?
 — Вопрос к власти. Это она заботу о людях перевела в заботу о движении капитала и зациклилась на ней. Это она позволяет допуск к работе неучей-«профессионалов», примитивно рассуждая: прочитать бумажку и ответить по шаблону может каждый.
 — Кто они?
 — Бездуховные человекоподобные существа. Имя им — Эрны.

     — Я уже второй раз слышу это имя. Откуда они пришли к нам? И с какой целью?
 — Из черных дыр галактики, наполненных темным сознанием. Для захвата новых территорий. Их кредо — власть. Их средства — насилие и деньги. Живут за счет чужой энергии. Все, к чему прикасаются Эрны, — разобщается, разрушается, замыкается, переходит в состояние транса, становиться безвольным, бессильным, безразличным.
 — Их много?
 — Достаточно много, чтобы говорить о новом классовом сознании.
 — Но я о таком классе в жизни общества информации не знаю.
 — А зачем афишировать свое присутствие и раньше времени пугать свои жертвы? Тактика любого захвата включает обман.
       Анне не надо было объяснять, что означает эта тактика для жизни простых людей.
 — Ты правильно поняла. Люди невольно становятся жертвами бездуховного сознания Эрнов и лишены ими будущего.
 — Да-да. Это так, — видя смятение Анны, подтвердил Управдом. — Однако время вышло. Нас заждался Славный. Взгляни туда, — показал он направление, когда они снова оказались у обрыва.
      Анна повернула голову и увидела воронку из массы пыли. Она интенсивно увеличивалась в объеме, напоминая смерч. От нее отделилась большая группа парнокопытных существ в серых панталонах с черным поясом и устремилась в их сторону.
 — А вот - эти сущности — уже реальная нам угроза, — пояснил Управдом, поднимаясь на круп коня. — Скоро они будут здесь. Не будем испытывать судьбу.— Он строго смотрел на Анну. — Ты ведь уже приняла решение?
 — Да.
 — Тогда пора! Я покажу тебе другие — свободные от Эрнов пространства.
     Подхватив Анну сильной рукой, Управдом опустил ее рядом с собой.
— Вперед, Славный!
Прыжок могучего коня оторвал их от земли в тот момент, когда по ней пошли трещины. Сильный порыв ветра отнес всадников в сторону от обрыва. Славный быстро набирал высоту. Еще мгновение, и они стали частью вселенной и неслись по звездному пути в другие миры.  https://e-shirokova.ru/