Капкан для Терпсихоры 15

                Глава 15. В которой Варя влезает в очередную
                авантюру, а Фёдор вызволяет пленницу.

Когда подъехали к воротам поместья, Фёдор пониже надвинул фуражку и покрепче вцепился в рулевое колесо. Но ажурные ворота стали открываться без задержки, пропустив микроавтобус на территорию парка.
Подъехали к боковому входу. Фёдор припарковал машину на той же стоянке, где всего несколько дней назад оставлял свою собственную хонду. На сей раз его никто не встречал. Громко обсуждая предстоящее выступление, группка артистов балета стала выгружаться из автомобиля.

Егор обошел машину и нажал кнопку багажника. Лакированная дверца медленно и плавно поднялась. Взору танцовщика предстала целая гора чехлов для одежды, из-под которой виднелась… рыжая шевелюра неугомонной журналистки.
- Черт возьми, Аномалия, ты здесь! – не сдержался Егор. – На цепь тебя сажать что ли, как непослушного щенка?
- Не ворчи! – Заявила Варвара, выбираясь из-под чехлов, без тени раскаяния в глазах. – Имею я право хоть одним глазком взглянуть, как живут толстосумы? Мне ж любопытно!
- Разве ты не знаешь, что сделали с носом любопытной Варвары? – вмешался в разговор, появившийся сбоку машины Фёдор и сурово нахмурил брови. – Мы, кажется, договаривались, что ты не лезешь в это дело. 
- А я и не лезу! Я просто посмотрю одним глазком, честное слово! Я даже костюм для себя прихватила. Здесь же прием будет костюмированный. А я наряжусь герцогиней из «Спящей красавицы» и сойду за одного из гостей. На меня никто и внимания не обратит.
- Ты с ума сошла! – зашипел на нее Егор, пытаясь впихнуть девчонку обратно в багажник. – Сиди здесь и не высовывайся!
- Еще чего!

Варвара оттолкнула его руку, схватила парочку чехлов с костюмами и решительно зашагала к дому. Фёдор с Егором переглянулись.
- Она хоть кого-нибудь, хоть когда-нибудь слушает? – спросил Егор.
- Не припомню такого, - пожал плечами Фёдор.
- Как ты с ней живешь?
- Уже смирился. Она, как кошка, дрессировке не поддается.
Взяв оставшиеся чехлы и держа их так, чтобы не видно было его лица, Денисов прошел в дом через боковой вход следом за артистами. Их проводил один из лакеев в небольшую комнату на третьем этаже, где обычно размещалась прислуга. Здесь им предстояло переодеться. Спустя минуту Варвара уже бойко снимала чехлы и развешивала концертные костюмы на вешалках, а балерины, не ожидавшие увидеть здесь свою костюмершу, только посмеивались:
- Что, не удержалась, Варенька? Хочешь посмотреть, как нормальные люди живут?
- Нет, Полина, она хочет подцепить здесь себе какого-нибудь олигарха!
- Ха-ха! Ну, пусть попробует. Попытка – не пытка.
- Да не нужны мне ваши олигархи! – огрызнулась Варя. – Но посмотреть действительно любопытно. Поможете мне платье герцогини надеть?

Полина Грицай, отложив свой костюм в сторону, смерила оценивающим взглядом рыжую костюмершу.
- Сомневаюсь, что ты в него влезешь, но попробовать можно. Даже интересно, что из этого получится?
Вскоре девушки выставили за дверь мужчин и стали переодеваться. К удивлению балерин, платье герцогини оказалось Варе в самый раз. Она не стала уточнять, что для этого ей пришлось провозиться вчера до ночи, чтобы переделать его под себя. Из коробки достали белокурый парик, изменивший внешность девушки до неузнаваемости. Правильный макияж – и вот она, герцогиня эпохи короля – солнца, в полном соответствии с требованиями сегодняшнего приема.

Хозяйка поместья Эвелина Павловна задумала устроить вечер в стиле Людовика XIV. Все приглашенные дамы обязаны были быть в нарядах той эпохи. Мужчинам дозволялось облачиться в обычные смокинги или фраки. Никто не сомневался, что самое роскошное платье будет у самой Эвелины.
После того, как артисты переоделись и загримировались, всей небольшой компанией направились к выходу. Егор, придержав Варю за локоть, заставил ее немного отстать от других и прошептал на ухо:
- Я тебя умоляю не лезь со своим журналистским любопытством никуда! Просто стой в сторонке и смотри, главное, молча.
- А что угощение попробовать будет нельзя? Там же наверняка куча всяких деликатесов будет, а я уже проголодалась.
Егор взглянул на нее серьёзно и нахмурился.
- Ты ж не ребенок, Варя, должна понимать, как это опасно.
- Я правда ни во что вмешиваться не буду. Я просто посмотрю, тайком сделаю парочку фоток на мобильный, а потом такой репортаж напишу в журнал, что главред в обморок упадет! Репортаж с закрытого приема! Это ж крутизна какая!
- Аномалия, если ты нам все испортишь, и Анита не вернется домой…
- Вернется, вернется, не беспокойся! – поспешила успокоить встревоженного брата пропавшей девушки Варя. – Я буду шпионить для вас с Федей и сообщать важную информацию. Вам же не помешает свой человек в стане врага?
Егор покачал головой с таким видом, что сразу стало ясно: он не верит ни единому ее слову. Но что он мог изменить? Девушка, подхватив подол длинного платья, побежала вперед по коридору, вслед за другими артистами.


Лежа под чехлами с костюмами в багажном отделении микроавтобуса, Варе не удалось полюбоваться архитектурой дворца мецената Францева, поэтому вид с парадного крыльца так ее поразил! Перед ступенями мраморной лестницы расстилалась обширная площадка с причудливыми деревцами геометрических форм, ровно подстриженными кустами и яркими клумбами. Ближе к фасаду дома были выставлены столы, накрытые для фуршета. По дорожкам между клумбами и деревьями прогуливались дамы и господа в роскошных костюмах. Из-за высокой зеленой стены из густого кустарника доносилась скрипичная музыка.

Варя спустилась по ступеням и медленно пошла вдоль клумбы с красными и белыми бегониями. Казалось, осень еще не добралась до этого чудесного парка, так буйно цвели цветы. Некоторые дорожки парка с обеих сторон обрамляли зеленые изгороди, превращая их в коридоры, уводящие гуляющих господ прямиком в сказку Шарля Перро. Не вынырнет ли из-за поворота кот в сапогах? Не мелькнет ли между деревьями красная шапочка?

Девушка брела по парку, вдыхая ароматы цветов и зеленой травы, наслаждаясь изысканной музыкой. Невольно в своем непривычном костюме она начинала себя чувствовать какой-нибудь юной фрейлиной при дворе короля-солнца. И ощущения эти были необычными, но очень приятными. Девушка выпрямила спину, развернула плечи и шла по дорожке небрежно придерживая подол длинного платья.
В зеленой стене из густо растущего кустарника периодически обнаруживались ниши, а в нишах прекрасные статуи из белого мрамора. В центре большой яркой клумбы бил фонтан, добавляя свое нежное журчание к звукам музыки и сверкая бриллиантовыми искрами в лучах заходящего солнца.

Варя обошла клумбу, полюбовавшись фонтаном, и вернулась к дому, намереваясь отведать приготовленного гостям угощения. Ей не удалось сегодня заскочить в столовую и перекусить, и желудок настойчиво напоминал об этом. Между гостями сновали официанты, предлагая бокалы с вином. А на столах стояли блюда с угощением. «Мне б хоть сосиску в тесте, - подумала про себя Варя и не удержалась от усмешки: - нет уж, никаких сосисок в тесте, только фуа-гра или, на худой конец, черная икра!»

Она решительно направилась к столам, как вдруг заметила небольшую группу гостей что-то шумно обсуждающих между собой. Среди них выделялась своей статью и красотой высокая черноволосая женщина в роскошном синем платье с золотым шитьем.
- Вы как всегда великолепны, Эвелина Павловна! – воскликнул один из гостей, седой господин в черном фраке, и поцеловал даме ручку.
«Так это сама хозяйка!» - поняла Варя и тут же забыла про угощение. Чувство голода мгновенно уступило журналистскому любопытству. Она подошла поближе и прислушалась к разговору. Обсуждали предстоящий концерт и фейерверк, ожидавшийся после наступления темноты.

Едва хозяйка отошла от компании гостей, Варя воспользовалась открывшейся возможностью и подбежала к ней.
- Ах, Эвелина Павловна, - залепетала она восторженно, - какой прекрасный вечер, какой прекрасный дом и сад! Я так рада, что сегодня приехала к вам! Вы настоящая королева приемов!
Мадам Францева мило улыбнулась.
- Я рада, что вам нравится у нас. Надеюсь, выступление артистов балета вас тоже не разочарует.
- Ах, я так люблю балет! – всплеснула в восторге ладошками юная гостья - особенно наш русский балет. Я недавно вернулась из Парижа. Училась там в Сорбонне. Так много раз была на спектаклях в Парижской опере. Знаете, странное впечатление, как будто им денег не хватает на костюмы, на декорации, на все. Балеты, конечно, интересные, но наши-то на порядок лучше, особенно старые, «Лебединое озеро» или «Жизель». Приходишь в наш театр и словно в сказку попадаешь.

Хозяйка смерила гостью пристальным, внимательным взглядом. С губ ее не сходила любезная улыбка, но глаза не улыбались.
- Простите, дорогая, не могу вспомнить ваше имя…
- А… Арина, меня зовут Арина, - представилась Варвара, входя в роль, - я племянница вон того господина.
Она неопределенно махнула рукой в сторону группки гостей.
- Владимира Вениаминовича? – уточнила Эвелина.
- Угу. Ах, дорогая Эвелина Павловна, не будете ли вы столь любезны показать мне ваш восхитительный дом? – решила сразу взять быка за рога Варя. Пусть хозяйка разомлеет и подобреет под потоком лести, а потом лично устроит ей экскурсию по дому. А уж она то, опытная журналистка, быстро вычислит, где прячут юную пленницу хозяева дворца.
- Непременно, дорогая Ариночка, - согласилась Эвелина, - но после концерта. Вам обязательно надо посмотреть представление, а оно начнется с минуты на минуту. Идите вместе с гостями, а мне, как хозяйке, нужно дать кое-какие распоряжения официантам.

Варя проследила взглядом за группами гостей, медленно двигающихся влево к высокой зеленой ограде из пирамидальных хвойных деревьев. Вдруг за этой оградой вспыхнули прожектора, осветив площадку за деревьями. Она поспешила на свет, подгоняемая любопытством.
За зеленой оградой оказалась большая круглая клумба, над которой была сооружена сцена или помост, покрытый гладким материалом. В центре сцены замерла в красивой изящной позе пара артистов балета. Варя сразу узнала Егора и Полину. В белых костюмах в ярком свете прожекторов они напоминали античные статуи, похожие на те, что прятались в укромных нишах в парке. Зрители окружили сцену и зазвучала музыка.

Завораживающе нежная мелодия заструилась над парком вместе с лучами заходящего светила. Словно сотканная из света прекрасная пара двигалась медленно, плавно, изящно. А Варя не могла оторвать взгляд от Егора. Как же он великолепен! Каково ему сейчас, думала девушка, изображать любовь на сцене, когда сердце сжимается от тревоги за сестру, улыбаться радушным хозяевам, зная, что именно они мучают бедную, ни в чем не повинную девочку? Безумно захотелось помочь ему, совершить подвиг, но спасти Аниту! «И спасу!» - сказала себе Варя, не замечая, что сжимает руки в кулаки.

                ***

- Ну, Леопольд, какой сюрприз ты нам сегодня приготовил? – спросил солидный господин с округлым брюшком, затянутым в шелковую жилетку. Леопольд Теодорович почему-то подумал, что, если его гость сегодня позволит себе хорошо поесть, то пуговицы жилетки могут и не выдержать напора плоти.
- Сами посмотрите, дорогой Михаил Борисович. Лучшие артисты театра!
- Меня больше интересуют артистки, - с интимной интонацией шепнул на ухо хозяину господин с брюшком. Его круглые щеки залил румянец то ли от уже выпитого, то ли от предвкушения предстоящего удовольствия.
- Артистки, несомненно, тоже лучшие. Одна Полиночка Грицай чего стоит!
За деревьями зазвучала музыка, и гости потянулись к месту выступления. Но собеседники никуда не торопились.
- Балерины у тебя, Лео, хороши, но уж больно тощи, - скривил брезгливую гримасу господин, - а я люблю, чтобы было, что пощупать.
Он сделал выразительный жест пухлой рукой, сверкнув крупным бриллиантом на пальце.
- А у твоих красоток, друг мой, одни ноги и никаких округлостей. Ну, что это такое? – в голосе его прозвучала почти детская обида.
- Уважаемый Михаил Борисович, если балерины будут с округлостями, то танцевать они уже не смогут. Такой вот парадокс.

Господин с брюшком сокрушенно покачал головой и щелкнул пальцами, подзывая официанта. Перед ним тут же материализовался молодой человек с подносом с напитками. Холеная рука с перстнем царственным жестом взяла бокал, и гость неспеша отправился к импровизированной сцене, попивая французское шампанское. А Леопольд оглянулся по сторонам и заметил свою жену. Сердце в груди сжалось от недоброго предчувствия.
Эвелина бросила взгляд на толпу гостей, стягивающуюся к импровизированной сцене, и поспешила в дом. Навстречу ей попалась Нюша.
- Комнату приготовила? – спросила требовательным голосом хозяйка.
- Приготовила. Но, Эва, может не стоит торопиться? – взгляд бесцветных глаз приживалки был умоляющим.
- Я сама решу стоит или не стоит мне торопиться! – отрезала Эвелина. – Жди меня внизу.

Поддернув нетерпеливым движением подол платья, она быстро пошла по коридору. А за окнами звучала музыка, прекрасная музыка Чайковского, наполняя вечерний парк негой и красотой, придавая романтический флер торжественным аллеям и партерам.
Эвелина торопилась. Она решила, что пока гости заняты созерцанием представления, успеет отвести пленницу в комнату в подвале, уже подготовленную исполнительной Нюшей. Гости разъедутся и она, Эвелина, совершит обряд. А торопиться стоило! Сегодня утром она насчитала еще две новые морщинки возле глаз, да и кожа, несмотря на усилия косметологов, ощутимо теряла свою упругость. Неужели в прошлый раз она что-то напутала? Что-то неправильно поняла в Книге? Опять появилось это гнетущее ощущение уходящего, как песок сквозь пальцы, времени, ее времени, отчего сон пропадал и возвращались мучительные головные боли. Нет, Нюша не права! Торопиться следовало, а шумный прием станет прекрасным отвлекающим маневром.

Она свернула направо и прошла в конец длинного коридора, миновав дверь белого концертного зала. Остановилась у самой последней двери и нетерпеливо дернула ручку, но та не поддалась. Черт, Леопольд же закрывает ее на ключ! Как она могла забыть об этом! Эвелина развернулась на каблуках в обратную сторону и столкнулась с мужем.
- Ты не это ищешь? – спросил Леопольд с улыбкой, держа в руке ключ.
- Дай сюда! – Эвелина потянулась к ключу.
- Зачем он тебе? – Муж зажал ключ в кулаке и убрал руку за спину. Эвелина стиснула зубы: ее бесило, если кто-то мешал осуществлению задуманного.
- Мне нужна эта девчонка. Отдай мне ключ.
- Для чего она тебе нужна? Ты уже получила все, что хотела.

Взгляды их встретились, словно скрестили две шпаги, и Эвелина, к своему удивлению, почти физически ощутила холод и твердость стали.
- Нет не все! Мне она нужна для обряда.
На лице старика мелькнул испуг, но тут же исчез, сменившись холодной решимостью.
- Нет, Эва, я больше не позволю тебе никаких обрядов, потому что это безумие.
- А мне плевать на твое позволение! Мне нужна эта девчонка, мне нужна ее молодость, ее жизнь. И я ее получу! Отдай ключ!
Она вплотную приблизилась к Леопольду и сверлила его пылающим адским огнем взглядом. Не было на свете человека, способного выдержать этот взгляд и не отвести покорно, смиряясь с волей Эвелины, свои глаза. Но на этот раз что-то пошло не так. Старик не дрогнул, не уступил безропотно обожаемой супруге, только упрямо мотнул головой.
- Нет, Эва, не отдам. Эту девочку я тебе не дам. Хватит и той блондинки, Насти Хохолковой. До сих пор не могу себе простить, что упустил ее, не сумел защитить от твоего безумия.

- Сам ты безумец! – рявкнула Эва, повышая голос. – Отдай ключ!
Леопольд Теодорович отступил на шаг и положил ключ в нагрудный карман, давая понять разгневанной супруге, что уступать не намерен.
- Эта девочка – чудо, у нее необыкновенный талант, божий дар, как и у ее брата. Я не могу отдать ее тебе на растерзание. Нет, Эвелина!
- Глупый старик, да она обыкновенная безмозглая кукла, одна из сотен тысяч безмозглых кукол. Одной больше, одной меньше. А я старею, моя жизнь уходит, уходит безвозвратно. Мое лицо покрывают морщины, кожа становится дряблой и тусклой, седеют волосы. И только обряд способен остановить этот процесс, неужели ты не понимаешь?!

Леопольд отступил еще на шаг, но покачал головой.
- Все мы смертны, Эва, пора это принять и смириться. Это закон природы.
- Смириться?.. Да плевать мне на все законы природы! Я верну себе молодость ценой жизни этой глупой девчонки, и никто мне не помешает!
- Я помешаю! – голос хозяина дома прогремел, как трубный глас. Эва от неожиданности округлила глаза и перестала на него наступать. – Если ты не успокоишься, я помещу тебя в психиатрическую лечебницу под надзор врачей, так и знай.
Это была последняя капля. Женщина, издав звериный рык, бросилась на мужа с кулаками. Она вцепилась в лацканы его фрака и стала трясти изо всех сил, шипя сквозь зубы грязные ругательства. Глаза ее пылали безумным огнем.
- Отдай ключ, сволочь старая! Ненавижу тебя!
- Нет, Эва, нет!
Он с трудом оторвал вцепившиеся в него судорожно сжатые пальцы. Тогда Эвелина стала колотить его кулаками по груди, вкладывая в удары всю свою силу и отчаяние. Этот глупый старик пытался ей помешать! Он хотел лишить ее молодости, он хотел лишить ее жизни! Задыхаясь от ярости и ненависти, Эвелина толкнула его в грудь с такой силой, что Леопольд ударился спиной о стену. Но ключ так и остался в его кармане.
- Что б ты сдох! – выдавила из себя Эвелина, смерив мужа презрительным взглядом. – Черт с тобой! Найду другую куклу. Но так и знай, Лео, я тебе этого никогда не прощу.

Повернулась спиной и ушла, развернув плечи и гордо вскинув голову. А Леопольд Теодорович, почувствовав внезапную слабость, медленно сполз по стене и сел на пол, прижимая руку к груди, к карману, в котором так и лежал ключ от двери в комнату Аниты. Там, под рукой, трепыхалось, словно пойманная в силки птица, его старое сердце, и странная давящая боль разливалась внутри.
- Ничего, девочка, сейчас я тебя выпущу, - прошептал он, едва шевеля побледневшими губами. – Пусть Владик отвезет тебя домой, к брату.
Боль в груди растекалась жидким огнем, мешая дышать. Руки и ноги отяжелели так, что пришлось сделать неимоверное усилие, чтобы достать ключ из кармана. Сжимая его в дрожащих пальцах, старик потянулся к дверному замку, но так и не дотянулся. Рука бессильно упала, не выпустив ключ, голова свесилась на бок, глаза закрылись, а длинные седые кудри рассыпались по плечам.


Фёдор просидел в комнате, где переодевались артисты, до тех пор, пока не увидел в окно, что все гости отправились смотреть представление. С трудом сдерживая нетерпение, выждал еще минут десять, чтобы наверняка в доме никого не осталось, и осторожно выглянул в коридор. Прислушался. Откуда-то издалека до него доносились звуки музыки и взрывы аплодисментов. Представление планировалось не очень большое, поэтому стоило торопиться.

Стараясь ступать как можно тише, он пошел по коридору к лестнице, ведущей вниз. Быстро спустился и уже собирался завернуть за угол коридора, ведущего в западное крыло, когда услышал шум и голоса. Кто-то в конце коридора спорил и ругался. Коридор был весьма длинным и разобрать слова не удалось. Он только понял, что ссорятся двое - мужчина и женщина. Когда голоса смолкли, он подождал немного и собрался уже выйти в коридор, решив, что спорщики ушли, но тут же метнулся обратно и спрятался под лестницей. Мимо прошла быстрым шагом, почти пробежала дама в синем платье.

В доме наступила тишина. Под тревожный стук собственного сердца Фёдор выглянул в коридор. В самом конце увидел скрюченную на полу фигуру человека в черном и бросился к нему. Звуки шагов заглушала ковровая дорожка.
Денисов подбежал к лежащему на полу и узнал в человеке в черном элегантном фраке господина мецената. На его бледном лице застыла гримаса страдания, губы посинели. Фалды фрака торчали из-под него, как сломанные черные крылья. «Ёжкин кот!» - пробормотал растерянно Фёдор, сразу поняв, что Францев мертв, но все-таки пощупал его шею, пытаясь уловить кончиками пальцев слабую пульсацию сосудов. Пальцы ничего не ощутили кроме быстро теряющей тепло кожи. В вытянутой руке покойника он увидел ключ, вытащил его и отпер дверь.

От двери кто-то отскочил, едва щелкнул замок. Фёдор распахнул массивную, покрытую изящным золоченым орнаментом створку и заглянул внутрь. Прижавшись спиной к стене, стояла девушка и смотрела на него с ужасом.
 - Ты Анита? – спросил он, тут же поняв, что вопрос излишний, так девушка была похожа на брата: те же русые волосы, тот же разрез глаз, те же тонкие аристократические черты лица.
- Да, - еле выдохнула пленница.
- Пошли со мной, - протянул к ней руку капитан полиции.
Но девушка только отодвинулась от него на шаг.
- А вы кто? – спросила робко, со страхом.
- Я друг твоего брата, Фёдор. Пойдем скорей, пока сюда народ не набежал. Нам надо торопиться.
При упоминании Егора радость вспыхнула в ее больших глазах, а губы дрогнули в улыбке. Значит Егор все-таки придумал, как ее спасти, как вызволить из плена! Анита тут же кивнула и шагнула навстречу незнакомцу. Тот взял ее за руку и потянул за собой.

Аня вскрикнула, заметив у дверей лежащее на полу скрюченное тело.
- Господи, Леонид Федорович! Что с ним? Ему нужна помощь!
Девушка бросилась к старику, но Фёдор ее остановил.
- Поздно. Он мертв. Я проверил. Ему уже никто не поможет, а нам надо быстро уходить.
- Но что с ним? – вопрошала дрожащим голосом Анита, уцепившись за надежную руку Фёдора и все время оборачиваясь на своего тюремщика.
- Инфаркт скорей всего.
– Может вызвать «скорую»? Он же такой хороший. Он хотел меня спасти, не разрешил этой женщине меня забрать. Я слышала их разговор за дверью. Он хороший, добрый!
Федор бросил на нее удивленный взгляд: блаженная что ли, ёжкин кот? Этот паук заточил ее в застенок, а она о нем слёзы льет! Подумав, что кто-то может невовремя наткнуться на тело и помешать их отъезду, он вернулся и затащил хозяина дома в комнату, осторожно прикрыв дверь. Анита смотрела на него с ужасом и молчала.

Дошли до лестницы, ведущей на улицу. Прежде чем выйти, Фёдор отодвинул девушку себе за спину, прислушался и осторожно приоткрыл дверь. На крыльце никого не было. Они быстро вышли и побежали к автомобильной стоянке.
Отперев машину, Денисов открыл боковую дверь и пропустил вперед девушку.
- Ложись на задние сиденья, - скомандовал он, – я тебя прикрою. Лежи тихо, как мышка.
- А вы куда? – спросила Анита, покорно укладываясь на последнем ряду кресел и позволяя укрыть себя чужой курткой. Впрочем, заметить ее сквозь тонированные стекла и так было сложно. Но против некоторых предосторожностей она не возражала. От этого Фёдора исходила уверенность и сила, ему хотелось доверять.
- Я подожду, когда ребята закончат выступать, заберу их и поедем домой.

Он не стал говорить про свою собственную сестру, как всегда, выкинувшую неожиданный фортель в самый неподходящий момент. Он волновался за Варю и очень надеялся, что она будет вести себя благоразумно. Хотя, слово «благоразумие» напрочь отсутствовало в ее словарном запасе. Теперь, когда пленница была освобождена, оставалось самое сложное: ждать. Фёдор закрыл дверь микроавтобуса, убрал ключ в карман и не спеша, с видом скучающего без дела шофера пошел к дому.

http://proza.ru/2021/09/22/329