Двенадцать месяцев - от февраля до февраля. 6-3

                Часть шестая

                Глава третья. 3-4 января 1974 года

     Четверг – далеко не лучший день, чтобы начинать, что-то новое, тем более что через неделю предстояла очередная командировка в Минск и, хотя она не должна быть продолжительной, максимум два-три дня, всё равно она вмешается в процесс разработки и отнимет некоторое время.
 
     "Реофер"  - это уже перевёрнутая страница. Препарат исследован вдоль и поперёк, прошёл все стадии изучения и в эксперименте на животных и в клиниках. Он уже был рекомендован для применения в медицине и буквально считанные дни оставались до подписания приказа о постановке его на вооружение в Советскую армию. Технология его хорошо отработана. Все выпущенные полупромышленные партии соответствовали техническим условиям, осталось только разработать ГОСТ и промышленный регламент, чтобы перевести производство на другие более мощные заводы, производящие кровезаменители, но это уже была не наша забота. Этим должны заниматься службы министерства медицинской промышленности. Спустят нам тему по оказанию помощи в разработке промышленного регламента производства "реофера", мы конечно к ним присоединимся, а так будем как бы на подхвате. В случае возникновения какой-нибудь нештатной ситуации к нам могут обратиться за помощью, вот и всё.

     Впереди нам предстоял такой же длинный путь по освоению в промышленности нового препарата – "полиглюмана". Он успешно прошёл все эксперименты на животных   и показал прекрасные результаты при лечении ожогового и травматического шока. Я уже успел смириться с перспективой вновь жить в гостинице "Спутник", и дневать и ночевать на фармацевтическом заводе. Но всё это будет ещё не скоро, через два, а может и три месяца, а пока надо заниматься разработкой новых препаратов, намётки, для создания которых, уже сделаны.

     Вот я и решил проверить одно из предположений в синтезе йодополимерного комплекса. Такой препарат очень нужен в лечение и ожогового и травматического шока, сопровождающегося септическими осложнениями. Над этой темой мы начали работать ещё год назад, но стабильный по составу комплекс получить до сих пор не удалось.

     Пока я мотался по Средиземному морю, мне в голову пришла одна идея, вот я и решил её проверить, поскольку ничем более серьёзным заниматься не мог. Собрал небольшую лабораторную установку из стеклянных деталей и начал экспериментировать. Несколько часов около тяги просидел и всё без толку. Вроде, нечто интересное начало проклёвываться, но то ли я делал что-то не так, то ли температуру правильную не смог подобрать, разрушался образовывающий комплекс и всё тут. "Придётся ещё в библиотеке посидеть, почитать, да покумекать хорошенько", - решил я и пошёл к начальству.

     У Т.В. достаточно своеобразное мышление. Она может, не вполне разбираясь в химизме того или иного процесса, предложить на интуитивном уровне совершенно верное решение. Посидели мы с ней, посмотрели результаты, попили чайку и, так не до чего не додумавшись, разошлись. Попутно я отпросился на следующий день поехать в библиотеку, поискать, может что-нибудь подобное в литературе найдётся. Намерился побывать и в медицинской и в научно-технической библиотеках, ну а уж что получится, одному, сами знаете кому, известно.
       
     К вечеру мы с Анатолием подготовили четыре комплекта БВЛ. Промаркировали каждую коробку, чтобы людям легче было разбираться, и начали готовить призы для очередного книжного аукциона. Мы впервые решили поработать сами без назойливого руководства со стороны райкома комсомола. Светлана, моя знакомая из МАИ, о которой я уже упоминал, побывав на подобном мероприятии в КБ Яковлева, сама предложила провести аукцион в их институте.

     - Не дело, что вы задействовали основные авиационные КБ, а альму-матерь, вырастившую большинство из ведущих конструкторов страны, оставили без внимания. Слухи о ваших книжных визитах в КБ гуляют по нашему институту. Некоторые сотрудники сумели на них даже побывать, и остались очень довольны.

    Мы с Толей подумали и решили, а чем мы рискуем. Да райком в некоторых вопросах нам помогал, особенно когда речь шла о подготовке к мероприятию. Секретарем по идеологии райкома была Ирина Шведова, моя старая хорошая знакомая, ранее работавшая завучем в соседней с нашим институтом школе. Она негласно считалась как бы нашей подшефной. Вот там я с ней и познакомился, а затем под её руководством мы с Анатолием позапрошлым летом колесили по дорогам Югославии. Для подготовки к проведению аукционов Ирина подключала комитеты комсомола организаций и те начинали шевелиться, первое время почти из-под палки, а когда мы провели несколько аукционов и слухи о них просочились наружу, шевеление стало очень активным, а затем вообще превратилось в бурное движение. Мы уже не задумывались над тем, что надо писать объявления, готовить входные билеты, как-то украшать зал и заниматься прочими подобными организационными моментами, всё это лежало на плечах комсомольского актива организаций. Нам осталось только подготовить вопросы, призы и организовать торговлю. Больше всего мне нравилось готовить вопросы. Помню, проводили мы аукцион в КБ Илюшина, которое расположено наискосок от КБ Яковлева, на разных сторонах Ленинградского проспекта. В качестве главного приза выбрали только что вышедшую из печати книгу Яковлева ;Цель жизни;. Надо отметить, что это вызвало настоящий ажиотаж в конструкторской среде. Ведь это была первая в своём роде подобная книга. Мемуары одного из великих авиаконструкторов нашей страны, шутка ли. На наш выбор книги повлияло посвящение, которое генеральный конструктор Яковлев представил на суд читателей. Потому и вопрос по этому призу был с неким подтекстом. К сожалению, никто из илюшинцев на него не смог ответить и пришлось использовать запасной вариант. А вопрос на самом деле был чрезвычайно простым – Кому Генеральный конструктор Яковлев посвятил свою книгу? Ответ – Генеральному конструктору Илюшину.

      Когда ответ был озвучен, в зале вначале наступило молчание, а уж затем послышались аплодисменты.

     Я старался, чтобы вопросы на аукционах не повторялись, и чтобы они хоть каким-то краем, но соприкасались с книгой, являющейся призом.
    
     А Светлана из МАИ сказала:

     - Ваня, ничего не бери в голову. Всю организацию вечера мы берём на себя, вопросы тоже наша забота. Ты только их просмотри предварительно, готовить их будет моя подруга, Валентина, а она может их настолько сложными сделать, что никто ответить не сможет.

     До аукциона в МАИ оставалось ещё два месяца. Светлана приурочила его к своеобразному юбилею Института. Ведь он был создан в марте 1930 года. Так, что как раз 44 года ему должно было исполниться. С точки зрения начальства это был никакой ни юбилей. Юбилеи должны на нули заканчиваться, а вот сотрудники решили отпраздновать эту замечательную дату по-своему. Они её назвали "ДвойнойХор", вот так одним словом, намекая на любимую большинством студентов оценку 4 или "хорошо". Не удивительно, что под наше мероприятие даже знаменитый Дом культуры был выделен, с настоящей театральной сценой и несколькими сотнями посадочных мест. Вот мы с Толей и решили подобрать книги для призов. В понедельник к нам собирались подъехать Светлана с Валентиной, которые сами в это дело ввязались, и которым теперь предстояла тяжёлая работа.   

     Светлана просила, чтобы призов было не меньше сорока. Так много мы никогда не разыгрывали. Максимум их было двадцать пять и то это в самом начале нашей деятельности случилось, потом мы стали ограничиваться двадцатью. А эти захотели, чтобы, не меньше сорока было. Как бы перебор не получился. Мы всегда в полтора часа укладывались, дальше народ уставал, и сознание у него начинало туманиться. Три часа слушать и отвечать, точно перебором будет, но на эту тему мы с ними решили поговорить в понедельник, а пока выложили на пол склада двадцать кучек. В некоторых была одна книга, что в моем понимании означало - вопрос должен быть простым, на который многие ответить могут, а мы все те, кто на сцене сидеть будут, должны чётко уловить, где вверх взметнётся первая рука, а где вторая и третья. Это на случай, что первый отвечающий неправильный ответ даст. А некоторые кучки чуть не из десятка книг состояли. Тут, я бы задавал вопрос с множественным ответом, в подобном случае победителем признался последний участник, давший правильный ответ, так бывает, когда надо перечислить каких-то персонажей, например, с кем встретилась Алиса, когда попала в страну чудес или Элли по дороге к Гудвину. Да массу таких вопросов можно придумать. 

     Всё. Книги для призов были подобраны. Дальше самый главный вопрос - это книжный базар. Основная масса придёт не из-за призов, там десятка два эрудитов, как правило, крутятся, которые всё на свете знают. В каждом коллективе подобные спецы имеются. Отвечать, конечно, будет много больше народа, но большинство на один, максимум два вопроса будут знать ответы, а вот та двадцатка, о которой я упомянул, постарается дать ответы на все прозвучавшие вопросы.   

     Конечно, практически после каждого аукциона оставались неразыгранные призы, так получалось, когда никто из присутствующих в зале не давал правильный ответ. Вначале мы даже готовили дополнительные вопросы, чтобы приз разыграть, но потом ввели в практику новое правило. Вопрос вместе с призом переносился на следующий аукцион. Именно с таких вопросов  и начиналось следующее мероприятие. Я так обычно и говорил:

     - Уважаемые друзья! Пару недель назад мы проводили аналогичный аукцион в…, - я называл организацию, - где никто не смог ответить на достаточно простой, на наш взгляд вопрос, и приз остался неразыгранным. По нашему правилу, вопрос вместе с призом переносится на следующий аукцион. Вот с этого вопроса мы и начнём.

     Обычно, в таком случае находился человек, который давал правильный ответ и ему торжественно, под звук фанфар, вручался приз. Хотя один раз случилось такое, что приз вместе с вопросом пропутешествовал через две организации и был разыгран лишь в третий раз.

     Только для главного приза мы готовили запасной вопрос, но это скорее для раскачки зала - приз-то главный. В этот раз в качестве главного приза мы хотели предложить десятитомник Александра Сергеевича Пушкина. Не знаю почему, но полные собрания сочинений и различные многотомники всегда пользовались повышенным спросом.

     Первый раз мы должны были торговать в фойе зрительного зала на 600 человек. Я боялся, что там будет страшная давка и наши далеко не профессиональные продавцы не сумеют справиться с такой толпой. Но потом мне пришла в голову благая мысль – организовать торговлю с нескольких прилавков, можно даже с десяти. Одно условие должно быть жёстким – на всех прилавках должны лежать абсолютно одинаковые книги. Наш опыт свидетельствовал, что в среднем каждый покупатель на таком книжном базаре приобретал книг на сумму порядка пяти рублей, значит, книг мы должны были привезти почти в два раза больше. Умножаем 600 на пять, а затем удваиваем, и получается шесть тысяч рублей. Да это чуть ли не месячная выручка небольшого государственного книжного магазина и целый грузовик книг. Я даже в затылке у себя почесал, а потом решил – приедут девицы, тогда и думать будем.

     Пока я сидел и в голове мысли всяческие крутил, Анатолий делом занимался. Он в специальный кондуит, куда мы записывали всю выездную торговлю, занёс книги, предназначенные для призов – номер кучки, название книги или книг, и их цену.

     Из института мы вышли уже в седьмом часу. Толя довёз меня до Динамо, я спустился в метро и через полчаса уже открывал входную дверь в свою квартиру.

     Надя с Мишей ужинали.

     - Как ты вовремя пришёл, - обрадовалась моя супруга, - всё ещё горячее. Давай мой руки и быстренько садись.
 
      Есть я очень хотел. Заработался и забыл сходить пообедать, а вспомнил об этом только, когда на книжный склад спустился.   
 
     - Завтра к одиннадцати, - сказал я, когда мы с Мишей у телевизора уселись, чтобы по второй программе "Спокойной ночи малыши" посмотреть, а Надя на кухню решила пойти, посуду помыть, - я должен к метро Динамо подъехать. Повезём остаток БВЛ на Сретенку, а оттуда прямым ходом в Одинцово. По дороге Маринку Рачкову захватим, посмотрим, что там за шмотки продаются. Если такого типа, как моё пальто, то это здорово. Тем более что всё это бесплатно, в качестве подарка или, как они говорят, презента.

     - Жаль, конечно, что я с вами съездить отказалась, - с грустью мне жена ответила, - начальнику своему рассказала, а он мне, представляешь, заявил:

     - Зря отказалась. Кто, что за тебя купить сможет? Такая возможность не каждый день бывает. Мы с этим, - и он на мою гору документов кивнул, - за три года уже сжились. Оттого, что ты на полдня уедешь, поверь, ничего не изменится. Как была куча, такой она и останется. Тебе здесь я думаю и за месяц не разобраться.

      Надя стояла у двери и молчала.

     - Какие проблемы, если тебя отпустят, то мы тебя где-нибудь заберём, или просто мимо министерства проедем, нам же в Одинцово, а туда со Сретенки лучше всего по Садовому ехать. Вот у Пекина и притормозим, ты к нам и сядешь. Только про "Жигули", на которые тебя записали ни слова. Договорились?

     - Так что, я смогу с вами съездить?

     - Конечно. Почему нет? Со Сретенки будем выезжать, или я сам, или Антона этого попрошу, чтобы он тебе звякнул и всё. Главное, чтобы на твоей работе не возражали.

     Надя чуть в ладоши от радости хлопать не принялась.

     Утром из дома мы вышли всей семьёй, но тут же разделились. Надя пошла к метро, а мы во двор соседнего дома, где находился детский сад "Ладушки". Я вернулся домой, дождался маму, показал, где лежит телефонный аппарат и сел книжку читать. Никак не мог добить про приключения Джина Грина, который Неприкасаемый. К началу одиннадцатого книжку дочитал, закрыл её и к метро трусцой побежал. Решил, что в новом кожаном пальто в том магазине лучше не появляться, мало ли что, вот и одел своё старенькое многократно испытанное пальтецо.

     Зря бежал, пришлось стоять и Тольку минут десять ждать. Как он появился, я сразу же вопрос задал:

     - Книги-то где?

     - Я Клочкову адрес дал и велел ему нас там ждать. Что он будет за мной плестись.

     Я даже улыбнулся, постаравшись, чтобы Анатолий мою улыбку не заметил, а сам сказал:

     - Надежда решила с нами ехать, так, что на обратном пути за ней придётся заезжать. Маринка-то, где будет нас ждать?

     - Она в "Чародейку" записалась на десять часов. В двенадцать должна освободиться и подойти к Октябрю. Там мы её и заберём.

      - Ладно, придётся тебе за ней сбегать, мы же по Садовому поедем. У института курортологии постоим, там, рядом, и подождём, пока вы не вернётесь.

     Толька головой мотанул, но явно не очень обрадовался такой перспективе. Ну, да это его дело.      

     Когда мы приехали в Большой Головин переулок, "Скорую" уже заканчивали разгружать.  Антон стоял рядом и проверял номера коробок. Увидел нас, прекратил разгрузку, и пошёл нам навстречу:

     - Ребята я не совсем понял. Куча коробок, повторяющиеся номера, как во всём этом разбираться?

     - Всё совсем просто, - ответил Толя, - каждый комплект лежит в 14-и коробках, на каждой стоит номер. Отбирайте последовательно коробки с номерами от 1 до 14, соберите четыре такие кучи и всё. В каждой коробке с номером 2, лежат подписные квитанции. Три серии – три квитанции. Всё просто. В каждой серии ежемесячно выходит по два тома, всего шесть томов, получать их надо будет на Ленинском проспекте, адрес на квитанциях. Вышедшие тома лежат в магазине в течение двух месяцев, после чего невыкупленные поступают в свободную продажу.

     - Постой, постой. Потом про тома расскажешь. Лучше помоги разобраться с тем, что привезли.

      - Пойдём, покажу, - и Толя ушёл вместе с Антоном в здание.

      - Мужики, - обратился я к грузчикам, которые собрались в кружок и достали сигареты, - давайте отпустим "Скорую". Начинайте выгружать прямо на тротуар, а потом курите сколько хотите.

     С ворчанием грузчики начали разгружать машину. Я смотрел на номер и показывал в какую кучу ставить ту или иную коробку. Вскоре пришли Антон с Анатолием:

     - Во, молодцы, - сказал Антон, - и даже сразу по номерам расставляете? Вдвойне молодцы. 

     "Скорая" уехала, с "товарищем политруком" я договорился, что расплачусь в понедельник. Грузчики начали перетаскивать коробки вовнутрь.

     Я спросил у Антона, откуда можно позвонить, и он отвёл меня в комнату напротив входа, где сидела пара крепких ребятишек, пристально рассматривая экран телевизора. По телевизору показывали, как люди таскают какие-то коробки. Только тут я догадался, что там какая-то хитрая камера стоит – снимает и тут же на экране показывает. Я накрутил Надин телефон:

     - Надюша, минут через пять мы выедем, ехать здесь пятнадцать-двадцать минут, в основном всё зависит от того, как мы на светофоры попадать будем. Жди нас у гостиницы Пекин, там, где машины, выезжая из тоннеля, могут к тротуару подъехать.

      Надя сказала, что она всё поняла и сейчас начнёт собираться. Я положил трубку и вышел в коридор. Там Антон с Толей заканчивали растаскивать коробки. Втроём мы быстро справились. Антон убежал переодеться, вернулся уже в зимней одежде с портфелем в руках. Мне протянул толстую пачку, завёрнутую в белую писчую бумагу:

     - Держи полмашины, - засмеялся, а потом спросил деловым тоном:

     - Как ехать будем?

     Я объяснил, где нас ждут жёны, и предложил - Толя едет за Мариной, мы с Антоном за Надей, встречаемся у НИИ Курортологии на Калинина, и там ждём Льва.

     - Не возражаю, - сказал Антон, - с одной поправкой. Все встречаемся на Кутузовском у дома 30. Мы с Львом Максимовичем так договорились. Ему туда будет удобней добираться.

    Мы все трое, как заправские спортсмены, хлопнули друг друга по ладоням и разъехались. Всю дорогу Антон пытался вытащить из меня информацию, где мы берём книги. Он мне вопрос задал, я ему ответил, что есть у меня родственник, который имеет доступ к этому товару. Прошло какое-то время, он мне снова тот же вопрос в несколько изменённой форме задал, а я ему абсолютно теми же словами ответил. И так несколько раз получилось, пока мы из-под Маяковки не вынырнули и к Пекину не подрулили. Надя стояла там, где мы договорились. Чтобы не мешать прохожим, она к стене отошла и по сторонам посматривала. Она же не знала на какой машине я буду. Пришлось её окликнуть, увидела и бегом к нам. Назад села и мы вновь помчались. Я её с Антоном познакомил, а тот ей в упор тот же вопрос задал, где, мол, ваш муж книги берёт. Надя даже думать не стала:

     - А вы у него самого, что спросить не можете?

     Антон даже усмехнулся:

     - Ну, вы как партизаны. Ничего у вас выпытать нельзя.

     - Если только пытать не будете, - засмеялась моя жена.

     Умная она женщина, ничего не скажешь.

     У тротуара около дома 30 я увидел знакомую "Волгу". Лев, прислонившись к ней спиной, стоял и курил. Антон подъехал почти вплотную, заглушил двигатель, и мы с ним вылезли из машины.

     - Действительно, если погода хорошая, что на улице не постоять, - сказал я, доставая из кармана сигареты.

     - Анатолий-то где? – спросил Лев.

     - Ребята, - обратился я к ним, - вы на Тольку не давите. Он неделю назад первую машину купил. Водительские курсы две недели назад окончил, поэтому ездит медленно, с оглядкой. Да ещё стоять ему, скорее всего, придётся, жену ждать. Она у него девушка неторопливая. Никогда не спешит, даже в большой компании. Считает, что без неё за стол не сядут. Подъедет он, никуда не денется. 
 
      Стоять нам пришлось долго, почти полчаса. Успели все последние новости и в нашей стране, и за рубежом обсудить. Лев сказал:

      - Повезло тебе Иван, что в Испании удалось побывать, там сейчас почти военное положение, после того как боевики ЭТА главу правительства убили.

      - А вы, Иван, что в Испании побывали? - с таким любопытством, да ещё на "вы", обратился ко мне Антон. До того всё было как-то полупренебрежительно, Ваня да Ваня, а тут такое уважение, что мне даже смешно стало.

     Только я начал ему про круиз рассказывать, как Толя подъехал. Они с Маринкой из машины вышли, а из "Волги" молодая, полная, модно одетая женщина вылезла. Оказалось, что Лев тоже с женой приехал. Её Еленой звали. Пока все знакомились, я предложил, чтобы Анатолий свою машину здесь оставил, и мы бы на двух машинах поехали. Толя с женой ко Льву пересядут, ну а мы как с Антоном ехали, так и продолжим. Все с этим согласились, к моему удивлению, даже Анатолий не стал возражать. "Наверное, успел вдосталь накататься", - подумал я.

     Ехать по идее было недолго, Одинцово начиналось всего в нескольких километрах от кольцевой дороги, опоясывавшей Москву и являвшейся её границей, но вот там уже в этом подмосковном городе, вернее на его окраине, нам пришлось немного покрутиться. И всю дорогу я не умолкал, вернее мне это не позволял сделать Антон. Парень оказался таким любопытным или скорее любознательным, он столько поназадавал вопросов, от "как вы туда попали", до вопросов по существу, что у меня язык заболел на все отвечать. Разговаривал он со мной теперь исключительно на "вы", а когда узнал, что я кандидат наук, член директорского совещания, да ещё секретарь крупной комсомольской организации, принялся называть меня по имени и отчеству. Я про себя смеялся, но не спорил. В конце концов, всё именно так и было.

    Мы въехали в какой-то казавшийся бесконечным гаражный кооператив, где ряды ржавых металлических укрытий для машин от дождя и снега, сменялись такими же стройными рядами новеньких кирпичных строений. Отчётливо видно было, как идёт замена металла на кирпич. И это меня радовало – растёт благосостояние советских людей.

      Наконец мы подъехали к современному трехэтажному кирпичному зданию с вывеской на стене: наверху небольшими золотыми буквами на красном фоне было написано Минтрансстрой СССР, чуть пониже уже покрупнее Метрострой, а ещё ниже и ещё крупнее СМУ № 14. У меня сложилось впечатление, что к этому зданию можно было подъехать другим более удобным путём, но нас вёл местный Сусанин. Хорошо, что не завёл в непроходимые болота.

      Из машин вылезли все, но, когда Антон позвал нас вовнутрь, мы втроём – Лев, Анатолий и я, категорически отказались. Оказалось, что все мы терпеть не могли ходить с жёнами по магазинам.

     - Вас и так целая толпа, что нам ещё рядом с вами толкаться, мы лучше здесь на свежем воздухе постоим, покурим, - так за всех выразил наше желание или скорее не желание ходить по магазину Лев.

     Вот мы то стояли на улице и курили, а, когда подмерзать начинали, усаживались на мягких сидениях "Волги" и я снова почти безостановочно рассказывал, на этот раз историю создания нашего народного магазина. Даже Анатолий, который уже сколько лет являлся одним из его руководителей, не знал всех перипетий этого дела и слушал весьма внимательно.

     Затем речь зашла об этой непонятной конторе. Тут уж все карты были в руках Льва. Чем эта контора занимается он не знал, рассуждая по старинке:

     - Меньше знаешь, крепче спишь.

     С Антоном он познакомился на семидесятилетнем юбилее двоюродного дяди Елены, его жены. Гостей было полно, но так уж оказалось, что рядом с ними посадили незнакомого молодого парня, этого вот Антона. Он оказался мужем племянницы жены юбиляра. В общем, каким-то дальним родственником, как говорится "седьмой водой на киселе". Слово за слово разговор у них вокруг многих тем крутился, но перекинулся на книги, благо у дяди вся стена книжными полками была завешана. Вот там Лев и обмолвился, что у него в одном магазине есть знакомая продавщица, которая оставляет ему с небольшой переплатой все новинки, поступающие в магазин. Антон в него буквально вцепился, и Лёва несколько раз в ущерб себе ездил с книгами на Сретенку. Затем во ВНИИГПЭ мы появились, и Лева стал скупать те остатки, которые мы не смогли распродать в своём институте или на многочисленных книжных базарах. Ну, а пика в своём развитии эта история достигла пару дней назад.

     - Лёв, а Антон в этой конторе кем работает? – полюбопытствовал я.

     - Точно не знаю, слышал, что какие-то то ли снабженческие, то ли охранные функции выполняет. Его отец директором этой конторы является.
   
     Почти через два часа из здания вышел Антон. Он нёс три объемных свёртка, за ним семенили наши жёны с пластиковыми пакетами в руках.

     До Кутузовского 30 мы ехали в том же порядке, как и туда, и опять мне пришлось рассказывать и рассказывать.

      Машину Антон остановил рядом с переходом через широченный Кутузовский проспект, почти напротив Толиной машины. Он уважительно пожал мою руку, кивнул Наде, попрощался с остальными, сел в машину и свернул куда-то направо.

      Ощутимо начало темнеть. Я посмотрел на часы - пятнадцать минут пятого.

     - Ребята, - обратился я к идущим рядом Тольке с нашими жёнами, - я должен к восьми в одно место в центр подъехать, а ещё надо домой успеть, Мишку из садика забрать, да с фотографиями разобраться.

     Я это всё сказал и тут же на Анатолия уставился:

     - Толь, ты не забыл к Заренкову забежать и фотки с плёнками забрать?

     - Нет, - мотанул он головой, - они в машине на заднем сидении лежат.

     С левой стороны машинам загорелся красный свет, и мы спокойно перешли проспект. На этот раз пухлые, но не очень тяжёлые свёртки несли мы с Толей, а за нами вышагивали наши довольные жёны с пластиковыми пакетами в руках.

     Все молчали, пока Анатолий разворачивался, чтобы поехать в обратную сторону. Проще всего это было сделать, объехав виднеющуюся поодаль Триумфальную арку. Когда мы, наконец, двинулись в сторону центра, Маринка глубоко вдохнула и на выдохе проговорила:    
 
     - Здорово мы оторвались. Какие Надя у нас мужики молодцы. Вот праздник устроили, так праздник.

      Мы с Толей переглянулись и улыбнулись.

      У библиотеки Ленина наши пути разошлись. Рачковым надо был поворачивать направо, чтобы оказаться в своём Замоскворечье, а нам нырнуть глубоко под землю, и уже там, проехав под половиной Москвы, оказаться дома. Деньги я отдал Толе, не хотелось по метро кататься с такой суммой. Ведь действительно там ровно на половину ;Жигулей; было.

      Надя помчалась готовить ужин, а я не спеша отправился за сыном. Их группа уже вышла гулять, ребёнок пронёсся мимо меня, чуть не сбив с ног. Ему некогда было глядеть по сторонам, он за каким-то Серёжкой гнался, который у него красную пожарную машину из рук вырвал:

     - Машинка-то чья? - спросил я, когда Мишка успокоился и перестал вырываться из моих рук.      

     - Его, - услышал я в ответ и даже рассмеялся.

     - Так что же ты за ним погнался? – с любопытством спросил я.

     - Так я её первым взял.

     Логика у детей бывает такой железной, что неизвестно даже, как им отвечать.

     Мы шли домой, и я пытался объяснить сыну, что такое "твоё" и "чужое" и что надо делать, чтобы "твоё" не стало вдруг, против твоей воли, "чужим". Я принялся читать ему на память:

     Крошка сын к отцу пришёл
     И спросила кроха:
     Что такое хорошо
     И, что такое плохо?

      Миша слушал очень внимательно, но, когда я его спросил, что он понял, оказалось, что понял ребёнок немногое. Пришлось начать объяснять ему значения тех слов, которые он уже может быть и слышал, но ещё ни разу не употребил, а ведь слово запоминается лишь, когда ты сам его произнесёшь, и, если ты его произнесёшь не в правильном смысле, то можешь долго так неправильно его и понимать. 
 
     Мы уже подошли к дому, когда я увидел знакомые будки телефонов-автоматов. Тут мне пришла в голову одна идея. Мы зашли в свободную будку, и я по памяти накрутил семь цифр – 159-60-74. Трубку долго никто не снимал, мама, скорее всего, убрала телефон куда-нибудь, чтобы он в глаза не бросался. Наконец, я услышал растерянное Надино:

     - Алло.

     Я поднял Мишу, чтобы он мог дотянуться до телефона, и он достаточно чётко выговорил:

     - Мама открой дверь, мы идём.

     Схватив ребёнка на руки, я бегом рванул в подъезд и мигом взлетел на второй этаж. Дверь в нашу квартиру была открытой и мы с Мишей вошли домой.   

     Продолжение следует