10. Жестокость, которую никто не видит

10. ЖЕСТОКОСТЬ, КОТОРУЮ НИКТО НЕ ВИДИТ

 «Целыми поколениями, не будучи натаскиваемы для охоты, они не имели никакого понятия о дичи и почти утратили чутье и наклонность к охоте. Кроме того, все собаки псарной выкормки, они дики, боязливы, нередко глупы и зачастую боятся выстрела», Л.П.Сабанеев «Собаки охотничьи, комнатные и сторожевые. Легавые. М., Терра, 1992

     Собака на рулетке, а за ней болтается хозяин – эка, невидаль! Обычная для города картина. Требование, чтобы собака была на поводке, выполняется. Насколько управляема собака – никто не знает. И как ей живется – тоже. А между тем…
   Я никогда не занималась передержкой собак. Если в моем доме и гостили собаки, то они принадлежали близким знакомым. И об этих собаках я знала, практически, все. Но тут экономические обстоятельства заставили меня взять на месяц чужую собаку, сеттера-гордона. С ее хозяевами я провела несколько уроков послушания. Все кинологи понимают, что общее послушание необходимо любым собакам – большим и маленьким, служебным, охотничьим и декоративным. Специализация появляется позднее. Однако трехлетний пес был девственно чист от любых навыков. По-моему, он даже не знал своей клички. Его главным дефектом было полное отсутствие связи с хозяином. И это у сеттера! Охотники знают, что гордон – самый упорный, выносливый и самостоятельный из этой группы пород. Но, в целом, сеттеры относятся к легко управляемым и дрессируемым собакам, в общем, им присуще такое качество как вежливость.
   Собаку, с которой я столкнулась, я буду условно называть Графом. В первые три дня он просто ошарашил меня бешеным поиском: бегом по пересеченной местности идеальным челноком. Кем или чем заканчивается поводок, собаку не интересовало. Человека можно было заменить любым механизмом. Дома пес охотно ласкался к любому человеку, на поводке – мог смести с пути  и старика, и ребенка. Он жил в мире запахов, как геймер – в виртуальной реальности. Разумеется, запах вполне материален. Но ни других собак, ни людей для Графа не существовало. Они были для него манекенами. Столкнувшись с собакой, он выполнял короткий ритуал приветствия и… устремлялся по следу встреченной собаки в ту сторону, откуда она пришла. Кошки – вот что занимало его внимание! Они были настоящей добычей! Увидев кошку, Граф вообще терял контроль над собой. После жалкого подобия стойки, он кидался в атаку и разражался отчаянным лаем, когда кошка шмыгала в подвал или залезала на дерево. Никто не объяснил бедняге, кто является его достойной добычей. Самый сильный интерес к птице он проявил в зоомагазине, где попытался снести клетку с попугаем ара. В парке он ухитрился выкопать и задавить молодого крота. А потом еще скалил зубы, не желая отдавать добычу.
   Хозяева уверяли меня, что в лесу, на природе пес ведет себя идеально: далеко не отходит, приходит на зов. Что же это получается? Что охотничья собака боится леса?!
   Дома пес с удовольствием играл с игрушками, особенно, снабженными пищалками, но, разумеется, никакого желания отдавать их человеку он не испытывал. А на улице – не интересовался апортировкой точно так же, как и всем остальным.
   Понаблюдав за собакой с неделю, я горечью поняла, что замечательный челнок Графа – такая же невротическая реакция, как и у сидящего на цепи дворового пса, который прокручивается на одном месте и с яростью кусает собственную цепь. До какой же степени надо было три года не заниматься собакой, чтобы довести его до такого состояния!
   Но эти собаки живут с нами в городе! Лишая их воспитания, не удовлетворяя их породных потребностей, закрепленных веками селекции, мы делаем их несчастными, а себя – опустошаем морально. Давайте проанализируем факторы, которые приводит собак к полному отсутствию связи с человеком (как следствие – склонности к бродяжничеству).
     Если бы хозяева Графа начали обучать собаку команде «Ко мне!» и любым другим формам подзыва (например, свистку) с 3-4 месячного возраста! Если бы они не пропустили периода социализации (от 3 недель до 6-7 месяцев) и установили с ним нормальные «стайные» отношения! Если бы они находили время играть с ним в игрушки и дома, и на улице, и не пропустили периода манипуляции предметами (начало проявления охотничьих паттернов поведения), и поставили ему правильную апортировку! Если бы они в 8-и месячном возрасте начали обучать собаку дисциплинарным командам общего послушания, а потом не играли бы в охотников в виртуальном мире, а действительно стали бы ими в мире реальном, и занялись натаской собаки! «Если бы»… Сейчас, чтобы добиться хоть каких-то результатов, придется проявить столько упорства в обучении, замешанных на любви к собаке и своему делу, что для этого надо быть фанатиком охотничьей кинологии. А такими фанатиками хозяева Графа, безусловно, не были. Что же делать? Так и мучить себя и собаку, таская ее на рулетке? Отдать собаку, эмоционально непривязанную ни к кому, в следующие руки?
   Потом пес целый год просидел в гараже, и его кормил и выводил наемным водитель (уж не знаю, сколько раз в день). А хозяин затеял бесконечную тяжбу с женой, стараясь оттяпать у нее детей, ради квартиры, в которой они были прописаны. Собаку он, по его словам, отдал соседям по коттеджному поселку. Мне очень жаль Графа, но на его примере можно убедиться, что люди бессовестные и бессердечные, да еще и с явными отклонениями в психике (с какой гордостью в голосе хозяин Графа говорил мне: «Моя собака выросла как беспризорник!» - это при живых-то хозяевах!) и с людьми будут поступать точно также. Не бывает благополучных собак в неблагополучных семьях.
   А мне остается бросить в пустоту очередной призыв: «Уважаемые заводчики! Не продавайте собак случайным людям!»