До утра

Я думаю, я знаю, что испугало тебя тогда. Ты прочитала в моих глазах, что я хочу нырнуть в тебя как в омут, не оставив себе шанса на спасение, чтобы исчезнуть в тебе навсегда.

Вчера вечером я гулял не обычным моим быстрым и энергичным шагом, а не спеша, чтобы продлить удовольствие, то чуть ускоряясь, то замедляясь под музыку в наушниках. Ты знаешь, что я не танцую, но я умею слушать музыку и дышать в такт. Ты—это танец, поэтому это важно. Я представлял себе, что держу тебя за руку, и вёл тебя потайными тропами каменных джунглей, известными только мне. Дождь только недавно кончился, и в свете далёких фонарей капли воды блестели как бриллианты на цветах, которые я мысленно дарил тебе. Мы дошли до набережной и остановились. Я глубоко вдохнул, повернулся к тебе, и совсем было собрался сделать шаг вперёд и тихо, без всплеска, утонуть в твоих серых глазах.

Я толком не помню, как я доехал с работы домой сегодня. Мне было так плохо, что я сразу рухнул на кровать, прямо как был в уличной одежде, и вырубился. Когда я проснулся от невыносимого жара, вокруг было уже темно и тихо, поздний вечер наверно, может быть уже ночь. Удивительно все-таки устроена жизнь: ещё утром ты чувствуешь себя здоровым и полным сил, а вечером уже не знаешь, доживёшь ли до утра. Я, честно, не должен был бы сильно волноваться по этому поводу. Вроде бы, это всего лишь моя борьба за жизнь, выплыву—молодец, нет так нет, но что-то было не так.

И тут я вспомнил. Вчера. Я так и не сказал тебе того, что хотел сказать. Что должен был сказать. В этот момент я, наверно, понял, что такое ад. Ад—это когда тебе приходится уходить, сожалея о том, чего не сделал. Я дотянулся до телефона и нажал кнопку. Экран остался чёрным. Я нажал ещё раз, и ещё. Воткнул зарядку. Ничего. Чёрный экран. Знаешь, я никогда не ломал ничего специально, но в этот момент, если бы у меня оставались силы, я бы швырнул этот телефон в стену так, чтобы он разлетелся в пыль.

Забавно, что жить жизнь правильно довольно легко. Даже если что-то не получилось, всегда можно попробовать ещё раз, по-другому. Но если вдруг вся твоя жизнь спрессовалась в одном моменте, за которым, может быть, не будет больше ничего, и ты вдруг оказался не готов, и не смог сыграть эту последнюю ноту, без которой вся симфония жизни внезапно теряет смысл—тут уже ничего не переделать. Тогда приходится искать и находить в себе силы и волю к жизни, каких никогда раньше в себе не подозревал. Всё подчинено единственной цели—дожить до утра и сыграть эту последнюю ноту, без которой ты попадаешь в ад.

Рано утром ты в полубессознательном состоянии от бессонной ночи, лекарств и жара, доползёшь до только что открывшегося 7-11 и будешь умолять продавщицу дать тебе сделать один звонок. Продавщица будет смотреть на тебя недоверчиво, но в таком состоянии ты не будешь вызывать опасений, разве что жалость, и она даст тебе телефон. Только бы не забыть сейчас цифры твоего номера. Трубку снимет твоя мама. Доброе утро, как жаль, что вы не позвонили раньше, она так ждала вашего звонка вчера. Нет, она уже уехала. Нет, новый номер телефона не оставила. И вот ты застыл как дурак со своим музыкальным инструментом, готовый сыграть эту волшебную последнюю, главную ноту—жаль только оркестр уже уехал.