О пользе педагогической беседы

В советские времена работал я преподавателем в Монтажном техникуме; на две специальности обучения конкурс на вступительных экзаменах был довольно высоким, а на остальные - практически не было. Сдавал поступающий все экзамены на «удовлетворительно»  - его принимали в техникум. Был я классным руководителем в разных группах. В том числе и в такой, в которой подавляющее большинство, почти все, имели школьные аттестаты с оценкой не выше «три». Многие учащиеся из неблагополучных семей; побои родителей, алкоголь, драки, приводы в милицию - для них это обычное дело. Создание в группе  «иерархии» по тюремному принципу «пахан - шестёрка - мужик»  - сразу и без проблем.  И что парадоксально, эти ребята имеют обострённое чувство собственного достоинства и не терпят по отношению к себе высокомерного, барского, презрительного отношения со стороны преподавтелей; и мстят таким изощрённо и жестоко.

Конец учебного года, май, сдаются последние зачёты, экзамены, «хвосты»; тетрадки, шпаргалки разбросаны по всем помещениям техникума. Приятное занятие для вольных учащихся - вырвать листок из конспекта, сложить бумажного "голубя" и запустить в открытое настеж окно, в стаю бешено летающих и резко кричащих стрижей... весь двор усеян бумажными «синусами», «амперами», «литературными образами», «ангидридами»...

Все учащиеся знают о лагере труда и отдыха (ЛТО) и что нужно в каникулы каждому ехать в этот лагерь. Кто из учащихся похитрей и порасторопней, тот принесёт медицинскую справку, путёвку в санаторий или лечебное учреждение, заявление от родителей и в итоге не поедет в ЛТО. Но среди учащихся есть страстные любители ЛТО. Причём, подавляющее большинство едет в предвкушении отдыха, посещения ночью ближайшего леска или посадки с подружкой, скрытные выпивончики в весёлой компании.

У администрации техникума проблем не перечесть. Главное, обеспечить требуемое количество рабочей силы, а кто требует, ясно, это исполком, горком. И директор техникума собирает классных руководителей и доходчиво объясняет, что у тех нерадивых «классных», которые не смогут собрать нужное количество учащихся своей группы, будут большие неприятности; а для преподавателя самая большая неприятность - это малое количество учебных часов, значит, малая зарплата. Кроме этого могут быть другие неприятности; в общем, повысим сознательность угрозой неприятностями. «Классный» идёт в группу, проводит родительское собрание, с учащимися, ненавязчиво и доходчиво намекает на некие осложнения в процессе обучения для тех «сачков», которые без уважительной причины не поедут в ЛТО. Для непонятливых говорит прямо, что отчислит из техникума всех «сачков», поскольку работа в ЛТО обязательна для каждого учащегося. Кроме того, если группа едет первый раз в ЛТО, «классный» расписывает все прелести отдыха, питания, спортивных соревнований. Таким образом, сознательность повышена, явка большинства обеспечена, «классный» станет руководителем отряда.

Следующая проблема у администрации  - кого направить начальником лагеря, его заместителем по воспитательной, спортивно - массовой  работе, врача. Партийный и профсоюзный комитеты достают свои «кнуты» и «пряники» и развивают бурную вербовочную деятельность. Преподаватели как могут отбиваются от перспективы потерять часть такого желанного отпуска. Теоретически есть годовая очерёдность, но она красиво смотрится только на бумаге, а в жизни всё намного проще, грубее и непригляднее. Любимчики администрации расхватывают лучшие, спокойные, легко управляемые группы. «Тяжёлые» группы достаются вновь поступившим, молодым или оппозиционным преподавтелям, независимо от партийности. По этажам, кабинетам, педагогическим  советам полыхают эмоциональные разряды, ссоры, обиды.

В тот год начальницей ЛТО согласилась поехать молодая, обаятельная, спокойная, не имеющая большого педагогического опыта преподавательница; она работала секретарём комсомольской организации техникума и имела большой опыт поездок в студенческие строительные отряды, честно в них работала штукатуром. Она имела  редкие качества среди руководящих работников - это порядочность и не мстительность. В отношении с людьми сквозила доброжелательность и лёгкий, едва уловимый юмор. В общем все руководители отрядов с удовольствием и облегчением приняли её в качестве начальницы ЛТО.

В назначенное время все собрались, сели в заказанные автобусы и в хорошем расположении духа, распевая песни, например, ансамбля «Машина времени» про  «Вот новый поворот, ....что он нам несёт?», или ансамбля Status Quo «You're In The Army Now» под звучащий магнитофон, потом  этот заводной «Чингисхан» с орущим автобусом «Чин, чин, чингисхан!»  и  «Москау, Москау!» с этими «О, хо-хо1 А, ха-ха!«, отправились  в ЛТО.

Устроились в специальных двухэтажных кирпичных общежитиях, для учащихся - палаты на 5-6 «бойцов», а для преподавателей - палаты для двух,  железные кровати с панцирными сетками, матрасами, подушками, одеялами, чистым бельём. Всюду чистота, вымытые полы, окна, двери, шкафы. За собранные овощи учащиеся получали небольшие деньги, но их  выдавали в сумме, в конце смены, чтобы не искушать тратой на выпивку. В столовой отдельные столики на четверых, еда простая, но вкусная, сытная, всё свежее. За еду каждый учащийся, начальник, физрук и врач платили очень небольшую плату, вычитывали из зарплаты, перед отъездом в город. В итоге каждый учащийся - лоботряс чётко высчитывал минимум необходимых денег и соответственно минимум сбора овощей. Если «пролетал» - его перед строем позорили, деньги высчитывали из стипендии или платили родители. А некоторые учащиеся - трудяги привозили домой зарплаты и покупали ценные вещи.

Распорядок в ЛТО был простой и чёткий: раз в неделю - выходной, остальные дни - рабочие, рабочее время с восьми до двух, потом обед и личное время до 23.00 часов. После подъёма в 6 часов туалет, уборка помещений, зарядка, завтрак, поход в поле, работа в поле, поход в лагерь ЛТО, душ, обед, тихий час, сон до 16.00 часа, потом спортивные и культурно-массовые мероприятия, ужин, дискотека-танцы, в 23.00 отбой, все в кроватях, сон. И так каждый рабочий день (в выходной не было работы в поле).

Работа в поле была в виде сбора овощей, прополки грядок, работы в теплицах (удаление старой неплодородной земли, засыпка новой земли). Вся работа ручная, тяжёлая и грязная. Собирать овощи или тяпкой полоть сорняки любят не все, поэтому главный интерес и активная жизнь начиналась после крепкого дневного сна; особенный интерес - это запрещённые ночные гуляния учащихся обоего пола по окрестным рощам с предварительно втихую унесённым из палаты одеялом. Начинались эти любовные похождения после того, как издёрганные руководители и начальник, разогнав  по палатам бушующую ораву разгорячённых танцами подростков и уложив и всех пересчитав по головам поимённо своих питомцев, валились по своим кроватям в час-полвторого ночи и засыпали тревожным, чутким и тяжёлым сном.

Все ночные похождения не были массовыми и частыми, были тайными и скрытными, но всё равно становились явными и известными. С этмим явлением боролись, делали ночные обходы, патрули. Иногда вылавливали, стыдили перед строем на линейках, объявляли строгие выговоры, вызывали родителей, предупреждали. Ночки на две-три можно было спать спокойно, потом повторялось то же самое с другими.

Что поделаешь, запретный плод сладок. Опасалась администрация прежде всего того, чтобы не было драк и стычек с местной молодёжью. Все эти похождения имели ещё один отрицательный результат: в отряде два-три невыспавшиеся, вялые, сильно ослабевшие «ночные гуляки» на поле могли в лучшем случае собрать 10-15% от нормы, но чаще всего незаметно уползали в густую заросль сорняков, в ближайший лесок или на берег оросительной канавы, ложились в тенёчек и спали как ангелочки с блаженной улыбкой на устах, вспоминая, как ночью «пил с горла» или обнимался и целовался со своей подружкой; и не слышат крика и воплей руководителя, который мечется по полю, ищет их, представляя самые страшные картины: как комбайн спящих разрезает на мелкие кусочки или как грузовик или трактор переезжает  и давит их, несчастных. А может, захлебнулись и утонули в местном оросительном канале? Где же их, бедненьких, искать? А что будет с руководителем, отвечающего своей головой за каждого учащегося своего отряда? Суд, тюрьма, разбитая семья, брошенные свои дети!

Наконец, весь отряд, побросав вёдра и тяпки, подключается к поиску и находят этих тружеников, бесценных, мирно посапывающих. и вот здесь, в эту самую секунду, разъярённый руководитель с красными пятнами на лице и трясущимися губами и руками, должен вспомнить наставления начальницы лагеря, произнесённые спокойным ровным, убедительным  голосом о том, что мы, педагоги, работаем с подростками, которые переживают сложный период перестройки своего организма из детского во взрослый, что происходят гармональные изменения, возрастает нервозность, агрессивность, немотивированность поступков уже не детей, но ещё и не взрослых. И мы, взрослые, опытные педагоги, должны найти нужные слова, чтобы  убедить и направить на путь истинный заблудших. Слова должны быть не резкими, не грубыми, а задушевными и, само собой разумеется, строго цензурными. И, конечно, без рукоприкладства, это уголовно наказуемое деяние! Каждый педагог, слушая  эти золотые слова, думал: «Всё так, всё правильно, только так и нужно действовать!» - но это в теории, а на практике...

Как-то в ЛТО, всех за неделю предупредили о предстоящей спортивной Олимпиаде между отрядами. Пообещали грамоты, призы. Все начали готовиться. Создаются команды по волейболу, футболу, настольному теннису, шахматам, бадминтону. А судьи кто? -  руководители отрядов, начальница, ей доверили бадминтон. Перед открытием Олимпиады все отряды одеты в спортивную форму, в бодром состоянии духа, в ожидании праздника, борьбы, побед, славы нетерпеливо переминаются с ноги на ногу. Построены они в шеренги перед корпусами, чтобы после речей и приветствий ринуться в бой.
 
Лето, жара, окна в корпусах на вторых этажах оставлены открытыми. На первых этажах окна закрыты, в целях предотвращения воровства. С этой же целью все входные двери закрывались на замок, на период Олимпиады.  Предварительно всех обитателей палат выпроваживали на спортплощадку. Простую формальность по запиранию дверей выполняет начальница. Всё идёт спокойно, рутинно, но вдруг из открытого окна второго этажа, уже проверенного, якобы безлюдного и закрытого корпуса, раздаются звуки борьбы, возни, падающей мебели, лязганье панцирных кроватных сеток, переругивания, отдельные возгласы: «Давай! Вали его! Вяжи скорей! Ха-ха-ха! Хо-хо-хо!». 
Все стоящие на плацу замолкают и взоры двухсот пар глаз устремляются к этому загадочному окну...

Должен вам сообщить, что в эти шальные годы перестройки оживился интерес у жителей нашей страны (тогда СССР) к мистике, тайнам, чудесам. Кашпировский и Чумак, барабашки и полтергейст, заряженная и целебная вода с помощью телеэкрана или печатного издания, привидения и телекинез - вот любимые темы для разговоров. Посещение сеансов магов в огромных, многотысячных  залах, трансляция по телевизору операции без наркоза, но с обезболиванием словами по методу Кашпировского, сидение перед экраном телевизора во время сеанса магов в надежде излечить этот проклятый энурез или чтобы лысина заросла буйной растительностью.

Наверное, в нашем закрытом, пустом корпусе завелась какая-то мистическая нечисть. Мужчины-руководители галантно направились с начальницей к  входной двери, но услышали довольно твёрдое указание «оставаться с детьми», наверное, для предотвращения паники, массового психоза и обмороков.

Начальница выглядела великолепно: подтянутая, в меру торжественная, с аккуратно и красиво уложенными волосами, прикрытыми импортной бейсболкой с большим козырьком, такой редкой в те годы, в чистой красивой спортивной форме, новых белоснежных кроссовках и с изумительной импортной бесценной ракеткой для бадминтона в руке, наша начальница вызывала подлинное уважение и восхищение. Она решительно открыла замок, распахнула дверь настеж и скрылась в проёме. Мы услышали только гулкие звуки её шагов на лестнице. Через минуту, показавшейся нам вечностью, наступила неожиданная развязка.

Из злополучного окна мы услышали знакомый голос начальницы, но несколько визгливо звучащий: «Подонки! Мерзавцы! Гады!». Дальше намекнули на чью-то мать. -"Я вас в порошок сотру!». Послышались звуки свистящих ударов, после чего другие голоса завопили: «Ой! Больно! Не имеете право!», на что последовало резонное: «Будет вам право неделю чистить лагерный сортир! Быстро отвязали и пошли вон!». Из двери прошмыгнули три помятые фигуры и быстро скрылись за углом. Слушатели преобразились, все всё поняли и двести молодых сильных глоток расхохотались.

Начальница появилась через несколько минут, вид её утратил торжественность и как-то опростился: бейсболка была надета несколько набок и козырёк не смотрел гордо вперёд и вверх, а набок и вниз, великолепная причёска изменилась, теперь из-под бейсболки торчали пряди не знающих куда себя деть волос, глаза ярко светились утихающей яростью. Все взоры устремились на ракетку. Боже мой! На ручке висели обрывки лески, ращеплённый обод имел жалкий вид.

Но всё равно, наша начальница, так по человечески эмоционально устранившая какую-то несправедливость и защитив кого-то от унижения, вызвала бурю оваций. Она скупо проинформировала руководителей, что трое оболтусов решили спрятаться в шкафу и переждать эту Олимпиаду. Намечали они вдоволь поваляться на кроватях, поиграть в карты. И всё так славненько началось, но бес попутал двоих, решили они немного поразвлечься: начали гоняться по палате за третьим, повалили его, привязали к швабре и поставили в угол, сказали ему, чтобы до конца Олимпиады стоял тихо, и предвкушали как будут реготать пришедшие «олимпийцы», сами потешались над стоящим. И вот неудача! Сама начальница учинила суд и расправу, да ещё и наказание! Не копай другому яму - сам в неё попадёшь!

Мстительные руководители, помнившие её наставления, ехидно так спрашивают: «И как же вы решили эту педагогическую проблему?» На это они получили ответ с лёгкой полуулыбкой и ясным взором голубых умных глаз: «Я провела беседу с мальчиками». Вот и задумались руководители, кто эти «мальчики», когда была эта беседа...?