Безымянные герои Крымской войны

Из дневника автора. 09 июля 2009 года,  четверг. Сегодня похоронили  нашего соседа Седова Николая Андреевича, 1927 года рождения. Именно он, осенью  прошлого года, сказал мне, что вблизи нынешнего села Колоски, где сейчас автозаправка, раньше  была татарская деревня Ораз.

01 августа 2009 года, суббота.  Прочитал книгу «Евпатория в годы Крымской войны (1854-1856 годы)». Узнал, что в деревне Ораз, в доме помещика Августиновича,  некоторое время был штаб командира отряда блокады Евпатории, генерал-лейтенанта С.А. Хрулева, а также главный перевязочный пункт для раненых. В сборнике есть воспоминания полковника А.А. Панаева, лекаря Азовского полка А.А. Генрици и другие участников  событий подготовки и штурма Евпатории в феврале 1855 года. Много солдат, умерших от ран, захоронены на старом кладбище деревни Ораз. Я заинтересовался этими сведениями, стал изучать историю  деревни.

25 апреля 2010 года, воскресенье. В последние дни  беседовал с жителями села, которые помнили сохранявшийся до 1968 года дом помещика Демерджи, купленный им у Августиновича. Вечером ходил искать фундамент дома помещика Августиновича, нашел. Дом стоял в 50 метрах севернее нынешней улицы Кооперативной возле огорода дома № 14. Владелец этого дома сказал, что при советской власти здесь был магазин «Радуга». Дом помещика стоял фасадом на юг, в 100 метрах севернее от него,  находились  две кошары.
 
23 июля 2010 года, пятница. Сегодня записал воспоминания старейших жителей села Николая Яковлевича Зинченко, 1932 г.р., Владимира Дмитриевича Рутковского, 1937 г.р.,  в том числе о находках человеческих останков при строительстве МТС на  старом татарском кладбище (не нашли больше места в степи – А.Г.). По воспоминаниям жителей села Колоски Н.Я. Зинченко, В.Д. Рутковского, П.С. Фирсова, останки людей были обнаружены в 1970-е годы при строительстве колхозной машинотракторной станции. Также останки людей находили позднее, в 1980-е годы, когда копали там траншею под водопровод.

4 августа 2010 года, среда.  Ко мне в Колоски Сакского района приезжала корреспондент газеты «Резонанс» Жанна Гришаева вместе с фотографом.  В Ромашкинском сельсовете она узнала, что я исследую события подготовки и проведения штурма Евпатории 5 февраля 1855 года во время Крымской войны 1854-1856 годов. Приехала узнать подробности и написать в газете. Мы с ними съездили на место старого татарского кладбища, где захоронены солдаты и офицеры русской армии, умершие от ран на перевязочном пункте деревни Ораз. После старого кладбища мы осмотрели развалины бывшего магазина «Радуга», где ранее было поместье П.Л. Августиновича. В его доме в период с 31 января по 5 февраля 1855 года был штаб и главный перевязочный пункт отряда блокады Евпатории.

9 сентября 2010 года, четверг. В Крыму отмечали 156-ю годовщину сражения на реке Альма во время Крымской войны. В связи с этим событием на местном Евпаторийском радио был проведен прямой эфир со мной по телефону. Я рассказал о штабе отряда блокады Евпатории и главном перевязочном пункте в деревне Ораз, то же самое, что было написано в газете «Резонанс». Что именно?

Штаб отряда блокады Евпатории в деревне Ораз. Во время Крымской войны (1854-1856 годов) о маленькой крымской татарской деревушке Ораз из пяти домов и поместья П.Л. Августиновича (на ее месте сейчас расположено село Колоски Сакского района – А.Г.), узнал в Петербурге император Николай I и его окружение.
 
Чтобы не пропустить неприятеля по суше из Евпатории, куда подошли вражеские корабли, в Севастополь, был создан специальный отряд блокады Евпатории. Начальником отряда блокады был сначала назначен барон Корф, свою штаб-квартиру  он расположил в деревне Ораз, в доме местного помещика П.Л. Августиновича.  Войска отряда блокады были расквартированы полукольцом от моря до моря в деревнях: Аирча (Витино), Отар-Мойнак (Уютное), Богай (Суворово), Орга-Мамай (Желтокаменка), Шибан (Победное) и других.

18 декабря 1854 года посланец императора Николая ;  флигель-адъютант полковник Петр Николаевич Волков передал устно командующему Крымской армией князю А.С. Меншикову личную просьбу императора Николая I о подготовке  и проведении операции по штурму Евпатории. Князь Меншиков  15 января поручил заведующему штабом евпаторийского отряда блокады подполковнику Бате-Затулу составить план атаки на город Евпаторию. В эти дни на помощь врагу в Евпаторию шло подкрепление.

Князь Меншиков отдал приказ стягивать к Евпатории войска. Туда от Перекопа, Бакшая и Севастополя пошли батальоны Черниговского, Полтавского и Азовского полков, батальоны Алексопольского, Кременчугского и резервного Подольского егерских полков, батальон греческих волонтеров, всего 22 батальона – 15375 человек.
 
Одновременно от Севастополя к Евпатории направились эскадроны кавалерии Украинского, Новоархангельского уланских полков и Московского драгунского полка, всего  24 эскадрона – 3183 всадника. В помощь этим войскам было выделено пять сотен 55-го и 61-го казачьих полков – 325 казаков. Об этом князь Меншиков уведомил барона Врангеля 27 января с предписанием по сосредоточению всех этих войск немедленно приступить к штурму Евпатории.

В это время, 28 января 1855 года, в Евпатории высадилась турецкая армия числом в 21,6 тысяч человек, часть ее ушла в Севастополь, всего в городе стало 22,5 тысяч человек неприятельских войск.
 
31 января 1855 года князь Меншиков  назначил начальником отряда блокады Евпатории генерал-лейтенанта Хрулева, который заявил командующему, что после тщательного осмотра Евпатории, находит возможным, взять этот город, и притом с небольшою потерей. В тот же день Хрулев перевел свой штаб в  деревню Ораз.

Хрулев и его штаб заняли переднюю, большую, светлую комнату в доме помещика П.Л. Августиновича, «залу дома». За начальника штаба у него стал посланец русского  императора Николая ; полковник П.Н. Волков.
 
Никому неизвестная до тех пор маленькая деревушка Ораз  стала периодически звучать в сводках к императору Николаю ;, так как тот внимательно наблюдал за ходом подготовки к штурму Евпатории.

Именно в этой деревне генерал-полковник С.А. Хрулев развил  бурную деятельность по подготовке атаки на Евпаторию. Здесь он дополнял и исправлял свои диспозиции и докладывал их главнокомандующему Меншикову. Работал над многими письменными приказами и наставлениями по войскам. Составлял подробные инструкции для эвакуации раненых и оказания  им первоначальной помощи.

В помощь Хрулеву командующий армией Меншиков направил своего адъютанта полковника А.А. Панаева, которому Хрулев поручил составить план Евпатории со слов лиц, знающих город. Здесь во многом содействовал помещик деревни Ораз Августинович, в чьем доме находился штаб. Он был хорошо знаком с расположением города. Полковник Панаев оставил свои воспоминания.

К 3-ему февраля все войска, направленные для штурма, сосредоточились в окрестностях города и разместились в домах по деревням. Начальником штаба Евпаторийского отряда блокады был назначен посланец императора Николая I Петр Николаевич Волков.

Было решено нападать тремя колоннами:  правая  -  по дороге из Айсабая (с 1948 года – Утренняя Заря, располагалось в 3 км южнее села Ромашкино, ликвидировано к 1960 году – А.Г.).  Средняя центральная -  по дороге из Ораза (ныне Колоски – А.Г.) и левая - по дороге из Чотая (с 1948 года – Яковлево, ныне восточная окраина села Добрушино – А.Г.). Первой должна была начать штурм левая колонна из Чотая.
 
Правой колонной руководил командир 1-ой бригады резервной Подольской уланской дивизии генерал-майор Бобылев, начальник артиллерии полковник Колобов. В нее входили по четыре батальона от Черниговского и Полтавского пехотных полков, и 14 кавалерийских эскадронов,  в том числе: 8 от Украинского уланского полка и 6  от Новоархангельского уланского полка.

Начальником средней центральной колонны был назначен генерал-майор Тетеревников, начальник артиллерии полковник Сегеркранц. В нее входили 7 батальонов, в том числе:  3   от Алексопольского пехотного полка и 4 от Кременчугского пехотного полка, а также один эскадрон Донского казачьего № 61-го полка.

Начальником левой колонны назначен был генерал-майор Огарев, начальник артиллерии – капитан Недовсков. В нее входили 7 батальонов, в том числе: 4  от Азовского пехотного полка, 2 от Подольского егерского полка, а также батальон греческих волонтеров (добровольцев). Командиром батальона греческих волонтеров Хрулев назначил адъютанта князя Меншикова полковника А.А. Панаева, направленного ему в помощь.

Вечером 4 февраля под прикрытием темноты к городу с трех сторон выдвинули артиллерию. Около полуночи приступили к обустройству укрытий для пушек и стрелков. На эти работы были направлены 120 солдат Алексопольского и Подольского полков. Они выкопали окопы для стрелков и обустроили укрытия для пушек на расстоянии 250 сажень (около полукилометра) от городской ограды. К рассвету 5-го февраля все 76 орудий были выдвинуты на боевую линию и заняли свои места.

В 8 часов утра 5-го февраля под прикрытием артиллерийской канонады со стороны Гнилого озера пошли на штурм батальон греческих волонтеров и три сотни спешенных казаков. Три роты греков были с Панаевым, другие две их роты вел майор Владимир Григорьевич Степанов, командир 3-го батальона Азовского полка. Спешенных казаков вел на штурм старшина Савельев.

Прикрываясь стенами кладбища и могильными плитами, русские войска подошли на 100 шагов к укреплениям и открыли ружейный огонь по неприятелю. В 9 часов утра Хрулев приказал войскам левой колонны предпринять попытку штурма укреплений. 3-й и 4-й батальоны Азовского полка под командованием генерал-майора Огарева двинулись ротными колоннами на штурм, левее их шли греческие волонтеры и спешенные драгуны. Они были встречены сильным ружейным огнем и картечью полевых орудий неприятеля.

 У наступавших войск появились первые убитые и раненые, но они продолжали движение к укрытиям города. Подошли ко рву, но не смогли перебраться через него, так как ров был затоплен водой, а штурмовые лестницы в две сажени длиной (четыре метра – А.Г.) оказались короткими. Под сильным ружейным и артиллерийским огнем русские войска были отведены назад к кладбищу.

Хрулев  приказал начать отступление, войска правой и средней колонн отступили беспрепятственно. Против левой колонны из города вышли  до трех эскадронов турецкой кавалерии и батальон пехоты. Но кавалерия не решилась идти в атаку и вернулась в город. А турецкие пехотинцы рассыпались по полю сражения у кладбища и добивали наших раненых.

Русские потеряли  убитыми 168 человек, ранеными и контуженными 583 человека, пропавшими  без вести 18 человек, всего 769 человек. Было убито 365 лошадей. Неприятель понес следующие потери: турки – убито 87, ранено 277 человек, французы – убито 4, ранено 9 человек, татары – убито 13, ранено 11 человек, всего 401 человек.

Инициатива генерал-лейтенанта Хрулева, пытавшегося доказать благополучный исход штурма, была близка к карьерной авантюре. Об этом писали в докладных и предупреждали другие военачальники. Были затрачены неимоверные усилия на переходы войск, допущены неоправданные потери войск и лошадей.

Когда Николай I, болевший воспалением легких, получил депешу  своего посланца  П.Н. Волкова о том, что штурм Евпатории не удался,  почувствовал себя  хуже. Историки считают, что неудача под Евпаторией ускорила его смерть, императора не стало 18 февраля 1855 года.

Главный перевязочный пункт. В деревне Ораз проводили операции и набирались опыта будущие светила медицины Эраст Васильевич фон Каде (1817-1889 г.г.) и Людвиг Андреевич Беккерс (1832-1862 г.г.). В течение шестимесячного пребывания в Крыму будущий доктор медицины Л.А. Беккерс провел около 400 больших операций в госпиталях Севастополя и Бахчисарая, в полевых условиях в деревне Ораз Евпаторийского уезда.

Получив 31 января 1855 года командование всеми войсками, направленными для штурма Евпатории, С.А. Хрулев разместил в деревне Ораз не только свой штаб, но и велел организовать здесь главный перевязочный пункт раненых. Его развернули в доме местного помещика П.Л. Августиновича и двух овечьих кошарах на территории его поместья.

  Участник тех событий полковой штаб-лекарь Азовского  полка А.А. Генрици вспоминал, что они вместе с Азовским пехотным полком в последних числах января 1855 года снялись с Инкерманских высот  под  Севастополем и последовали к Евпатории  под команду генерал-лейтенанта Хрулева. Выступили при небольших морозах и благополучно добрались до Бахчисарая. Там их настигла оттепель и ясная погода. Черноземная почва степей, перемешанная с глиной, стала такой вязкой, что солдаты через каждые 20 шагов останавливались и очищали сапоги от налипшей грязи, подобной смоле.

А.А. Генрици  вспоминал, что 3 февраля всем медикам было велено   собраться в деревне Ораз, которая была выбрана  под главный перевязочный пункт. Собралось до 20 медиков, указания им давал некий Райский, главный хирург Евпаторийского отряда. Все недоумевали, кто такой Райский, где получил образование, кто его назначил на эту должность в то время, когда были здесь известные и опытные хирурги, которым  знаменитый Н.И. Пирогов отдавал предпочтение.
 
Райский объявил, что завтра  будет сражение, поэтому с рассветом надо собраться в этой же комнате и оставаться здесь во время и после сражения. Были возражения со стороны других медиков, что перевязочный пункт выбран неудачно, далеко от левой колонны, которая пойдет в наступление. В случае оттепели раненых сюда доставить будет трудно и очень поздно, они по пути могут умереть. Для перевязочных пунктов лучше бы подошли деревни Джайлов или  Богай (теперь - Суворово).

Райского предупредили, что  по заведенному порядку во время сражения все штаб-лекари  должны быть при войсках. Все медики вернулись в войска, чтобы утром 5 февраля снова быть в деревне Ораз. Прибыв туда около 10 часов утра,  они не увидели ни одного раненого. Только в полдень прибыл первый транспорт раненых драгунов и артиллеристов. К часу дня привезли 246 человек с тяжелыми ранениями. Четыре комнаты помещичьего дома, приготовленные для операций, к часу дня были переполнены.
 
Операции делали в одной передней комнате, которая была больше и светлее других. Их проводили два искусных хирурга ученики Н.И. Пирогова Эраст Васильевич фон Каде и Людвиг Андреевич Беккерс.  Некоторые медики из-за  нехватки места оставались без дела. Операции проводили прямо на хозяйских столах, заменив скатерти простынями. Доктора совершали чудо, подручными средствами они, по локоть в крови, отрезали поврежденные, покалеченные порою уже зараженные руки или  ноги, давая раненым хлороформ.

По воспоминаниям лекаря Генрици, задние три комнаты в доме Августиновича были сплошь забиты ранеными, что нельзя было пройти, не наступив на них. Большая часть лежала на полу, другие на кроватях  и под кроватями. Раненые лежали так тесно, что их кровь на полу перемешалась, они были мокрые от своей и чужой крови. Доктора записывали раненых в отдельную тетрадь. Осматривая тяжелораненого, они расстегивали шинель, смотрели рану и уходили к другому, понимая, что этому раненому уже не помочь. Они были тяжело ранены в голову, грудь или живот.

Решили раненых перенести в кошары, 5 февраля был мороз, поэтому каменные кошары для овец сначала  протопили  соломой. Как вышел дым, сразу  закрыли ворота и разместили туда раненых. Привезли еще 62 человека, легких разместили в прогретых кошарах, а трудных – в сенях дома. Прооперировав 17 самых трудных раненых, их тоже перенесли в кошару.

Кошары нужно было протапливать, для этого необходимо было вынести всех раненых,  а выносить их было некуда. Тяжелораненые так и оставались в холодных кошарах.  Холод и скученность раненых являлись гибельными для них.
 
Штаб  Хрулева сразу же 5-го февраля перебрался в деревню  Тюп-Мамай,  там же организовали другой перевязочный  пункт. В деревне Ораз остался лишь главный хирург Райский, остальные медики были переведены в деревню Тюп-Мамай (с1948 года – деревня Островка в 3 км восточнее села Каменоломня, исчезла к 1977 году – А.Г.). Там разместили 348 раненых, в том числе 22 офицера и 14 греческих волонтеров. В деревне Ораз оставили 246 тяжелораненых, а 62 легкораненых  были направлены в свои части. Из деревни Тюп-Мамай 118  были направлены в свои части, оставлены там 230 раненых. Долгое их пребывание на открытом воздухе не могло не отразиться на их здоровье.

Из деревни Тюп-Мамай всех раненых 7 февраля перевезли в госпиталь, расположенный в деревне Котур (ныне деревня Громовка Сакского района – А.Г.). В Тюп-Мамае оставались 14 греков, которые решили своими средствами отправиться в Симферопольский госпиталь, и 6 офицеров, пожелавших лечиться при полку, всего 20 человек.  Из Котура часть тяжелораненых перевезли в Симферопольский госпиталь. Симферополь во время Крымской войны 1854–1856 годов стал главным военным госпиталем, откуда, оказав первую помощь, раненых увозили на север, за пределы полуострова. Число одновременно размещенных раненых доходило до 13 тысяч человек.

В деревне Ораз оставались 235 тяжелораненых солдат и офицеров русской армии. Все они там умерли, так как никто им помощи не оказывал, все медики из деревни были переведены в деревню Тюп-Мамай, раненых никуда  не перевезли, а перевязочные пункты, по мнению доктора А.А. Генрици и воспоминаниям хирурга Н.И. Пирогова,  представляли собой место беспомощных страданий.

Здесь, в Оразе, местные жители увидели настоящую войну в крови, страданиях и смерти. Они приносили раненым продукты и чай, но обессиленные от ран и потери крови многие раненые не могли ни есть, ни пить. Эти люди в грязной одежде, прикрытые серыми шинелями, с оторванными руками и ногами, с ранами в голову, грудь или живот, лежали на соломе, некоторые пытались перевернуться, другие хотели куда-то ползти. Слышен был стон и крики вперемежку с отборным русским матом. Отвратительный запах перевязочного пункта перемешался со сладким, смердным запахом мертвых тел.

Умерших от ран русских солдат и офицеров хоронила  оставшаяся с хирургом Райским похоронная команда и местные  жители – потомки запорожских казаков Грищенко, Зинченко, Кореновские, Петренко и русская семья Зацепиных. Хоронили без гробов, завернув в окровавленные простыни. Не было ни музыки, ни салютов, ни слов. Умерших грузили на брички, запряженные лошадьми, и везли их на местное кладбище. Офицеров хоронили отдельно поодиночке, а солдат - в братских могилах.

В деревне Ораз нашли свой последний приют умершие от ран герои штурма Евпатории, среди них: командир Уланского Украинского полка  Матвей Беляк,  подпоручик Евгений Титов, поручик Кременчугского  егерского  полка Тагайчиков, умершие 6 февраля,  и другие герои. Их имена увековечены в храме Святого Николая в Севастополе.

В прежние годы о Крымской войне старались не вспоминать. Пройдет еще немного времени, и уже никто из жителей села Колоски Сакского района не укажет, где находилось имение помещика Августиновича, в котором размещался штаб отряда блокады Евпатории и главный перевязочный пункт, где было старое татарское кладбище, на котором похоронены безымянные герои Крымской войны. Сохранить бы память о них!