Дырка в заборе

Идея заказать запасной ключ для сейфа была не новой. Предыдущая попытка решить этот на первый взгляд пустяковый вопрос оказалась неудачной. Все городские ключники, как будто сговорившись, наотрез отказались изготовить мне дубликат ключа для старого, но надежного засыпного сейфа, доставшегося мне по наследству, мотивируя свой мерзкий поступок отсутствием каких-то там заготовок. Не знаю почему, но я им не верил. Эти люди не брали у меня деньги, которые я им подсовывал за работу, и, мотая головой в знак несогласия, уходили, наслаждаясь моей полной беспомощностью дилетанта, не умеющего держать в руках напильник и надфиль. Может быть, они думали, что я следователь местной прокуратуры и ищу человека, который запросто может изготовить ключи для любого сейфа, чтобы тут же упрятать его в тюрягу с целью улучшения показателей.. Видя мои многодневные мыканья и мытарства с этим дурацким ключом, знакомый посоветовал мне сходить на предприятие, которое, кстати, располагалось неподалеку от моего дома. Я решил последовать его совету.
День выдался погожим и светлым. Не смотря на то, что календарь показывал последнюю неделю октября, было тепло, сухо и как-то совсем по-летнему радостно на душе. Мой пушистый котик, тоже радуясь теплому дню, лежал на крыше, закрыв от удовольствия один глаз и подставляя свои откормленные серые бока благодатному воздействию ультрафиолета. Путь мой пролегал через железнодорожное полотно, в простонародье именуемое «железка». Группа трудящихся в оранжевых жилетах, менявших старые шпалы на новые, ловко орудовала кувалдами, щипцами для шпал и отточенными кирками, которые блестели на солнце, словно самурайские мечи. Старые шпалы куда-то очень быстро увозили люди на тракторе, при этом они озирались по сторонам, видимо чего-то опасаясь. Неподалеку стоял солидного вида мужчина и внимательно считал количество увезенных налево шпал, записывая все в блокнот.
Подойдя к заводским воротам, гостеприимно распахнутым настежь, возле которых стояла небольшая деревянная будка с дверью, на которой красовалась надпись ВХОД, я увидел беззаботно бродивших по территории рабочих в красивой спецодежде.  Большие и плоские, словно масляный блин, часы, висевшие над проходной, показывали половину двенадцатого. Возможно, авторы книг по политэкономии нам бессовестно лгали, когда утверждали, что при капитализме людей на предприятиях беспощадно эксплуатируют и отжимают, словно губку.
– И действительно, – подумал я, на минуту остановившись, – какая все-таки это большая глупость - тратить драгоценное обеденное время на обед. Так и жизнь пройдет – не заметишь.
. Пополнять запас истраченных калорий нужно, безусловно, до перерыва, а в обед нормальные люди с увлечением ходят по магазинам или спят, сняв тесную обувь и сладко вытянув затекшие ноги к теплой и уютной батарее отопления.
– Вы куда,? – строго спросила у меня на проходной упитанная   блондинка средних лет с сигаретой во рту, высунув голову в небольшое окошко..размером с кухонную форточку. - У нас, гражданин, посторонним вход запрещен. Если грамотный, читайте. – Она указала пальцем на вывеску. Над свежевыкрашенной  дверью  красовалась ядовито-зеленая надпись «Вход – строго по пропускам».
У вас есть пропуск –поитересовалсь она.
-Нет .
Тогда до свиданья. Он спрятала  голову и  выдохнула из окошка струю фиолетового дыма.
  Я был несколько озадачен такой постановкой вопроса, поскольку в кирпичном заборе рядом с проходной зияла огромная дыра, в которую мог, наверно, проехать грузовик. Установить здесь пропускной режим было равносильно тому, что поставить калитку в поле и требовать, чтобы все ходили непременно через нее.
– Но это же элементарная глупость, – возмутился я. – Вы посмотрите туда, – и я показал пальцем на трехметровый пролом в стене в 10 метрах от проходной. Через него как раз выходило несколько граждан в спецовках. Они несли в руках что-то большое и тяжелое, завернутое в мешковину. Видимо, у них были веские основания идти именно через дырку, а не через проходную.
; Вот видите, – кивнул я в сторону расхитителей капиталистической собственности. – Ходят, и ничего.
; Я за дырки не отвечаю, - услышал я через стекло... - Мое дело - проходная.  А у меня здесь даже муха не пролетит без пропуска. Я своим местом дорожу. Между прочим, здесь люди работают, а не шатаются с портфелями без дела. – Она опять высункулась и подозрительно посмотрела сначала на меня, потом на мой кожаный блестевший коричневой краской портфель и снова захлопнула окно, что называется, прямо перед моим носом.
; Ходят тут всякие, - услышал я . Только работать мешают..
Делать было нечего. Пришлось идти через пролом в стене. К моему удивлению, здесь была протоптана широкая тропа, посыпанная, к тому же, для того, чтобы не испачкать обувь,  свежими опилками. Она вывела меня непосредственно к главному корпусу, где я надеялся найти помощь и взаимопонимание со стороны рабочего класса который как утверждали классики марксизма –ленинизма  отличается  большой сознательностью.. Не без труда и уже ближе к двум часам дня я нашел столь необходимого для меня токаря в промасленной кепке.. А, может быть, это был фрезеровщик. Я как человек гуманитарных наклонностей  их всегда путаю. Токарь ,или  фрезеровщик стоял, как и положено, у станка, внимательно вглядываясь в чертеж время от времени  ковыряя пальцем в носу.. .
– Ключик надо бы изготовить, – как можно бодрее сказал я, стараясь заразить  гражданина  своим оптимизмом.
Товарищ в кепке оторвал нахмуренное суровое лицо от чертежа, внимательно и осуждающе посмотрел на меня, молча отошел в сторону и стал замерять какую-то блестящую железяку штангенциркулем. Я извлек из кармана изрезанный всевозможными канавками и бороздками ключ,
Вот сказал я  ,- никто не берется .Одна надежда на вас.
.Человек в кепке  равнодушно посмотрел на большой с вычурными загогулинами ключ в моей протянутой руке и, не проронив ни слова, пошел к наваленным на верстаке одной большой кучей болтам и гайкам. Он стал неторопливо ковыряться в них, опустив на глаза большие профессорские очки. Обернувшись и увидев меня, стоящего по-прежнему с протянутой рукой, он, чеканя каждое слово, произнес:
– У частников заказы не принимаем.
– Да какой я частник? – пытался я разжалобить его. - Я несчастный человек, бегающий уже месяц по токарям и фрезеровщикам. Мне бы ключик сделать. А, товарищ?! – Я заискивающе стал заглядывать в глаза токарю-фрезеровщику. – Вы понимаете, весь город обошел. Никто не берется, а с одним ключом для сейфа – это не жизнь. Только на вас одна надежда. У вас я вижу и станок имеется Очень хороший станок..
–Да так-то оно так, – прокряхтел мой собеседник. – Только занят я сильно. Ничего не выйдет. Работы очень много. Разве что через недельку. – Он посмотрел на меня  поверх  очков ..
– Мне никак нельзя через недельку, – взмолился я. – Мне хорошо бы сегодня. И деньги у меня как раз с собой. – Я  радостно достал из бокового кармана потертое портмоне.
Мой собеседник взял у меня из рук ключ, долго и невозмутимо изучал его многочисленные холмы и впадины .
– Заготовку смогу сделать, – вынес он свой вердикт, – дырку внутреннюю могу просверлить, а канавки и бороздки сам как-нибудь. Мне с ними валандаться некогда.
; То есть как сам как-нибудь? – опешил я. – Я этого не умею, у меня профиль другой. Я гуманитарий.
; Значит гуманитарий? - переспросил меня токарь-фрезеровщик.
; Ну да, -  подтвердил я, - гуманитарий.
; У нас вон ползавода одни гуманитарии, - показал он пальцем в строну конторы. – Тоже работать не хотят.
; - Он всунул мне ключ в руку и ушел назад к верстаку, недовольно надув губы. Здесь токарь-фрезеровщик снова стал копаться в ржавых болтах и гайках.
– Петрович, – окликнул его молодой парень, заезжая в цех на автокаре. – Мастер говорит, втулки срочно нужны. Полцеха стоит со вчерашнего дня.
; У них всегда все срочно, – Петрович сурово посмотрел  в мою сторону, как будто это я требовал от него втулок.
; Уходить надо, - пронеслось в голове, - с  Петровичем шутки плохи. Сдаст еще охране, потом оправдывайся, как проник на территорию с пропускным режимом. - На всякий случай, чтобы не нарываться, я спрятал злополучный ключ в карман.
; Ну так я наведаюсь через недельку, - робко поинтересовался я.
; Угу, - сказал Петрович, не оглядываясь, - наведайся.
; Так что на счет фтулок? Люди ведь ждут, - напирал автокарщик.
; Подождут. - Осадил его Петрович. - Мне сегодня некогда. Может, через пару дней выточу. А будут напрягать, так и передай начальству, вообще на больничный уйду. Пусть сами тогда свои втулки точат.
Он в сердцах бросил ржавый болт назад в кучу, достал из бокового кармана папиросу и, дунув в нее, пошел по направлению к курилке. Я понял, что аудиенция окончена и заполучить заветный дубликат ключа мне сегодня не светит.
В тот трагический для меня день погода всячески соответствовала моему настроению. Когда я только шел на завод, светило пусть не знойное июльское, но  все еще теплое и ласковое октябрьское солнце, на небе не было ни облачка, а желтые и оранжевые листья на деревьях радовали взор буйством красок и разнообразием форм. Спустя всего два часа все изменилось, и на улице уже капал холодный осенний дождь, небо затянуло откуда-то набежавшими тоскливыми тучами.
Я подошел к знакомой дырке в заборе и уже известной дорогой хотел выйти с территории неприветливого предприятия. В кармане громко и подло позвякивали ключи, из которых выделялся один длинный, нестандартный, с дыркой в середине – символ всех моих сегодняшних несчастий.
– Эй, мужчина, подойдите, – это мне кричала моя знакомая вахтерша. Во рту гражданки  дымилась очередная сигарета, и еще она что-то жевала.
Я послушно подошел к проходной  не понимая  что ей от меня нужно. .
– Можете назад выйти через проходную, – сказала она почти дружелюбно. – Это можно. Только портфель откройте, я посмотрю, что там внутри.
Я молча посмотрел на ее упитанную  фигуру, висящую на губе сигарету, на ядовито-зеленую надпись «Вход – только по пропускам» и, поддавшись какому-то первобытному инстинкту, молча и решительно направился к дырке в заборе. Выйдя на волю с режимной территории через дырку, я задал себе вопрос: «А почему мы так  живем?»
 «Наверно потому, – ответил  внутренний голос, – что мы все так работаем и так обедаем,    мы в большинстве своем  уже давно ничего не умеющие делать «гуманитарии», а тех, кто умеет точит детали на токарном или фрезерном станке, у нас уже просто нет,  зато есть много таких, кто умеет призывать, охранять или за нас решать. У нас страна призывальщиков,охраняльщиков и решальщиков.. Мы так и раньше жили и вот никак не можем с этим расстаться, мы любим ржавые болты и гайки аккуратно сложенные в баночках в гараже, запыленные портреты  вождей на палочке, собираем в своих чуланах ненужный  хлам, копим его десятилетиями вместо того, чтобы просо взять  и выбросить все это на помойку.  К чертовой матери.
 И самое главное, – сказал внутренний голос,  что ничего не меняется; мы как ходили, так и ходим через дырку в заборе. А через проходную нас либо не пускают, либо мы сами не желаем. Потому что  через дырку в заборе нам ходить гораздо удобнее и привыч