Воровская сущность

Выходит на волю вор. Шагает он по пыльной дороге, полной грудью дышит. Остался  позади город, и уже две  деревни прошёл он. Устал, проголодался, а еды нет.  Но вор никогда не станет  просить милостыню, скорей украдёт. Как раз вступил он в третье село. Но оно  бедное, украсть нечего. Пошёл дальше, думая: « Как же спать ложиться голодным?»  Вдруг  видит: что-то белеется вдалеке. Вор догнал седоволосого старца. Похлопал его по плечу: «Здорово, пахан! Я сегодня весь день не хавал, а у тебя за плечами, вижу, торба; может, поужинаем?». «Здравствуй, отрок», - с улыбкой ответил ему старик, продолжая дальше шагать.  «Что ты замолчал? У меня  брюхо подвело, а ты, как чурка, скачешь. Сядем,  пожрём!  Или  хочешь, чтобы я тебе по балде дал и торбочку один схавал?» Остановился старик,  посмотрел совсем не  старческими глазами на вора и говорит: «Послушай, отрок, ещё жара не спала, давай-ка,  дойдём до  следующего села, там перекусим, и в соломке  заночуем».  Вор согласился.  Идут они, уже темнеть стало.  «Куда ты всё чешешь, -  стал  возмущаться вор, - у меня уже ноги не идут,  сядем, съедим торбочку». Старик молчит.  Вдалеке показалось  село. А старик направил шаги мимо.  «Козёл   ты, а  не пахан, -  вцепился  ему  в  руку вор. - Чего ты мне мозги сосёшь?» Старец руку высвободил и отвечает: «Как до  копёшки дойдём, там  и поедим». Скрипнул  вор зубами,  но согласился. 
А  старик  идёт и посмеивается в бороду. Вору невдомёк, что старик это не простой, а волшебник, решивший, в облике нищего пообщаться с закоренелым вором, чтобы понять сущность его воровскую.
Но вот и копна сена. Подошёл к ней старик, подгрёб под себя сенца и лёг, зевая. «Ты торбочку под голову не клади, - возмущается вор. – Давай-ка её сюда,  а сам можешь дрыхнуть». «Мы её утром съедим, раб божий, -  отвечал  ему старый. -  Утром мы едой подкрепимся. А спать лучше натощак». Выругался вор, но вроде бы согласился. Прилёг рядом. Но ему не спится: голодное брюхо мучает.
             Старец захрапел. Тогда вор подполз к нему и торбочку из-под головы его вытянул. Сожрал всё до крошки,  и вином  запил, пустую же бутылку обратно просунул в торбочку, и положил торбочку старику под  голову.  Лёг на прежнее место и уснул праведным сном.
            На  рассвете старик его будит и спрашивает: «Признавайся, отрок, ты  съел мои припасы?». Вор заорал: « Козёл вонючий,  шьёшь нахалку мне! Не брал я, спал крепко!» «Не брал, так не брал, понял я», - согласился старик.   
            И отправились они дальше.  Прошло несколько дней. Старик собирал по пути милостыню,  хлебом делился с  вором, и, улыбаясь, постоянно спрашивал: «Ну, сознайся, ты же торбочку съел?» Бесполезно: вор  постучит себя по груди и одно и то же: «Не брал».
            Как-то вечером  достигли они одного царства. А там колокола бьют и,  как очумелые, люди туда-сюда снуют. И горят костры, а в домах голосят бабы.  «Какая у вас беда?» -  спросил вор. «Большая, - ответил человек. - Дочка царская  умерла.  Не  знаете ничего? Ведь указ царь издал – кто сможет оживить дочь, тому отдаст он полцарства». «Послушай, дед, - толкнул локтем вор старца, - как видно, царь  спятил: кто оживит дохлую?»  А старик вдруг выходит вперёд и возвещает: « Я царевну оживлю!»  Вор на  него зашипел: «Зачем врёшь? Жить надоело?» Но старик сотворил молитву и принялся за дело: попросил принести глубокое корыто, наполненное водой ключевой, и  топор.  Положил на землю он царевну, и стал её топором  рубить. Рубит, и кладёт кровавые куски  в  воду.  Толпа заахала, у царя глубокий обморок. Вор поглядывает, куда бы смыться. Но старик спокойно продолжил своё - кинул щепотку порошка  в воду  и помешал.  И все видят, как части царевны стали срастаться, она открывает  глаза,  смотрит  на толпу  с удивлением. Батюшка-царь очнулся и прижал дочь к груди.
            И стал он старику предлагать полцарства. Вор этому обороту дела обрадовался, попутчика обнял и шепчет:  «Даёшь, пахан, бери полцарства, попьём  и  пожрём  от пуза». Но  старик гордо отвечал царю-батюшке: « Не нужно нам полцарства, дай лучше  лопату». Вор, как бешенный кричит: «Государь, он  шутник. Мы берём полцарства!» Да где там - старик упёрся и стоит  на своём. Получили они отличную лопату, и пошли дальше. Вор за стариком идёт, матерится. Кричит, чтобы лопатой этой он могилу  себе  вырыл, что  лучше  бы коня  с телегой попросил, не били бы об дорогу ноги.
            Но вот приходят в другое государство. Там такая же история – у царя дочь умерла. Верно, пошёл мор на царевен. Царь в слезах, обещает за оживление дочери полцарства. Старик всё так же повторил, как в прошлый раз. «Забирай полцарства!» - толкает его в бок вор. Но старик кланяется царю и опять: «Не нужно нам полцарства,  а дай ещё одну лопату». Получает он лопату, и пошли они дальше.  Идут, а вор совсем из себя  вышел: «Такого дурака свет не видал! Воровать не даёшь,  сухой  хлебушек  грызём. Вина попить, сала пожрать  не хочешь». А старик отвечает: «Не бранись, раб  божий – это великий грех. Помоги лучше тащить лопаты, они  пригодятся». «На хрена, скажи, мне лопаты? Я на каторге ими накопался. Разве могилу тебе выкопать, змей ползучий!» Покачал старик головой и потащил лопаты сам.
            Добрались они  до  следующего  царства.  И там точно такое же горе. Не успел старик вперёд выйти, как вор  его  хвать  за  руку:  « Хватит дуру гнать! - я буду воскрешать, давай порошок! А не дашь – грохну по  дороге».  Дал старик порошок ему, и вор вызвался оживить царевну.  На  куски тело  изрубил, морщась и плюясь, в   воду сложил, помешал и сыпнул в месиво щепотку порошка.  Толку  никакого...   «Поднимайся,  сестрёнка, - стал умолять вор куски тела. - Встань, и делу конец: я  полцарства отхвачу, а ты жениха выбирай». Никакого толку. Забеспокоился  вор,  зло шипит  в  корыто: -  «Вставай, падла, мне конец приходит!» Затряслись ноги и руки у него. Толпа зашумела. Разгневанный царь приказал  вора к столбу привязать и под ним огонь разжечь. Потянули его к столбу, сучьев  принесли. Вор озирается, старца глазами ищет. Но того след простыл. Сучья затрещали, огонь к ногам вора подобрался. Лишь тогда он увидел старика, кричит: «Батя, подними её,  век  не  забуду!»  Старик ему говорит ехидно: «Ладно, спасу,  если признаешься,  что  торбочку ты съел».  «Какую торбочку?  Скорей  освобождай  –  уже пятки трещат!».  «Сознаешься, освобожу». «Всё, конец мне… Не ел я, старый хрен, твою торбочку,  чтоб ты сдох…»  Завоняло  жареным.  Вор  поник  головой,  приготовился  смерть принимать. «Погасите огонь! - вскричал старик. - Я  царевну  оживлю». Залили  огонь. Старик что-то пошептал над  корытом,   и встала  царевна, к отцу  затрусила, как ни в чём не бывало. Понятно, вора отвязали, на землю положили. Вор от боли корчится. А старику предлагают полцарства. Вор  корчиться  перестал,  слушает,  что тот ответит.  «Не нужно нам, государь, полцарства,   вели торбу  наполнить доброй закуской и  хорошим вином». С облегчением вор вздохнул, верно, подумал: « Ну, хоть так».
            Помог встать ему старик, пошли они дальше. Вор от боли зубами скрипит. Сделали  около чащи  привал. Царскую снедь вор за обе щеки уплёл и вином запил. Старик же не пьёт, не ест, а  прохаживается невдалеке, да ощупывает лопатой землю. «Сядь, не мельтеши, - не выдержав, заорал  вор. -  Не то  по башке второй лопатой долбану!» «Да ты бы, раб  божий,   мне  копать  помог». « Ну, ты озверел! - ответил вор. – Рой могилу,  я тебя там закопаю!»  Вдруг  что-то  звякнуло по железу. Вор, хоть и пьян был, а  заинтересовался.  Смотрит, вынимает старик из ямы  горшочек, а  из  него на траву золотые деньги посыпались. «Молодец, батя! - вскричал вор. - Не напрасно я  связался  с  тобой.  Давай деньги делить». Стал старик  делить. Разложил  монеты  на  три  кучи.  «А кому третью кучу?»  - спросил удивлённый вор. Старик  хитро ответил:  «Тому, кто торбочку мою съел».  «Батя, так это же я схавал твою торбочку!» Сказал, и   вторую кучу золота пригрёб к себе.