Стринги для Евы 11. Экстаз рукотворный

Из  зазеркалья   смотрел  весьма  почтенный  гражданин  с  седой  шевелюрой  и  пристальным  взором. Смотрел  осуждающе, с  укором. Мол, а  надо  тебе  всё  это? Замутил  ты, товарищ, набоковщину  какую-то. Моложатинки  захотелось?
Эрик  Артурович  умылся, с  шумом  высморкался. Закрыл  краник  умывальника. Ещё  раз  взглянул  на  своё  отражение. Игриво  подмигнул  тому, в  зеркале, и  вышел  из  ванной  комнаты.
- Влюбился! Втюрился  в  девчонку, понимаешь!- констатировал  ответственный  работник  госучреждения.
На  удивление, спал  Эрик  Артурович  прекрасно. Завтракал  с  аппетитом. Уходя  на  службу, душевно  так  приложился  поцелуем  к  супружнице. Любушка  оторопела  от  такой  нежности  и  участливо  поинтересовалась  о  здоровье.
- Лучше  не  бывает! – энергично  ответил  муж  и, взглянув  на   своё  отражение  в  зеркале  прихожей,  ринулся  служить  народу.
Рабочее  время  текло  медленно. Энергичный  Пыр  с  удовольствием  перебирал  в  памяти  приятные  моменты  общения  с  Евой. Все  его  мысли  были  полностью  заняты  сладкими  воспоминаниями. Текущие  вопросы  трудовых  будней  чиновник  всё-таки  решал. Причём  в  его  поведении  появилась  некая  деловитая  фривольность. Распавлинился  и  приосанился   влюблённый  госслужащий.  Цвет  и  выражение  лица  приобрели  живую  окраску  одухотворённости. В  движениях  наблюдались  повадки  пожилого   ягуара. Эх, сколько  добрых  дел  может  натворить  чиновник  в  состоянии  влюблённости  к  молодой  особе!  Даже  если  та  пока  не  отвечает  взаимностью.
Закрутились  отношения. Завертелась  канитель  упоительных  свиданий. Встречи  стали  всё  чаще. Пыр  элегантно  ухаживал, дарил  цветы,  дефицитную  по  тем  временам  косметику.
Конечно  же,  Еве  льстило  внимание  ухажёра. Она  прекрасно  осознавала  его  намерения. Однако  не  это  заинтересовало  начинающую  психологиню. Девушка    каким-то  необъяснимым  женским  чутьём  смогла  увидеть  в  нём   перспективную  влиятельность  и  даже  властность. Когда  Эрик  Артурович  разговаривал  с  окружающими, в  его  голосе  улавливались  безоговорочные  интонации   руководителя, оспаривать  которые  никто  не  решался. Зато  с  Евой   Пыр  вёл  себя  иначе.  Он  не  наглел,  не  использовал  настойчивых  приставаний  в  телесном  контакте.  Лишь  иногда  позволял  слегка   приобнять  девушку, задержать  её  ладошку  в  своей  руке.
Ева  не  отстранялась, не  снимала  дрожащие  руки  кавалера  со  своих  плеч. Она  давала  понять  взбудораженному  ухажёру, что  не  испытывает  к  нему  неприязни, и  не  против  сокращения  пресловутой  социальной  дистанции.  Будущий  дипломированный  психолог  просто  наслаждалась  классической  ситуацией, когда  она  полностью  контролирует  действия  оппонента, и  в  любой  момент  может  всё  изменить. Либо  довести  мужчину  до  полуобморочного  экстаза, либо  свернуть  игру  обольщения. 
Чиновник  ликовал. Радости  не  было  предела. Ему  тоже  очень  нравилось  общение  с  юной  красоткой. Особенно  Пыр  приходил  в восторг, когда  окружающие  мужчины  с  затаённой  завистью  поглядывали  на  них  где-нибудь  в  кино  или  почтенном  ресторане. Странно, но  Эрик  Артурович  не  боялся  того, что  их  увидят  вместе.  Не  страшился, что  кто-то  из  знакомых  проинформирует  Любушку.
 Ничто  не  могло  остановить  загоревшегося  чувствами  соблазнителя.
Ева  позволяла  провожать  себя  до  подъезда. И  в  один  из  чудесных  вечеров, прощаясь, дольше  обычного   замерла  в объятиях. Пыр  сигнал  принял, и,  волнуясь,  потянулся  губами  к  устам  чаровницы.
Поцелуй  получился  слегка  суховатый  и  непродолжительный. В  вечернем  полумраке   глаза  дядечки  заискрились, сердце  заколотилось. Запах  девушки  пьянил   и  толкал  на  безрассудство.   
В  ухо зашептала  чужая  молодость  и  свежо   дохнула  в  грудь, которая  вздымалась  от  злой  действительности. Противиться  Ева  не  стала. Когда  порыв  Зрика  Артуровича  иссяк, она  тихо  вымолвила,
- Я  уже  так  к  вам  привязалась! Что  вы  со  мной  делаете, Эрик  Артурович?
Кавалер  и  не  знал, что  ответить  в  таких  случаях. Он  ещё  крепче  прижал  вожделённую  барышню  к  себе   и  немного  жалобно  промычал,
- Не  исчезайте  из  моей  жизни, Евочка.
- Куда  уж  я  теперь  денусь, - парировала   чертовка, и  с  таким  умилением  посмотрела  на  воздыхателя, что  у  Пыра  чуть  не  подкосились  ноги. 
Отношения  Эрика  Артуровича  и  Евы  развивались  по  нарастающей. Вскоре, как  и  положено , в  них  как  раз  наступил  тот  момент, когда   от  кавалера  требуется   некоторая  решительность  и  находчивая  предприимчивость  в  деле  поиска  подходящего  места  для  более  тесного  общения.   
Период  полового  созревания  огромной    страны  рабочих, колхозников  и  прочей   интеллигенции, был  в  самом  разгаре. На  рынках  продавали  импортную  печатную  эротику. Если  денег  прыщавому  отроку  не  хватало   её  купить, то  добрые   чуваки-торгаши  за  небольшую  копеечку  давали  полистать  журнальчик  не  отходя  от  кассы.
Ранее,  в  разгар  коммунистической  морали  большинство  девушек  давали  только  после  загса. Теперь  же,  после  законного  оформления  брака  не  только  давали, но  и  неистово  брали  в  рот  мужское  приданое,  доставшееся  им   после  долгих   томлений. Сексуальные  помехи, в  виде  остутсвия  территории, пригодной  для  соитий  существовали  тогда  повсеместно. Традиционно  использовались  для  этих  целей  квартиры  друзей  или  знакомых,  своевременно  укативших  в  командировку  или  отпуск. Их  цветы  требовали  регулярного  полива, а  рыбки- постоянного  кормления. Посему  убывшие  охотно  оставляли  ключи  для   совмещения   ухаживаний  за  животинкой  и  другой, сопутствующей  аморалке  атрибутике. 
Эрик  Артурович  напрягся  в  размышлениях. Понятное  дело, всё  складывается  как  нельзя  хорошо. И  задуманное  должно  свершиться. Но  только  где  сие  будет  происходить,  влюблённый  Пыр  никак  не  мог  себе  представить. 
Хмурость  в  лице  руководителя  заметил  водитель  Аркаша. Человек  замечательный  во  всех  отношениях,  проработавший  в  гараже  руководства  города, он  отличался  бытовой  смекалкой  и  ценным  молчанием. Видимо, за  эти  качества  Аркадия  уважали  все  работники  городского  исполкома.
 
Свежеразведённый, по  причине  необузданной  кобелимости  Аркаша, проживал  единолично   в   уютной  однушке. И  на  просьбу  начальства, предоставить  тому  жилплощадь  для  приехавшего  родственника, понимающе  кивнул  и  словесно  добавил,
- Я  как  раз  собирался  навестить  тётушку  в  Ляжковичах. А  цветочки  полить  некому…
Услышанное  приободрило  Эрика  Артуровича. И  он  выдал  Аркаше  целых  пять  рублей  на  бензин.
- До  Ляжковичей  хватит?- поинтересовался  шеф.
- И  обратно  тоже, - закрыл  тему  водитель, выдавая  ключи  от  желанного  гнёздышка.
Как  говорил  классик  современной  литературы: -
«Женщины  любят  мужчин  не  только  за  высокий  чин, не  только  за  банковский  счёт, а  кое  за  что  ещё…»  Это  кое-что  Ева  вскоре  и  пыталась  привести  в  боеготовность.
Похожий  на  чурчхеллу  мужской  отросток,  цвета  заветренной  телятины, казалось,  не  проснётся  никогда. Но  благодаря   изысканным  стараниям  Евы,  член  стал  багроветь  и  твердеть. Рукодельница  вытворяла  своей  изящной  ручкой    некие  секретные  приёмы,  способные  возбудить  даже  мумию  фараона.  Зашевелилось  запылившееся  либидо. Приподнялось, огляделось  и  вновь  несколько съёжилось, не  веря  в  происходящее.
Элементы  нижнего  белья   валялись  на  полу  одним  слипшимся   комком  непонятного, как  будто  по  примеру  своих  владельцев  тоже   сходу   вступили  в  тесный  интимный  контакт.
В  полумраке  маленькой  комнатки   шофёра  Аркаши  перехода  к  соитию  не  наблюдалось.  Часы  ходики  отбивали  таявшее  время  свидания, отчего Эрик  Артурович  волновался, потел  и  в  конец  расстроился. Однако  Еву  не  смутила  вялость  ситуации. И  она  продолжала  теребить  проблемное  мужское  хозяйство. Его  обладатель  смирился  с  реалиями, и  покорно  доверившись  девушке, ждал  завершения  начатого. Финал  подкрался  внезапно. В  глазах  всё  померкло. Ноги  отнялись  и  странно  окаменели. Руки  не  слушались. Разряжался  Пыр  мутной  белёсой  жидкостью, выталкиваемой  из  организма  с  такой  же  неохотной  вялостью.
Постельное  лиходейство  с  затяжным  коитусом  не  вышло. Точнее,  ничего  даже  не  вошло.
Всего  лишь, весьма  полезная  в  преклонном   возрасте  эякуляция  в  тот  день   была  итогом  их  тесного  взаимодействия.