Прикл. матроса Шпоньки. Гл-13. Пост сдал

     Не смотря на всю комичность ситуации, ведь не дети в войнушку играют, и  только после того, как  Шпонька по уставу, с положенными заклинаниями про то, что мол пост сдал и пост принял,  передал бразды правления на вверенной ему территории в сержантские руки, началось самое интересное.
     Шпоньку, по такому случаю, всё также, с  унижениями и позором, в гордом одиночестве доставили в расположение роты, и  он заступил в бессрочный  наряд вечным дневальным по роте.
     Про должность вечного дневального по роте надо рассказать немного подробнее. Именно это и была жестокая альтернатива гауптвахте..
     Спать по уставу дневальный имеет право не более четырёх часов в сутки. Всё остальное время он должен заниматься "приборкой" в кубрике. Или  на русском языке, уборкой в казарме.
     От перестановки слов смысл не меняется. Четыре часа в сутки спишь, а остальные двадцать работаешь.
     Тут намедни до Миши стоял один такой стойкий оловянный солдатик. Между прочим две недели стоял. А потом взял да и упал  вместе с тумбочкой, которую он охранял у всех на виду.
     Кстати, упал плашмя, но так и не проснулся. Сломался, короче.
     Пожалели его правда, достойно искупил, так сказать,  флотский грех.  Дали до утра выспаться и опять как медный чайник засвистел он в  свою караулку.
     Вот примерно такая радужная перспектива и ожидала злостного нарушителя караульной службы.
     Для полного счастья на следующие сутки дежурным по роте назначили любимого друга Атенбаева, и можно было уже сказать, что звёзды  наконец-то сошлись.

     Часы для  Миши остановились. Сутками напролёт он драил палубы в казарме вместе  с машкой.
     Машка-это такая огромная швабра с дополнительно прикреплённой  на ней сверху десятикилограммовой гирей.  Дуэт Мишки с машкой на крайнем севере. 
     Старшина выдавал на сутки дежурной смене полведра земляничного мыла (кстати купленного за украденные из матроского содержания деньги) и работа кипела круглосуточно.
     Всё перемешалось в Мишиной голове. На третьи или четвёртые сутки «вечного» дежурства смешались день с ночью, и он стал потихоньку входить в состояние ступора. Мысли стали ватные, звуки слышались издалека, и появилось эхо как при эффекте реверберации.

     Спасение пришло абсолютно внезапно. Спасателем оказался сослуживец со смешной кличкой Мальчик.
     Матрос Раумов, выросший  в Киргизских горах, в принципе был хороший малый.
     Один из его маленьких недостатков- это  была попытка рассказывать анекдоты на русском языке.
     Оно может в киргизском оригинале было  весело и остроумно.
     Миша, впитавший с молоком матери весь одесский, не говорю уже отдельно про киевский юмор, долго пытался вникнуть в смысл Раумовских анекдотов.
     Все они начинались словами:"Малчик любиль девачка"(ошибкам верить). И так он достал этими «малчик и девачка», что не выдержала душа поэта, и выложил Миша  «мальчику» пару киевских интерпретаций на заданную тему. Все начали смеяться, и так уже и остался матрос Раумов Мальчиком до конца своей службы.

     Ну а теперь о главном.
     Мальчик был главным телефонистом роты.
     На его попечении находилось несколько полуразбитых полевых телефонов. 
     Вроде, как считалось, что он контролирует телефонные провода для связи постов с караулкой.
     И вот в тот день, когда Миша уже передвигался  как луноход на автопилоте, в роте разгорелся скандал.
Как выяснилось, после проверки командиром роты, из восьми постов телефон работал на одном единственном.
     Мальчика ротный распекал и в хвост и в гриву.
     И вот тут –то и попался лютому капитану на глаза несчастный Шпонька. Он задал Мише, что говорится, в лоб  один единственный вопрос: «Потянешь»?
     Шпонька, ещё не веря своим ушам, утвердительно кивнул головой. 
     Произошла  шахматная рокировка, то есть Мальчика забрили дневальным по роте, а Миша первый раз за всю неделю смог  вечером лечь в свою матроскую койку.